***
Следующий день капитан встретил в своем кабинете, лицом в отчётах. Разбудила его зашедшая Джинн. — Кэйя, — обеспокоенно позвала его магистр. Видимо выглядел он и впрям не так хорошо, как рассчитывал. — Не говори только, что ты ночевал в кабинете. Девушка выжидающе смотрела на него, а Кэйя… а что, Кэйя? Его просили не говорить, он не будет. Капитан поднялся со стула и, аккуратно обойдя подругу, подошёл к зеркалу, пытаясь привести себя в порядок. — Кэйя! — более настойчиво позвала магистр. — Ох, не вам меня в этом упрекать, магистр, — рыцарь посмотрел на девушку снисходительно и поспешил продолжить, пока она его не перебила. — Возникло желание закончить отчёты в срок, не хотелось сидеть за ними дольше необходимого. — Ох, отчеты, точно, — магистр немного потерялась, но смотрела уже более понимающе, — прости, ты редко, когда остаёшься на сутки, и я заволновалась. — Всё нормально, — Кэйя мог сказать много чего ещё, чтобы полностью успокоить подругу, но у него не было никакого желания. Не хотелось говорить какие-то лишние фразы — он слишком устал морально от постоянных словесных плетений. А у него ещё сегодня снова тренировка с теми спиногрызами. Распрощавшись с Джинн, он всё же заполнил документы до конца и пошёл на тренировочный плац. Там его уже ждали храбрящиеся, но напуганные новобранцы. Кэйи даже это не принесло никакого удовольствия, хотя он любил, когда новенькие его опасались. Нет, он просто материализовал меч и, показав указательный палец, ткнул напротив себя. Всё же вчерашняя встряска вернула большинству мозги на место, остальных с площадки оттащили, и напротив него встал первый отчаянный. Абсолютно не напрягаясь, но и не играясь — настроения не было, — Альберих отражал атаки и несильно бил мечом плашмя по локтям, икрам или ляжкам ученика, чтобы принял правильную стойку. С остальными, ещё семерыми, было проще, потому что они видели ошибки предшественников. Закончив с тренировкой, Кэйя объявил о следующей встрече и, кинув мешочек с мазями от ушибов, ушёл. Так проходило несколько дней подряд. Кэйя с удивлением понял, что с людьми можно не говорить. Типо, вообще. Достаточно умные и сами обо всём догадываются, а до других и в обычные дни не достучишься. И просто — зачем тратить лишнюю энергию? Ему было комфортно молчать, так он точно больше не совершит ещё одну ошибку — не станет докучать Дилюку со своими откровениями.***
За эти дни люди начали немного волноваться за капитана. Бывший душа компании и отчаянный ловелас, да и просто любимчик народа, начал молчать. Использовать минимум слов, где без них не обойтись, но в основном молчать. И не улыбаться. Вообще. Венти даже рискнул пошутить про укусившего его Дилюка, но был послан далеко и надолго без единого слова. Больше никто не рисковал. В таверну он всё также продолжал заходить, но теперь наоборот избегал смен Рангвиндра. Чарльз оказался понимающим мужиком и было даже жаль, что Кэйя решил однажды променять его общество на одного жестокого аристократа. Капитан даже поболтал бы с Чарльзом, но проблема в том, что он не хочет. Не хочет открывать рот и снова разбираться в мешанине чужих эмоций, вклиниваться в этот вихрь и пытаться достучаться до другого. Ему комфортно молчать и ради одного разговора он не станет снова прыгать в этот омут с разбега. Со временем большинство смирилось с молчанием капитана, кто-то даже сочинил байку, что он лишился языка в смертельно-опасной схватке. На это он только усмехался и раздаривал подзатыльники на очередной тренировке с, как оказалось, не совсем безнадежными новичками. Снова зайдя вечером в таверну, Кэйя окончательно расслабился, заметив Чарльза за баром. — Как обычно, сэр Кэйя? Кивнув, он сел на своё привычное место, окинув большую, чем обычно толпу. Дождавшись, пока бармен посмотрит на него, капитан кивнул в сторону зала и вопросительно поднял бровь. — Оу, вроде как гильдия празднует особенно удачно завершенное задание, — Чарльз по-доброму улыбнулся и протянул "Полуденную смерть". Кэйя благодарно кивнул и чуть не подавился, когда из подсобки вышел Дилюк. О, Барбатос, как же не вовремя. Открыв дверь спиной, чтобы вытащить нужный ящик, владелец таверны не сразу заметил молчаливого посетителя. Он аккуратно задвинул свой груз под стойку и наконец поднял свои глаза на замершего капитана. Дилюк поспешил отвернуться и уйти в другую часть бара, чтобы не быть втянутым в очередной бессмысленный разговор. Но проходит десять минут, полчаса, час, а его так и не окликают насмешливым "бра~тец". Иногда поглядывая на одинокую фигуру Альбериха, Дилюк ещё ни разу не наткнулся на ответный взгляд. И это заставило его растеряться. Просто, это аксиома. То, что не требует доказательств, проверок, не подвергается сомнениям — Кэйя начинает разговор, Дилюк заканчивает. Не наоборот. Рангвиндр никогда не начинал разговор между ними первым. Не после их ссоры. Всегда именно Альберих кидал странные взгляды и вызывал этим мешанину чувств, не он. А сейчас мало того, что его игнорируют, так ещё и… избегают? Дилюк примерно через неделю заметил, что напротив него теперь не сидит надоедающий человек и даже в компании рыцарей его не было. Вначале это даже порадовало — никто не зудит под ухом, но через месяц уже заставило обращать внимание на все слухи про капитана, которые оказались довольно занимательными. Да чтобы Кэйя молчал целыми днями? Кто вообще разносит настолько абсурдные слухи? Его же не заткнешь. Но волнение в груди подавить не получалось. Именно поэтому, если бы не вечеринка искателей — одному бармену было бы сложно, — то он бы поменялся с Чарльзом сменами, чтобы наконец застать братца в таверне. Вот только эта встреча не принесла никакого облегчения. Потому что Кэйя и правда… молчал. "Может ты уже заткнешься?" "Хватить нести чушь." "Завались!" "Прекрати мешать." Он ему много раз это говорил, но не рассчитывал, что однажды его желание исполниться. К сожалению, это не принесло никакого удовольствия. Только заставило почувствовать вину. В этот вечер они так и не сказали друг другу не слова. А на следующий, перешагивая через свои гордость и принципы, Дилюк стоял напротив стола магистра и пытался понять, в чем он мог провиниться перед Джинн. — Мастер Дилюк, какими судьбами? — рыцарь упёрлась локтями в стол, соединяя пальцы в замок. — По поводу сэра Кэйи, — это предложение чуть ли не заставило Джинн пускать пар из носа. — Неужели? — это что, сарказм? От Джинн?! Дилюк явно пропустил что-то в этом мире. — Да, я хотел бы узнать, что случилось? — Никак не пойму, какое вам дело до морального состояния рыцарей Ордо Фавониус. Джинн явно во всю отрывалась на нервах магната. — Когда я в первый раз приходила к вам по этой причине, вы и слышать ничего не желали, — это заставило винодела нахмуриться, потому что он не помнил подобного разговора. А потом лицо озарило мимолётное понимание. Магистр и правду приходила, но как только она заикнулась о Кэйи, то Дилюк прекратил слушать и сказал, что его не волнует жизнь бывшего брата. — Я… поспешил с выводами, — с трудом проталкивая слова через комок в горле, Рангвиндр надеялся, что это хотя бы не зря. — В любом случае, что именно ты хочешь узнать? — Причину. — Причины нет. — Что? Джинн устало вздохнула и откинулась на спинку кресла. — Единственное, что мне с Лизой на пару удалось у него узнать, что ему комфортно молчать. Поэтому я пытаюсь на него не давить сейчас, ничего хорошего из этого не выйдет. — Что-то же должно предшествовать этому, — Дилюк правда не понимал, как можно ни с того ни с сего просто замолчать. Джинн на это только окинула его непонятным взглядом и сказала. — Как по мне это очевидно, если тебя не хотят слушать, то смысл в разговорах отпадает. — Его каждый в городе рад слушать, — винодел сразу не согласился с этим бредом. — А ты? — Что я? — устало уточнил. — Рад его слушать? Хотя бы просто видеть хоть иногда. На это у Дилюка не было слов, не мог же Кэйя замолчать из-за него? — В любом случае я уже попробовала его вывести из этого состояния. Если у тебя получится – буду благодарна, главное не сделай своими попытками хуже, — Джинн показательно ткнулась в свои документы и Дилюк вышел из кабинета. Отступать он не привык, поэтому решительно направился в сторону кабинета капитана. Постучавшись, он так и не дождался ответа, поэтому зашёл без разрешения. Кэйя удивлённо смотрел на него своим единственным глазом. Капитан хоть и выглядел усталым с небольшими синяками под глазами, вовсе не казался болезненным или худым. Это заставило тиски возле сердца немного расслабиться. Когда молчание затянулось, Дилюк понял, что понятие не имеет как начать разговор — это Кэйя был мастером в этом. Капитан устав от него что-то ждать продолжил заполнять бумаги. — Хорошая погода сегодня? — Альберих шокировано посмотрел на мужчину перед собой, мельком глянув на окно. Когда после этой фразы ничего не последовало, Кэйя поднял бровь и развел руками, аля "и что дальше?". — Может прогуляемся? — эта фраза невольно выскочила изо рта, заставив винодела немного покраснеть. Кэйя максимально странно на него посмотрел. Он потрогал свой лоб и кивнул в сторону Дилюка, поднимая бровь, вот только винодел нихрена не понял, что он пытается сказать. Общаться с капитаном стало ещё сложнее. Понимая, что его не понимают, Кэйя закатил глаза несколько раз стукнул указательным пальцем по своей голове, ткнув после этого в Дилюка. — Я в своем уме и полностью здоров! — дожили, даже без слов Альберих умудряется его бесить. Снисходительно покивав головой, капитан возвращается к бумажкам. Это уже просто не мыслимо! Дилюк подскочил к столу и руками перекрыл документы, заставив Кэйю — уже который раз за сегодня, — шокировано уставиться на винодела. — С тобой ещё труднее разговаривать! Альберих на это только пожал плечами и кивнул в сторону двери, скрывая выражение лица за волосами. — Не хочу, — довольно нагло объявил Дилюк и пододвинул к столу другой стул. Рангвиндр начал нести полную чушь: разговаривал обо всем что видел, вставлял истории из жизни, что угодно лишь бы закрыть эту тишину между ними. И всё вроде бы шло хорошо, Кэйя даже посмеивался с некоторых историй, но… Да, Дилюк. — Может уже хоть что-то скажешь? Или неужели у рыцарей настолько хрупкое ментальное здоровье? Кэйя нахмурился, но бармена уже понесло. — Я весь день сегодня говорю, а от тебя ни слова! — на это Кэйя только мерзко усмехнулся, злорадствуя. — Да как можно столько времени обижаться на какие-то слова?! — это уже был край для Альбериха. — Вон. Сначала Дилюку казалось, что ему послышалось, но Кэйя повторил, для верности ещё и пальцем указал. — Вон, — голос был хриплым и немного невнятным, но как же Рангвиндр радовался этому слову. Поэтому без споров поднялся и вышел за дверь, сдерживая тупую улыбку. Дилюк теперь понял, что ощущал Кэйя, разговаривая с ним.