Под куполом грозы

      Погода под ночь испортилась совсем. Громкие удары по крыше. Стекающие по стеклу крупные капли. Вспышки молнии вдали. Оглушительные раскаты грома. Протяжные завывания ветра. Но так ли это ужасно, как кажется поначалу?       Как ни ворочался, Дезмонд уснуть не мог. Слишком шумно. И как-то холодно. И пусто. Что стряслось? почему кровать рядом с ним никем не занята?       Приподнявшись, он сонно осмотрелся. Во мраке ночи у окна едва была заметна родная фигура. Широкие плечи. Прямой стан. Короткие, но пышные волосы. Буквально выточенный профиль, характерный мирно живущим гражданам, но не воинам. Сердце замерло, сбив дыхание. По телу пробежала волна мурашек. Один только взгляд на Торвальда грел душу, разгоняя прочь дурные мысли.       Нет, Дезмонд не может просто лежать, как минимум один. Тихонько соскользнув с кровати, он подкрался к Торвальду. Тот даже не успел ничего сообразить, залюбовавшись грозовым пейзажем и задумавшись. Его грудь тут же обхватили эстетичные руки Дезмонда, уткнувшегося ему в шею носом и прижавшегося к его телу, бывшему всегда тёплым. Кожу воина опалил медленный выдох.       Рука Торвальда легла на запястье Дезмонда, скользнув к подрагивающим кистям, осторожно накрыв их и чуть сжимая. Пальцы другой руки осторожно коснулись расслабленного лица, очерчивая его контур и поглаживая по скуле. Дезмонд чуть слышно пискнул и зажмурился, ярко улыбнувшись. Их взгляды пересеклись.       — Чего ты, сокровище моё? — прошептал Торвальд и чмокнул Дезмонда в нос. Тот тихо фыркнул и прижался к ненаглядному сильнее. — Замёрз? Иди сюда, согрею.       Дезмонд юркнул под руку Торвальда и снова прижался к нему. Уже спереди. Его обняли в ответ сильные и нежные руки. Тепло мягкими и немного неуверенными волнами начало разливаться по телу. Прикрыв глаза, Дезмонд тихонько задремал. В полудрёме он слышал биение сердца Торвальда. Ритмичное, трепещущее. Оно убаюкивало лучше колыбельных.       Торвальд осторожно поднял полусонного Дезмонда на руки. Тот вцепился в него, не желая отпускать ни на минуту. Зябко поёжился, пискнув: «Холодно…». Оставив на уголке его губ мягкий поцелуй, Торвальд направился к кровати. Дезмонд улыбнулся и уложил голову на его плече. Торвальд ступал медленно, стараясь не спешить и не трясти почти спящего Дезмонда. Лишь легонько покачивал, напевая мотив одной из любимых колыбельных возлюбленного.       Когда они легли, Дезмонд что-то недовольно тяфкнул и сжал предплечье Торвальда, ткнув его носом. Он удивлённо замолчал. Вмиг ставшее умиротворённым и расслабленным лицо Дезмонда дало понять, что намёк понят правильно. Ему хотелось послушать дыхание Торвальда и биение его сердца. По которым он очень скучал.       Но только ли «Свет» может любить и видеть прекрасное?       Гулким эхом в коридоре раздавались шаги, сопровождаемые затихающим громом. Ветер уже допевал свою песню, всё реже завывая и вздымая вверх полы плаща и пыль. Редкие, но крупные капли падали на диадему, редеющие волосы и плечи, пробираясь через дырявый потолок.       — Где этот придурок? Почему он не думает спать, если у него ранний подъём на задание? Сонной мухой же будет, етить его мать! Все углы посшибает! — сокрушался Деймос, зацепив когтями рукавицы угол и немного раскрошив его. — Скай!!! Где тебя, идиота, носит?!       Неподалёку послышалось радостное щебетание маленькой пташки. Деймос пошёл на звук. Выйдя в тронный зал и уже собираясь отчитать непокорного слугу-полуночника, он резко остановился. Увиденное заставило его немного ошалеть от жизни. Хотя казалось бы, что такого? Дракон в гуманоидном обличии, устроившись на подоконнике, заворожённо наблюдал за птичкой, сидящей на его пальце. То был воробей. Он, расправляя крылышки и вытягиваясь, заливисто чирикал. Не то рассказывал Скаю что-то, не то пел.       Злость как рукой сняло. Настрой на подзатыльники и выговоры тут же сменился более дружелюбным и мягким. Напряжение с лица буквально растворилось, уступив тёплому взгляду и едва заметной улыбке. Деймос незаметно подошёл к Скаю сзади и коснулся его плеча. Он вздрогнул и похолодел; пташка встрепенулась и перепрыгнула на его большой палец.       Прикрыв воробушка другой рукой, Скай немного боязно обернулся. На синеватом лице вспыхнул румянец. Он весь сжался. Но Деймос приобнял его со спины, предварительно сняв жёсткую рукавицу с шипами и когтями.       — Что дрожишь-то, дурной? Думаешь, орать буду?       Он бережно погладил Ская по волосам тыльной стороной ладони, словно боялся повредить их ещё сильнее. На ощупь они были мягкими, но немного соломенными; выглядели же они как сожжённые или убитые некачественными осветлителями и красками. Против возраста не пойдёшь, но Деймоса эти глупые числа и не волновали.       Почувствовав, что всё в порядке, Скай расслабился и прижался к Деймосу, насколько то было возможно. Немного робко коснулся его руки своей и улыбнулся. Воробушек, перепрыгнув на пару пальцев выше, отряхнулся от чего-то незримого и снова радостно зачирикал.