Откуда берутся дети

Был солнечный день. По одному из парков шли двое мужчин, которые везли коляски впереди себя. Мужчины были высокими, примерно одного возраста. У одного из них были длинные волосы, которые он собрал на затылке, а на голове у другого виднелась серая шапочка. Они негромко переговаривались между собой, время от времени присматриваясь к своим детям. А их дети были разных возрастов и пола. В черной коляске, разрисованной серебряными черепами и летучими мышами, с откидным верхом, лежала маленькая девочка-младенец, сладко спавшая в темно-синем комбинезончике. К счастью ее отца. Вторым был мальчик больше года, который уже набегался и сидел в коляске салатового цвета с цветочками, попивая сок из бутылочки. Их жены с радостью скинули на них детей и отправились отдыхать в спа-салон. Поэтому бедные мужчины и мучились с детьми. Ксавье, несмотря на усталость, все еще обожал своих девушек и был готов ради них на все. Даже посидеть с Эвой, которая в последнее время немного капризничала. Вообще-то она была послушной девочкой, практически не плакала. Разве что порой не хотела есть детское питание. И тут Торп был согласен с дочерью, на вкус оно было отвратительным. Легким шагом, едва не подскакивая, к ним, приближался улыбающийся Кент. Несмотря на семейное счастье и любовь, порой мужчины завидовали бывшему однокласснику. Он был всегда оптимистичен и волен делать что угодно. Ему не нужно было подстраиваться под кого-то, исполнять нелепые прихоти и капризы. Красота. Глубоко в душе они желали ему найти такую же охотницу, которая заарканила бы азартного парня, и он больше не раздражал компанию женатых друзей своим счастливым видом. — Вижу, вас девушки снова запрягли. — рассмеялся сирена, глядя на них. — Ходите здесь с детьми, скучаете вместо того, чтобы развлекаться. А у меня вот сегодня вечером свидание с четвёртым номером. — он отчетливо поиграл бровями. — Смотри, чтобы этот четвертый номер не обворовал тебя, как в прошлый раз. — фыркнул художник. — Не забыл, кто голым бегал по улице и объяснял, что он не извращенец, а его просто обманули. — Или как ты сразу закрутил с обеими, а они оказались лучшими подругами, узнали все, нашли, где ты живешь и напали на тебя. Тебе даже пришлось подстричься, потому что они вырвали тебе почти половину волос, а царапины на лице еще долго не сходили. — напомнил Петрополус. — Хорошо. — поднял Кент руки. — Были и неприятные моменты. Но это того стоит. Я люблю горячих цыпочек, а они любят меня. И чем темпераментнее девушка, тем лучше. Особенно когда их много. — Смотри не подцепи чего-нибудь, Казанова. — Вы просто завидуете, что я могу жить в свое удовольствие, а вы одели себе ярмо на шею. Особенно ты, Торп. Тебя можно смело канонизировать еще при жизни как великомученика. Жизнь с Уэнсдей — это настоящий ад на Земле. Я даже смотреть на нее лишний раз боюсь, а ты мало того, что спишь, ты еще живешь с ней. Я давно предлагал занести это в твою медицинскую карточку как признак тяжелого психического расстройства. — Прекрати, Кент, Уэнсдей уже давно смягчилась и не такая страшная. В последний раз на совместном ужине она даже не угрожала отрезать моих змей, зажарить и скормить мне же. — прервал горгона монолог сирены. — Как мило с ее стороны. И все же я считаю, что брак — это добровольная тюрьма. Меня туда не заманишь. — В жизни все бывает. Уэнсдей тоже говорила своим родителям, что не выйдет замуж, не создаст семью. А теперь последствия этого «не» лежит в коляске, которую я катаю. — Кстати, о колясках. — перевел разговор Кент. — А вы не устали их возить? Как вам идея провести соревнование в гонке из колясками? — Ты сошел с ума? У нас ведь дети? — А вы осторожно… Или кто-то боится проиграть? — хитро усмехнулся сирена. — Проигравший исполняет желание победителя. — Годится. — кивнул Аякс, а Торп ошеломленно посмотрел на него. — А еще лучше ты исполнишь желание победителя. — Хорошо, я согласен. Ксавье? — Это идиотизм. Я не буду участвовать в этом и подвергать свою дочь опасности ради сомнительного выигрыша. — не сдавался художник. — Мы только один маленький круг вокруг аллеи. — начал уговаривать его Петрополус. — Ничего с Эвой не случится, она же наполовину Аддамс. Уэнсдей рассказывала, что она своего брата однажды выбросила из окна. А он выжил. — Там было невысоко. — Ну, Ксавье, неужели ты не хочешь отомстить Кенту? — прошептал другу на ухо горгона. — Это же такой шанс. Он сделает все, что мы пожелаем… соглашайся. — Хорошо. — вздохнул художник. — Но быстро, и чтобы наши жены об этом не узнали. А то не знаю как твоя, а моя меня закопает живьем. И детей в коляске не будет. — А потом откопает и воскресит. Расслабься, все будет хорошо… А куда детей денем? — Вот Кент и подержит. — Я? — Да, подержишь Эву, а Аргос будет возле тебя. Мы быстро. Вы ведь не думаете, что я настолько идиот, что устраиваю гонку с детьми в колясках. Ты, испугался, Кент? При этом протестируешь какая она семейная жизнь. — Хорошо. Мужчины выбрали небольшую практически безлюдную аллею, где и решили провести соревнование. Они должны были сделать круг и вернуться назад, где стоял Кент, который вызвался быть судьей и няней. На руках у него была сонная Эва, а рядом стоял маленький Петрополус, которому обещали интересное зрелище, если он будет вести себя хорошо, а еще новую игрушку. Мужчины встали на позицию, присматриваясь. Адреналин и азарт уже бушевали у них в крови. Раздалась команда от сирены, и они побежали, катая коляски перед собой. Вперед вырвался Ксавье, вот тут и пригодились утренние пробежки, но Аякс не отставал. Увидев, их прогуливавшийся по дороге черный кот сначала не знал, куда деваться, а потом в последний момент отскочил в сторону, при чем с таким ошарашенным взглядом, что, кажется, от инфаркта потерял одну из девяти жизней. Прохожие, которые увидели этот спектакль, кто крутил пальцем у виска, кто снимал на телефон, кто подбадривал и даже делал ставки. Сумасшедшие папы на поворотах чуть не сломали транспортное средство передвижения своих чад, с звоном упала плашка Аргоса, куда-то в траву отлетела любимая погремушка Эвы. Птицы разлетелись, собаки убегали, поджимая хвосты, как и их хозяева. Они уже и забыли об осторожности, отдавшись азарту. Было уже наплевать на Кента, все равно они могли найти способ отомстить ему иначе. Главное, победить. Каждый из них был готов на все, чтобы финишировать первым. Они толкали друг друга, пытаясь обогнать, делали вираж, подставляли друг друга. Треснуло что-то и колесо с коляски полетело, испугав голубя, который не заметил этой вакханалии, ухаживая за голубкой. Горгона то перегонял художника, то отставал. Оба были мокрые и измученные, потрепанные, на коляски было страшно смотреть, так как многое из вещей детей они просто потеряли. У финиша мужчины буквально шли ноздря в ноздрю. Они уже не замечали ничего вокруг, только фигура Кента, в руках которого уже никого не было. Первым остановился с радостным криком поднявший руки к верху художник, а за ним практически не отставая горгона. Но их счастье длилось недолго, когда мужчины увидели, что Кент стоит, потупив глаза вниз, а возле него, с детьми на руках, стоят их разъяренные жены. Кажется, женщины видели если не все, то достаточно. Аргос вертелся, Эва смотрела на отца, который мечтал провалиться сквозь землю. Аддамс его точно убьет. Даже миролюбивая Энид выглядела не менее угрожающе, чем ее подруга. Краем глаза они осмотрели коляски, оценив ситуацию. Транспортные средства их детей можно было выбрасывать на помойку. У коляски Аргоса улетело колесо, коляска Эвы угрожающе трещала и шаталась. Это был конец для них обоих. Кент осматривал все вокруг, думая как можно быстрее слинять, но боялся пошевелиться. — И что же вы такое устроили? — спокойный тон провидицы не мог никого обмануть, ее глаза буквально пылали яростью. — Мы… нас Кент заставил… — пробормотал пристыженный Аякс. — И вы, два идиота, согласились. — не отставала Энид. — У вас что своей головы на плечах нет? — Кажется, нет. — прошипела Уэнсдей после минутного молчания. — От Кента такое можно ожидать, он никогда не вырастет, но вы… Двое взрослых мужчин, у каждого из вас семья. Какой пример вы приводите детям? — Они еще гордиться будут, когда увидят это видео в Интернете. — Кент, заткнись. — оборвала его бывшая Синклер. — Уходи, отсюда, если не хочешь, чтобы и тебе досталось. — Простите, ребята, но мне хочется жить. — сирена воспользовался моментом и мгновенно убежал. — Предатель. Женщины немного вправили им мозги и потом пошли домой. Конечно, дома виновников ждало наказание. Убивать никого не стали, хотя Аддамс уже на словах примеряла наряд вдовы и обдумывала, как он ей будет подходить. Пожалела позже, сказав, что Эва к нему привыкла. Но ночью требовала отрабатывать по полной, он даже несколько дней морщился от боли. Вечером Ксавье заставили купать дочь, которая сначала не хотела купаться, а затем вылезать из ванной. Она сидела на столике, наблюдая как отец вертелся, проверяя температуру воды, добавляя туда пену для ванной, подбирая шампунь и мыло, полотенце, игрушки. Когда он ее раздевал, девочка, хныкала, не желая снимать любимый черный с фиолетовым комплект. Торп все же снял с нее, несмотря на упрямство, одежду и принялся купать дочь, которая, увидев пену для ванной и разноцветные игрушки, забыла обо всем. Он старался быть осторожным, не раздражая и без того нежную детскую кожу. Глядя на мокрую Эву, улыбка автоматически появлялась на его лице. И тут он заметил, как она взяла в рот пену. — Эва, прекрати… — он пытался заставить девочку не брать эту гадость в рот. — Уэнс, она ест пену для ванной!.. — отцу удалось переключить внимание дочери на игрушки, как тут ему пришла в голове идея… и он тоже попробовал ту же пену. — Уэнс, она реально вкусная! — Идиот!.. — раздалось из гостиной. На следующей неделе недовольный Кент ходил в футболке с надписью: «Один из трио идиотов». Причем это не было выигрышным желанием художника, к этому его заставили девушки. А наказанные Ксавье и Аякс обдумывали свою идею мести. Они еще стремились взять реванш за то, что тот втянул их в это соревнование.