Если кошка стара

Виктории, как только что выброшенной из дома кошке, было трудно разобраться в отношениях Джелликлов с изгоями. Увидев впервые Гризабеллу, ее сердце наполнилось сочувствием и теплом. Ей не было понятно, почему эта кошка живет на отшибе, вдали от других, и все относятся к ней с презрением. Если говорить обстоятельно, то Виктория сама, как бродяжка, заслуживала презрения. Поэтому, встретив Гризабеллу во второй раз, она посмотрела на Джелликлов с непониманием и пошла навстречу к Гризабелле под возмущенный вой толпы. Ей не была страшна подранная шерсть и хромота Гризабеллы. — Ты можешь рассказать, почему тебя не принимают другие? — мягко спросила Виктория. Гризабелла ощетинилась, ей хотелось взбрыкнуть, но, распознавая на молодой морде наивность, всего лишь усмехнулась. — Тебе бы быть с другими, а не водиться со мной, — произнесла напутственно она. Виктория протянула к ней лапу, совершенно искренне и не скрывая свои добрые намерения. — Мне не понять тех, кто тебя презирает, дорогая Гризабелла. Пожилая кошка замерла на какие-то минуты, а потом, понимая, что к ней подошли совершенно искренне, улыбнулась. — Ну, пошли. Виктория последовала за ней. По дороге обе медленно стали обмениваться впечатлениями прошлой жизни. Гризабелла рассказывала о своей бурной молодости, а Виктория упоминала о своей жизни домашней кошкой. Гризабелла улыбалась, потому что то был первый раз за несколько лет, когда с ней разговаривали как с равной. Сердце стучало усиленно, она ощущала спокойствие, которого раньше не знала. Виктория же наблюдала за пожилой подругой и понимала, что к ней отнеслись несправедливо. — Тот бал, Виктория, это мой шанс… — с чувством произнесла Гриабелла в какой-то момент. — По-моему, ты застряла в понимании того, что нужно другим для понимания тебя. А чего на самом деле хочешь ты? — осторожно произнесла Виктория. Гризабелла второй раз за вечер замерла с удивлением. — На мой взгляд, жизнь отшельника не так уж и плоха. Главное, чтобы была компания. А я хочу быть твоей компанией. — Милая, — вздохнула Гризабелла, — ты не понимаешь, от чего отказываешься. Я стара и все мои дни… — тут Гризабелла начала понимать ход мысли Виктории и запнулась. Виктория подошла к ней ближе положила ей лапы на плечи. — Гризабелла, наша жизнь зависит только от нас самих. Почему бы тебе не попробовать жить без упоминания Джелликлов и со мной? — тепло произнесла она. Гризабелла испытывала море чувств, каждое из которых путало ее еще больше. Ей не было понятно, почему молодая кошка вдруг так отнеслась к ней, но она уже воспринимала это как дар свыше. — Ты так говоришь только потому, что еще не вникла, что дает жизнь в общности, — из последних сил защищается Гризабелла. Виктория без лишних слов потерлась о нее, смазывая все возражения. — Я и не хочу вникать, — только и произнесла она. Гризабелла была готова заплакать, настолько непонятным было то, что с ней сейчас произошло. Она рассматривала молодую кошку во все глаза. Виктория мурчала и гладилась об нее, выражая полное расположение. — И ты останешься со мной? — еле слышно произнесла Гризабелла. — Останусь с тобой, — твердо произнесла Виктория, переполненная чувством гордости за пожилую подругу, которая ради привязанности была готова оставить старый уклад. Гризабелла, не выдержав, без лишних слов крепко обняла Викторию, путаясь в чувствах нежности и благодарности. Виктория прижимала ее к себе не менее крепко, зная что ее выбор сделает всем только лучше, а особенно Гризабелле, которая не заслуживала отчуждения. Если кошка стара, это еще не значит, что в ней не живет маленький, игривый котенок. И его нужно выманить наружу.