Ну чшшш

Серёжу привели в психушку. Ну ладно, не совсем психушку. Это был лагерь в котором перевоспитывали вредных, замкнутых или слишком открытых детей. Серёже 17 и он является 2 типом. Худи, кудрявые волосы, наушники в которых играет кишлак и высокие чёрные кеды. А привели его сюда ещё месяца 4 назад, да безуспешно всё. Всех тут навещали родители, приносили вкусняшки, спрашивали как дела, а родители Сергея не пришли ни разу. Мальчишку доверили молодому преподавателю Ивану Валентиновичу, которому самому только 19. *** В очередной раз Пешков идёт со столовки и краем глаза видит как Иван Валентинович, мальчик из отряда и его мама стоят возле входа. У этого мальчика полупрозрачный пакет через который верхом лезут сладости, а его мама с улыбкой на лице обнимает сына. Пешкову слёзы на глазах идти мешают. Он зайдёт в комнату пустую свою, упадёт на кровать, словно только что в него выстрелили, и громко заплачет не стесняясь. А сам вопрос себе задаст: «а чем я это заслужил?». Истерика в подушку продлится минут 20. Он встаёт, с сорванным голосом и начнёт крушить всё словно халк. В первую очередь полетит многострадальная подушка, коя уже, кажется, всё повидала. Потом полетит стакан стеклянный, разбиваясь об вздутый линолеум, а потом на осколки руками Серёжка упадёт. Ладони в кровь раздёртые, колени ноют, а Серёжа плачет как в последний раз, кричать пытается, да не выходит, сил совсем нет. Слышит как медсёстры бегут по коридору в поисках комнаты из которой звуки пугающие слышны были. Дверь распахнут, да на Серёженьку бедного накинутся, на кровать силой посадят и удержать попытаются. Две держат, а третья убежала в направлении неизвестном. *** В мой кабинет врывается медсестра. –Иван Валентинович! Там в 17 Сергей Пешков, истерика, все руки с коленями разодранны! –с отдышкой, на повышенных тонах произносит одни из троицы. –Ведите меня. *** Они до комнаты Серёженой доходят, двери распахнут и воспитатель в комнату войдёт, заплаканное лицо мальчишеское увидит. Подойдёт, да руки его возьмёт, тот вырываться пытается. Иван медсестрам тихонько прикажет в его кабинет перекись да чай принести, дабы порезы обработать и мальчика успокоить. –Тише, успокойся–прикажет Иван на серьезных щах. Младший ещё минут 7 побрыкается и головой об плечо старшего обопрётся, и слёзы тихо лить на дорогой худак будет. Иван младшего на колени посадит себе, и начнёт укачивать тихо проговаривая: –Чшшш, малыш, давай успокаивайся. Почему солнце наше тучками прикрыло, а? –в лицо заглянуть попытается, только кудри закрывают весь вид. А Ваня настаивать и не будет. В висок нежно поцелует, услышит ещё сильнее всхлипы. И продолжит нежно, со всей заботой говорить: –Ну чшшш, маленький, ну вправду давай успокаивайся по немногу. Давай вместе. Вдох, выдох–начал воспитатель дабы дыхание юношеское выровнять. А укачивать продолжает. Как маленького ребёночка.–Солнце, нам надо ранки твои обработать–информирует Ваня вставая с кровати вместе с младшим на руках. Последний в свою очередь всё так же об плечо чужое обпирается, всхлипывая, слёзы всё также текут рекой. Ваня в направлении кабинета своего идёт, на взгляды косые и реакцию ни одну не продаст. Серёже плохо. Морально. Он хочет починить этого мальчика. И он починит. *** Зайдя в кабинет на столе стоит баночка перекиси, диски ватные, чай с сахарницей и миска с конфетами разными. Он садится на кресло так же Серёгу на коленки садит. Одной рукой за спину придерживает, а другой перекись открывает. Младший и звуку не подаёт. Да только Ваня чувствует эти мелкие содрогания и то, как худи намокает всё больше, и больше. Иван перекись на диск нальёт на Серёжу посмотрит ещё раз и по коленке проведёт аккуратно. Потом ладошку такую нежную в руку возьмёт и то же самое сделает. Пластыри с динозавриками наклеет. Возьмёт чай зелёный. В руки младшему давать чашку не станет. Он ослаблен и руки у него трясутся очень, лучше самому напоить. Прядь кудрявую за ухо аккуратненькое ему заправит. Юноша с носиком красным и щёчками такими же. По тем же щёчкам видны полосы воды из глаз карих которые пролиты были. Бессмертных чашку к губам покусанным поднесёт. Младший глоток сделает и отстраниться. Снова к плечу привалиться. Ваня чашку на стол поставит и уже обоями руками обнимет, покачивает снова, видит, Серёже это нравится. Губами своими лоб младшего целует, чтоб температуру померять, которая высокой оказалась. Хотя после истерики часовой не удивительно. –Конфетку будешь?–спрашивает старший заглядывая в глазки карие. А кареглазый издаёт что-то вроде "у у" что значило "нет", да только "у у" это слишком стеснительное у него вышло. Ваня языком цокает и глаза закатывает. Берёт с миски конфету большую самую. И к губам мальчишеским подносит. Они так посидят ещё минуток 30, пока Ваня Серёжу не укачает и младший так и уснёт у Ивана Валентиновича на коленях