***
Гарри устроил Рону свидание с Малфоем ближе к двенадцати часам. Уизли шёл вместе с Долишем длинным азкабанским коридором, поедая шоколадные лягушки. Долиш и хотел бы сделать замечание, так Рон был героем войны и другом Гарри Поттера, ссориться не хотелось. — У тебя полчаса… — Сколько нужно, столько и будет у меня времени! — рыкнул Рон. — Я пришлю Патронус. Закрыв за собой камеру заключённого, Рон выдохнул. Ему некогда нежничать с работниками тюрьмы. Драко сидел в полосатой форме на полу. Парень был чист, значит, купается регулярно, а многие залючённые не имели такой возможности в Азкабане. — Уизли? — удивлённо изогнул бровь Малфой, поднимаясь на ноги. — Чем обязан? — Я хочу вытащить тебя из Азкабана. — Так купи, в чём проблема? Говорят, моя изначальная цена — 2000 галеонов, — хмыкнул блондин, чьи волосы сейчас были неухоженными, похожими на солому. — И куплю, если ты будешь не против. — Раба не спрашивают. — Малфой, — закипал Рон, а после открыл ещё одну шоколадную лягушку, проглатывая её, — не беси меня. Я и так на грани! Я помогу тебе открыть аптеку, Гарри поможет тебе получить диплом зельевара, а ты будешь всю жизнь помогать мне! — А если откажусь, то изнасилуешь, — сделал заключение слизеринец. — Я тебя сейчас трахну головой о стену за то, что ты меня не слушаешь! Драко нарочито тяжело вздохнул и подошёл к Рону, который снова бросил лягушку в рот. Малфой за этим наблюдал внимательно. — Ты знаешь, что Уизли были прокляты, как предатели крови? — Знаю, — недовольно буркнул Рон. — Кто-то кого-то там убил! Этой легенде много лет. — Нет. Считается, что родовые проклятия держатся семь поколений, а после уходят. Наверняка, дети Артура являются седьмым поколением, теми, кто мог бы быть проклятым, — Рон недовольно сверкнул глазами. — Оно тебе досталось, верно? Оборотень, — ухмыльнулся Малфой. — Я тебе нужен, чтобы варить волчье противоядие, значит, Министерство не в курсе твоей тайны. Это я могу тебя шантажировать… Драко едва успел договорить, когда Рон ухватил его за горло, прижимая к стене. Малфой начал задыхаться, но при этом не боялся, он знал, что нужен Уизли. Рон отпустил его, отступая на несколько шагов. — Я жизнь тебе подарю, Малфой, — обиженно прошептал Уизли, бросая в рот очередную лягушку, — а ты меня шантажировать решил… — Кто тебе сказал? Я реакцию твою проверил. Ну и буйный ты. По твоему аппетиту тебя авроры спалят, раз я так быстро догадался. — Я не аврор. Просто живу в Хогсмиде на деньги от продажи василиска. — Поближе к Запретному лесу, чтобы никого не покалечить, — рассуждал блондин. — Да и аптек там нет, а моя бы пользовалась спросом. Логично. Я ведь с тобой буду жить? — Да. — А ты читал условия покупки? Секс, Уизли! Первые два года раз в неделю обязательный секс! Уже потом можешь хоть свободу подарить, вот только пожиратели так долго не продержатся. На органы пустят в лучшем случае. — Я подарю тебе свободу, если ты будешь мне помогать до конца моих дней, прошу, — взмолился Рон. — Меня же за человека считать не будут, Малфой! Вспомни Люпина! — Когда проснулось проклятие? — После того, как Сириус укусил за ногу на третьем курсе. Учитывая, что рядом был настоящий оборотень, угрожающий жизни, и гримм покусал, то я начал обращаться после. До того только есть жутко хотелось. Я знал, что обращусь однажды, но не в четырнадцать лет, — Рон хотел забросить лягушку в рот, но её перехватил Малфой и нагло съел, вызывая улыбку парня. — Я сижу в проклятом Азкабане почти полгода, а ты только сейчас соизволил прийти? — К тебе не пускали после того, как Нарцисса получила свободу. — Ясно, — вздохнул Малфой. — И сколько у тебя будет продолжатся голод? — Лет до пятидесяти. Правда, его можно утолять сексуально, если верить легендам. — Может, попробуем? Меня будут продавать завтра. Если ты явишься голодным на торги, тебя расскусят. По идее после секса ты не должен будешь очень сильно хотеть есть шесть дней. — Это легенды. — Тебе всё равно придётся меня трахнуть, Уизел! Я хочу на свободу! Я согласен. Ты девственник? — Я спал только с Лавандой. — А я с Забини, так что смогу помочь. — Ты гей? — удивился Рон. — Гей, — хмыкнул Малфой. — И я хотел бы извиниться за то, что постоянно тебя оскорблял. На пятом курсе мои шутки вообще вышли за рамки приличного. — Тебя так воспитали. — Причина была в другом, — улыбнулся Драко и подошёл к Рону. — Мне нравился нищий. Рон хотел бы на это что-нибудь ответить, но Драко накрыл его губы своими, увлекая в нежный поцелуй, однако зверь внутри почувствовал того, кого можно будет взять для наслаждения. И хотелось бы понять самого себя Рону, ведь вдруг и ему нравился Малфой, но прошлое лучше не затрагивать. Губы Малфоя были сладкими после шоколадной лягушки, как и у Рона, поэтому оба буквально вылизывали друг другу десны, но Драко сдался первым. Он знал, что оборотень захочет доминировать, а блондин и не был против. Он расстегнул пуговицы на полосатой форме и сбросил её вниз, оставаясь полностью обнажённым. Рон вдыхал запах тела Малфоя и не чувствовал мыло, он чувствовал истинный запах слизеринца, чем-то похожий на вкус яблока. — Попробуй меня, Уизли. Уверяю, твоему зверю понравится. Рон хмыкнул, но послушно опустился перед Драко на колени, облизывая член, а после вбирая головку в рот. Оба застонали от удовольствия, которое пронзило тела. Драко прижался спиной к каменной стене, медленно толкаясь в рот Рональда, пока тот остервенело вылизывал член блондина. Он был голодным буквально, оттого пожирал предэякулят. Оборотень внутри желал быть накормленным тем, кто увлекался им. Интересовался простым Роном Уизли. Малфой ухватился за рыжую шевелюру рукой и кончил, шипя, будто змей. Рон облизался, облизал головку, и, не глядя на Малфоя, резко развернул того к себе задом. Ведя носом вниз по позвоночнику, вдыхал запах человека. Его человека. Драко уже подумал, что Рон будет целовать его анус, но Уизли облизал по очереди ягодицы, при этом не забыв их укусить до боли, заставив сначала Малфоя вскрикнуть от неожиданности, а после от боли. Уизли взял пальцы рук Драко и начал посасывать, удивляя своим фетишем слизеринца, который нагло вынул из кармана куртки палочку Рона и наколдовал смазку. — Не спеши, — попросил Рон, глядя снизу вверх, ложась на землю. — Хочу облизать твои пальцы ног. Драко хмыкнул и поставил ногу на рот гриффиндорца. Уизли облизывал каждый пальчик ног, которые до этого были в обычных тапочках. Всё-таки у Малфоя были неплохие условия в Азкабане. Рон сосал большие пальцы, словно леденцы. — Испорченный ты, Уизел! Или это я так на тебя влияю, а? Драко убрал ногу, глядя на лежащего Уизли, и присел, чтобы приспустить брюки и трусы. Вид сочащегося члена понравился Малфою. — Уизли, заканчивай, к Малфою пришёл Министр! — послышалось из-за двери после громкого стука. Рон выругался, ведь не успеет растянуть блондина как следует, но слизеринец только улыбнулся. — Как насчёт члена между бёдер? Рон ухмыльнулся, а Драко лёг на свою форму. Рон подхватил его ноги и поднял вверх, держа так близко, чтобы только его член проскальзывал между бёдер. Рон наколдовал смазку и начал двигаться, учащённо дыша, а Драко получал какое-то немыслимое удовольствие, видя между своих ног мокрую головку. Рон кончил на пол, тяжело дыша. Малфой же засмеялся, поднялся на ноги и поцеловал Уизли. — Выкупи меня, Уизли! Мы можем подружиться, — смеялся Драко, одеваясь. Рон молча одевался, пытаясь понять, как Малфой заставил внутреннего зверя взять слизеринца, при этом Уизли всё соображал. Видимо, оборотню был по вкусу и запаху слизеринский принц. Рон вернулся домой в приподнятом настроении и, глядя на свою пустую кровать, понял, что Малфой в ней бы отлично смотрелся. Эльфу он приказал кое-что сделать завтра вечером. Уизли не хотел забывать того, что было в Азкабане, да и Малфой тоже, он был в этом уверен.***
Рон явился на торги ближе к вечеру, когда оставались непроданными Малфой и Паркинсон. Драко явно выдохнул, заметив в толпе рыжую макушку, которая выложила за него сто тысяч галеонов. Это было очень много, как для бывшего нищего. На руку Драко была наколдована руна, которая будет засчитывать секс раз в неделю, остальные разы не фиксировались. И само собой, руну можно будет снять не раньше, чем через два года. Выйдя из камина дома Рона, Драко присвистнул. Особняк был внушительных размеров. Как для того, кто вырос в комнате, которую делил с братом, в доме, который был трухлым, то неудивительно, что герой захотел себе поместье. — И что дальше? Нам до полуночи нужно скрепить покупку, — заявил Драко. — Идём, — Рон аккуратно взял Драко за руку, удивляя того своим поведением. — Ты меня пугаешь. Мы идём в спальню? — Да. В нашу спальню. — Нашу? Рон открыл перед Драко дверь, где вся комната была романтически украшена свечами и лепестками роз. Возле кровати стоял столик на двоих с ужином и вином. — Я тебе понравился? — Я подумал, что если нравился тебе раньше, то может снова понравлюсь. И да, ты мне пришёлся по душе. — А я не говорил, что ты мне переставал нравится, Рон. — Спасибо, — гриффиндорец вытер выступившую слезу, которую успел заметить Драко. — Ты заслуживаешь любви, глупенький! Возьми меня сейчас, а потом после ужина, — поиграв бровями, предложил Драко. — Не боишься моей сущности? — Я не боюсь того, кто принял меня, как равного в своём доме. Мы можем попытаться построить отношения. Рон нежно поцеловал Драко в губы, а после снял с того рубашку. Поспешность удивляла слизеринца, но тот ждал продолжения. Рон опустился перед пожирателем на колени и провёл языком по шраму от метки, заставляя теперь Малфоя пустить скупую слезу. Ведь если Рон не брезговал его меткой и шрамами от Сектумсемпры, которые нежно обласкает губами и языком, то он сможет полюбить Драко, а сам Малфой откроет свою душу и научит любить это прекрасное дитя луны.