Трехсотлетняя война. Старая Республика

После того как нам всё же удалось связаться с джедаями и продолжительного спора с диспетчером, «Чёрному ястребу» наконец-то одобрили разрешение на посадку. Карт провел корабль через атмосферу и направил к Анклаву джедаев. На горизонте посреди золотистой травы проступило строение, похожее на холм с серебристой верхушкой. – Неудивительно, что нас не хотели пускать, – вступилась Бастила за диспетчера, когда мы находились в рубке. – Отсутствие посадочных опор – это ещё не повод, – оптимистично произнес Гудроу, выполняющий сейчас роль второго пилота. После того как мы отдалились от Тариса, он заметно повеселел и теперь чаще шутил и участвовал в общих беседах. – Я видел корабли и похуже, – продолжал он, качаясь на стуле, – например, я знал одного парня, у него был старый «Звездокол». Не уверен, что на таком вообще можно летать, а посадочные опоры, казалось, сроду не были предусмотрены... – Это не оправдывает нас, – перебила Бастила и смерила его презрительным взглядом. – Надеюсь, что нас ждут… – посетовал Карт, поворачивая штурвал к Анклаву. – Я уже устал от всей этой беготни... Тарис, бомбардировка ситхов – всё это безумие какое-то. – Ты же офицер флота… – заметил Кандерус. Сейчас, несколько дней спустя, события, которые происходили с нами не так давно, походили на кошмарный сон, уплывающий в памяти. В мирной обстановке всё менялось, я словно вернулся в привычную реальность и никогда не был на войне, лишь по ночам ко мне являлись призраки – убитые ситхи и республиканцы. Их неживые лицах смотрели на меня, мешая моему сну. – Сойду на землю, первым делом отведаю хорошего бренди, – громогласно заявил Кандерус. – Роооарргх ур роо, – заявил вуки на своем. – Расслабься, я лишь становлюсь добрее, когда выпью, – похлопал его по густой шерсти мандалорец. – Я слышал, что на Дантуин водятся могучие кат-гончие, – добавил Навик с сильным родианским акцентом, – хотел бы я на них поохотиться. – Мы направляемся в Анклав джедаев, – оборвала всех Бастила, – а не на увеселительную прогулку. Фыркнув, она вышла, после этого все замолчали. Анклав джедаев представлял собой огромное округлое строение, похожее на торчащий из земли гигантский панцирь черепахи. Окон в Анклаве не было. Издали он напоминал холм, торчащий из земли, посреди просторных саван Дантуина. В центре панциря выделялись несколько тёмных ниш, способных вместить в себя корабль, за которыми располагались посадочные площадки, сады и иные особые помещения под открытым небом. Небольшие башни, в сравнении со всем Анклавом, выступали из него и почти терялись из виду - это были охранные башни, оборудованные зенитными орудиями. Часть жилых и служебных помещений Анклава находилась под землей и была скрыта. В верхней части располагались: космопорт, парк, в котором проходили тренировки, и приемная Совета. Карт развернул корабль для посадки и обогнул одну из башен. Яркий свет Дин ослепил сквозь лобовое стекло. – Посадка будет жесткой, – предупредил Гудроу, предсказывая действия Карта. Космопорт, разделенный на секции, находился внутри Анклава, здесь могли поместиться порядка десятка кораблей. Большинство посадочных площадок были заняты. «Чёрный ястреб» с грохотом упал на одну из них. Карт сделал всё, что мог, но с отсутствием посадочных опор – это проблема, которую никак нельзя было решить или сгладить. Корабль приземлился на бок с большим креном. Встроенные в кресла амортизаторы, расположенные в рубке и отсеках, были предназначены специально для таких нештатных ситуаций. Тем не менее удар пришёлся мне в спину. Кандерус ругнулся и вышел из рубки. Я, похлопав по плечу Карта, направился к шлюзу, ведущему наружу. Дверь оказалась закрыта и не поддавалась, но вовремя подоспел Т3-М4. Его ловкий манипулятор быстро прорезал смявшийся металл. – Благодарю, Т3, – козырнул я дроиду. Астромех довольно запиликал. Стоило мне сойти на поверхность, как теплый горячий воздух сразу же ударил мне в лицо, стало душно. Яркий свет звезды ослепил глаза после тёмных помещений звездолета. Несколько фигур двигались мне навстречу. Я не мог разглядеть их, и невольно мне захотелось взяться за оружие. – Приветствую, мастер Болук, – из-за моей спины произнесла Бастила и выскочила вперед. – Мы ждали вашего возвращения, – ответил мастер-джедай. Взор стал возвращаться ко мне, и я смог увидеть перед собой твилека с желтым цветом кожи в синей джедайской робе. Рядом с ним были несколько медицинских дроидов с носилками и двое твилеков – зеленого и голубого оттенка. Один из твилеков говорил громче Болука: – Имабунга, – произнес он на хаттском, – этот корабль похож на космический мусор. – Чесс ко, Краттис, – тихо и сдержано произнес второй твилек, также на хаттском, – чужаки могут понимать тебя. – И что это меняет? Всё равно чужаки придут к нам за запчастями. В этой дыре кроме нас нет никого, кто бы смог починить их корабль. – Верно, – кивнул голубой твилек, его взгляд был мягок и сдержан, в отличие от взгляда его друга. – Нам сказали, что на борту раненый, – смиренно обратился к Бастиле Болук. Карт передал по связи, когда общался с диспетчером, что Траску необходимо лечение. – Да, – кивнула Бастила и подозвала астромеха, – Т3, проводи дроидов в медотсек. – Кореллианцы никогда не умели строить корабли, – недовольничал Краттис, который уже тем временем осматривал сломанную опору. – Думаю, что его произвели где-то в Колониях… – Может быть ты и прав, Карал, – ответил Краттис и пнул без стеснения одну из жестянок, отвалившихся от Черного ястреба. Тем временем Болук продолжал: – Совет джедаев ожидает, – всё также спокойно обращаясь к Бастиле. – Всех нас? – переспросил я. – Бастилу и вас в том числе, Джекоб Каар, – наконец-то джедай посмотрел на меня, его голос был спокоен, но будто резал ножом. Мне явно что-то не понравилось в этом парне с первого взгляда. – Не будем задерживаться, – поторопилась Бастила. – Я вас догоню, – отозвался я, за что Бастила бросила на меня недовольный взгляд. – Как вам будет угодно, – поклонился Болук, и они оба поспешили к Совету джедаев. Пока твилеки разглядывали мой корабль, я стал изучать место, где оказался. Анклав джедаев выглядел столь знакомо, словно я покинул его вчера, образы в голове дорисовывались памятью Ревана. Под палящим светом Дин просторная посадочная площадка была вымощена гранитными плитами. Вросшие в землю камни уже уступали место сухой почве, и между ними проросла густая золотистая трава. Открытая площадка космопорта была окружена самим Анклавом, в стенах здания находились различные мастерские и служебные помещения. В целом обстановка выглядела умиротворенной: пара астромехов колесили посадочную площадку, кто-то из механиков грелся под теплыми лучами света – всё выглядело далеким от войны. – Я что-то пропустил? – отвлек меня от размышлений Карт, неожиданно оказавшийся за спиной. Я кивнул в сторону ворот, уходивших вниз в помещения Анклава, куда направились Бастила и Болук. – Она отправилась в Совет джедаев, – ответил я. – Тогда, пожалуй, попробую нагнать её, – спохватился Карт. – Давай… – хотел согласиться я, но Карт уже побежал вперед. За ним вышел Заалбар, но, недолго постояв на улице и прокричав, что ему слишком жарко, вернулся на корабль. Я снова остался один, и у меня не было никакого желания куда-то идти. Я решил прогуляться и осмотреть «Чёрный ястреб». С виду он выглядел жалко. Атака ситхов не прошла стороной, тут и там виднелись повреждения обшивки. Я мог только догадываться сколько потребуется времени на ремонт. Медики вынесли Траска на носилках. Лицо друга было бледным, глаза приоткрыты, но он не реагировал. Вместе с ними вышел Кандерус в своей черной майке. – Жить будет, – прокомментировал он. – Надеюсь, – отозвался я. – Когда я был на войне, джедаи лечили своих раненых солдат. У этих ребят в запасе множество всяких магических штучек посерьезнее банки с кольто… Кандерус потянулся и широко зевнул. – Приятно жить в космосе, приятно вернуться на землю, – произнес он, будто это была какая-то мандалорская поговорка. – Прошвырнусь в округе, погляжу, чем тут можно разжиться, – сказал он. – Не смею мешать, – ответил я. Очень скоро я увидел, как Кандерус стал спорить с двумя твилеками. ⠀ Решив, что всё-таки следует явиться в Совет и не нужно заставлять их долго ждать, я направился вслед за Бастилой, Болуком и Картом. Поглядев на Кандеруса, я подумал, что понятия не имею – останется ли он со мной и станет ли частью моей команды? Тоже самое я мог сказать и об остальных. Это лишь в играх и книгах всё предсказуемо, в реальной жизни никогда не знаешь, что ждать от людей: останутся ли они с тобой или предадут. Кандерус, Навик и Гудроу были бандитами, Карт и Траск – солдафонами, Миссия – всего лишь девчонка с комплексами пубертатного периода, а Заалбар бегает хвостом за ней. Бастила… до мозга костей джедай. Даже сейчас я ничего не контролировал: Миссия просто отказалась выходить, Навик ничего не ответил, но затем я увидел, как он готовит амуницию, а Гудроу решил, что на Дантуин нет ничего интересного. Он видел миры и получше, потому просто отправился спать после смены. Собрать из них команду было непростой задачей, которая ещё предстояла мне. Просторные коридоры Анклава с облицовкой кирпичного цвета вывели меня на открытое пространство, похожее на парк. В центре объемной круглой клумбы находилось внушительных размеров древо блба, похожее на земной баобаб. Под его колючими ветвями и тенью, оставляемой от могучего ствола, джедай твилек читал кодекс двум падаванам. – Нет эмоций – есть покой, – произнёс учитель. – Нет эмоций – есть покой, – повторили дети. – Нет неведения – есть знание… Разум мой погрузился в воспоминания. Когда-то и я, будучи совсем ребенком, сидел под этим деревом и слушал наставления старших джедаев. Рядом со мной был Малак, он никогда не отставал от меня, мы росли вместе – мы были как братья. – Нет страстей – есть ясность мыслей... Затем... Мы стали старше. Малак всегда хотел большего, но боялся, именно поэтому он вечно прятался за моей спиной и стал моей тенью, даже когда мы ощутили всю мощь тёмной стороны Силы… Я почувствовал боль по всему телу, яркие раскаты молний засверкали перед глазами, но под этим светом скрывалась только тьма… Я повторял про себя Кодекс… – Покой – это лишь обман, – произнес чей-то зловещий, пропитанный ненавистью голос в моей голове. – Нет хаоса - есть гармония, – раздался светлый и чистый голос джедая, дети повторили за ним. Реальность стала возвращаться. – Нет смерти - есть Великая Сила, – закончил я шёпотом. Один из падаванов спросил твилека: – Учитель Диисра, это правда, что война порождает хаос и ведет к тёмной стороне? – интересовался юноша. – Верно, – ответил Диисра. – Тогда почему джедаи отправляются на войну? – спросил второй. – Многие мастера-джедаи ушли на борьбу с ситхами – это верно, – отвечал Диисра, – по той причине, что джедаи также и защитники мира. Чуть помедлив Диисра добавил: – Мы обязаны бороться с ситхами и защищать свет от тьмы – так было всегда. Таков путь джедаев. Падаванам оказалось этого недостаточно: – Но если мы защитники, почему тогда Совет не поддержал Ревана в войне? – спросил первый ученик. – Ведь мандалорцы – плохие, – добавил второй, – и могут ли те, кто сегодня воюют на войне, также стать ситхами? Как Реван и Малак… Всё выглядело так, что дети задали учителю вопросы, на которые он не хотел отвечать. Диисра какое-то время молчал, а затем сказать: – Могут, – мягко ответил джедай. – Жизнь построена на балансе Силы, лишь ситхи всё возводят в абсолют. Потому я должен сказать вам, что мандалорцы – не плохие. Они скорее серые, – Диисра задумался, подбирая слова, – не спеши осуждать тех, кого не знаешь… Безусловно, мандалорцы принесли много бед… Дальше я уже не слушал. Я думал о его словах: «не спеши осуждать тех, кого не знаешь» – как это непохоже на джедаев. ⠀ Возвращение в Анклав джедаев отождествлялось во мне с чувством спокойствия, безмятежностью и теплом, какими был пропитан Дантуин. Вначале я ощутил этот покой, но чем дольше я оставался здесь, тем сильнее обстановка начинала меня раздражать. Создавалось впечатление, что всё здесь укрыто фальшью. Джедаи строят вид будто нет войны, словно война – это художественный роман. Мне предстояла встреча с Советом, от которой я не ждал ничего хорошего. Наверное, нечто похожее чувствовал Реван перед тем, как отправиться на войну – чувство того, что ты не на своем месте. Ноги вели меня по коридорам к месту, где заседал Совет. Реван в своё время много раз проделывал этот путь, когда снова и снова выслушивал отказы от участия в войне. В итоге это и стало точкой кипения. Стало его восстанием, а затем привело его на тёмную сторону. Он был не один такой. Не единственный, кто был несогласен с точкой зрения Совета, многие понимали, что Ордену требуются реформы. Если бы Совет послушал их, то, возможно, не было бы сейчас войны с ситхами, и Малак не управлял бы огромным флотом. В дверях я увидел огромный силуэт хатта в окружении двух охранников и нескольких джедаев. Он о чём-то спорил и громко кричал на мастера-джедая Жара Лестина, члена Совета джедаев на Дантуин. – К сожалению, мы не может принять вас в данный момент, вам придется подождать ещё какое-то время, – тактично отвечал Жар, бледный пурпурно-синий твилек в тёмной тунике магистра. – Это унизительно! – кричал хатт и размахивал короткими руками. – Уже день прошёл с тех пор, как я покинул Неку! Ситхи разбомбили мой торговый аванпост, я требую компенсации! Республика и Совет джедаев обязаны защищать своих граждан! – Сожалею, – продолжал настаивать на своём Жар, – но у нас нет никакой информации о нападениях ситхов на Неку. – Многоуважаемый Шума, – вступилась вперед твилечка джедай с кожей сочной, как спелый лайм, – Совет Ордена готов помочь вам всем необходимым, но не может принять вас в данный момент, – в её лиловых глазах читалась растерянность, но говорила она столь сладко, что даже хатт стал таять и поутих. – Уах, – фыркнул он, – ещё бы… Беспомощность стала синонимом Республики. От Неки до Дантуин всего полдня пути, джедаем следует прислушаться к моим словам. Хатты всегда говорят правду, не думайте, что я стал бы лукавить. – Совет выслушает вас, как только появится такая возможность, – сухо заключил Жар и, развернувшись, стал уходить. Шума презрительно фыркнул ему в след: – Хранители мира, – выплюнул хатт. – Совет джедаев искренне понимает ваши переживания, многие приходят к нам за помощью... – вступилась твилечка, голосом полным сочувствия. – Скоро ситхи явятся в ваш дом, – перебил её хатт, – и тогда вы познаете всю глубину моих переживаний, – Шума ткнул её пальцем в плечо. – Это был лишь авангард или разведка, вряд ли ситхов волнует такой захудалый мир как Нека. Их цель – Дантуин и джедаи. В лиловых глазах показался страх, на что хатт стал говорить мягче: – Благодарите Силу, что она послала меня к вам – это ваше предупреждение, – Шума тяжело вздохнул. – Я вижу, что твоя душа ещё не познала войны, – сказал он твилечке, мастеру-джедаю. – Когда придут ситхи, вспомни, что хранить мир – это означает и с готовностью умереть за него. Ты ещё так юна, девочка, – на её щеках проступил румянец. Хатт коснулся своими жирными пальцами лица твилечки. – Уходим, – затем скомандовал он своим людям. Проходя мимо меня, Шума фыркнул: – Ещё один проситель, джедаи сегодня не принимают, будь спокоен. Он поглядел на меня оценивающе и добавил: – Ты не похож на обычного беженца, наёмник? – хатт остановился. – Джейкоб Каар, – ответил я, глядя прямо в огромные глаза слизня. – Кажется, я слышал это имя… Будь мы на Неке, я бы предложил тебе работу. Но теперь я пуст… – он похлопал себя по брюху, – как пуст и мой желудок. Не желаешь составить компанию хатту? – Меня ждёт Совет, – коротко ответил я. – Пфф, – хатт презрительно фыркнул. – Они отказались принять хатта, а вместо этого принимают какого-то оборванца! Хранители мира, – вновь с отвращением повторил он, – куда катится наш мир... – Не любишь джедаев? – прямо спросил я. – Джедаев? – удивленно переспросил хатт, когда уже собирался уходить. – Разве кто-то любит хаттов? Никто не любит тех, у кого есть власть. Поэтому тем, кто правит, не следует искать любви у поданных. Но джедаи пытаются всем понравиться, поэтому я пришёл к ним… В этот момент я понял, что хатт лишь играл на эмоциях, и все его слова на самом деле не отражают истинного отношения к джедаям. – Я давно покинул Нал-Хатту, – произнес он. – Совет Ордена – это лучше, чем Совет кланов. Долгое время они успешно охраняли мой торговый бизнес, но, видимо, всему приходит конец… Хатт пополз прочь опустив голову и бормоча что-то себе под нос, похоже, что его мысли вновь погрузились в утрату. ⠀ Джедаи разошлись ещё до того, как хатт ушел, лишь девушка твилек осталась неподалеку, присев на скамью. Сложила руки на коленях и прикрыв глаза, она думала о чём-то своем. – Даже хатт считает меня юной, а я ведь мастер-джедай, – произнесла она шепотом, когда я приблизился к ней. – Не волнуйся, жизнь иногда преподносит нам разные испытания, – произнес я. Она вздрогнула от моего голоса. – Простите, я… – опомнилась джедай. – Я не хотела... Мне показалось, что вы один из магистров, – она взглянула на меня, как на привидение, – в вас течёт великая Сила… – Учитель Тар'иилок, – нас отвлек приближающийся забрак в одеждах падавана, – я слышал, что ситхи напали на Неку! – воскликнул он, обращаясь к девушке. – Думаю, что это правда, Гаррум, – согласилась твилечка. Затем добавила: – Хотя мы ещё не знаем наверняка… – Наконец-то! Я смогу выступить на войну! – Не спеши на битву, Гаррум… – Я готов, учитель! – ратовал забрак. – Совету нужны будут все солдаты, чтобы защищать Анклав. – Ты ещё юн, – произнесла она с явным смущением в голосе, ещё недавно её называл «юной» хатт. – Я готов пройти испытание! Ну, учитель… – взмолился Гаррум. – Всю жизнь я провел на Дантуин, это мой шанс… – Жизнь ещё предоставит тебе много славных поводов умереть, – вмешался я, произнося свои слова серьезным голосом, – не спеши приблизить свой час. Твой учитель права. Нет страстей - есть ясность мыслей. Гаррум посмотрел на меня с недоверием, с каким обычно глядят на незнакомца. – Джейкоб! – окликнула меня Бастила, вместе Вандаром и Вруком она вышла из штаба армии. – Совет ждет! Где тебя носит? – она посмотрела на меня взглядом учительницы, не терпящий возражений. – Вынужден вас оставить, – я поклонился Тар'иилок и Гарруму. – Настал мой черед получать наставления. ⠀ Мы молча вошли в просторный овальный зал под открытым небом. Гранитные плиты пола здесь прилегали плотно друг другу и были начищены так, что блестели глянцем на свету. На них был нарисован яркой алой краской символ джедаев: световой меч с восходящими крыльями, помещенные в описывающий их круг. Там, где заканчивалось лезвие клинка, были установлены четыре массивных кресла с высокими спинками, на которых обычно восседал Совет джедаев. Сейчас на них сидели двое – магистр Жар Лестин и магистр Дорак. Двое других – Врук Ламар и Вандар Токар, похожий на Йоду, вошли вместе с нами. Бастила поклонилась, приветствуя мастеров-джедаев. Я повторил за ней жест, хотя мне показалось, что это выглядело нелепо. Вся обстановка словно перебарщивала своим официозом. Жар Лестин поднялся со своего места и стал говорить так, будто зачитывал нам приговор: – Мастер-джедай Бастила Шан и солдат Джейкоб Каар, вы явились в Совет джедаев по нашему приказу. Прошу отвечать честно, ибо всё, что вы скажите, будет сказано перед Силой, – закончив речь, он опустился на своё место. Двое других магистров также заняли свои места. – Правда ли это, что вы потеряли весь свой флот на орбите Тариса, Бастила Шан? – сразу же стал нападать Врук Ламар, речь его звучала несдержанно. – А сами каким-то образом смогли выжить? По нашим сводкам, кроме вас и Карта Онаси, больше выживших нет. – Это неправда, – вмешался я, – точнее половина правды. Флот действительно был потерян, но это из-за превосходящих сил противника. Я покидал «Шпиль Эндара» последним, и видел последствия той бойни, что учинил Малак. Потеря флота – это ошибка в разведке. Странно, что передвижение столь массивной группировки врага не было зафиксировано. А насчёт выживших – их было больше, но боюсь, что большинство погибли на поверхности Тариса под бомбами ситхов. Врук Ламар был крайне недоволен тем, что я влез в разговор. – Позвольте ответить Бастиле Шан, – мягко произнес Вандар Токар. Бастила мельком взглянула на меня – по её эмоциям мне не было ясно, поняла ли она, что я защищал её, или наоборот злилась. – Траск Ульго, – ответила она, не поднимая глаз, – он ещё выживший, лейтенант флота Республики. Внутри меня пробежала дрожь похожая на судорогу, я осознал, что Бастила боится. – Я потеряла флот, – добавила она дрожащим голосом, – вы абсолютно правы, магистр Врук. Магистр словно был доволен её ответом. – Это грустная новость, – прокомментировал Вандар, на лице его проступила печаль. – Бастила – не виновата, – вновь стал отвечать я. – То, что наш флот оказался в гуще событий – явная ошибка разведки. Если Республика хотела защитить Тарис, ей следовало послать больше кораблей… – Молчать! – прикрикнул Врук. – С вами мы ещё разберемся, Джейкоб Каар, – он выстрелил в меня взглядом. – В связи сложившейся ситуацией, Бастила Шан, – стал говорить Жар Лестин, – вы должны понимать, что Совет обязан отстранить вас от командования в военных операциях на какое-то время. – Это не наказание, – пояснил Вандар. – Утрата Тариса понесла за собой миллионные жертв. Равновесие в Силе было нарушено. Это могло ранить и вас. – Будет лучше, если какое-то время вы будете находиться в Анклаве под надзором джедаев-целителей. – Слушаюсь, – поклонилась Бастила. Я ощутил укол гордости внутри, эмоции зашкаливали, хотя внешне я оставался спокоен. Возможно, что на меня подействовали Узы Силы, которые связывали нас с Бастилой. Она не была согласна с решением Совета и верила в необходимость своего участия в войне, хотя события на Тарисе действительно принесли ей огромную боль. – Перейдем к вам, Джейкоб Каар, – произнес Врук, и взгляд его, подобный хищнику, впился в меня. Я понимал, что будь я простым солдатом, Совет стал бы спрашивать о том, как я попал на корабль или о чём-то касательно провала военной операции и нашего чудесного спасения, но Ламара интересовал не Джейкоб, его интересовал и выводил из себя Реван. Врук, как и все члены Совета, боялся того, что во мне пробуждается Сила. Дорак, который всё это время молчал, не спускал с меня глаз. Он видел во мне призрака, ученика, которого некогда потерял. Бастила взглянула на меня, и я почувствовал в её взгляде волнение – это был страх за меня. Она не знала, что предпримет Совет и боялась худшего. Она привязалась ко мне, нити, что связывали нас, дрожали словно конвульсиях – эти нити тянули меня к ней. Я ощутил сильную боль внутри неё. Бастила должна была убить меня однажды, но спасла, и теперь не знала, что принесёт ей моё спасение. Она боялась новых жертв – нового Тариса... – Я слышал, что вы вступили в схватку с лордом ситхов, – произнес холодный голос Ламара. – Вам даже почти что удалось победить, – он глядел на меня исподлобья, пристально, не отводя глаз, – так ли это? Что вы чувствовали в этот момент? Мне ни в коем случае нельзя было показать, что я знал о том, кто я такой, и ни в коем случае не следовало рассказывать про гнев, что я тогда ощущал во время битвы. – Это была обычная схватка, – попытался сухо ответить я, максимально скрыв свои истинные эмоции. – На войне солдат выполняет приказы и убивает врагов. Я выполнял приказ – защищал Бастилу и «Шпиль Эндара». Когда уже ничего нельзя было сделать – пришлось бежать к спасательным капсулам, там мы и встретили лорда ситхов. – Что вы сделали после того, как увидели его? Каковы были ваши мысли и мотивы? – спрашивал магистр Жар, спокойным голосом дознавателя. – Осознавали ли вы то, что ваш противник сильнее вас? – У меня не было времени на то, чтобы выработать какой-то конкретный план, я действовал как мне подсказывает интуиция, – отчасти я говорил правду. – Когда я увидел врага, то понял, что либо погибнет один из нас, либо погибнут оба… Мне проще было принять решение – пожертвовать собой. – Что вы имеете в виду, говоря – погибнут оба? – переспросил Жар. – Со мной был Траск Ульго, лейтенант флота Республики. Мы жили в одной каюте и вместе пробивались к мостику. После того, как стало ясно, что мы остались последние на корабле, мы двинулись к спасательным капсулам, в надежде, что там ещё осталась хотя бы одна. – Джейкоб Каар, вы были готовы пожертвовать собой ради жизни своего брата по оружию? – спросил Вандар. – Магистры Ордена, – опередила меня Бастила, – за то время, что мы находились на Тарисе, Джейкоб не раз был готов пожертвовать собой. Он в одиночку спас меня, когда на мне был нейронный усмиритель. – На войне всегда, так или иначе, происходят ситуации, – вмешался недовольный Врук, – когда приходится ставить свою жизнь под удар, чтобы спасти других – это не больно какая новость. Джедаи всегда жертвуют собой ради других. – Но он не джедай, – заметил Вандар. – Он солдат Республики, – гневно ответил Врук. – Прошу, ваш ответ, Джейкоб, – обратился ко мне магистр Жар. – Да, я готов был пожертвовать собой, – голосом полным серьезности ответил я. – Потому что считаю, что моя жизнь – ничто в сравнении с успехом команды. Произнося эти слова, я ощутил, что говорю их искренне – это было тем, что я на самом деле думал, тем, что заставляло меня идти вперед на Тарисе, и пускай кто-то скажет, что выжить самому – это самое главное - в самых опасных и сложных моментах я так не думал. Я готов был жертвовать собой и идти на риск, потому что чувствовал, что это моё бравое дело. Я защищаю тех, кого и должен защищать. Оказавшись перед Орденом и будучи в прошлом простым наёмником, я чувствовал себя большим джедаем, чем когда-либо, и Реван внутри меня был согласен со мной. – Я делал то, что должен, – неожиданно для себя, я ответил гораздо громче, гораздо строже и серьезнее, – чтобы защитить своих людей и Республику. Эти слова словно шли откуда-то из глубины меня, я ощутил, как во мне говорит голос Ревана, и Совет, похоже, тоже это почувствовал. Они не первый раз видели перед собой беглых джедаев, тех, кто ушёл на войну с мандалорцами вопреки их запретам. Они судили Митру Сурик, после того, как она решила вернуться и отправили её в изгнание. Они так и не смогли понять истинных мотивов борьбы Ревана. – Считаю, что каждый защитник мира в Галактике должен поступать также, – продолжил я. – Мы защищаем граждан Республики – это главная ценность для всех нас. Но Совет джедаев будто бы меня не слышал: Вандар отвел глаза, Врук пытался подавить в себе злость, Лестин о чём-то задумался и почёсывал подбородок, Дорак смотрел на меня печальным глазами в которых исчезала надежда, ему казалось, что я только что подписал себе приговор. – Мудрые слова, – отозвался Жар Лестин. – Безусловно, так должен думать каждый солдат Республики. – У Совета есть ещё что сказать Джейкобу? – поинтересовался Вандар. – Следует решить, что мы будем делать, – начал Врук, – Сила подсказывает мне, что этот юноша таит в себе опасность. – Уважаемые магистры Ордена, – вышла вперед Бастила, не обращая внимания на слова магистра. Она поклонилась, но внутри неё чувствовалась смелость, она шла на вызов: – Мы все ощущаем это, а именно – Силу, что исходит от Джейкоба. Магистры Совета заерзали в своих креслах. – Он смог вступить в схватку с лордом ситхов и почти победил, – продолжила она. – На Тарисе он управлял свуп-бакой и вывел нас из под бомб и рушащихся зданий. Такое доступно лишь джедаям… – И ситхам, – добавил Врук. Бастила продолжила настаивать на своём: – Перед нами одаренный, обладающий большим потенциалом. Наш долг хранителей мира - направить его на истинный путь. Мы обязаны учить Джекоба Каара. – Подобное решение может принимать лишь Совет Ордена, – не выдержал Врук и даже вскочил со своего места. – Спокойствие, мастер-джедай, – сказал ему Вандар. – Мы не можем отрицать Силу, – настаивала Бастила. Застыла тишина. Где-то в вышине раздался крик воздушного ската. Все присутствующие молчали. Настал момент, которого все долго ждали. Всё, о чём мы говорили до этого – это было лишь прелюдией. Правда была в том, что перед ними был никто иной как Реван, и они это знали. Под их масками, в которых они называли меня наёмником или солдатом, скрывался настоящий страх – перед ними был лорд ситхов. Один из самых ужасных врагов, что им доводилось видеть. Не Малок, который прославился лишь своей жестокостью, а умный и хитрый стратег, не знавший поражений в прошлом. Я вошёл к ним как мальчишка, который ожидал наказания за проступок, а теперь стоял перед ними победителем. Мне даже не нужно было что-либо говорить, страх всё сделал за них. Теперь мне всё стало ясно, теперь всё встало на свои места. Стало понятно, почему Реван так и не вернулся к джедаям после войны – страх Совета был настолько велик, что они никогда бы не смогли услышать или понять то, что он скажет. – Я стану его учителем, – внезапно произнесла Бастила и преклонила колено, – если это необходимо. Прошу. Совет джедаев не видел во мне ученика или союзника, им нужно было лишь удержать меня и направить по нужному им пути. – Что ж, это может стать решением, – заговорил магистр Жар, – мы не можем оставлять столь великую Силу без контроля. – Есть гораздо более успешные методы запереть Силу, – сопротивлялся Врук. – Возможно, нам следует услышать мнение других магистров? – предположил Вандар. – Чье мнение тебя интересует? – рявкнул Ламар. – Эйтрис отправилась на Телос IV и от неё давно нет вестей, Кавар вне зоны доступа сигнала. Зез-Кай и Лонна Вэш пытаются защитить Деварон в ожесточенных боях, я боюсь, что их гарнизон падет и тогда ситхи соединяться на Кореллианском торговом пути – нет смысла их отвлекать, у них есть дела поважнее. – Решать придется нам, – заключил магистр Жар. – Позвольте, – заговорил Дорак. Пожилой чернокожий мужчина, с крупной залысиной и седыми волосами, поднялся со своего места. Он громко прочистил горло и стал говорить: – Перед нами тот, кто обладает Силой… – он тщательно подбирал слова, – как сказала Бастила, мы не можем этого не замечать. – Что ты хочешь этим сказать? – попытался перебить его Врук, но старик не смутился. – Мы не раз видели, как джедаи переходили на тёмную сторону, и понимаем, что определяющим в обучении является не возраст. Юный возраст лишь упрощает нашу работу, но не выполнит её за нас. Возможно, Сила предоставила нам шанс поработать над своими ошибками. Дорак имел ввиду вовсе не возраст, никого из них не волновал мой возраст, потому что перед ними был не Джейкоб Каар. Никто не собирался учить меня по-настоящему, они лишь хотели вновь заточить меня в клетку. Дорак тем временем продолжал: – Если Джекоб будет находиться под надзором джедаев и Совета, то, возможно, ничего страшного не случится. Со временем мы поймем, можно ли ему доверять, и тогда его обучение можно будет считать законченным, – завершил свою речь магистр. – Возможно, мастер Дорак прав, – заговорил Жар Лестин. Вандар Токар поглядел на Врука. – Я считаю, что следует учить, – с надеждой повторил Дорак. – Вы готовы будете помочь Бастиле в обучении? – спросил Вандар у Дорака и Жара. – Да, – отозвался Дорак. Лестин кивнул. – В таком случае, падаван не должен будет покидать Дантуин, – высказался Врук Ламар, – ни при каких обстоятельствах. Мои опасения оказались верны – клетка. – Совет должен удалиться для обсуждения, – заключил Вандар, – мы дадим ответ через несколько дней. – Благодарю, магистры, – поклонилась Бастила. Я тоже поклонился, но ничего не сказал. Во мне возникло чувство обиды. Совету было плевать на Джейкоба Каара, они решали, что будут делать с Реваном – их не волновало моё мнение, потому они даже забыли спросить меня или решили, что это можно будет сделать позже. Всё, что они хотели – это запереть меня и по возможности найти «Звездную кузницу». Совет джедаев оказался слишком высокого о себе мнения, чтобы увидеть то, что происходит у них перед носом. Ровно также происходило в первый раз, когда Реван покинул Орден. Когда мы вышли, Бастила остановилась и хотела мне что-то сказать. Она явно сама от себя не ожидала, но предвидела худшее, поэтому решилась на подобный шаг. Мне следовало поблагодарить её или что-то сказать, но после того, как я понял, что Совет мне не поможет, мой мозг заработал с неимоверной скоростью. Картина словно стала проясняться. Теперь я понял, почему Совет джедаев решил обучать Ревана вновь, почему столь великий лидер и полководец, в третий раз оказавшийся в центре войны, не принимал непосредственного участия в боевых действиях. Ответ был очень прост: джедаи намеренно отстранили его, возможно, даже каким-то образом повлияли на его разум. Так как характер Ревана, который можно было наблюдать после, не сильно походил на Ревана, который был известен вначале. Вполне вероятно, что благодаря моему появлению и вспыхнули яркие черты Ревана. Я всё меньше стал отождествлять себя с каким-то другим человеком, его прошлое будто стало сливаться с моим, и я постепенно стал ощущать себя единой сущностью. Во мне таились и скорбь от предательств, совершенных моими союзниками – Малаком, Советом джедаев, и приятные воспоминания о днях, проведенных в Анклаве, о тех, кто отправился за мной – о Митре Сурик и других. Я оставил Бастилу, и спешно направился к «Чёрному ястребу». Для начала мне следовало понять, как много времени у меня осталось. Мне показалось, что лучшим решением станет изучение карты Галактики с расстановкой сил в конфликте. Будь я на месте главнокомандующего флота Республики как раньше, то мне бы достаточно было бы взглянуть на карту, расположенную в штабе. Но так как благодаря джедаям доступа к военным данным у меня не было, необходим был другой способ добычи информации. Мне повезло, у меня был такой способ, а именно – Миссия Вао и её способности прошерстить весь голонет (всемирную галактическую паутину). ⠀ Вскочив на борт «Чёрного ястреба», я стал разыскивать Миссию. Найти её оказалось несложно, она сидела в своей каюте на кровати и слушала музыку в наушниках. Завидев меня, она оторвалась от своего дела. – Джейкоб? – вопросительно посмотрела на меня юная твилечка. – Есть работа, – осторожно произнес я. Я не хотел давить на неё, с другой стороны, работа вполне могла её отвлечь. – Поясни, – она скривила брови, ожидая от меня объяснений. – Я хочу оценить масштабы бедствия, понять, как далеко зашла война. Для этого мне нужна ты… Когда-нибудь приходилось видеть военные карты? Представляешь, что это такое? – Предположительно, – ответила Миссия, – нечто подобное видела в сериалах… – приятно было видеть, что методы добычи информации у подрастающего поколения немногим отличались от наших. – Я хочу, чтобы ты сделала мне нечто подобное на галактической карте, которая находится на центральной консоли в главном зале корабля. Сможешь такое? – Попробую, – пожала она плечами. Затем я стал описывать ей во всех подробностях свою идею. На карте должны были быть обозначены все известные на текущий момент планеты и выделены ключевые из них, а также гиперпространственные маршруты. Затем отмечены разными цветами те, которые заняты Республикой или врагом. Таким образом, я получал карту войны. Вся информация должна была быть взята из голонета. Миссия с охотой взялась за задачу, хотя и казалась не сильно разговорчивой после Тариса. Когда работа была почти закончена и стали подгружаться данные, она спросила меня: – Как всё прошло в Совете? Я хотел было отмахнуться от этого вопроса, но затем, чтобы не обидеть девушку, всё-таки попытался ответить: – Джедаи… Не всегда последовательны в своих решениях. Я не со всем могу согласиться, но, тем не менее, они хранители мира. – Как будто это должно многое объяснить… – развела руками твилечка. Я не хотел создавать у неё образ того, что джедаи плохие. Джедаи долгие годы преданно несли свою службу в Республике. – А ты что думаешь о джедаях? – спросил я её. – Я думаю о Тарисе, – отрезала она. На галактической карте стали появляться точки, вначале желтые – планеты занятые Республикой, затем стали появляться красные – захваченные Реваном и Малаком. В какой-то момент красные точки стали возникать словно сыпь на теле зараженного человека. – Чтоб меня… – выругалась Миссия. Точно такое же удивления ощутил и я. Захваченных планет оказалось гораздо больше, чем я мог предположить, и красные точки всё росли и росли на карте. – Это же одна треть известной Галактики, – высказалась Миссия, – если добавить сюда Пространство хаттов, получится, что Республика и ситхи практически равны. То, что я увидел, стало для меня шоком. Я знал, что Реван активно побеждал в войне, а Малак унаследовал его талант полководца, но не предполагал, что у Сената и джедаев проблемы столь велики. Республика оказалась на грани гибели. – Что мы будем делать? – спросила меня Миссия, как будто от меня что-то зависело. – Побеждать ситхов, – ответил я после непродолжительной паузы.