У могилы Уилла Айронса

"Мы приходим в этот мир с закрытыми глазами, и многие всю жизнь так и живут. Мы слепо идём за любым вождем, лишь бы нам дали шанс наполнить свою жизнь смыслом. Для меня это был десант. Полгода назад мы с моим лучшим другом Уиллом стали солдатами. Мы оказались на другом конце света, в Южной Корее. Братья по оружию... Нам часто приходилось туго, но я всегда знал, что могу на него расчитывать. Северные корейцы напали на Сеул, мы сумели дать им отпор. Это было не задание, это было посвящение." Дорога оказалась довольно тревожной для Митчелла. Руль под ладонями нервно дрожал, не желая крутиться туда, куда хочет водитель. Но вот дорога стала намного аккуратней и ровней, и теперь путь был гладок и приятен. Но в душе Митчелла всё равно были странные ощущения. Словно кто-то чем-то острым специально делает ему больно изнутри. И вот стали появляться многочисленные деревья, которые чуть дальше уже образовывали густой лес. По времени уже примерно час дня. Митчелл устало почесал затылок рукой и вновь стал давить на газ, вращая руль вправо. За поворотом располагалось огромное кладбище. Прошло ровно девять лет со дня смерти Уилла Айронса, сына властного Джонатана Айронса, который превратил мир в кошмар, посеяв хаос и ужас во всех странах, городах планеты. Одержимость тирана подвела его —он погиб от рук, а точнее говоря от одной единственной руки Митчелла. Когда Айронс предложил ему место в рядах "Атласа", сказав, что готов дать Джеку второй шанс, бедолага, потерявший руку, не думал, что эта корпорация готовит жестокую войну со всем миром. Митчелл медленным шагом направился к уже знакомому уголку среди сотен могил солдат, погибших в том числе и от пуль оружий "Атласа". Лёгкий ветерок игрался с прядями волос Джека, который, замкнув все чувства в себе, шёл среди надгробий. Митчелл подошёл к могиле Уилла, которая почётно стояла дальше от всех. Воздух стал холоднее от усилевшегося ветра, который то сдувал волосы Джека прямо ему в глаза, то бил в лицо, заставляя щуриться. — Здравствуй, дружище, — как можно тише сказал Митчелл и закрыл на пару минут свои ясные голубые глаза. Он начал представлять тот страшный день... Десятое июля, когда на его глазах взорвался самолёт вместе с Уиллом, который и должен был сделать это. Обломок от воздушного транспорта прилетел Митчеллу точно в левую руку. Дальше он помнил лишь Кормака, который отчаянно окликал Джека и тащил подальше от линии огня и оторванную руку, от которой медленно появлялся кровавый след, пока не стало совсем темно. Утопая в мыслях, он и не заметил, как прошло два часа. — Митчелл, — послышалось за спиной. Он обернулся: позади него стоял Гидеон, который точно смотрел ему в душу, но по-дружески. — Я так и знал, что ты приедешь сюда. Митчелл поприветствовал его своим глубоким и воодушевлённым взглядом, не выдавая на лице ни единой эмоции, даже фальшивой. Гидеон подошёл и протянул ему руку, а затем присел на скамью рядом. Митчелл молча стоял и смотрел на двух бабочек, что кружились над могилой Уилла. Джек присел к Гидеону. — Как давно ты здесь? — спросил тот. — Пару часов, — ответил Митчелл и тяжело вздохнул. Гидеон посмотрел на него, а затем более тихим тоном спросил: — Скучаешь по нему? Джек выпрямил спину и через некоторое время медленным и тихим тоном заговорил: — Он погиб у меня на глазах. Ты знаешь, нашей задачей было заминировать самолет северокорейцев, атаковавших Сеул. Но внезапно защитная панель придавила и сломала ему руку. Я пытался помочь Уиллу освободиться, но всё было тщетно. Митчелл на время умолк и поднял взор в небо, облачное небо, которое взывало к себе. А может это был Уилл? — Взрывчатка пищала и тревожила меня каждым этим чёртовым звуком. Вдруг самолёт стал отрываться от земли. Уилл велел мне уходить, но я отчаянно пытался отодвинуть панель и освободить друга. Тут он схватил меня за плечо другой рукой и посмотрел прямо в глаза. Уилл был смел и решителен в ту минуту. Последнее, что он мне сказал: "Порядок, встретимся там!" и оттолкнул меня вниз. Соприкоснувшись с землёй я ощутил жуткую боль в спине, но вдруг перед моими глазами резко загорелся самолёт. Раздался взрыв. А уже через некоторое время железный обломок пролетел сквозь дым прямо мне в руку. Было до ужаса больно, словами не передать. Но больнее было наблюдать за падающим в огне самолётом. Надо мной повис Кормак, но я не слышал, что он говорил, вероятно, окликал. Но потом стало темно. Моё тело словно накрыло тёплой волной. Первое, о чём я подумал — смерть. Гидеон выслушал Джека и вздохнул. — Он не такой, как Айронс, — заметил Гидеон. — Ценой жизни Уилл исполнил долг своей родной земли. — Помню, однажды он сказал, что хочет служить своей стране, а не отцу. Поэтому Уилл не пополнил  ряды "Атласа", — добавил Митчелл и под нос пробормотал последние слова Уилла: "Порядок... Встретимся там". — И Кормак был прав, сказав, что Уилл умер за то, во что верил... А как давно ты его знал? — Ступив на путь солдата, наши тропы пересеклись. Завязалась дружба, которую время проверило всеми способами. И уже через полгода, оказавшись под командованием Кормака, я мог смело сказать, что такого друга как Уилл нигде не сыскать. Наступило молчание. Чуть позже Гидеон взялся за левую "руку" Митчелла и стал глазами осматривать её. — Новый протез отлично прижился, — сказал вдруг он. — Да, как родной, — заявил Митчелл. Гидеон посмотрел на Джека своим строгим и холодным взглядом, к которому тот в свою очередь уже давно привык. Его всегда серьёзно лицо умело прячет чувства. Митчелл поначалу не заметил, как Гидеон пялится на него, но позже он просто в ответ смотрел ему в глаза, пытаясь что-то в них прочитать, что-то сильное и глубокое. — Тебя что-то ещё тревожит? — спросил вдруг Гидеон. — Не уверен, что это тревога... Скорее уж любопытство, если это можно так назвать. Джонатан уже как два года мёртв, но я продолжаю задаваться вопросами. Чего он хотел? Денег, власти, или же просто продемонстрировать мощь "Атласа"? Стремление Айронса прекратить войны посредством использования биологического оружия скатило его в бездну вместе с результатами. — Готов признать, — начал Гидеон, — что Айронс не такой уж и плохой актёр. Я верил ему, думал, что всю жизнь проведу в "Атласе" во благо американского народа. А оказалось... Джек продолжил: — Мы все много вложили в "Атлас'', но в итоге потеряли всё. Гидеон встал и немного громче спросил: — А если бы Уилл выжил? Митчелл согнул спину и скрестил пальцы в замок, опираясь об него подбородком, а потом ответил: — Вероятно, я бы не оказался в ''Атласе''. Но в любом случае Джонатан не остановился бы. — Как думаешь, Митчелл, сумел бы он убить своего отца? — Не могу ответить на твой вопрос. Митчелл закрыл глаза. Ветер продолжал колебать его волосы, и теперь он просто наслаждался прохладой. На душе слишком тяжело, чтобы размышлять. Уж лучше просто отдаться воспоминаниям. Воспоминаниям о лучших днях жизни, которые никогда не сотрутся из памяти. Митчелл был готов просидеть у могилы друга до самого утра, думая о вечном. Джек присел на колени возле надгробия и положил на него руку и вновь опустил веки. — Встретимся там, мой друг. Встретимся там... "Я много раз обманывал смерть. Был на волосок от неё. Ничего приятного. Но в этот миг, внезапно, наступает такой покой, такая яркость. Ты видишь в происходящем и неизбежном результат каждого сделанного тобой шага. И в тоже время ты видишь перед собой другой путь, — тот, который ты мог выбрать, делая первый шаг. Сейчас мы все идём одной дорогой. Хорошие люди бьются за злое дело, а злодеи рядятся в одежды добродетелей. Каждый из них уверен, что ангелы на его стороне. Но любой путь кончается, а смерть нельзя обманывать вечно. Мы вложили всё, что у нас было в «Атлас», и остались ни с чем. Пришло время расплаты."