Я не гей

      Дима не планирует ничего на вечер после съёмок. Он не то чтобы уставший — в конце концов, его испытание будет только через неделю, но единственное, чего хочется, это завалиться домой и проспать как минимум сутки.       Он как раз вызывает такси, как словно из ниоткуда перед ним возникает Олег, уже переодевшийся в обычную одежду.       — Дим, — начинает он, — есть предложение.       Матвеев смотрит чуть удивлённо, ставит перед собой трость и задумчиво склоняет голову.       — Что за предложение?       Не сказать, что они много общаются. Так, иногда перекидываются нейтральными фразами, (не) сплетничают об остальных участниках шоу, потому что удивительным образом сходятся на фоне того, что самые младшие среди всех. Как-то один раз выпили кофе, когда последними уходили со съёмок — прогуляли, наверное, около двух часов — как их никто не узнал на улице, оставалось тайной. Но это явно нельзя считать полноценным общением, так что Диме правда интересно, что ему может сказать Олег.       — Есть планы на вечер? — спрашивает Шепс.       — Приглашаешь на свидание? — невольно вырывается у Матвеева.       Олег смеётся, чуть запрокидывая голову. Губы Димы трогает едва заметная улыбка.       — Просто хотел позвать в клуб, — говорит наконец Олег, — если ты не против.       Возражений в голове почему-то не находится.       — Скинешь адрес СМСкой, — кивает Матвеев и смотрит на экран телефона, — а мне пора.       Они прощаются. Дима старается не думать о том, что в груди цветёт странное предвкушение. Ему нравится младший Шепс. В этом оказывается так просто себе признаться ещё с первого съёмочного дня. У него пробирающий до мурашек взгляд ртутных глаз, чётко очерченные скулы и пухлые губы. А ещё голос… приятный, глубокий, удивительно бархатный. Сила его духа не даёт шанса оставить себя равнодушным к Олегу. Он буквально притягивает к себе.       И Дима не противится этому. Свою бисексуальность он принял ещё в подростковом возрасте, довольно спокойно осознавая то, что стоит у него не только на девушек.       Вот только Олег кажется натуралом до мозга костей. Это досадно, но Матвеев не прочь и просто пообщаться с Шепсом — он одна из самых интересных личностей, что приходилось Диме встречать. Его способности медиума пугают и восхищают одновременно. Его характер любопытен. И Дима не собирается отказывать себе в удовольствии узнать Олега поближе.       Ближе к вечеру телефон оповещает о сообщении от Шепса. Дима не знает названия этого клуба. Это удивляет. Матвеев думал, что Олег захочет пойти в какое-то популярное заведение, чтобы ни в чём себе не отказывать, но, когда Дима гуглит название, оказывается, что это совершенно обычный клуб где-то на окраине Москвы.       Чуть за полночь Матвеев уже стоит около бара и заказывает первый коктейль. Музыка приятно заполняет голову, выгоняя ненужные мысли. Людей ещё не очень много, так что танцпол пока не переполнен трущимися друг о друга людьми. Полумрак скрывает чужие личности и тайны. Дима дышит полной грудью, не беспокоясь, что его могут узнать. Он любит это состояние безымянности, когда не нужно думать о том, как ты выглядишь. Преданность фанатов — это приятно, подкупающе и просто невероятно, но порой так хочется просто быть обычным человеком.       Алкоголь греет пищевод. Матвеев смакует крепкость на языке, стараясь расслабиться.       В какой-то момент он ощущает, как шестое чувство щекочет солнечное сплетение, и переводит взгляд в бок как раз в тот момент, когда рядом с ним останавливается Шепс. Губы тянутся в лёгкой усмешке. Он знал, что Олег легко сможет его найти. В этом нет ничего необычного для людей с их способностями, но всё равно — это каждый раз удивительно.       — Я не думал, что ты будешь один, — говорит Дима.       — Так я и не один, — Олег склоняется к его уху, опаляя шею горячим дыханием, — я с тобой.       Это похоже на флирт. Но так было бы слишком просто и идеально. Хотя… Матвеев не прочь немного подёргать судьбу за хвост. Он поворачивает голову, буквально касаясь щеки Шепса губами и шепчет:       — Тогда я польщён твоим вниманием.       Они отстраняются друг от друга и сталкиваются взглядами. Прямо как сегодня на съёмках — с лёгкой насмешкой, вызовом и чем-то ещё, совершенно непонятным, но притягательным.       Олег заказывает десяток шотов. Первые пять ставят перед Димой, а последние Шепс расставляет перед собой. Они пьют молча, общаясь скорее на ментальном уровне — укутывая друг друга своей аурой. Их души словно танцуют вместе, переплетаются и дразнятся, не подпуская слишком близко. Это ощущается телом — мурашки бегут по коже, возбуждая нервы.       — Как отметил день рождения? — легко заводит первую пришедшую на ум тему Дима.       — Получил наставление от матери, — хмыкает Олег, едва перекрывая голосом музыку, — а Саша утром делал вид, что забыл, какой сегодня день.       Матвеев усмехается и опрокидывает в себя последнюю стопку. В голове уже начинает приятно тяжелеть. Музыка льётся в уши грубыми битами, и тело невольно отзывается на это. Просыпается желание двигаться.       Дима хватает Олега за руку, едва он допивает свой шот, и тянет в толпу. Ладонь у Шепса большая и мягкая. Он следует за ним без комментариев, доверчиво так, легко. Матвеев резко разворачивается где-то в центре танцпола, и Олег врезается в него от неожиданности. Его руки оказываются на талии Димы, и Матвеев накрывает их своими ладонями и начинает плавно двигаться.       В глазах напротив что-то мелькает, такое тёмное и жадное, но быстро исчезает, даже не оставляя после себя следа.       В толпе быстро становится жарко, дыхание учащается. Дима медленно отпускает себя. Движения становятся всё свободнее и откровеннее. Он вскидывает руки над головой и ведёт бёдрами. Он знает, что Олег смотрит на него. Видит ли он перед собой просто коллегу? Или друга? Или всё же что-то большее? Матвеев не хочет спрашивать, поэтому, лишая себя соблазна поинтересоваться, разворачивается спиной к Шепсу. Он оступается и льнёт к чужой груди. Руки Олега оказываются на боках Димы, сжимают неожиданно крепко. Жарко. Близко. Их бёдра жмутся непозволительно близко, движутся в такт.       Сердце стучит быстро. Мысли разбегаются. Матвеев прикрывает глаза, а потом заводит руки назад и зарывается пальцами в длинные волосы, оттягивает их. Откидывает голову на крепкое плечо и дышит Олегом, запахом его одеколона. Пьянит получше алкоголя.       Музыка сменяется, и Шепс разворачивает Диму в своих руках, скользит ладонями по груди. Матвеев улыбается широко, соблазнительно так, и находит глазами чужой взгляд, чтобы потом медленно спуститься вниз, вклиниваясь ногой между колен. Он скользит вокруг пышущего жаром тела, извивается точно змей. Ему так хорошо в этот момент. Он не думает о том, что Шепс может быть против или плохо понимать, на что это всё похоже. Он взрослый мальчик, не глупый, должен всё прекрасно понимать.       Олег вздёргивает его на ноги, прижимает к себе. Глаза в глаза. В голове слышится взрыв — это падают последние моральные стены. Сдерживаться не хочется.       Дима впивается в чужие губы, ведёт языком по нижней губе, а потом несдержанно её прикусывает. Шепс рвано выдыхает, жмёт пальцы с такой силой, что даже больно, и отвечает на чужое желание.       Матвеев пьян эмоциями. Густая аура медиума давит, подчиняет, не даёт и шанса на то, чтобы оторваться. Но Олег делает это первым, потом хватает за ладонь, переплетая пальцы, и тянет сквозь толпу. Губы жжёт недавним касанием. Дима фыркает себе под нос, улыбается.       Шепс заводит его в туалет и толкает в кабинку, буквально движением фокусника закрывая дверку за собой, и тут же прижимает к себе, несдержанно врезаясь губами в губы.       Им тесно, но на это так плевать. Дима и не понимал до этого момента, как хотел коснуться Олега. Руки лезут ниже, ныряют под чужую рубашку и обжигаются об горячую кожу. Спина у Шепса широкая и сильная, мышцы перекатываются под кожей.       Матвеев обводит бёдра, сжимает ягодицы и толкается тазом вперёд, слизывая слабый стон с губ. Торопливо выдёргивает ремень из шлёвок, вжикает молнией и ныряет рукой под бельё. Он хочет быстро, влажно, пока не прошло чужое наваждение. А то, что Олег может внезапно остановиться, пугает до дрожи в коленях. Так страшно Диме не было даже в самые тяжёлые моменты работы с демонами и духами. Он отрывается от мягких губ, скользит языком по шершавой челюсти, а потом прихватывает кожу на шее, прикусывая её и посасывая. В этот же момент обхватывает налитый кровью член.       Шепс стонет, выгибается в спине и упирается лопатками в перегородку. У него вырывается неловкий смешок, который переходит в прерывистое дыхание. Дима резко садится перед ним на колени и стягивает джинсы с бельём до колен, хватаясь за крепкие бёдра как за опору, а потом смотрит вверх. У Олега голодный взгляд. Такой рассредоточенный, шальной. Он тянется рукой, заводит чёрные пряди волос за ухо, но они снова падают на лицо, а потом зарывается в них пальцами.       Дима ухмыляется и переводит взгляд на член напротив своего лица. Он крупный, длинный, увитый венками. Он целует вершину, слизывает вязкую каплю, с упоением вслушиваясь в сорванное шипение, и обхватывает головку кольцом губ. Она приятно ложится на язык, давит, Олег мелко толкается бёдрами, оказываясь глубже.       Матвеев раскрывает рот, позволяя это. Ему нравится ощущать власть над Шепсом, его какую-то тихую беспомощность. С каждым движением языка и губ его тело содрогается, но Дима держит бёдра крепко. Едва ли не мурлычит, облизывая этот красивый член, и в какой-то момент жмурится, не в силах совладать с эмоциями.       Он давно уже не делал минет и всегда предпочитал получать его, чем делать, но с Олегом всё не так, всё иначе. Шепс такой вечно собранный, серьёзный, а ломать его стены спокойствия упоительно. Дима обхватывает одной рукой ствол у основания и дрочит в такт движений головы. Олег стонет, скулит, кажется, затыкает себе ладонью рот. Его ноги дрожат.       — Дима, — срывается в какой-то момент с его губ, — я…       А потом Матвеев распахивает глаза и без промаха находит туманный взгляд. Сердце теряет удар, а Олег снова выстанывает протяжно его имя и кончает. Дима судорожно сглатывает, в глазах щиплет от слёз, но это так приятно. Он отстраняется, заправляет член Олега в штаны и умело застёгивает ширинку и ремень. Поднимается на ноги и не успевает сказать и слова, как его притягивают к себе, вгрызаясь голодным поцелуем в губы.       Матвеев глухо стонет, теряясь в собственном возбуждении, отдаваясь в чужую власть.       Они отстраняются друг от друга, сталкиваются лбами и дышат: громко, тяжело, обрывисто. Губы горят. Дима заводит прядь волос Олегу за ухо и хмыкает:       — Не боишься, что я всем расскажу, что ты гей?       — Я не гей, — хрипит Шепс, заглядывая в глаза.       Дима склоняется к нему, вдыхает с наслаждением запах секса и духов.       — Сосёшься с парнями как натурал, — проникновенно шепчет на ухо и прикусывает нежную мочку.       Олег вздрагивает, а потом вдруг обхватывает руками за талию и прижимает к себе. Дима позволяет ему это мгновение слабости. Сейчас им хорошо, а поговорить можно и позже.