Откуда берутся дети

Гул будильника прервал приятный сон Уэнсдей, где она пытала нового компаньона, который в последнее время ее бесил, откладывая подписание контракта по совершенно идиотским причинам, в основном, потому что хотел выторговать для себя более выгодные условия. Женщина даже задумывалась похитить его любимую собаку какой-то редкой породы (она не разбиралась в них) с длинной родословной и не менее длинным именем, которой тот кичился при каждом случае и ценил даже больше, чем свою семью, чтобы шантажировать. Ксавье отключил звук и прижал ее к себе поближе, хотя, казалось бы, куда ближе. Она практически лежала на нем, закинув ногу, обхватив рукой и используя его грудь как подушку. Он в свою очередь обнимал ее, при чем одна из его рук лежала по-хозяйски на ее ягодицах. Как бы провидицу не раздражали его патриархально-владельческие привычки, каждое утро эта картина повторялась. Недовольно что-то пробормотав, она освободилась от его объятий и медленно поднялась, демонстративно сняв его белую футболку, оголившись. Еще сонный художник почувствовал возбуждение, хотя вчера они хорошо оторвались. Удивительно, но даже после стольких лет они все еще горели такой же страстью, как впервые. Кстати, о футболке. Аддамс спала в сексуальных черных ночных рубашках на бретельках, но порой, после чего-то особенно горяченького, любила нагло воровать его футболки, надевать и спать в них. Причем не только черно-белых цветов. Там были и красные, и синие, Торп даже ради прикола купил себе розовую футболку, которую его жена демонстративно сожгла. Писательница надела короткий черный халатик и отправилась в ванную, где не только освежилась, но и с помощью специального снадобья свела следы их близости: укусы и засосы. Эве этого точно лучше не видеть. А вот подошедшему мужчине пришлось лечить еще и окровавленную спину. Он хотел еще задержаться для продолжение ночного марафона, но его прервала их дочка, которая уже проснулась, и пришлось отложить сладкое на потом. А пока они с женой готовили легкий завтрак и кофе. Сегодня была очередь Энид отвозить детей в школу. Доверив детей подруге, супруги отправились в свой офис в их местной компании. Перед этим бывшая Синклер шепотом рассказала провидице о курсах идеальных жен, на которые она ходит и пригласила ее на сегодняшнее занятие. Аддамс закатила глаза и промолчала. Но весь день волчица названивала ей и так настаивала, что женщине пришлось согласиться, хотя она решила, что это будет первое и последнее занятие. После работы подруги встретились в ближайшем кафе. Энид с восхищением рассказывала ей о Жаклин Арман, лекторе курсов идеальных жен, которая помогала женщинам совершенствоваться и становиться лучше для своих мужчин. Волчица клялась, что эти советы очень помогли ей. Уэнсдей закатывала глаза, считая это все шарлатанством. Ей подобное точно не нужно, у них с Торпом, пусть не полная гармония, но их можно назвать относительно счастливыми супругами, они прекрасно друг друга понимали. Энид провела ее в высокое здание из стекла. На втором этаже был просторный зал, где на высоких стульях полукругом сидели женщины всех возрастов. Перед ними стояла высокая крашеная блондинка в белом костюмчике и красных лакированных туфлях на шпильке. Она так сладко улыбалась, что аж зубы сводило. С самого начала эта Арман ей не понравилась. В конце лекции Аддамс была готова удавить лектора, которая несла всякий бред о безграничной любви и преданности своему партнеру. Женщина должна отдавать себя всей семье, постоянно интересоваться и угождать своей паре. В идеальных отношениях супруги не должны расставаться ни на день, иметь похожие интересы… От этого бреда у гота едва кровь из ушей не потекла. А кто-то за это еще и деньги платит. Чтобы хоть немного поразвлечься, она начала задавать лектору неудобные вопросы, перемешивая их ехидными комментариями. В конце лекции Жаклин была готова заплатить за то, чтобы Уэнсдей даже близко не появлялась возле ее кабинета. Энид не знала, как вести себя, с одной стороны ей было стыдно за такое поведение подруги, а с другой хотелось смеяться над ее выкрутасами. Кажется, некоторые женщины передумали навсегда посещать подобные сборища. Жаль, что до конца не удалось разоблачить эту мошенницу. Но хотя бы отговорила подругу. Тем временем приближался Хэллоуин. Несмотря антураж в семье Аддамс не праздновали этот праздник, а праздновали именно День мертвых, позже второго ноября. Ксавье, в принципе, не был против, наоборот ему нравилось чувствовать себя частью их семьи, поэтому он быстро перенял их традиции. По празднику Хэллоуин он не скучал, все равно мужчина уже давно вырос и ходить за конфетами, даже ради прикола, как это делал Кент не хотелось. Он когда-то приглашал друзей, но им запретили жены. Петрополусы водили своего сына Аргоса по домам, чтобы собирать конфеты, но без друзей. Умница же Эва давно это заметила и хотела также принять участие. Не то чтобы ей было мало конфет, в воспитании Уэнсдей была суровой, старалась не разбаловать дочь, но девочка не испытывала недостатка ни в чем. Если бы захотела, то попросила у отца, который не мог ей ни в чем отказать. Не хотелось ей ходить и клянчить сладости у чужих людей, как и ее мать, еще с детства Эва стремилась быть немного независимой. Но ей хотелось сразиться с другими и доказать, что она может собрать много конфет. А еще хотелось надеть такой костюм, который точно никто не сможет забыть и привлечет внимание всех вокруг. С этими мыслями она принялась обрабатывать своих родителей задолго до праздника, пытаясь донести до них свои желания. Художник быстро сдался, помня свое детство. А вот писательница еще некоторое время упиралась, считая это ненужными играми, но потом согласилась. Вернее, ее уговорили, так как она все еще считала это ерундой. После неудачной лекции и посещения салона красоты, хотя Аддамс предпочла бы дыбу и железную деву, женщины наконец вернулись домой, где их уже ждали их мужья. Дома они хотели наконец обсудить во что одеть своих детей на Хэллоуин. Сама провидица не сочла это важным, она отдавала право выбора своей дочери. Но волчица так настаивала на обсуждении, что уже надоела бывшей соседке, и она согласилась. Когда женщины вошли в гостиную, то увидели, как их мужчины с детьми играли в крокодила. Аякс что-то показывал, кривясь и чуть ли не показывая язык. Художник с детьми смеялись, чуть не надрывая животы. Даже бывшая Синклер захихикала. Уэнсдей закатила глаза, она только что вытерпела пытки спа-салоном и вот здесь новый ужас для ее мозга. Увидев своих матерей, дети побежали обниматься, даже невозмутимая гот ответила на объятия своей дочери. Мужчины бросились заботиться о своих дамах, сварили им кофе. Дети наперебой рассказывали о том, как прошел их день. Впоследствии разговор вернулся на обсуждение праздничных костюмов для Хэллоуина. — В этом году мы с Аяксом думаем одеть Аргоса в костюм волка. Как тебе идея? — поинтересовалась волчица. — Как банально. — сказала Аддамс. — Хотя не так банально, как костюм человека-паука или супермена как у большинства. — Ну, почему же оборотень в костюме волка довольно оригинально. — возразил своей жене Ксавье. — Мы еще точно не знаем какого вида Аргос. — устало вздохнул горгона. — То есть, теоретически он должен быть оборотнем, так как змеи на нем не проросли, но все может быть. — А ты кем хотел бы быть, Аргос? -поинтересовалась у мальчика паучок. — Дракулой. — пробормотал маленький Петрополус. — Дорогой, ты ведь в прошлом году уже был Дракулой. И сказал, что тогда плащ был очень неудобен. — удивилась Энид, на что Аякс подозрительно захихикал, а их сын еще больше смутился. — А, по-моему, классно. — высказала свою позицию Эва. — Тогда ты был такой грозный, правда, с зубами во рту так смешно говорил. Надо было еще кроме костюма катать за собой гроб на колесах. — Можно на этот раз пойти вместе я в костюме Дракулы, а ты… невесты Дра… или просто вампира… или королевы вампиров… — Аргос нервно кусал губы. — Нет, мне, почему-то, не хочется быть вампиром. Возможно позже. Я хочу что-то оригинальное, симпатичное и в то же время то, что может напугать. — размышляла паучок. — Надень костюм налогового инспектора. — предложила Уэнсдей. — Тогда будет и оригинально, и испугает многих. — Не то слово. — рассмеялся ее муж. — Однажды у нас была незапланированная проверка, так наш бухгалтер трясся еще больше, чем от угрожающих взглядов Уэнс. — Нет, я хочу что-то более симпатичное. Я думала о костюме большого паука, но это тоже будет не мило. Скорее смешно. — Даже большой паук с твоим личиком будет милым. — ласково улыбнулся дочери Торп. — А еще я буду запутываться в лапах паука как в прошлый раз Аргос в плаще. Нет, мне это не нужно. Но хотелось бы добавить в костюм какую-нибудь паучью тематику. — Возьми с собой выводок Гекаты и Гелиоса, будешь угрожать выпустить их, если тебе не захотят давать конфеты. — порекомендовала провидица. — Они поели друг друга, я не успела вовремя вытащить их из вольера. А Гелиос заболел. — грустно вздохнула девочка. — Вскоре у меня останется одна Геката и я не хочу, чтобы она снова убежала. — О, Эва, сочувствую. — погладила ее по голове Энид. — Когда наша собака Барри погибла, мы так скучали. Аргос даже не захотел заводить кого-нибудь другого. — Можно как-то заменить. — предложил Ксавье. — Мы ведь маги, неужели не сможем это оригинально обыграть? Думаю, можно сделать, чтобы они выбегали у тебя из-под платья. — Оденься как миссис Аддамс. — посоветовала волчица. — То есть… как твоя бабушка. У нее такой величественный и элегантный вид. — Наденешь шляпку, будешь ведьмой. — вставил горгона. — Это банально… Хотя можно сделать мило, а паучки смогут добавить страшные элементы. — задумалась Эва. — Лучше было бы не мило, а страшно. — Уэнсдей, как всегда, относилась к этому событию скептически. — Тогда никто конфет не даст, в чем же тогда азарт? — передернула плечами паучок. — Напугать можно в другой день и не только оригинальным костюмом. — на ее лице появилась хитрая слегка кровожадная улыбка, которой Аддамс возгордилась. — Если мне конфеты не понравятся или их будет мало, то я вернусь впоследствии и моя месть будет страшная. — Какая ты злопамятная. — хихикнул Аякс. — Мой паучок не злой, у нее просто память хорошая. — радостно обнял ее отец. — Будем делать тебе костюм на Хэллоуин. Как и обещали, Эве сшили черный с фиолетовым костюм ведьмы. Он несколько напоминал повседневное платье Мортиши с юбкой до пола, хотя подол был короче и не мешал передвигаться, также к нему шла остроконечная шляпка и небольшая стилизованная метла. На ткани была вышита черная паутина с пауками, которые можно было оживлять. Костюм завершали небольшие ботиночки на маленьком каблучке. Волосы Эвы закрутили в тугие локоны. Увидев подругу в образе ведьмы Аргос смутился и что-то пробормотал. Сам он был в костюме черного волка, на голове у него была смешная морда волка, неумело скалившего зубы. Кажется, мальчик стеснялся своего несерьезного образа, до того момента, когда девочка назвала его милым. Энид из Ксавье не смогли удержаться, чтобы не сделать кучу фотографий, причем, по мнению Уэнсдей, этот процесс занял больше времени, чем обход по домам и квартирам. Она едва сдерживалась, чтобы не закатить глаза и гневно не оборвать этих мучителей маленьких детей, даже гот не была такой жестокой. В конце концов Эва не выдержала и резко оборвала надоедливую фотосессию. Дети обошли квартиры в их доме и соседних. Энид хотела, чтобы они еще и поехали к ним, но ее энтузиазм остановили мужчины, заметившие усталость детей, которые уже собрали полные корзины, в виде паучка у Эвы и стилизованную тыкву у Аргоса. Причем дети во время сбора понемногу ели сладости, даже обменивались и угощали сопровождавших их взрослых, которые, правда, следили на расстоянии. Всем было весело, даже на устах Уэнсдей появился намек на улыбку, которую она попыталась скрыть. Интересно, что именно провидица пугала всех больше всего. Когда женщине что-то не нравилось, она грозно смотрела из-под бровей. Это выглядело даже тревожнее, чем паучки, которых выпускала девочка, когда ей что-то не нравилось, хотя делала она не так часто, как хотелось бы ее матери. Проклятые гены Торпа и здесь поработали. Несмотря на усталость, дети были довольны. Они бегали за сладким, смеялись, шутили, особенно, все еще не выросшие два взрослых идиота. Аддамс, на свою голову, предложила поучаствовать в сборе конфет вместе с детьми в следующем году. Зря она это сказала, потому что они вместе с волчицей сразу же загорелись этой идеей и даже начали планировать какие костюмы наденут на следующий Хэллоуин. Писательница гневно оборвала мужа и друзей, когда они начали фантазировать над ее костюмом, заявив, что это слишком и в подобном она не будет участвовать. Но почувствовала мурашки по телу, когда Ксавье с хитрой улыбкой наклонился к ней и прокомментировал: — А я бы с радостью отдельно полюбовался на тебя в костюме кошечки. — он чуть не облизывался. — Ты даже не представляешь, что я хотел сделать с тобой на кубке «По», когда увидел тебя в таком облегающем костюмчике и с ушками. — Не боишься, что я тебе оборву твои уши. — Уэнсдей пыталась выглядеть суровой, но уже представляла их обоих наедине в спальне. — Тогда будешь лечить меня в костюме врача. Я буду очень благодарным пациентом. — он шептал ей буквально на ухо. — Лучше ты будешь полицейским. — невозмутимо так же тихо сказала ему жена. — Я вчера превысила скорость, вот и отвечу за новый штраф. — она с радостью посмотрела на его удивленно расширенные глаза, обычно ее идеи относились к разнообразию связанному с болью, хотя, возможно, это дает о себе знать писательская фантазия гота. Тем временем, подсчитав собранные конфеты, победу присудили счастливой Эве. Аддамс же краем глаза заметила, как Аргос спрятал несколько конфет, чтобы победу присудили его подруге, но ничего не сказала. Зато паучок буквально сияла и хвасталась всем своей победой. Впоследствии снова была фотосессия с конфетами, которые довольные дети еще несколько дней доедали. Петрополусы уехали к себе, а Эва сначала бросилась хвастаться своим родственникам, немногочисленным приятелям, одноклассникам своим костюмом и победой. Позже писательница отправила уставшую дочь спать, а когда вернулась, то заметила, как Ксавье сидит в телефоне, заказывая костюмы полицейского, медсестры и женщины-кошки. Отбросив его телефон, она потащила мужчину в спальню, где того ждал ошейник, которым они давно не пользовались. Хочет кошечку, пусть сначала побудет собачкой.