Dolus malus

Может, общаться с живыми людьми, которые тебя видят, было не так уж и плохо, как Битлджус себе представлял. За сотни лет в мире живых он привык, что первичная реакция человека на нежить — либо страх и бегство, либо страх и желание уничтожить. Ему не раз уже приходилось быть свидетелем обрядов экзорцизма — благо, со стороны, сам он был достаточно осторожен (либо везуч, ведь способных видеть его без призыва живых можно было буквально пересчитать по пальцам за все эти годы) и ни разу не становился предметом этого мероприятия. Но, хоть и считалось, что демоны заботятся лишь о собственном выживании и неспособны к эмпатии, пару раз у него таки что-то сжималось при виде процедуры изгнания бесов — он не ручался сказать, в какой именно части тела это что-то сжималось. Кажется, за последние несколько десятков лет люди стали либо более умными, либо более тупыми — тут палка о двух концах — но реакция на сверхъестественное все чаще была не первобытным ужасом, а осторожным, но навязчивым интересом. Многие начали по собственному желанию хотеть взаимодействовать с потусторонними сущностями, а подростки за последние три-четыре поколения превратили это в глупое развлечение. Глупое — потому что в девяносто семи случаях из ста они несли какую-то околесицу, будучи уверенными, что это сможет кого-то там призвать. Но на то и были три оставшиеся случая. Потому что работающих обрядов хоть и мало, но они все же существуют, и если кому-то посчастливится узнать подлинное заклинание, то развлечение ему точно обеспечено. Главной причиной, по которой эти заклинания еще не ушли в массы, было то, что успешно призвавший нежить смертный обычно не жил дольше тридцати минут. Зато это были определенно самые яркие и насыщенные минуты его скоропостижно оборванной жизни. Битлджус сам был никогда не против замарать руки — как и у многих других демонов, имеющих счастье физически взаимодействовать с миром живых, у него к данному занятию был спортивный интерес. Страх смертных разливался по телу приятным теплом и будто заряжал особой энергией. И выдумывание оригинальных, изощренных способов довести человека до инфаркта или же просто расправиться с ним было занятием не менее интересным, чем непосредственный процесс. Только призови — и он станет всем видимым и вполне себе реальным, а не просто духом, болтающимся где-то между измерениями в надежде, что кто-то сможет заметить его и разгадать его неуклюжую пантомиму на объяснение имени. Жажда страха и крови после призыва была отчасти обусловлена пьянящим, доводящим практически до экстаза ощущением от осознания, что ты теперь можешь полноценно взаимодействовать с кем угодно и как угодно, искажать реальность, подминая ее под себя — все те вещи, которые без призыва были невозможны. Каждый раз это была короткая, но невероятно яркая и приятнейшая вспышка эмоций, и если бы у него было бьющееся сердце, оно бы каждый раз из груди выпрыгивало от восторга. Но одно дело, когда этот период короткий и ты смакуешь каждую минуту пребывания в физическом измерении. Другое — когда ты находишься в этом состоянии почти год и никто не спешит изгонять тебя обратно. Всего-то несколько дней — и от былого экстаза не остается и следа. Ты просто привыкаешь к этому. И начинаешь воспринимать как данность. Это даже немного разочаровывало. Будто ты получил неограниченный доступ к любимой сладости и сожрал ее столько, что она уже перестала казаться чем-то особенным и желанным. Пугать людей время от времени все еще было весело, но… былой азарт выветрился. Наверное, потому что он знал, что теперь нет никакого метафорического таймера, который с каждой секундой тикает, отмеряя неопределенное время до того момента, как кто-нибудь повторно произнесет его имя трижды и отправит назад в фантомное состояние. И, плотно общаясь с целыми тремя смертными на протяжении этих месяцев, он начинал задумываться о том, что, наверное, и прочих живых можно рассматривать не только как грушу для битья и мишень для запугиваний, но и как часть своего нового круга общения.

***

Может, общаться с живыми людьми, которые не считают тебя странной по умолчанию, было не так уж и плохо, как Лидия себе представляла. Вообще, она давно привыкла к тому, что в школе всем на нее либо плевать, либо ее время от времени задирают всякие придурки за то, что она «стремная готка». К старшим классам уже выработался иммунитет к подобным издевкам. Стараясь не обращать внимание на придурочных подростков вокруг себя, она с головой уходила в свое главное и единственное увлечение — фотографию. Особенно после того, как родители подарили ей на день рождения обновку — зеркальную камеру. Еще никогда она не ощущала себя более профессиональным фотографом, чем с этим аппаратом в руках. После нескольких лет с мыльницей обладание такой камерой казалось настоящим раем — даже просто растения в саду, снятые на нее, выглядели шедевром на фоне всех ее старых снимков. Естественно, как можно было удержаться от соблазна не заливать свои шедевры в сеть? Таким образом, ее страница на фейсбуке стремительно наполнилась фотографиями, которые она делала на досуге и обрабатывала в силу своих навыков с графическими редакторами. Обычно это были пейзажные или макроснимки, не задействующие людей. Она всегда считала, что в мире гораздо больше куда более интересных для созерцания вещей, чем и так постоянно мельтешащие вокруг человечки. Интересующихся ее фотографиями людей было совсем немного — обычно прилетала всего пара-тройка лайков и изредка, если особенно повезет, одинокий одобрительный комментарий. Чаще всего это были незнакомые ей люди, случайно наткнувшиеся на ее страницу. Но потом вдруг под фотографиями начали появляться лайки от одной из ее одноклассниц. Причем, как ни странно, от одной из тех, кто в школе вместе с остальными тыкал пальцем в ее «чудаковатость». Потом возникла еще одна такая же. А потом двое парней. Они проставили лайки под всеми ее фото, не написали ни одного комментария и после стабильно лайкали все новое, что она заливала. В школе Лидия заметила, что они перестали к ней лезть, но издалека как бы украдкой поглядывали — их взгляды несколько раз случайно пересекались, и она не могла считать никаких четких эмоций на их лицах, чтобы понять, что все это значит. Это напрягало, несмотря на то, что в целом ситуация выглядела вполне безобидной. И чем дольше продолжалась эта странная неопределенность, тем сильнее она нервничала. Невольное нахождение в одном с ними помещении превращалось в молчаливое ожидание какой-то неприятности. Это как ничто иное походило на затишье перед бурей, из-за чего ее социальная тревожность, с которой она не особо успешно, но все же пыталась бороться в последние месяцы, начинала звонить во все колокола и кричать «готовься, сейчас что-то будет!» Но это «что-то» все никак не происходило и не происходило, и из-за этого напряжение лишь росло. Потому что чем дольше затишье, тем сильнее жахнет, так ведь?… На школьных обедах Лидия всегда садилась за самый дальний столик и трапезничала в гордом одиночестве. Не то, чтобы к ней кто-то любил подсаживаться, скорее наоборот. Но так она хотя бы привлекала к себе меньше внимания, и чувствовала себя в относительной безопасности вблизи стен… насколько в принципе могла чувствовать себя в безопасности в этом месте. Поэтому, когда она заметила, что та компания из четверых снова показалась в ее поле зрения и направилась прямо к ее «убежищу», тревожные звоночки в ее голове быстро перешли с вышибающий уши набат. Но она не станет бежать. Не в ее это характере. Примет удар хладнокровно, сделает вид, что ей нет дела до их издевательств. А эмоции выплеснет уже в одиночестве. Когда скамейка напротив скрипнула под весом севших на нее незваных гостей, Лидия вынырнула из омута беспокойных мыслей и заставила себя поднять на них взгляд — максимально невозмутимый и холодный. Четверо смотрели на нее выжидающе, будто это она должна была начать разговор. Но Лидия лишь с недоверием прищурилась и сцепила пальцы в замок, впившись ногтями в кожу собственных рук. — Привет?… — неуверенно сказала девочка с кудрявыми каштановыми волосами, по имени Рейчел. Это не звучало, как прелюдия к издевательствам. «Решили зайти издалека,» — хмуро подумала Лидия. — Мгм, — ответным приветствием она решила ее не одаривать, больно много чести. — Ты… М… — Рейчел замялась, пока остальные трое просто молча наблюдали за ее неловкой, но тем не менее решительной попыткой завязать разговор с самым неразговорчивым человеком в классе. — Как… Поживаешь? — Хороший вопрос, учитывая что вне зависимости от моего ответа вы сделаете так, чтобы поживалось «не хорошо», — отчеканила Лидия в ответ. — Да погоди ты огрызаться, — один из парней, Мэйсон, с длинными темными волосами, вечно прячущийся в капюшоне своей толстовки, хотел пробурчать это про себя, но она все равно услышала это и едва удержалась от того, чтобы не фыркнуть. Блондинка — Зои — которая обычно была главной зачинщицей всех выходок этой четверки, шикнула на него и чуть наклонилась вперед, заставив Лидию напрячься. — Мы тут немножко следили за твоим увлечением фотографией, может ты заметила… — Угу, — глухо отозвалась Лидия, продолжая смотреть на нее с недоверием и осторожностью. — И, в общем… мы подумали, может зря мы это все… — Что именно? — Лидия решила сыграть дурочку. Пусть уж белобрысая найдет в себе смелость проговорить свои огрехи вслух. — Ну. Ты знаешь. Издевались? — Называли тебя стремной дурой, — добавила Рейчел. — И, может, не все готы до жути странные, — сказал Мэйсон, отчего почти мгновенно получил локтем в бок от Итана, брюнета со стрижкой под ежик. — Он хотел сказать, что считает, что ошибался насчет тебя, как и все мы, — закончил он за своего товарища. Лидия удивленно подняла брови и окинула их недоверчивым взглядом. Она ждала оскорбительного панчлайна, подзатыльника или броска чем-нибудь в лицо. Но ничего из этого не последовало. Они просто так же молча смотрели на нее в ответ, по очереди давя неловкие улыбки. Это молчание длилось уже неприлично долго, так что Лидия демонстративно кашлянула. — В каком месте надо смеяться? — холодно спросила она. — Ни в каком, — Зои растерянно похлопала глазами. — Здесь нет подвоха, мы реально решили попробовать, ну… предложить начать все с начала, если можно. Мне кажется, ты реально не заслуживаешь всего этого дерьмового отношения. Твои снимки очень крутые. — Да ладно… — Нет, ну правда, — заверяла ее Рейчел. — Я сама как-то пробовала художественную фотографию, у меня какая-то фигня выходила все время. А у тебя прям… считай профессиональный уровень. — Многое зависит от качества камеры. Просто у меня зеркалка появилась. — Не каждый с дорогой скрипкой в руках становится отменным музыкантом, — подметил длинноволосый. — Так что брось принижать свой талант. Мы тут тебе пытаемся комплимент сделать, вообще-то. При том, что это предложение было сформулировано как возмущение, этого самого возмущения в голосе Мэйсона практически не было. Лишь дружелюбие. Это было странно. Очень странно. Но, несмотря на весь скепсис, Лидия уже начинала думать, что, возможно, это все сейчас действительно с ней происходит. И что ей сейчас не прилетит ни подзатыльника, ни очередного оскорбления с противным гоготом и возгласами «а-ха, повелась!» Она так давно не получала искреннего внимания от людей, не являющихся ее родственниками и не живущими с ней в одном доме, что она уже забыла, что такое вообще возможно. И если сейчас есть шанс завести наконец хоть какое-то положительное знакомство в этом убогом учебном заведении, она должна его использовать.

***

С каждым новым днем традиционное вечернее ожидание возвращения Лидии из школы становилось все более и более затяжным. Сначала она приходила позже на полчаса, чем обычно, потом на час, потом на полтора… Делия и Чарльз по этому поводу были абсолютно спокойны, ведь она по телефону каждый раз предупреждала их, что задержится. И причина этих задержек совсем не была тайной, но Битлджуса все равно это раздражало — она нашла себе новых приятелей. И не каких-то там других призраков, а обычных, человеческих, мясных приятелей. В которых не было ни грамма странности и сверхъестественности. Это оскорбляло его до глубины души, хоть он и старался не подавать виду. До этого он носил гордое звание единственного лучшего друга Лидии Дитц, а сейчас было такое ощущение, будто его подвинули. Его, крутого демона, подвинули ради простых смертных. — Я сначала думала, что они прикалываются и просто хотят развести меня, но они действительно, оказывается, хотели со мной подружиться, — воодушевленно рассказала Лидия, когда спустя неделю поздних возвращений он наконец спросил, чем же она там так плотно занимается после уроков. — Мы просто гуляем и… болтаем обо всем. Я показала им свою камеру, иногда фотографирую по ходу дела… — То есть по-твоему, эти четверо обормотов лучше меня? — сухо спросил Биджей, зависнув в воздухе над диваном в гостиной. — Пф, что? — Лидия прыснула. — Что за бред? Я такого не говорила. — Ну а начерта ты тогда с ними водишься? — он перевернулся и уселся на потолок вниз головой, сложив ноги по-турецки и нахмурившись. — Хочу и вожусь! У меня среди нормальных людей друзей не было считай никогда. — Я уважаю твой комплимент с намеком на мою ненормальность, но не уважаю твое отношение к уже существующему у тебя другу, — он вздернул нос и прикрыл глаза. Это было стратегической ошибкой с его стороны, потому что ту же секунду в него прилетел тапок, от неожиданности он крякнул и с грохотом упал на пол за диваном, чудом не сбив ногами торшер. — Прекрати ревновать, не брошу я тебя, дурак, — Лидия подошла и сунула ногу в лежащий рядом с недовольно пыхтящим демоном тапок. — Если ты вдруг не знал, люди могут иметь больше одного друга. Тут нет ограничения по слотам или типа-того. Так что успокойся. После этого он честно пытался успокоиться. Честно. Но реальность была такова, что, когда ты после сотен лет одиночества наконец нашел кого-то, кого можешь назвать своим другом, а потом этот кто-то отвлекается от тебя на других людей, которые объективно скучнее и отстойнее тебя, тут хочешь-не хочешь, а начнешь чувствовать себя брошенным. И Лидия, конечно, не могла не замечать его нарастающее с каждым днем недовольство. И в итоге к концу второй недели она, видимо, совсем устала от его вечно осуждающе-обиженного взгляда, встречающего ее по возвращении домой, потому что просто глубоко вздохнула и сказала: — Господи… Перестань дуться. Если тебя так трясет от того, что я зависаю с ними, ты можешь просто присоединиться. Ты ж, вроде, в отличие от Мейтлендов, можешь покидать дом… — Могу, но не делаю этого из соображений безопасности, — фыркнул демон. — Уточни, о чьей безопасности тут речь, твоей или окружающих? — устало спросила она. — Оба варианта. Насколько мне известно, экзорцизм хоть и стал менее популярной процедурой, но все еще существует, — он недоверчиво прищурился. — Откуда мне знать, что у твоих обормотов в голове? — Не называй их так, они реально классные. — Не знаю, не видел, согласиться не могу. — Так пойди и увидь. Битлджус недовольно забурчал себе под нос, а его гнездо на голове медленно из зеленого перецвело в приглушенно-синий. Лидия бросила беглый взгляд на его прическу и хмыкнула. — Если ты не будешь творить дичь, у них не будет повода что-либо с тобой делать. — Но творить дичь — это буквально мое естественное состояние! Это смысл моей жизни, Лидс. — Тогда тебе надо собрать весь свой самоконтроль в кулак и пережить хотя бы пару часов без выходок. — Боюсь, ты требуешь невозможного, — он легко улыбнулся и пожал плечами. Но стоило Лидии поднять ногу и снова взяться за тапок, как он тут же замахал руками. — Да боже, можно без этого?! Ну ты дикая-дерзкая, понял я. Просто… не знаю. Как-то странно все это. — Странно наконец посмотреть по-нормальному на внешний мир? Познакомиться больше, чем с тремя живыми людьми? — Лидия уселась на диван и подперла щеку рукой. — Не волнуйся, я сделаю подводку максимально аккуратно, и они воспримут тебя нормально. Я уверена. — Ну… Гм… если ты ТАК уверена, то наверное я могу довериться словам своей лучшей подруги, — Битлджус сделал сильный акцент на последних двух словах и скрестил руки на груди. — Можем попробовать закинуть удочку. Тогда с тебя план действий, потому что я слишком не уверен насчет успеха. — Не вопрос! — Лидия одарила его улыбкой и победоносно хлопнула в ладоши.

***

— Папа никогда не разрешал мне заводить домашних животных, — немного рассеяно пробормотала Лидия, сжимая в руках фотоаппарат и глядя куда-то в даль. Компания из пятерых приятелей шла по обочине дороги в тихом районе; с одной стороны были уютные одноэтажные жилые домики, а с другой — низкая изгородь, за которой простиралось красивое поле. Солнце медленно опускалось к горизонту и периодически пряталось за частыми облаками, создавая на небе живописное золотисто-розовое зрелище. Лидия уже сделала достаточно кадров с закатом, чтобы выключить фотоаппарат и просто наслаждаться видом собственными глазами, а не сквозь видоискатель. — Причем, мне кажется, проблема была бы менее острой, если бы я хотела, там, кошку или собаку… — А кого ты хотела? — поинтересовалась Зои, тоже сощурившись и глядя на заходящее солнце. — Да до сих пор хочу, если честно, — Лидия вздохнула. — Паука-птицееда. — Фу, бл- кхм, то есть, необычный выбор, — выдала в ответ блондинка и нервно хихикнула. — Понимаю, почти все так реагируют на подобных питомцев, — готка пожала плечами с легкой улыбкой. — Но достаточно просто вникнуть в тему, чтобы перестать видеть в них противных тварей и понять, что они довольно интересные существа. — Не знаю, никогда не была фанаткой всего, у чего больше четырех ног, — пробормотала Рейчел. — Или же всего, у чего ног нет вовсе… — Змеи тоже классные питомцы! — подметила Лидия. — А чем тебе те же коты не угодили? — спросил Итан и указал пальцем куда-то вперед. — Вон типа того. Все пятеро посмотрели туда, куда он указывал. На одном из столбиков изгороди сбоку от дороги, обвив опору под собой хвостом, словно дикий плющ, сидел здоровенный, очень пушистый и очень полосатый кот. Он внимательно наблюдал за тем, как компания подростков приближается к нему, и не спешил куда-либо двигаться. — Вот это котяра с большой буквы «К», — Мэйсон присвистнул. — Я таких давненько не видел… Какой жирный. — Мне кажется, он просто пушистый, — тихо поправила его Лидия, заметив, как кот прижал уши к голове от комментария Мэйсона. — Да будто он меня понимает, — усмехнулся парень. Когда они поравнялись, кот почти пропустил их мимо себя, но потом вдруг спрыгнул со столбика и, беззвучно приземлившись на песок обочины, поспешил за ними следом. — Че это он за нами увязался? — спросил Итан, обернувшись на него. — Да местный, очевидно его тут подкармливают все подряд. Надеется, что ему от нас чего-нибудь перепадет, — ответила Зои и махнула рукой. — Брысь! Нет у нас ничего! Кот проигнорировал ее возглас и не сбавил скорости. Да он даже не посмотрел на нее — он бежал легкой рысью, чтобы поспевать за ними, и безразличным взглядом смотрел строго перед собой. — Да ладно, пусть топает с нами, раз хочет, сам отстанет через пару кварталов, — сказала Рейчел. — Вы зато посмотрите, какие у него полосы! Я, конечно, много видела полосатых котов, но этот дружок вывел контраст на новый уровень. Он практически как зебра… идеальный черно-белый. Четверо, кроме Лидии, синхронно повернулись в сторону кота, чтобы оценить наблюдение Рейчел, после чего готка наконец снова заговорила: — Ни коты, ни собаки мне не угодили тем, что у нас и без того в доме слишком шумно бывает. — А что, у тебя типа есть… младший брат или сестра? — Зои наконец отвлеклась от их незапланированного спутника. — Ты не упоминала ничего такого. — Нет, я единственный ребенок в семье, — ответила Лидия, и, подумав пару секунд, добавила: — Слава Богу. — Оу… — откуда-то сзади послышался сочувственный вздох. — И не в этом смысле! — поспешила заверить их брюнетка. — Просто… у нас есть сожитель… иногда он действительно ведет себя как домашнее животное, что уж скрывать, — она усмехнулась. — Короче, сейчас это прозвучит максимально по-готски, не смейтесь, и я клянусь, что не шучу, — Лидия набрала в легкие как можно больше воздуха и… — У нас дома живет демон. Четверо приятелей остановились и, пока Лидия оборачивалась, у кого-то из двух парней вырвалось громкое безудержное «ПХА!!» Но, к тому моменту, как она смогла увидеть их лица, они просто удивленно смотрели на нее. Если присмотреться, наверняка можно было заметить у них в глазах бегущие знаки вопроса. Зои демонстративно поковыряла пальцем в ухе, сощурилась и переспросила с усмешкой: — Что, прости?… — Вы правильно услышали, у нас дома живет демон. — Если это кликуха дяди-бывшего-зека, то это прикольно, — тихо пробормотала Рейчел, все еще надеясь на реалистичный ответ. — Нет, я имею в виду в самом буквальном смысле, — Лидия едва сдержала смех при виде смятения и неверия на их лицах. Парни как-то странно скривились и начали о чем-то перешептываться, а Зои решительно сделала шаг вперед, покачав головой. — Впервые за эти две недели я снова засомневалась в твоей адекватности, Лидия, ты уж извини. — Я и не рассчитывала, что вы мне поверите на слово, — Лидия пожала плечами с легкой улыбкой. — Но, если вы хотите увидеть доказательства, я их с радостью предоставлю. Растерянность в глазах приятелей вдруг резко сменилась любопытством. Они явно не ожидали, что она готова будет доказать свое абсурдное по всем фронтам заявление. Мэйсон и Итан прекратили перешептываться и второй задумчиво почесал затылок. — Ну, гм… — начал он. — Э… если ты можешь ТАКОЕ доказать… то вперед, я не знаю… — Да с радостью, — Лидия поставила руки на пояс и посмотрела вниз. Все тоже обратили взгляд к земле и увидели, что тот самый черно-бело-полосатый кот, о котором за последние пару минут все уже и напрочь забыли, обогнул их сзади и встал перед ними рядом с Лидией. Он поднял свои желтые глаза на подростков и с хищническим интересом осмотрел их снизу вверх. После чего он вдруг выдал неестественно широкую улыбку, открыл пасть и заговорил хриплым человеческим голосом: — Ну, они хотя б не уроды. В ту же секунду все четверо заверещали и в ужасе отскочили назад; Рейчел споткнулась и шлепнулась на пыльную обочину, но была в таком шоке, что совершенно не обратила внимания на ободранную руку и испачканную одежду, а продолжила вместе со всеми таращиться на кота. Тот явно испытывал невероятный кайф от их реакции, потому что залился диким хохотом и заметал пышным хвостом из стороны в сторону, поднимая за своей спиной небольшое облако пыли. — О да, это те лица, которые я ожидал увидеть, — он со свистом выдохнул и пихнул лапой ногу Лидии, которая тем временем уже медленно сгибалась пополам от приступа беззвучного смеха. — Признаю, твой план был хорош, Пугало! — Я… А… чт… — это все звуки, которые смогла издать Зои; во всяком случае, из всех четверых она до сих пор была единственной, кто смог выдавить из себя что-либо кроме истерических вздохов, так что это было своего рода достижением. — Знакомьтесь, это наш домашний демон, — Лидия чуть наклонилась и указала раскрытой ладонью на все еще трясущегося от смеха кота. — Зовут Биджей. — У вас одержимый кот?! — взвизгнула Зои. Биджей наконец успокоился и театрально закатил глаза. — Конечно нет, детка, эта форма отстой, у меня шея уже затекла на вас дылд снизу вверх смотреть, — одним черно-белым вихрем он резко обратился в свою привычную человекоподобную форму, чуть не сбив Лидию с ног; благо она успела вовремя отшатнуться. Он поправил свой любимый замызганный полосатый пиджак и одернул галстук. — Так-то лучше… Рейчел наконец нашла в себе силы подняться с обочины и отряхнуться. Четверо медленно, все еще с сильным опасением, осмелились приблизиться к Лидии и Битлджусу ближе чем на пять метров. Демон стоял с широкой желтозубой улыбкой, сунув руки в карманы брюк и терпеливо выжидая, когда их первичный шок окончательно отступит. Лидия хлопнула его по плечу и сказала совершенно будничным тоном: — План «вайб-чек» завершен… с грандиозным успехом, — она все еще успокаивала в себе звонкое хихиканье. — Я хорошо отработал? — спросил он вполголоса. — На одиннадцать из десяти. Тебе надо почаще в кота превращаться. — Хрен тебе, — он наморщил нос, но с его лица все еще не сползала самодовольная ухмылка. Пока они болтали между собой, Зои поднесла дрожащую руку к лицу и кашлянула в кулак. Двое снова посмотрели на них. — Ну что, больше не сомневаетесь в ее адекватности? — усмехнулся Битлджус. Подростки медленно помотали головами. — То-то, — он гордо выпятил грудь. — Ты-ы-ы… — Мэйсон поднял дрожащий палец и указал на него. — Ты прям… реальный демон… типа из Ада? — Нет, блин, из Рая, — Биджей прыснул. — Лидия мне о вас много рассказывала. На самом деле я не хотел с вами встречаться изначально, но эта чертовка меня уломала. Ну, что уж, давайте тогда пожмем руки в честь знакомства! Внезапно у него материализовалось две дополнительные руки, и все четыре потянулись вперед, удлиняясь достаточно, чтобы достать до каждого из пока боящихся приблизиться подростков. Они снова синхронно вскрикнули и отскочили назад. — Ну вы ссыкуны, так же неприлично! Давайте-давайте, жмите, я не кусаюсь. Пока не голодный, — он хитро подмигнул им. Лидия, стоящая за его спиной и с упоением наблюдающая за происходящим, лишь с улыбкой цокнула языком и покачала головой. Приятели неуверенно переглянулись, в их взглядах можно было прочесть бурный безмолвный полилог, скорее всего состоящий на две трети из нецензурной брани. Первым проявил смелость Итан — ну, собственно, он изначально выглядел, как тот парень, что первым полезет в неизвестность, потому что все остальные струхнут. Он протянул руку и неуклюже сжал пальцами грубую ладонь демона. Тот тут же впился в тыльную сторону его ладони когтями, отчего подросток едва заметно пискнул, и энергично потряс ей вверх-вниз. — Ты который, Итан или Мэйсон? Имена знаю, описаний не помню, вы все со слов скучные, что повеситься можно. — И-итан… — парень заикнулся, не зная, как реагировать на то, что с ним говорит сейчас существо, в существование которого он бы не поверил еще пять минут назад. И не просто говорит, а с чрезмерным энтузиазмом жмет его руку. — Ага, понял. Ну, ты и выглядишь, как типичный Итан. Мог догадаться, — Битлджус отпустил его несчастную ладонь и перевел взгляд на второго парня. — Методом исключения, ты, значится, Мэйсон. — Да… — длинноволосый смахнул прядь, что настойчиво лезла ему в глаза, и тоже пожал протянутую ему руку; уже более уверенно, потому что убедился на примере Итана, что его собственная рука не будет оторвана и сожрана в ту же секунду, как он коснется его. — Девчонки, что ломаемся? Я не могу так вечность стоять, представьте, что подумают местные, если сейчас в окошко выглянут, — демон хихикнул, хотя не выглядел так, будто реально был озабочен этим вопросом. Скорее, использовал эту фразу, как способ поторопить оставшихся двух новых приятельниц. Они таки сумели побороть в себе страх достаточно, чтобы тоже пожать его руки. — Зои, — еле выдавила из себя блондинка. — Рейчел, — пискнула кудрявая. — Вот и славно, — две лишние руки тут же исчезли, а две оставшиеся укоротились до нормальной длины. Он одернул шлицы рукавов пиджака и снова одарил всех четверых зубастой улыбкой. — Ну, мое имя вы уже знаете благодаря Лидии. Занимательно наконец встретить вживую ее новых скучненьких друзей… — Мы не скучные, — с ноткой обиды возразила Зои. Битлджус на это лишь поднял бровь и наклонил голову чуть набок. — Чем увлекаешься, кроме намазывания своего личика косметикой? И кружков после школы, навязанных тебе родителями? — он усмехнулся, потому что по ее глазам уже знал ответ. — Я… мм… — Не утруждайся, все и так ясно, — демон пожал плечами, после чего обратился ко всем четверым. — Но знаете, люди со скучной жизнью не всегда являются скучными собеседниками. Что ж… дам вам шанс заинтересовать меня. Лидию ведь в вас что-то так дико привлекает, не могу понять что, но должен выяснить, — он тяжело закинул руку на плечи Лидии, которая сейчас стояла справа от него, и от резкой нагрузки она чуть пошатнулась, но довольная улыбка с ее лица не пропала. — Мы ж с ней вроде как лучшие друзья. До вас я был вообще единственным ее другом, так что-о-о, — Биджей издал тихий смешок. — Вы теперь знаете, кого вы переиграли в борьбе за внимание этой мадемуазель. И попробуйте только не оправдать свой выигрыш, — это было преподнесено, как шуточная угроза, но Лидия не могла не заметить парочку едва видимых прядок синего цвета над его висками.

***

— Ты все еще ревнуешь. Они сидели у нее в комнате — Лидия обрабатывала на ноутбуке фотографии с последней прогулки, а Битлджус лениво вертел в руках найденный где-то в доме кубик Рубика; он вовсе не пытался его собрать, скорее ему просто нравились тихие щелчки и похрустывания, с которыми его секции проворачивались. Он даже не смотрел на предмет в своих руках, а лежал поперек заправленной кровати, свесив ноги с края и задумчиво глядя в потолок. Ответ на утверждение Лидии поступил исчерпывающий и развернутый: — Нет. — Ну слушай, теперь мы можем зависать вшестером, что тебя до сих пор не устраивает?… Биджей приподнялся на локтях и шумно вздохнул. — Я просто все еще не могу понять, чем они тебя так зацепили, они еще скучнее, чем Мейтленды, ей богу, — он взглянул на нее искоса, вынуждая Лидию оторвать взгляд от экрана ноутбука и посмотреть ему в глаза. — Неужели весь их прикол для тебя всего лишь в том, что они… нормальные? Только и всего? Лидия хотела возразить, но с горечью для себя признавала, что это, в общем-то, действительно так. В первую очередь она зацепилась за общение с ними как раз потому, что они были ребятами из школы. Первыми людьми в этом противном месте, которые начали относиться к ней не как к дерьму. Она невольно тянулась за их одобрением. Хоть они не были даже и близко такими же интересными, странными и смешными, как этот демон. Он — мертвый, и всегда им был, и он никогда не сможет понять важность обычных живых людей для нее. Для него проблематично было осознать даже такой простой концепт, как любовь между матерью и дочерью, ведь самому ему никогда не доводилось переживать подобные эмоции. Что уж там говорить о такой неоднозначной вещи, как имидж и авторитет в среде токсичных подростков, против их воли утрамбованных в одно унылое серое здание пять дней в неделю. Ей хотелось жить, а не выживать в этом месте. И четверо новых знакомых после стольких лет пребывания в категории изгоев ощущались, как спасательный круг. Конечно, она схватилась за них… — Я не знаю. Возможно, — она пожала плечами. Биджей нахмурился и отвел взгляд. — Это не выглядит, как зачаток долгоиграющей дружбы, честно говоря. — А ты-то что в этом понимаешь? — Лидия слишком поздно поняла, что это прозвучало грубо, потому что когда демон поднял на нее глаза, в его зеленую прическу просочились грязно-желтые нотки. — Я просто пытаюсь сравнивать твои с ними отношения и свою единственную за хрен знает сколько лет дружескую связь, — огрызнулся он в ответ. — Психоаналитик из тебя такой же, как из меня балерина. Биджей фыркнул и сжал кубик Рубика в руках с такой силой, что тот издал уже по-неприятному звонкий треск, будто уже был на волоске от того, чтобы разлететься на кусочки. — Слушай, я пытаюсь сделать так, чтобы всем было удобно! — в отчаянии воскликнула девочка. — Чтобы и мы с ними могли проводить время, и ты тоже не чувствовал себя оставленным где-то в стороне. Я пытаюсь! Я не могу просто отказаться от общения с ними, чтобы все вернулось так, как было раньше… чтобы я… каждый день, уходя из дома, все время думала лишь о том, когда смогу вернуться. Потому что каждый новый час во внешнем мире приходилось терпеть, а не проживать. С облегчением для себя она заметила, как желтые пряди окрасились обратно в привычный зеленый. Биджей наконец расслабил пальцы и поставил несчастный кубик на прикроватную тумбочку. — Ты же сам пытаешься быть лучше, для всех нас, — мягко сказала она, внимательно наблюдая за его реакцией. — И вот еще один пункт в список хороших качеств — не быть эгоистичным. Я очень ценю нашу дружбу, но и ты… должен понимать, что я не могу просто выкинуть весь остальной мир из своей жизни, чтобы тусоваться исключительно с тобой. У меня ведь есть какая-никакая жизнь за стенами этого дома. И я не хочу проводить ее в одиночестве. — Твоя правда, — эту фразу услышать из его уст было неожиданно, но приятно и обнадеживающе. В спорах ей редко удавалось донести до него свою мысль, потому что он от природы был созданием до ужаса упрямым и настырным, но сейчас он, кажется, сделал над собой усилие. Ради нее. — Ладно, может… — он почесал затылок и снова вздохнул. — Ладно, может, мне реально надо успокоиться. Твои приятели, все же… раз тебе с ними так в кайф общаться, несмотря на то, что они жутко скучные, то не мне за тебя решать. Как там говорят, поживем — увидим?… Лидия улыбнулась, встала из-за письменного стола, села на кровать рядом с ним и осторожно обняла. Он сначала замер истуканом, но через несколько секунд расслабился и медленно обнял ее в ответ. — Вот такой подход мне больше по душе, — тихо, но с заметной улыбкой в голосе проговорила она.

***

То, как прошла вся следующая неделя, не могло не радовать Лидию. Биджей наконец перестал смотреть на нее вечно-осуждающим и вечно-обиженным взглядом, без конца причитая о том, каких унылых друзей она себе выбрала, и начал пытаться действительно находить с ними общий язык. Друзья, тем временем, начинали вести себя все смелее в его присутствии. Если в начале они боялись подойти к нему на пушечный выстрел и не могли найтись со словами, то спустя несколько дней они, кажется, наконец отошли от потрясения и начали им искренне интересоваться. Каждый раз, когда компания из пятерых приятелей выходила из школы и отправлялась на очередную прогулку, через пару кварталов к ним будто из воздуха добавлялся шестой — несколько раз он напугал их до визгов своим внезапным приветствием, пока Лидия просто буднично здоровалась в ответ. Подростки засыпали его вопросами — часто это была банальщина из желания понять, как он вообще устроен — есть ли у него пульс, гниет ли он заживо, может ли он летать… и если он реальный демон, то значит ли это, что святая вода действительно обладает некоторой силой. Для Битлджуса эти блиц-допросы были легким безобидным развлечением — он с радостью утолял их интерес и периодически подкалывал. Постепенно он переставал ныть Лидии об их скучности — потому что, хоть и были эти четверо личностями в своей сути намного менее интересными, чем Лидия, их любопытство выводило их бесцельные диалоги в довольно занимательные русла. Они болтали часами и обо всем подряд — от тупого спора о реальности теории эволюции до абсурдных конспирологических гипотез о намеренном увеличении производителями объема воздуха в пачках чипсов с целью нажиться на невнимательных потребителях. Был у них даже мозговой штурм по составлению тир-листа насекомых по степени хруста — очевидно, кто был инициатором этой затеи. В траве и канавах вдоль дорог Биджей со своим особым чутьем на мертвечину постоянно находил всяческих почивших животных — от умершей своей смертью землеройки до сбитой машиной лисицы — и нет бы пройти мимо, нет, надо было гниющий трупик обязательно поднять с земли, всем продемонстрировать, порассуждать вслух о степени разложения экземпляра, после чего попытаться сожрать. Обычно Лидия просто начинала с отвращением кричать на него, после чего он смеялся и с наигранным грустным вздохом бросал находку на землю. После того, как он начал этим заниматься на прогулках, желание ребят жать ему руку при приветствии заметно снизилось. Они продолжали активно интересоваться фотографиями Лидии — иногда даже находили какие-то интересные места или предметы и предлагали их сфотографировать. Чаще всего это была какая-то не особо интересная ей мелочевка, но иногда попадались действительно интересные предложения. В тот день компания совершала свою очередную стихийную прогулку. Лидия не выпускала из рук фотоаппарат, а Биджей травил какие-то придурочные чернушные анекдоты, от которых все смеялись больше от неловкости, чем искренне. Демона это не особо смущало, он и без чужого одобрения был уверен в своем статусе великого комедианта. Когда он в очередной раз отвлекся на бегущую по асфальту толстую жужелицу и увлеченно бросился ее ловить, Зои вдруг повернулась к Лидии, которая, пока не было ничего интересного, перебирала галерею в фотоаппарате и стирала неудачные снимки, дабы сэкономить память. — Слушай, мы недавно нашли заброшенную церковь… она прям такая, старая, высоченная, полуразвалившаяся… не хочешь туда сгонять? Мне кажется, фотографии будут огонь! Остальные подростки активно закивали, глядя на готку. — О да, там прям мох уже по стенам ползет, и почти все витражи выбиты, — поддержал Итан. — Прям пост-апокалиптическая атмосфера, — добавил Мэйсон, затянув шнурки капюшона своей толстовки. — Может, Биджею тоже понравится? Лидия перевела взгляд на своего демонического друга, что уже усвистал на другую сторону улицы и что-то активно жевал (очевидно, той несчастной жужелице от него уйти не удалось). Он явно упустил из внимания последнюю минуту разговоров, так что она окликнула его: — Биджей! — Аюшки? — он довольно облизнул пальцы и со вниманием уставился на подругу. — Ребята предлагают сгонять на заброшку! — Старая церковь! — уточнила Рейчел. — И что там интересного, будто я заброшек не видел… — он пожал плечами и начал внимательно разглядывать дорожку под ногами, будто выискивал добавки. — Там могут выйти интересные кадры, — Лидия подняла фотоаппарат над головой и демонстративно покачала им из стороны в сторону. Он скептически поднял бровь и смотрел на нее так несколько секунд, после чего мотнул головой и пересек улицу, возвращаясь к остальной компании. — Ну хорошо, пошли, что уж, — сказал он максимально скучающим тоном. — Лично я предпочел бы пойти разгромить Таргет, там хотя б весело будет, — он поймал на себе осуждающий взгляд Лидии и резко раскинул руки в стороны, чуть не залепив Итану по лицу. — Что? Я ж не предлагаю убить кого-то. — И слава богу! — Ну и фоток там можно наделать не менее крутых. — Заткнись. В ответ он лишь фыркнул и пробурчал что-то нечленораздельное. Поравнявшись с Лидией, он обернулся к четверым и скрестил руки на груди. — Ну-с, показывайте дорогу, что ли. Церковь была небольшой, собором назвать ее язык бы не повернулся, но и не часовней. Вполне такой средних масштабов богом забытый образцовый экземпляр готической архитектуры. Обшарпанный, покрытый трещинами, с выбитыми стеклами, но стоящий достаточно крепко. Возможно, это здание простоит еще сотню лет, медленно превращаясь в ничто; городского бюджета на восстановление сооружения никто выделять не планировал, и оно простаивало на почти безлюдной окраине города, медленно доживая свои дни. Дорожка к нему, однако, была неплохо протоптана — заброшенное здание очевидно пользовалось популярностью у местных. Лидия еще недостаточно хорошо знала город, ведь прошел едва ли год с переезда, так что об этом месте она узнала впервые. И, увидев церковь воочию, тут же начала жалеть, что не прознала о ней раньше — она действительно выглядела величественно и немного жутковато, вытягиваясь к небу своими остроконечными формами и зияя темными оконными проемами. От розы над порталом мало чего осталось — она рассыпалась и была похожа на одинокую пустую глазницу, будто подчеркивая, что здание фактически мертво. Лидия, не отрывая взгляда от церкви, на ощупь включила фотоаппарат и поднесла его к лицу. Но в ту же секунду, когда она собралась сделать первый снимок, кадр наполовину перекрыло черно-белое полосатое пятно. — Биджей! — прошипела она и выглянула из-за камеры. — Ну не лезь в кадр! Будь добр, иди сзади. — Извиняюсь-не-извиняюсь, — пробормотал он в ответ, делая по тропинке широкие шаги и смотря под ноги, будто шагая по эдакому странному минному полю. Лидия несколько секунд растерянно наблюдала за его поведением, пока остальные ребята догоняли ее позади. — Что ты делаешь. — Пытаюсь понять, тут земля еще святая или эта дрянь уже выветрилась, — он делал каждый шаг с осторожностью, а с его лица не сползала дурацкая азартная ухмылка. — Потому что для меня ходить по святой земле — это все равно, что для вас топать босиком по раскаленному песку, — он поднял взгляд на подругу и поморщил нос. — Приятного мало. — Ну… и как? Есть… ощущение святого духа? — она подняла руку и описала ей в воздухе неопределенную фигуру. — Пока нет. Если не будет даже после того, как переступлю порог — вообще зашибись. Но земля вокруг уже явно выдохлась. Интересно было узнать о том, что освященная земля имеет свойство «выдыхаться». Хотя, если так подумать, это даже звучало вполне логично. Пропустив Битлджуса немного вперед, чтобы он влезал в кадр целиком, она все же сделала фотографию — демон за человека не считается, наверное, так что технически свой принцип снимать фото без людей она все еще соблюдала. И пусть на переднем плане красуется, казалось бы, совершенно неуместный в эстетике полосатый костюм. Он остановился перед порталом, сунул руки в карманы брюк и обернулся на компашку друзей, окинув их выжидающим взглядом. — Ну, догоняйте, черепахи! Ребята обогнали Лидию, которая все еще стояла на тропинке, делая с десяток фотографий зияющей дыры на месте розы. Спустя пару минут она таки решила остановиться и не расходовать карту памяти почем зря — интерьер наверняка был куда интереснее. — Биджей, был когда-нибудь в церквях раньше? — спросил демона первым приблизившийся ко входу Мэйсон. — Спрашиваешь! Кучу раз. Да, приятных ощущений мало, но заглядывал, было дело. — Потому что… — Святая земля, — он поднял густые брови и многозначительно показал пальцем под ноги. — Но, что касается этой церквушки… не уверен, что она имеет такой же сильный эффект. Но сейчас проверим на практике, по-любому. Лидия как раз догнала их вовремя, чтобы застать момент, когда он собрался переступить порог — ребята обступили его и внимательно следили за тем, как он поднял ногу и застыл в дверном проеме. — Ваши ставки? — с хитрым прищуром спросил он. — Да входи уже! — с нетерпением пробурчала Зои. — Ой, да вам реально надо передать премию за занудство, — демон хихикнул, все еще стоя с поднятой ногой. — Вернемся сегодня домой, я Мейтлендам передам, что они теперь не на верхушке пьедестала кайфоломов. Слышь, Лидс? — он повернул голову практически на сто восемьдесят градусов с противным хрустом, чтобы посмотреть на стоящую позади подругу. Та лишь улыбнулась и пожала плечами. — Все с вами ясно. С этими словами он перенес вес вперед и ступил внутрь. Почти тут же его всего легонько тряхнуло, а волосы на мгновение встопорщились и полыхнули желтым. Шумно ухнув, он через пару секунд переступил порог и второй ногой и бегло пригладил прическу, которая уже к тому моменту вернулась к своему классическому зеленому. — И что это значит? — с усмешкой спросила Рейчел, пока все остальные тоже вошли в здание и начали оглядываться по сторонам. — Вот тут святости еще чуть-чуть осталось, — отрывисто ответил он, одергивая пиджак. — Но прям совсем капельку. Чуть щекочет, только и всего. Привыкну за пять минут, — он сложил руки за спину и посмотрел наверх, задумчиво оценивая состояние сводов. — Крепко стоит, сюда еще ваши внуки лазать будут… — его глаза вдруг радостно загорелись, будто он вспомнил что-то, и он на одних каблуках резко обернулся к подросткам: — О, а хотите я вам расскажу очуменную историю про то, как я сорвал крещение и выпроводил из подобной церквушки целое стало народу? — Это ведь не подразумевает детоубийство?… — осторожно спросила Рейчел. Зои тем временем уселась на кучу строительного мусора, которая образовалась когда-то из-за обрушения фрагмента стены, и что-то увлеченно искала в своем рюкзаке. Биджей недовольно хмыкнул от того, что она вообще не обратила внимания на его предложение. Он перевел взгляд обратно на Рейчел. — Возможно да, а возможно нет, — он подмигнул ей и высунул кончик языка. — За подробностями придется выслушать историю целиком. — Мы воздержимся от подробностей, пожалуй, — с немного взволнованным голосом встрял Мэйсон. Итан тем временем склонился над сидящей Зои и они о чем-то тихо болтали, а Лидия, кажется, полностью отключилась от любых разговоров и приросла лицом к фотоаппарату. Каждые несколько секунд под сводами эхом разносились тихие щелчки затвора. — Ну, как хотите, мое дело предложить, — сказал Биджей и вернулся к разглядыванию интерьеров. От алтаря практически ничего не осталось — очевидно, он был разграблен еще в первые годы, а может даже и месяцы запустения храма. Если тут когда-то и были искусные старинные образа, то сейчас об их внешнем виде можно было только догадываться с закрытыми глазами. Из прогнивших скамеек до сих пор кое-как держались только две — остальные валялись на полу россыпью трухлявых деревяшек. Был какой-то приятный трепет от «безнаказанного» нахождения в храме — когда твои ступни не жжет от каждого шага, а внутренности не сводит от удушающего запаха церковных свечей. Ему нравилась эта возможность твердо стоять под сводами церкви, не ощущая на себе праведного давления, которое пыталось размазать каждую толику его демонической сущности. Он лениво изучал блуждающим взглядом покрытый осыпавшейся штукатуркой мраморный пол. Пока вдруг не наткнулся на кое-что неожиданное и очень интересное, на что аккурат падала его тень от светящего через пустой проем окна-розы солнца. Он издал тихое «хах» и приблизился к находке, склонившись над ней и с интересом изучая начертанные символы. Линии были совсем свежие, будто их нанесли накануне. Похоже, начерчены они были баллончиком. «Жаль старый мрамор,» — мелькнуло у него в голове, когда он выпрямился и окликнул ребят: — Опа, гляньте, пентакль! Зои, Рейчел, Мэйсон и Итан тут же обратили на его возглас внимание; Лидия же застыла с фотоаппаратом под одним из двух кое-как сохранившихся витражей. Когда она наконец отвлеклась и последовала за остальными, она увидела, как Битлджус осторожно, держа дистанцию примерно в полметра, расхаживает вокруг начерченной на полу пентаграммы. — Видать тут ошивается местный клуб оккультистов, — он поднял на ребят воодушевленный взгляд на пару секунд, прежде чем снова впиться глазами в начертанную на полу фигуру. — Надо бы и с ними закорешиться. Главное, хех, — он играючи занес ногу над кругом, прежде чем снова отступить назад. — Чтоб не удумали никаких этих своих экзорцизмов проводить. Знаете, что будет с демоном, если он попадет в этот круг и его… В следующие мгновения все произошло так быстро, что Лидия едва ли успела все осознать. Будучи увлеченной интерьерами заброшенной церкви, она совершенно не заметила, в какой момент в руках Зои появилась спортивная бутылка для воды. В какой момент Итан оказался у нее за спиной, и в какой момент захлопнулась тяжелая входная дверь. И почему-то по отсутствию крышки на бутылке Лидия уже какими-то фибрами души понимала, что внутри далеко не обычная вода. Битлджус, кажется, тоже почуял неладное, потому что шумно шмыгнул носом, будто уловил запах опасности, и поднял взгляд от пола, растерянно нахмурившись. У него не было даже секунды, чтобы отреагировать — потому что в то же мгновение его лицо встретилось с больше чем полулитром кристально чистой, самой настоящей святой воды. Раздалось громкое, оглушающее шипение, за которым последовал хлюпающий, жидкий треск. Боже, это был, пожалуй, самый ужасный звук, который Лидия когда-либо слышала в своей жизни. Он издал пронзительный, совершенно нечеловеческий вопль, от которого ее сердце пропустило несколько ударов и она в ужасе рванулась вперед. — БИДЖЕЙ! Но приблизиться к нему ей конечно не дали — ее грубо подхватил под руки Итан и прижал к себе; она от неожиданности выронила фотоаппарат, благо, он висел у нее на шее и не долетел до пола, а лишь грубо ударился об живот, выбивая из легких остаток воздуха. — Ву-у-у-у-ху-у-у! — кажется, этот победный клич издала Зои, резко подняв опустошенную бутылку над головой. — Таки не наврал про святую воду! — Изгоняем демона! — восторженно заверещала Рейчел и подпрыгнула на месте. Мэйсон рванулся вперед и толкнул схватившегося за лицо Биджея; тот, не в силах сопротивляться неожиданному нападению, пошатнулся и переступил контур пентаграммы. Он резко вдохнул и издал повторный вопль; сквозь его прижатые к лицу ладони начала сочиться вязкая черная жидкость, с противными шлепками окрапляя пол под ним; его колени задрожали и подкосились, а волосы окрасились в беспорядочную смесь фиолетового, синего и белого. Еще никогда Лидии не хотелось так сильно избить всех окружающих ее людей, как сейчас, но, к сожалению, ее попытки вырваться из крепкой хватки Итана были тщетны. Она могла лишь раз за разом звать своего друга, надеясь, что сейчас он оправится и сможет посмотреть на нее, но… кажется, это было только начало. В жизни ей даже представлять не доводилось, как именно святая вода уничтожает нежить, но то, что она наблюдала сейчас, казалось хуже любого кошмара. Шипение было такое, будто его облили ушатом кипящего масла, а льющейся на пол черной жижи становилось все больше- ей потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что эта вязкая хлюпающая смоль — его кровь. Она до этого не знала даже, есть ли кровь у него в принципе. Как оказалось — есть, причем в немалом количестве. Пахла она не как человеческая — не железом, а какой-то удушающей гнилью. Этот запах забивал Лидии пазухи и она из криков невольно сорвалась в приступ хриплого кашля. Линии пентаграммы тускло вспыхнули, и стоящий в ней демон с громким ударом упал на колени; третий его крик был уже слабее первых двух, и он все еще был в слишком сильном шоке, чтобы оказывать какие-либо сопротивления. Следующие полминуты, которые тянулись вечность, он сидел на полу, издавая громкие прерывистые стоны, его тело пробивала крупная дрожь, а ладони уже практически полностью перепачкались черной кровью. — Что ж ты не фоткаешь?! — Итан грубо встряхнул бьющуюся у него в руках Лидию. — Смотри, какой шикарный кадр, а?! Упустишь ведь! С гоготом Мэйсон подбежал к ним двоим, схватил висящий у нее на шее фотоаппарат и сунул в ее дрожащие руки. Она едва успела сжать его пальцами, чтобы не уронить второй раз, но это все, на что она была способна. Она сейчас дрожала не меньше самого Биджея, а в глазах все помутнело от пелены слез. — Фото на память, Пугало! — подначивал ее Мэйсон. — Биджей… — только смогла выдавить она, не отрывая взгляда от скорчившегося перед ней друга. Похоже, у Мэйсона достаточно быстро кончилось терпение, потому что он грубо стянул с фотоаппарат и с силой бросил об пол; раздался громкий хруст, и камера разлетелась вдребезги от контакта с мраморной плитой. Лидия шумно всхлипнула и спрятала лицо в руках аналогично Битлджусу. — Ну, чего, гасим его? — послышался словно сквозь толщу воды голос Зои. Нет. — Тащу литровку? — уточнила Рейчел. НЕТ. — Давай, давай. НЕТНЕТНЕТНЕТНЕТ!!! Кажется, Битлджус тоже осознал их слова, потому что в ту же секунду он издал низкий рык и впервые за все это время поднял лицо из ладоней. Точнее… то, что от него осталось. Лидии казалось, что ее сейчас вырвет. Левая сторона его лица, на которую пришелся основной удар святой воды, сейчас практически отсутствовала. На ее месте было лишь тихо шипящее пузырящееся месиво, медленно, но верно переползающее на нижнюю челюсть и шею. Правый глаз, до которого еще не доползла медленно разъедающая его плоть дыра, был сейчас даже близко не похож на человеческий; он светился едким желтым светом и в нем не было видно зрачка. — О-хо-хо-о-о, — Зои присвистнула. — Эй, чучело, или как он тебя там называет, — она обратилась к Лидии, которая не в силах была издавать что-либо, кроме сдавленных всхлипов. — Вообще изначальным планом было расколошматить твою камеру и немного твое лицо, но кто ж знал, что ты нам вот так легко раскроешь кое-что куда более важное для тебя, — она отбросила в сторону пустую бутылку и посмотрела ей за спину; откуда, видимо, Рейчел приближалась с новой «порцией». — А он в свою очередь с радостью объяснит, что может его прибить. Язык без костей, у вас обоих, — она усмехнулась. — Ты бы знала, как это круто! Изгонять настоящего, мать его, демона! Кто б об этом книжку написал… — Кому расскажешь — не поверят, — Мэйсон подошел к блондинке и с приоткрытым ртом принялся наблюдать за безуспешными попытками их жертвы подняться на ноги. — Не надо… Пожалуйста… — просипела Лидия, безвольно повиснув в хватке Итана. Тот явно устал держать ее и, поняв, что оказать сопротивлений она и так не в силах, отпустил ее, позволив ей осесть на пол. Одно дело было отсылать демона обратно в нижний мир — не без чужой помощи он вполне может оттуда вернуться целым и невредимым, Битлджус сам тому яркий пример. Но святая вода — это крайнее средство. Она уничтожает не только физическое тело, но и саму сущность. Не оставляя шансов. Стирая грешную душу с лица вселенной раз и навсегда. Когда Биджей впервые поделился с ней этим фактом во время одних из многочисленных вечерних посиделок перед телевизором, ей было трудно поверить в то, что какой-то пары литров правильно заготовленного H2O, вылитого на демона, будет достаточно, чтобы оставить от него лишь зловонную лужицу. И ей трудно было поверить, что они действительно имеют настолько сильную уязвимость. — А иначе демоны были бы имбой, Лидс, — в своей привычной легкомысленной манере добавил Битлджус, и Лидии даже было как-то неловко, что он использует современный подростковый сленг при описании единственной вещи, что может оборвать его существование. — Ребята сверху не дураки, у них есть свои надежные средства. Ох, как же ей сейчас хотелось, чтобы демоны все-таки были этой самой «имбой»… Чтобы ей не пришлось наблюдать перед собой фактическое убийство, за которое им ничего не сделают, ведь большинство людей просто-напросто не верит в сверхъестественное. К черту всех! В черту этих придурков, в черту этот мир, который не замечает того, что у него прямо под носом, к черту эту проклятую церковь; она была бы рада, обрушься сейчас кровля и похорони их всех под обломками. Сзади ее и Итана обогнула торопящаяся Рейчел, которая сжимала в руках пластиковую прозрачную бутылку, по объему заметно больше первой. Лидия с ужасом уставилась на все так же сидящего на коленях Биджея, а он в ответ расфокусировано посмотрел на нее своим единственным глазом. Расползающееся по его лицу черное пятно уже начало перебираться через переносицу на правую сторону, и он машинально тряхнул головой, будто это могло как-то остановить неостановимое. Он все еще, кажется, не до конца осознавал, что произошло. Но они оба понимали, что сейчас будет, если срочно чего-то не предпринять. Зои уже взялась за крышку второй бутылки, когда он вдруг рванулся вперед, с заметным усилием преодолев границу круга. Лидия даже выдохнула с облегчением, убедившись, что в нем все еще достаточно энергии для сопротивления. С гортанным рыком он выбил бутылку из рук Зои с такой силой, что та отлетела на несколько метров и затерялась в темном конце апсиды, а от взмаха его руки ее лицо поперек покрыли черные вязкие брызги. Блондинка завизжала и отскочила назад, судорожно пытаясь стереть зловонную жидкость со своего лица; в считанные секунды ее самоуверенность куда-то испарилась и она испуганно посмотрела на своих друзей, которые тоже резко отшатнулись от круга. Они явно рассчитывали на легкую и быструю победу после успешного нападения. Но у демона для них был козырь в рукаве. Так легко он сдаваться не собирался. Он застыл, сильно сгорбившись, и еще несколько секунд смотрел прямо перед собой, даже после того, как Зои отбежала. А потом с резким хрустом повернул голову в сторону подростков, и из его горла вырвался низкий клокочущий звук, даже близко не похожий на что-то, что мог бы издать человек. Когда он открыл рот, его уже наполовину изъеденная святой водой нижняя челюсть отвисла, будто суставы уже растворились и она держалась на одной лишь коже и связках, а на пол упало еще несколько крупных черных сгустков. Он еле стоял на ногах; его колени все еще подкашивались, но он прикладывал все усилия, чтобы не падать. Лидия замерла от этого вида, пытаясь разглядеть в остатках его лица хоть грамм узнавания, но не было возможно понять, на кого он смотрел, и видел ли он их в принципе… — Биджей?… — она осторожно попыталась позвать его, но он никак не отреагировал. Демон переступил с ноги на ногу, чтобы повернуться к ним всем туловищем, и наклонился вперед с такой силой, что уже должен был упасть лицом в пол, но этого не произошло. Подростки сбились в кучку на ступеньках перед алтарем, будто эта позиция могла как-то защитить их. Его беспорядочные волосы, выжженные и почерневшие с одной стороны, начали постепенно заливаться кроваво-алым. — Ох черт, ох черт, ох черт… — Лидия слышала, как предательская шайка позади перепуганно шепчется. Она наконец нашла в себе силы оторвать взгляд от Битлджуса и обернуться в их сторону. — План Б… Итан, тащи план Б, — дрожащим голосом выдавила Зои. — Быстрее! — пискнула Рейчел. Итан несколько мгновений мешкал, в страхе подрагивая, но в итоге таки сорвался с места и бросился к оставленному ранее у подножия ступеней рюкзаку. И это действие сработало, как спусковой механизм. Воздух над головой Лидии зашевелился и она рефлекторно пригнулась. Прямо через нее перелетел полосатый силуэт, продолжая окроплять грязный мрамор черными каплями, и с очередным леденящим душу рыком пронесся мимо троих оставшихся на ступеньках подростков, бросившись вслед за Итаном. Секунда — и парень уже жестко упал на пол, а рюкзак, к которому он стремился, был… Лидии пришлось проморгаться, чтобы осознать, ЧТО она сейчас перед собой видела. Мимо ее ног по полу тянулось нечто, напоминающее толстенный змеиный полосатый хвост. И еще один. И еще. Их было так много, что они уже чем-то напоминали щупальца какого-то жуткого мутанта. Это вьющееся черно-белое нечто тянулось вперед, сползало со ступеней и оканчивались двумя кожистыми когтистыми лапами и растрепанным ворохом торчащих во все стороны волос. Или это уже можно было назвать шерстью? Существо повернуло голову, в сторону замершего на полпути Итана. Это было уже не лицо… вытянутая зубастая морда, такая же наполовину разъеденная, гладкая, будто это был очищенный от мягких тканей череп какого-то хищного зверя. Между нижней челюстью и оставшейся половиной верхней оно сжимало рюкзак — его голова была достаточно большой, чтобы спокойно удерживать его. Итан, который едва успел приподняться на локтях к тому моменту, как увидел существо перед собой, сейчас замер, боясь вдохнуть. Оно молча посмотрело на него в ответ своим одним глазом, а потом издало громкое шипение и щелкнуло зубами — клыки прошили рюкзак как кусок масла и существо почти тут же рявкнуло и отбросило его в сторону; что-то в его пасти принялось шкварчать, и новый сгусток черной крови со звонким шлепком ударился об пол. Лидия предположила, что внутри была еще одна бутылка святой воды, которую оно случайно прокусило. И, кажется, это разозлило его вдвойне. — Что это за херня?! — в голосе Мэйсона что-то сломалось и он буквально пропищал эту фразу. — Валим! — завизжала Зои и все четверо (Итан чуть ли не на четвереньках) кинулись к выходу. Но тут их же действия снова вышли им боком — тяжелая дверь была ими же ранее захлопнута, а на ее открытие времени совершенно точно не было. Существо с ревом бросилось вперед, едва не хлестнув все еще сидящую в шоке на полу Лидию тяжелыми хвостами, перелетело через их головы и с сотрясающим стену ударом распласталось по вертикальной плоскости двери, перекрывая собой единственный путь к отступлению. Из-за новой дозы святой воды дыра на левой стороне его морды начала расползаться быстрее, уже почти полностью растворив его верхнюю челюсть. С нижней между острых желтых зубов свисал и извивался длинный сегментированный язык. Существо вздыбило гриву и та ее часть, что еще не почернела, превратилась в грязную смесь красного, фиолетового и белого. Лидия ни разу до этого не видела белый цвет в его волосах. Она могла только догадываться, что он означает, но вряд ли тут было что-то хорошее. Когда оно снова зарычало, забрызгав их с ног до головы каплями крови, и соскочило с двери, выбросив вперед когтистые лапы, Лидия нашла в себе наконец силы подняться на ноги. Подростки с криками бросились в стороны, когда монстр обрушился на пол в том месте, где они стояли секунду назад; отсутствие одного глаза и заливание кровью второго явно не помогало ему в координации движений. Его лапы подогнулись и он неуклюже завалился на бок, со звонким стуком ударившись черепом о мрамор. Звук был такой резкий, что Лидия была даже удивлена, что от него не откололся кусок в тот момент. Пока он пытался приподняться с пола, подростки уже всей гурьбой навалились на тяжелую дверь в попытках ее открыть. Им удалось сдвинуть ее всего сантиметров на тридцать, и Рейчел успела протиснуться наружу в тот момент, когда остальных троих существо подсекло ударом одного из хвостов и они все попадали на пол. Через секунду они все были крепко прижаты лапой к полу, а прямо над их лицами нависла морда, с которой дождем капала черная гниль. Лидия не слышала, что именно они кричали в этот момент, потому что, спотыкаясь, бежала через весь неф, но, кажется, Зои, которая всегда звала себя убежденной атеисткой, начала вслух молиться, а парни просто жалко скулили, не зная, можно ли еще надеяться на пощаду, или же стоит готовиться к болезненной смерти. Монстр раскрыл челюсти — точнее, опустил нижнюю, так как от верхней к этому моменту уже ничего не осталось — и изогнул шею, готовясь одним рывком отделить их головы от тел. — Стой!!! Он резко поднял голову от своих жертв и уставился на Лидию. Она замерла в нескольких метрах от него, по позвоночнику пробежал холодок от взгляда, которым он ее одарил — совершенно дикого, нечеловеческого… не узнающего. Он смотрел на нее так же, как на них. Пусто. Напуганно. С желанием расправы. Несколько секунд она думала, что только что совершила самую ужасную ошибку в своей жизни. Что в состоянии аффекта ему все равно, кого терзать — главное спасти свою жизнь. Поэтому, когда он нервозно ударил хвостами по полу, она вздрогнула всем телом и отшатнулась назад. — Б… Биджей?… — это был почти что шепот в наступившей внезапно тишине, в которой слышен был лишь равномерный стук капель его крови об пол. Только сейчас, когда все застыло и затихло, она поняла, что его единственный глаз и торчащая во все стороны грива были единственными цветными объектами во всей церкви. Все остальное будто стало… черно-белым. Как на старой кинопленке. Даже небо в дыре от окна-розы стало светло-серым, хотя вечер был ясным. В какой момент эта перемена произошла — Лидия не могла сказать. Но она точно знала, что это дело рук вышедшего из себя демона. Она бросила короткий взгляд на Зои, Итана и Мэйсона, которых он все еще вжимал в пол, а они уставились на нее в ответ круглыми от ужаса глазами. Даже не будь весь мир вокруг нее в монохроме, она была уверена, что они в этот момент были бы бледнее смерти. Собственно, они не так уж были от нее далеки. Но, хоть Лидия и была в полнейшем потрясении от их предательства, она не могла желать людям смерти… просто не могла. Это было слишком. Она до конца своих дней будет видеть момент их гибели в кошмарах, и чувствовать свою частичную вину за это. И это не говоря о том, как она сможет после этого видеть в Битлджусе друга. — Не надо, — сипло произнесла она, не сводя глаз с медленно тающей морды стоящего перед ней монстра. — Не надо… Она думала, чувствует ли он сейчас боль, либо же демоническая сущность полностью заглушила все ощущения, кроме желания отбиться, навредить в ответ, разорвать на части и обезопасить себя. Она думала, понимает ли он значения ее слов, либо же они звучат для него лишь как провоцирующий на нападение шум. Монстр медленно повернул голову обратно и снова склонился над замершими под его лапой подросткам. И в тот момент, когда он изогнулся всем телом, с бурлением сквозь разлагающуюся морду втянув в себя воздух, Лидия, забыв о страхе, бросилась вперед. — НетнетнетНЕТНЕТ!!!… Но, к ее удивлению, кровавой расправы не последовало. Одним рывком монстр поднял лапу со своих жертв, ударил хвостами об пол так, что в ушах зазвенело от грохота, и издал клокочущий рев всего в каком-то метре от их перекошенных от страха лиц. Их практически с ног до головы забрызгало черными каплями, и, кажется, Зои готова была отключиться в любую секунду. Но вовремя опомнившиеся Итан и Мэйсон вскочили на ноги, подхватили ее и оттащили к двери. Они замерли, не в силах поверить, что все еще живы, и проводивший их взглядом демон снова низко заклокотал, как бы намекая, что может быстро передумать, если они не смоются сейчас же. С истерическим скулежом они смогли сдвинуть дверь еще немного, достаточно, чтобы вывалиться на улицу, и уже скоро в церкви снова наступила тишина. Удаляющиеся шаги и хриплое, сбитое дыхание стихло, оставив Лидию и… чем бы ни было это создание, в которое превратился Битлджус, наедине. Он просто стоял, уставившись в приоткрытую дверь, из-за которой сочился мертвый, бесцветный свет заходящего солнца, и склонил голову к полу. Его грива почернела уже наполовину, но та ее часть, которая еще сохраняла цвет, постепенно окончательно утеряла красную расцветку и перецвела в чисто фиолетовый. Лидия все еще стояла с вытянутой рукой, сама того не замечая, и боялась пошевелиться. Он медленно повернул голову в ее сторону. Оставшийся глаз все еще был на месте, и впервые за все это время она увидела в его взгляде проблеск узнавания. Невозможно было понять, какая эмоция была заложена в этот взгляд, ведь на его морде не было ни единой мышцы. Но почему-то Лидия была твердо уверена, что он ее не тронет. Она знала это. — Все закончилось, — она произнесла это шепотом, но по тому, как его уши шевельнулись, она поняла, что он прекрасно услышал ее слова. И, видимо, полноценно осознал, потому что в эту же секунду из его пасти вырвался тяжелый выдох, и он медленно расставил лапы пошире, чтобы не упасть под собственным весом. Со свисшей, будто вывихнутой нижней челюсти на пол продолжала неостановимым потоком капать черная жидкость. — Все, все… все хорошо… Нет, все было совсем не хорошо. Лидия это понимала. Все было совсем не хорошо, ведь, хоть на него не попадало больше святой воды, черное пятно как чума продолжало медленно расползаться по его голове и шее. Часть пятна уже краем достала до его левого плеча, разъедая кожу и оголяя мышцы там, где кончалась грива. «Почему оно продолжает расти?» — в панике думала Лидия. — «Оно не должно! Оно должно остановиться… Почему оно не останавливается?!» Она на негнущихся ногах сделала несколько шагов вперед и позволила себе коснуться его, осторожно положив руку под его нижнюю челюсть, будто в попытке ее поддержать. Почти тут же он обрушил на ее руку почти весь вес своей головы и она едва устояла, вцепившись в основание его челюсти и второй рукой. Нижние клыки тупо и больно уперлись в солнечное сплетение, но ей было все равно. Так же все равно ей было и на удушающий, отвратительный запах разложения, исходивший от его огромной раны. Он издал короткий гулкий звук, что-то среднее между всхлипом и усталым воем, и Лидия шумно втянула воздух, перехватывая его голову и подпирая ее плечом, чтобы обвить руками его шею. Мех его гривы был жесткий, спутанный и слипшийся от крови, которая почти тут же пропитала ее кофту и противным холодным ручейком медленно стекала по ее спине, когда он положил голову ей на плечо и позволил себе расслабить перенапряженное тело. Полосатые хвосты медленно извивались, сворачиваясь вокруг нее неправильной спиралью и едва касаясь ее дрожащих от испуга и переживаний ног. Они стояли так с полминуты, не издавая никаких звуков, пока он вдруг снова резко не вздохнул, когтистые лапы подкосились и он осел на пол. Лидия не в силах была удержать его, всех ее усилий едва хватило на то, чтобы не дать ему удариться головой об пол и аккуратно уложить ее на мрамор. В момент касания монстр раздраженно зашипел, по его телу пробежала мелкая судорога и он в считанные секунды растворился в из неоткуда появившемся зеленом дыме, вдруг обратившись в свою обычную, знакомую Лидии человекоподобную форму. Она ахнула и подтянула его к себе, осторожно укладывая его голову себе на колени. До обращения длинная зубастая морда, наполовину разъеденная и залитая кровью и гноем, и так выглядела ужасно, но сейчас, видя то, что осталось от его лица, Лидия едва смогла сдержать рвотный позыв. Зрелище было такое, будто голову ему кто-то с силой размозжил и оставил так полежать на палящем солнце пару дней. Сейчас не оставалось никаких сомнений, что вторую бутылку святой воды он бы гарантированно не пережил. Единственный глаз, слава-кому-бы-то-ни-было, так и остался нетронутым, но смотрел в пустоту перед собой из-под полуприкрытого века и никак не реагировал на Лидию. — Биджей? — она в отчаянии тряхнула его за плечи, хоть и понимала, что это не приведет его в чувства, а скорее лишь распалит боль. — Биджей! Ты слышишь меня?! Она рефлекторно схватила его за руку, тоже частично изъеденную гнилью, и сжала пальцами его запястье — совершенно бестолковый жест, ведь у него нет пульса. Кровь просто… медленно, но верно сочилась, как смола из зарубленного дерева. Мир вокруг постепенно начал снова приобретать цвета, и Лидия зажмурилась от внезапно залившегося янтарем солнечного света, падавшего на них через наполовину открытую дверь церкви. Его волосы тем временем наоборот активно теряли цвет и становились безжизненно серыми, а граница черного пятна продолжала медленно ползти все дальше. — Почему оно не останавливается?! — она наконец вслух задала вопрос, вертевшийся у нее на языке все последние минуты. — Что… что-то можно сделать?… Его рука, которую она все еще сжимала, вдруг шевельнулась и высвободилась из ее хватки, он растопырил пальцы и хлопнул ладонью по полу. И на этом снова замер. Лидия непонимающе нахмурилась. Он пытался что-то до нее донести, но она просто не могла понять, что… — Я не понимаю… — растерянно пробормотала она дрожащим голосом. Он повторно хлопнул рукой по полу и у нее в горле возник твердый ком от ощущения полной беспомощности. — Я… прости, я не понимаю… — она всхлипнула и осторожно провела рукой по его окончательно потерявшим всякий цвет волосам. Его пальцы сжались, а ногти заскрежетали по полированному камню так, что создалось ощущение, что они сейчас переломаются. Лидия начала судорожно проматывать в голове их произошедшие ранее диалоги, пытаясь найти хоть какую-то зацепку. И тут… «Вот тут святости еще чуть-чуть осталось…» Пол. Земля. Освященная земля. В своей полной силе он был практически невосприимчив к угасшей с годами эссенции. Но сейчас, когда он был ослаблен практически до предела, даже такая маленькая сила все равно не давала ему восстановиться и медленно, но верно вносила свой вклад к эффекту от святой воды. Им надо было выбираться. Сейчас же. Лидия не озвучила свою догадку вслух, с лишь тихо ахнула, резко подхватила его под мышки и поволокла к двери. Черт, он был тяжелый. Ей едва удавалось в принципе сдвигать его с места. Она осторожно опустила его на пол, бросив «Секунду, я сейчас!» и навалилась на дверь всем весом. Одна она могла бы и так боком пролезть. Но протащить Биджея… — Сейчас, сейчас, сейчас!… — с трудом отворив ее еще на несколько десятков сантиметров, она вернулась к нему, снова подхватила и приложила все оставшиеся у нее силы, чтобы выволочь его наружу. Длинные закатные тени деревьев ползли по поляне перед церковью, подбираясь к открытой двери. В нескольких метрах от нее, сбоку от тропинки, двое лежали в траве — одна пыталась восстановить дыхание и не упасть в обморок в попытках успокоить свое колотящееся сердце, а второй практически не шевелился — можно было вовсе подумать, что это труп (хотя, частично это являлось правдой). Лидия внимательно посмотрела на его… остаток лица, как бы ей ни хотелось вывернуть сейчас содержимое желудка наружу, но она заставила себя пристально уставиться на границу черного пятна, чтобы убедиться, что оно наконец прекратило расползаться. После этого она громко выдохнула, что-то в ее сердце щелкнуло и она сорвалась в тихие рыдания. — Прости меня, прости меня, прости меня… Да, эти четверо отбросов их предали. Но… получается, в каком-то смысле и она его подставила. Если бы она не настояла на его с ними знакомстве, они бы так и не узнали о нем. И он был бы цел и невредим сейчас. Демонстративно обиженный, ворчащий без остановки и творящий мелкие пакости — но целый. Она привела его к ним. Она наслала на него беду. Это была все ее вина… так бы отделалась лишь фотоаппаратом и синяками. Это проходит. Это поправимо. Потеря лучшего друга — вот что непоправимо. «Лучшего — и единственного,» — поправил ее маленький голосок откуда-то из глубины сознания. Единственного. Не было у нее больше настоящих друзей. Это была лишь затяжная фальшь с целью побольнее ударить в спину. И, погнавшись за их искусственным вниманием, она чуть не потеряла навсегда того, кто был ей действительно дорог. И кому она была действительно дорога. — Прости, прости… И ей было все равно, что она вся была измазана в холодной липкой крови. Пока Битлджус был жив- ну, настолько, насколько демон в принципе мог считаться живым -ничто другое не имело значения. Все наладится. Все должно наладиться. Она снова сжала его руку дрожащими пальцами. Казалось, будто его пальцы даже стали костлявыми; они дрогнули и чуть сжали ее ладонь в ответ. На висках в безжизненно серые пряди медленно пробирались неуверенные, робкие темно-синие полосочки. И это дарило надежду. Не отпуская его руки, вторую она запустила в карман — к ее счастью, телефон не выпал и не затерялся в церкви, пока происходил весь этот ужас. Едва фокусируя свой взгляд на экране, она разблокировала телефон и набрала отца. В прохладной тени деревьев постепенно начинал свою тихую умиротворенную вечернюю песню хор сверчков.

***

Когда Битлджус открыл глаза — он в первую очередь был приятно удивлен, что их снова два. В последний раз, когда он в принципе мог что-то отчетливо видеть, глаз был один и они с Лидией все еще были в той проклятой церкви, а он чувствовал, как его голова и шея буквально растворяются, знакомя его с такими уровнями боли, о которых он даже не мог подумать. Когда ты демон, тебе кажется, что ты неуязвим. «Тыждемон». Ты живешь сотни лет и можешь творить что угодно. И начинаешь легкомысленно относиться и к тем немногим вещам, что могут действительно представлять для тебя опасность. Разговариваешь с людьми. Рассуждаешь вслух о смертоносном действии святой воды. Лезешь в церковь «по приколу». И если Лидия была доверчивым пугалом, то он был самым настоящим безмозглым идиотом. И его вины в произошедшем было столько же, если не больше, чем вины Лидии. И это еще не беря в расчет тех четырех придурков. Он не мог ничего ей ответить тогда, никак утешить и попытаться убедить, что она не должна чувствовать себя ответственной за все, что произошло в тот вечер. Да что уж там говорить, он даже оставшийся глаз нормально открыть не мог, когда наконец воцарилась подходящая для душевных бесед атмосфера. Сейчас он чувствовал себя на удивление неплохо. Вот она, все-таки, демоническая регенерация. Да, он чуть не отдал концы. Но они вовремя убрались из того места, и игра на выживание была определенно выиграна. Хотя последней вещью, отложившейся в его памяти, были всхлипы Лидии и тихие гудки ее телефона. Он наконец понял, что находится в ее комнате. И занимает ее кровать. Вообще, у Битлджуса не было своей комнаты и своего «места». Он просто… существовал во всем доме сразу. Сон ему по очевидным причинам был не нужен, но если он хотел, то мог прикорнуть где-нибудь на крыше, под звездами. И лежание на мягком матрасе под теплым одеялом казалось чем-то странным и противоестественным. Он лениво повернул голову и обнаружил на прикроватной тумбочке аккуратно разложенные останки разбитого фотоаппарата Лидии. Он не помнил, что эти гады его разбили. И, видимо, она возвращалась в церковь после того, как вытащила его, потому что собраны были даже маленькие осколки — явно не в спешке. Вообще, зрелище было довольно грустное. Все же, зеркальная камера — аппарат весьма сложный и увесистый, а швырнули его об пол с дополнительным ускорением, чтоб уж наверняка. Тут проще было уже покупать новый, чем пытаться починить этого страдальца. А зная цены на такие камеры… Через несколько минут дверь в комнату приоткрылась с тихим щелчком, рассеивая полумрак, и в ней показался темный силуэт, замерший снаружи, видимо, чтобы лишь заглянуть внутрь через щель. — А я тебя вижу, — это была первая фраза, которую Биджей произнес с тех пор, как… произошло то, что произошло, и он сам удивился, как его привычно хриплый голос смог звучать еще более хриплым и жалким. Он прокашлялся. Почти в ту же секунду дверь распахнулась до конца и Лидия практически налетела на него, обвивая его плечи руками и вжимаясь так, будто пыталась раздавить его. Он громко ухнул, но все же быстро сообразил и обнял ее в ответ. Они замерли и еще с минуту просто держались друг за друга в полной тишине. — Ты в порядке, — дрожащим шепотом произнесла Лидия и демон хмыкнул. — Естественно, я в порядке, по-другому и быть не могло. — Я думала, что ты там умрешь… — Что звучит глупо, потому что я и так не живой, — он произнес это как что-то очевидное, хотя они оба понимали, что в данной ситуации это было не так. Святая вода для демона — это как забвение для призраков. Смерть для мертвых. Лидия села на краю кровати и легонько пихнула его в плечо, изображая обиду. — Придурок. — Пугало. Они оба тихо засмеялись, не глядя друг другу в глаза. — И долго я был в отрубе? — Больше суток… Битлджус глянул на зашторенное окно, из которого чуть сочился свет уличного фонаря. Получается, это уже был поздний вечер следующего дня. — Ну-с, я выспался, — он резко сел и усиленно попытался скрыть тот факт, что от этого движения у него мушки заплясали перед глазами. Лидия хотела было ему помешать, но решила, что он все же сам разберется, что для него лучше. Так что не стала пытаться уложить его обратно и позволила ему подвинуться к краю, чтобы свесить ноги и устроиться рядом с ней. Он еще раз провел рукой по лицу и шее с левой стороны, будто чтобы убедиться, что все на месте и ничего больше не шкварчит и не разваливается. А приятно, однако, было быть целым. — М-да-а-а… — он запустил пальцы в волосы и задумчиво почесал голову. — Я бы сказал, твои «дружки» были настолько же хитрыми и коварными, насколько они были полными, мать их, идиотами. — В каком смысле?… — Лидия непонимающе поморгала. — У них был реальный шанс заиметь в друзьях настоящего демона. Но они выкинули этот шанс на то, чтобы попытаться нагадить тебе. И в итоге они и цели не добились, и заимели того же демона у себя во врагах, — к концу фразы он начал звучать как-то зловеще и Лидия напряглась, опасаясь, что кровавая расправа над подростками может все еще входить в его планы, и сейчас он лишь отложил ее на потом. — Ну, во всяком случае, они разбили мой фотик, — с грустным вздохом ответила она и повернулась к тумбочке, чтобы продемонстрировать это, но с удивлением для себя обнаружила, что… ни фотоаппарата, ни его обломков на ней не оказалось. Битлджус заметил, как растерянно забегал по комнате ее взгляд, и не смог сдержать тихий смешок. А потом протянул руку, сунул ее под подушку и вытащил из-под нее фотоаппарат. Целый и невредимый, будто только из коробки. Лидия ахнула, не веря своим глазам, и неуверенно протянула руку к аппарату, который он положил себе на колени. — Но это… это… — она подняла взгляд на демона, в ее глазах светилась чистая детская радость. — Небольшое демоническое чудо от меня, — Биджей хмыкнул и отвел взгляд. — Не ручаюсь за сохранность вчерашних фоток, но в остальном должен работать нормально… — он услышал, как Лидия всхлипнула, и попытался изобразить раздражение. — Ой, вот только давай без соплей. И, когда она таки снова крепко обняла его и начала тихо лить слезы в его плечо, вместо того, чтобы продолжить ворчать, он просто отложил фотоаппарат в сторону, еще раз обнял ее в ответ и молча замер, давая ей выплеснуть эмоции. Да, дружить с живыми демону было противоестественно и небезопасно. Но в дружбе с одной конкретной живой он нуждался так же сильно, как смертный нуждался в кислороде. А Лидия тем временем думала, что, пожалуй, демон демоном, но не было ничего плохого и ненормального в нем, если он относился к ней в сто раз лучше, чем все «нормальные» люди.

***

На следующий день на Фейсбук-странице Лидии Дитц вышла новая серия фотографий под заголовком «Вечер странного и необычного». Тема фотографий была совершенно, казалось бы, будничная. Цветы у обочины. Заржавевший дорожный знак. Тропинка в тихом перелеске. Фасад местной заброшенный церкви. Те немногие люди, следившие за ее страницей действительно из любви к ее творчеству, были удивлены неожиданному художественному решению — все фото были покрыты мелкими помехами и случайно разбросанными засветами, и все они были в едко-зеленых тонах — будто у обычных фотографий просто выключили красный и синий каналы. И еще сильнее они были удивлены наличию под всеми этими «усердно обработанными» фотографиями хэштега #NoFilter.