Влюбиться в какого-нибудь стриптизера из «Утконоса»: нет.
Влюбиться в Приора Инквизиции, важную шишку Нью-Пари: да.
***
«Сука, че за херня?!» — пронеслось в мыслях — слава Единому не вслух — Лу, которая не могла уже довольно продолжительное время сосредоточиться на происходящем в фильме, сидя в кабинете Мартена и изредка поглядывая на мужчину, с хмурым видом сидевшего за своим столом в педантично разложенных по периметру поверхности стопках бумаг. Межбровная морщинка то появлялась на максимально сосредоточенном лице Иво, то в ту же секунду бесследно разглаживалась. Нет, Лу не только на это обращала свое внимание (но даже если и на это — суть не меняется). Псионичка не стесняясь разглядывала своего работодателя: когда он смотрел чуть ли не впритык в свои бумаги; когда он закрывал на непродолжительное (чего бы хотелось Лу, конечно, подольше) глаза, чуть слышно выдыхая воздух; когда… — Мадемуазель Рид? О! о такой глупой ситуации Лу и мечтать не могла, серьезно! Она с выгнутой бровью, пребывая в задумчивости, не заметила как непросто в открытую, глазела на Мартена, а беспардонно, закусывая губу, полностью позабыв о планшете с фильмом, лежавшем на ее ноге. Глаза девушки распахнулись, тело от любимого голоса вздрогнуло будто в испуге, а устройство соскользнуло, упав на пол. Лу опомнилась и прокляла в мыслях себя тысячу раз, добавляя: «Сука! Нихрена не врубаю, че со мной в последнее время. Влюбилась что ли…» Лу резко тянется к полу за планшетом, дабы его поднять, но не замечает глазами насколько стремительно она приближалась к краю стола, впоследствии ударяясь за его далеко не тупой угол и в приступе боли хватаясь за покалеченную переносицу, быстро смахивая капельки подступивших слез и сдерживаясь от непристойных выражений вслух. Кроме одного. — Крэп.! Рид зажмурилась, шипя от довольно ощутимой боли. «Крэп… лишь бы не разныкаться как малое дите, которое проехалось коленкой об асфальт…» Псионичка, слегка придерживая ушибленное место, не заметила уже приблизившего к ней Мартена, обеспокоенного ее состоянием, но ничего не говоря. — Все ок. Не маленькая, не разревусь, — уверила она, но в мыслях пронеслось другое: «Ага, конечно, а сама чуть ли не в три ручья слезы лила и сопли подтирала от такой боли. Да вы двуличная мадам, Лу Рид» — издевалась девушка над собой же. Внимание Лу привлек Приор. Она наблюдала за его медленным, очень плавным действием, от которого Рид готова была продать душу Единому. Он грациозно, как истинный джентльмен, опустился на корточки, поднимая устройство, продолжавшее проигрывание фильма, но на минимальном звуке. Лу сопроводила его действия восхищенным (…?) взглядом: мужчина поднялся, выпрямляясь во весь рост. Она вглядывалась в его лицо: Иво всего лишь на миг нахмурился, неопределенно поведя бровями. Возможно, на экране планшета образовалась трещина. Мужчину не волновала технология, он перевел свой обсидиановый взгляд на телохранительницу, лицо при взгляде на нее расслабилось, и он пропустил едва слышный вздох. Мартен высвободил руки от планшета, присел на диван, располагаясь рядом с Лу. Его ладонь мягко коснулась кожи на переносице псионички, глаза выражали глубокую задумчивость, а уголки губ опустились. Девушка тихо зашипела, закрывая глаза, а открыв их, отвела, засмущавшись близости с Мартеном. Это неправильно? Но это же просто жест доброй души? Иво пристально смотрел на нее, ожидая взаимного взгляда — его не последовало, только вопрос инквизитора. — Ты в порядке? Неофициальность немного расслабила Лу, но она продолжила молчать, смотреть куда угодно, но не в его, словно черная дыра, глаза. Симпатичная черная дыра. Причем две. Хороший комплимент, не правда ли? Так как псионичка одарила своего работодателя молчанием, Иво властно, но по-прежнему мягко, с нескрываемой нежностью взял свою телохранительницу за подбородок, вынуждая тем самым взглянуть на него. Она, не в силах противиться, смотрела и кайфовала от его прикосновений, что аж ее щеки до сих пор покрытые румянцем, казалось, стали еще алее, и Иво это не мог не заметить, вопреки обратному желанию Рид. — Ты сегодня крайне невнимательна, — мягко констатировал он, не убирая своей руки с лица девушки. Лу лишь могла догадываться, почему…? — Да не, пустяки. Я в состоянии работать. Всего лишь предалась мыслям, — отмахнулось было она, но… Иво убрал свою ладонь с подбородка, размещая ее вместе со второй на собственных коленях. Он недовольно и медленно покачал головой, вопреки не соглашаясь со словами Лу. — Не пустяк, мадемуазель. Ты трижды не обратила внимание на мое к тебе обращение. Ты крайне неосторожна, — в последнем Приор намекнул на совсем недавно случившееся и в целом. — Иво… — Лу отвела виновато взгляд в сторону, чувствуя впервые свое бессилие. Хотя, о какой силе вообще могла идти речь? Она не в праве вот так вот с ним говорить и перечить его словам. Рид считала, что тоже права. Мужчина продолжил: — Это, конечно, один процент на миллион, что на меня совершат покушение здесь, в Инквизиции, но все же: что ты будешь делать, если из-за твоей невнимательности меня похитят у тебя прямо из-под носа? Что еще хуже — убьют. Глаза Лу распахнулись от услышанного. Он сомневается? Как он может.? Псионичка резко хватается мертвой хваткой за руку Мартена, обхватывает ее, как маленькая запуганная девочка. — Нет! Никогда! Ничего подобного никогда не случится: не из-за безупречной безопасности здания, а потому, что здесь есть я. Ничто мне не помешает выполнять свою работу, — уверяла она, совсем забыв о своем поведении и нарушении субординации. Но шанс успеха — нулевой. Знаем мы его, Иво Мартена. Он останется непоколебим в своем решении. — Я распоряжусь: Месье Стоун заменит тебя, — как отрезал он и встал с места, не хотя высвобождаясь из хватки Лу. Как вдруг он сзади почувствовал: со спины его заключили в объятия. Такие же крепкие, как и руки их обладательницы. Иво находился в кольце; ладони псионички сцепились в замок под его грудью. Приор почувствовал прижавшееся к нему тело девушки. Еще и ее щеку. — Лу? — Нет, нет! Иво, пожалуйста, до конца моей смены осталось совсем чуть-чуть. Не гони меня от себя, — девушка сама удивилась сказанному. Похоже, это было не то, что она хотела сказать и донести Иво, а наоборот. «Крэп!» В кабинете повисло недолгое, но гнетущее молчание, давящее на мозг. Первым его нарушил мужчина, перед этим сглотнув, и произнес имя Рид с неким затруднением: — Лу… Сердца обоих бешено бились в грудной клетке. Иво впервые был настолько близок с Рид, тем временем последняя ответила на свой вопрос. Мартен продолжил, сжимая в волнении руки в кулаки: — Я не гоню тебя, как ты сказала, от меня. Я даю тебе возможность отдохнуть, выспаться, напиться с друзьями. Не хочу повторяться, упрекая тебя этим, но ты сегодня рассеянна. Тебе просто необходим отдых. Иначе… «Значит, своих чувств наша льдышка не отрицает, » — усмехнулась Лу в мыслях. — Иначе, из-за меня тебя стащат прямо из-под моего носа, так? — будто передразнивала она недавние слова Приора, закатывая глаза, — Где-то я уже это слышала. Но если серьезно, я правда могу отработать свою смену, потом ты уже решай: кого, куда, зачем посылать и как надолго. Договорились? Иво замялся, на минуту стало быть задумываясь, но с ответом определился. — Нет. Лу расцепила руки, отстраняясь от Мартена. — Да почему, черт возьми?! — она почти срывалась на крик, но успела одуматься. Или нет? — Я не меняю своих решений. Редкий случай, — холодно отрезал мужчина, — «Даже для тебя». Лу поравнялась с Мартеном: она была чуть ниже его, взгляд упирался в ключицы, коих не было видно из-за одежды, но она почему-то думала, что именно там они находятся. Рид стояла напротив Иво, загораживая последнему путь к двери или же к своему рабочему столу, вызвав тем самым на его лице частую эмоцию поднятой скептической брови. Его, похоже, случившаяся ситуация очень забавляла, подумала Лу. Переносица еще болела, спать хотелось ужасно, но она продолжит настаивать, чтобы закончить свою смену, а потом с чистой душой свалить из здания Инквизиции к себе и завалиться спать. Желательно на недельку. Единственное девушка осознавала точно — Мартен с ней играет. Ну чувствовалась эта искорка в его темных как ночь глазах, в речи и действиях. И что Лу не знала — будет ли ее начальник играть с ней по ее правилам. — Я Вас никуда не пущу, месье Мартен. Придется Вам убрать меня с пути, — не замечая переход на официальность, девушка, усмехаясь, с весельем в голосе продолжала говорить, — Предлагаю сыграть в игру. На мгновение губы телохранительцы поджимаются. Она в замешательстве. «Крэп…! Какую игру, идиотка?! Лу, ты последняя идиотка в этом оставшемся мире… это ж надо — предложить сыграть, да только вот во что, м? В кошки-мышки и на передышки? А может в 'слова'? Или…» Иво тем временем даже не воспользовался свободным временем, пока псионичка опять впала в раздумья. Он хотел бы выйти из окружения, в котором находился, но знает какая быстрая реакция у псиоников: не успеет он и пару шагов сделать — Лу его схватит. Нет, он не против быть захваченным ею, напротив, очень даже мечтает об этом в своих потаенных желаниях… Кхм… Мартен заинтересовано склонил голову набок. — Давайте поделимся своим самым тайным желанием на данный момент? — после сказанного, Лу поняла, что это прозвучало с намеком на несколько интимное, нежели что-то детское. — «Да какая нахрен разница! Пофиг че он обо мне подумает и думает ли, главное — чтоб не слился как мальчишка при первом свидании. Хотя, это будет не он: Иво такая шишка, которая так просто не сольется. О’кей, надо со скоростью байка придумать, че ему сказать. А-а-а, крэп!» «Ты, Лу», — ответил бы сразу Мартен, но он еще не настолько отупел. — Вы меня заинтриговали, мадемуазель Рид. Уступаю Вам, как даме, раскрытию вашего тайного желания. Прошу, — мужские губы слегка (впрочем, как и всегда) растянулись в лисью улыбку. Играть в такие штуки (шутки) с Приором Инквизиции…? Если Кей, Даниэль и Гектор узнают — засмеют. Точнее, даже последний казнит Лу за нарушению личных границ и не должное выполнение своей работы, но почему-то Рид это не совсем-то и волновало сейчас. Они по-прежнему стояли напротив друг друга, Лу со скрещенными руками на груди, Иво — руки по швам, но, почувствовав взгляд псионички, чутка позволил себе расслабиться. Он терпеливо стоял — хотя ему не привыкать — и ждал Лу, собиравшуюся с мыслями, но быстро определившуюся. Пути назад же нет, да? — На всякий пожарный я все-таки хочу спросить: если тебя не устроит ответ — ты меня убьешь? Брови инквизитора вскинулись вверх в удивлении. — Лу, тема Церкви… — Не про нее, зуб даю. Но Иво только сдержанно кивнул. В кабинете пронесся звук глубокого вздоха и выдоха. «Была не была. Йонас, храни мои почки!» — Желаю трахнуть тебя на этом столе, — кивком указала на рабочий стол Мартена, владелец которого в который раз удивился. Нет, ахуел. Лу видела замешательство на лице босса, — Что? Сам уступил мне. А его бровь скептически поднялась, мол, игра была твоей. Мда, Лу, нелогично-нелогично. — Ладно… — губы поджались в тонкую линию, глаза в растерянности пытались уцепиться хоть во что-то. «Черт, а чего мяться? Все же ок. Ок же…?» — Мадемуазель Рид… Начал было он, да только Лу перебила. — Нет. Не говори ничего. Я… Э… Я э-э, в общем, ляпнула поди чего-то не того, прости. Вместо слов, Лу почувствовала холодное прикосновение к щеке и мягкие поглаживания. Псионичка подняла ледяной взгляд на мужчину, в котором он увидел весь спектр эмоций, несмотря на кажущуюся непроницаемость. На миг скулы Рид напряглись и расслабились, а Иво улыбнулся. Он стоял непозволительно близко. — Но я ведь не сказал еще своего желания, Лу. — Да? И какое же? — Оно полностью совпадает с твоим. Его рука все еще лежала на ее коже. Боли уже не ощущалось, желание поспать тоже откинулось далеко на задний план. «Что ты стоишь, дерзай, Лу!» — говорил ей внутренний голос, она следовала за ним. — Дерзай… — повторила она шепотом и впилась губами в губы Иво поцелуем, с напором, чуть не снося Приора с ног. «Похоже это сон. Может, я сейчас сплю на диванчике из натуральной кожи, а это мне только снится…» Но она чувствует секундную боль и привкус железа. Иво укусил ее за губу. Сразу же извинился, не разрывая поцелуя, прошелся языком по ране. «Слишком реальный сон, не хочется просыпаться…». Но это не сон. Они разорвали поцелуй, тяжело дыша, смотрели друг другу в глаза, в коих была искра желания. Иво, расположив ладони на бедрах, аккуратно поднял ее, обхватившую его за шею и талию. Мартен понес ее на рабочий стол. Он не совсем понимал что делал. И Лу тоже. Скорее, действовали исходя из того, чего хотели оба. Иво просто согласился на игру и понял — псионичка стала ему безмерно дорога. Он заботился о ней как мог, на расстоянии; изучал ее на расстоянии; любил ее на расстоянии. Любовь ли? Да, но своя. Грязная — по мнению Церкви и Викария; неправильная — по мнению Лу, что так старательно избегала своего работодателя. И необычная для него. Он не видел в девушке типичную Термитникскую бунтарку, коей считали люди, видевшие ее впервые, бившей кому-нибудь лицо на подворотне. Нет. Как для влюбленного мужчины, он видел в ней свой идеал женщины. Она — идеал. А минусы есть у всех, да и они не аргументы. Вопрос другой — что Лу чувствовала к Приору. Комфорт, спокойствие, что были в его присутствии, Лу считала очень хорошим ландшафтом для себя. Именно в таких условиях она будет расцветать, как самая настоящая роза. В душе она поняла, что чувствует к Иво, но отмахивалась, мол, телохранительница, все потом. И с каждым днем из груди чувство тепла распространялось по всему телу, грея душу. Безошибочно — они предназначены друг другу. Усадив Лу мягким местом на твердую поверхность стола, Мартен одним движением смахнул на пол с него лишнее, дабы не мешалось и вернулся к пленяющим губам псионички, терзая их в новом порыве нарастающей страсти. Параллельно с этим, он поглаживал ее спину, одна рука заползла под белую рубашку, касаясь кожи холодными пальцами, вызывая на теле Лу табун мурашек. Ее же шаловливые ручки расстегнули его китель. Теперь мужские крепкие и накачанные руки были на виду. На секунду Лу вспомнила про видеонаблюдение в кабинете, Иво промычал ей в губы, давая понять: все в норме, не отвлекайся. Время шло быстро. Стрелка часов показывала пол одиннадцатого — что ж, Мартен заполнению каких-то церковных бумаг предпочел изучение тела и сердца Лу. Стены кабинета станут свидетелями их ночи (что уж говорить про стол. При взгляде на него оба будут отводить взгляд или же хищно пожирать им друг друга). Холодные руки Иво поднялись к груди псионички, обвели контур бюстгальтера, расцепляя на нем застежки, аккуратно сжимая одну из грудей. Губы его проходили медленной мокрой дорожкой путь по шее девушки к ключицам — Лу выгибалась навстречу его ласкам. Ее рубашка вмиг слетела с тела, оставляя Рид одетую только по пояс — зато какой замечательный вид открылся перед все еще одетым Мартеном. Но это девушка постаралась как можно быстрее исправить — снимая с мужского тела подобие майки, руки пробрались к пряжке ремня брюк. Поцелуй разорвался, из-под тяжело опущенных длинных ресниц Лу увидела хищный блеск в глазах Иво, и она ответила тем же. Страсть горела в их груди, в их сердцах. Казалось, сжигала их. Все пошло как в быстрой съемке. Инквизиторские брюки скатились по ногам, затем белье. Иво уместился между ног Лу, задирая длинную юбку — если, конечно, не раздирая — мягко и аккуратно входя в нее. По кабинету пронесся стон. Наслаждения. Еще бóльшего желания. Только куда уж больше. Движения Мартена были плавными, псионичка это до безумия ценила, но во всем есть «но». — Иво… пожестче… прошу… Говорила сбивчиво, с трудом, не успевая даже делать глотки воздуха. Она одной рукой сжимала с усилием край рабочего стола, держась, а другой вцепилась хваткой в светлое оголенное плечо Иво. Если бы Лу была не так занята, она бы точно прокомментировала цвет кожи мужчины, подобно словам: «Матерь Божья, он же вылитая Белоснежка!» Сказать, что Мартен удивился словам псионички — ничего не сказать. Но тянуть не стал, как можно быстрее выполняя мольбу Лу. Иво ускорился, даря неимоверное наслаждение не только себе, но и девушке, что была практически под ним (буквально). Вдалбивание — грубое (и смешное) определение того, что сейчас происходило. Лу бы сказала, что это то самое нужное — задача удовлетворить всех участвовавших в процессе. Опыт говорит сам за себя. Она довольна и уверена, что Иво не меньше. Оба вспотевшие, мокрые — они нехотя отстранились друг от друга, желая сделать передышку, но у Лу был другой план. В конце концов, ее «игра» еще продолжается. — Мхм… может, поднимемся в твои апартаменты? — с лукавой улыбкой предложила девушка, на что получила чуть сщурившийся и помутневший — и так в темных глазах — взгляд Мартена. Без лишних слов, он подхватил псионичку на руки и понес в известном только ему направлении. — Эй, куда ты меня тащишь? Иво недоуменно остановился, глядя на девушку. — В свои апартаменты. Не ты ли предложила туда подняться? Рид признала свою тупость, закусив губу и отводя взгляд. «Вот ведь… крэп… — начала она в мыслях, — мы же еще передвигаемся по зданию практически нагие!». Тем временем Иво уже поднялся на свой ярус, все еще держа псионичку своими крепкими руками, что Лу, к слову, не могла не отметить, ведь знала, что весит далеко не один килограмм или того хуже — сто. Когда они прошли мимо ванной комнаты, девушка остановила Мартена, приказывая в шуточной форме доставить ее туда. Иво выполнил сказанное, снимая Лу с себя и ставя ее на холодный мраморный пол в душевой кабине. Собираясь уйти, он развернулся, не забывая сказать что да как, будто псионичка маленький ребенок, а Рид уже в который раз за свою смену (и уже нет) препятствовала Приору Инквизиции, что собирался из раза в раз оставить ее одну. Лу притянула Мартена к себе, разворачивая и заглядывая ему в глаза. — Останься. Они поменялись ролями. Кажется. А дальше по классическому сценарию… Кхм-кхм… Они полностью освободились от всей одежды, оголяя не только естественность природы, но и душу. Страсть под потоком горячей воды, стекающей по их телам длинными струйками и капающей с рельефных частей, нарастала с каждой секундой, в которую они проводили вместе