Последний потомок

      Первым делом, когда Старки вернулись домой, они не только выпили по стаканчику бурбона со льдом, но и принялись искать ответы на вопросы, что появились у них во время путешествия. Прежде всего, они провели тест ДНК — нашли старое дорогое пальто отца, на котором, к их же счастью, обнаружился седой волос покойного, и выяснили, что отец у них и правда общий; второй же тест ДНК показал, что матери у Старков разные — Мэй Мэй на это только недовольно фыркнул, всем видом давая понять, что никогда не ошибается в своих «видениях», если эту способность можно было бы так назвать.       Всё бы ничего — результаты теста ДНК не только доказали, что Старки — действительно кровная родня, но и успокоили их взбудораживавшиеся душеньки. Однако этого было мало. Для Старк-младшей уж точно. Именно поэтому одним поздним вечером, когда Тони и Пеппер уже отправились спать, девушка пошла в кладовую (в новом доме Старки специально отвели комнату, где сложили все старые вещи, включая те, что принадлежали их родителям), где нашла коробку с одной лишь подписью — «Дина Старк». Мелани поморщилась, тяжело вздохнула и всё-таки открыла эту коробку.       На самом верху лежала фотография в рамке: женщина с мужчиной стоят в обнимку, рядом с ними молодой парень — совсем юноша, — а на руках у женщины свёрток. Догадаться о том, что в этом свёртке лежит младенец, так ещё и сама Мелани, было не так уж и сложно.       Девушка провела ладонью по стеклу и слабо улыбнулась.       «А ведь через два года после этого Тони останется один-на-один со мной…», — пронеслось у неё в голове.       Старк-младшая встряхнула головой и, отложив фотографию в сторону, заглянула снова в коробку. Там лежала белая ткань. Сначала девушка пришла в недоумение: «что это за ткань и на кой чёрт она тут лежит?». А потом до неё дошло (уже после того, как она вытащила полотно из коробки и развернула его), что перед ней оказалось свадебное платье Дины.        — Ну да… — она усмехнулась вслух. — Дина надеялась передать мне его по наследству? Как «оригинально». И, к её же сожалению, такой фасон не в моём вкусе, — девушка отложила платье к фотографии и с угасающей надеждой посмотрела на дно коробки.       Старк-младшая с облегчением выдохнула, когда обнаружила на дне коробки два дневника. Один — потрёпанный, второй очень даже цивильного вида. Взяв их и убрав всё, что она достало до, обратно в коробку, Мелани вышла из кладовой и достаточно быстро направилась к себе в комнату, не забыв при этом прихватить бутылочку своего любимого бурбона.       Мелани запрыгнула к себе на кровать, включила ночник и открыла сначала тот дневник, что на вид был очень потрёпанным. Как оказалось, это был совсем не дневник, а самая настоящая книга, принадлежащая Майндвюну. К её удивлению, Старк-младшая всё прекрасно понимала. И за что она могла уже поблагодарить свою мать, так это за то, что оставила ей эту книгу — в ней было предостаточно информации хотя бы для того, чтобы начать контролировать свою силу и не бояться, что она может кому-то навредить.       «Ладно. Эта книга мне уже чем-нибудь, да поможет. Теперь посмотрим, что ты писала в своём личном дневнике, дорогая мамаша…», — подумала Старк-младшая, усмехнувшись про себя.       Она отложила книгу Майндвюна и взяла личный дневник Дины. Изумрудного цвета обложка была немного изорвана и поцарапана, корешок уже еле живой, но всё же до сих пор сохранял свою функцию.       Девушка открыла первую страницу и начала читать.       «Дорогой дневник, сегодня 1963 год. На Мидгарде, конечно же. Удивительно, но тут время движется по-другому… Хотя тут скорее всего дело лишь в том, что Мидгард куда более молодой, чем Майндвюн. В общем и целом, я на Мидгарде…»       Мелани резко захлопнула дневник и уставилась в пространство перед собой, нахмурив брови и недовольно прорычав. Она сделала глубокий вдох, медленно выдохнула — повторила это действие несколько раз, после чего вновь открыла дневник и прочитала первый абзац.        — Давайте рассуждать логически. Дина прибыла с Майндвюна на Мидгард… то есть на Землю, если выражаться нашим языком. В принципе, такая сумбурная манера речи ей будет свойственна — весь её род истребили, она не уверена, остался ли Майндвюн в целости… хоть и не в сохранности. К тому же, она в тот момент появилась в неизвестном ей мире. Ну, на теоретическом уровне она знала, что такое — Земля. Но не в практическом. Тем более что она находилась в шоковом состоянии… Стоп, — девушка покачала головой, цыкнув. — Это я уже сама с собой разговариваю?! Дожили…       Старк-младшая покачала головой и продолжила читать. Она пролистала несколько страниц, понимая, что на них описано внутреннее состояние Дины — ей это было крайне неинтересно, как бы и жестоко это ни звучало. Когда Мелани увидела имя отца, она остановилась и отлистала немного назад, найдя место, где начинается так называемый рассказ о Говарде Старке.       «Я встретила Говарда совершенно случайно. Если честно, эта встреча и правда стала случайностью… жестокой случайностью для его жены.       Из-за того, что я не стала закрывать глаза на свои способности и решила их продолжать оттачивать дальше, я переехала за город в небольшой домик, рядом с которым проходила трасса, чтобы Мидгарцы не пострадали из-за моих так называемых тренировок. К несчастью для семьи Старков, они проезжали мимо моего дома в том момент, когда я отрабатывала одну из техник.       К слову говоря, я удивлена, что они в априори здесь проезжали… по этой трассе мало кто ездит в принципе. Что же здесь понадобилось таким важным лицам, как Старки?..       …       Если говорить кратко, эта семья погибла из-за меня. Точнее сказать: из-за меня погибла Мария Старк, мать бедного малыша, Энтони Старка…»       Мелани тихо засмеялась, и в смехе её проскальзывали нервозные нотки.        — Серьёзно… она сейчас это… на полном серьёзе?! — девушка выкрикнула это, но почти в то же время выдохнула и постаралась быть тише — будить брата и объясняться перед ним ей не хотелось. — Я даже не знаю, как на это реагировать…       Старк-младшая продолжила читать дальше.       «Мой удар пришёлся на машину. Мария и водитель скончались сразу же. Говард и Энтони были живы. Я перенесла их в дом и смогла им помочь.       Энтони очнулся первым. Мне повезло, что он ещё был совсем крохой и не помнил отчётливо лицо своей матери. Это могло бы принести много проблем. Зато вот Говард… когда он очнулся, он первый делом начал искать Марию. Я не стала от него ничего скрывать и показала ему разбившуюся машину с двумя трупами (что с ними делать, я не знала, потому оставила так, как всё было).       Мне удалось списать всё на случайное происшествие, официально было заявлено, что водитель сел за руль в нетрезвом виде. Говард отблагодарил меня за своё и сына спасение и предложил вознаграждение. Мне было не по себе от того, что Энтони остался без матери из-за меня, и я спросила, могу ли стать его няней… Говард, на моё удивление, согласился. И с того дня я стала жить у них в доме.       …       Спустя два года Говард сделал мне предложение. Признаться, я была удивлена. Если бы не мои способности распознавать у людей правду, я бы ни за что не поверила, что этот человек влюбился в меня. Да, Говард любил меня не так сильно и страстно, как Марию, но тёплые чувства ко мне у него всё же были. И я согласилась. Что мне ещё было оставаться делать? Ведь у меня тоже появились к нему чувства…»       Старк-младшая вздохнула. Она отложила дневник, не закрывая его, и потянулась за бутылкой бурбона. Пара глотков привели её мысли в порядок, однако даже от этого ей совсем не становилось легче.        — Можно сказать, Дина заменила Марию для Говарда и Тони, когда второй об этом даже не подозревал, — девушка сделала ещё один большой глоток алкоголя и тяжело выдохнула. — Для отца и Тони, может быть, это и правда было лучшим исходом после смерти Марии — у них всё же появилась женщина, ставшая женой и матерью. Но факт, из-за которого Дина ею стала… а ведь Говард наверняка никогда не узнал всей правды, — она отставила бутылку, взяла дневник снова в руки и нашла абзац, на котором закончила чтение.       «Энтони назвал меня «мамой». Я считаю это неправильным, — продолжала Дина, — ведь я не его мать. Я не Мария. Однако Говард считает иначе. Он просит не отвергать Энтони и считать его своим сыном. Ведь у каждого ребёнка должна быть женщина, которую он сможет называть «мамой»… Я не смогла ему отказать. Даже в этом.       …       Четырнадцать лет прошли незаметно. Энтони растёт слишком быстро, и от этого в какой-то степени больно. По большей части из-за того, что я не человек, и мою жизнь можно назвать бессмертной. Как же мне им объяснить, что через десять лет я буду такой же, как сегодня, а они — постаревший и повзрослевший отец и сын?..       …       Оказалось, что я беременна. Говард давно хотел второго ребёнка — именно от меня. Но после выкидыша и того, что я пережила, я долго не могла забеременеть. Я боялась это сделать. Но сейчас… я испытываю счастье…       …       Я родила девочку. Мы назвали её Мелани. Говард не знает его значения, но это имя означает «тёмный», или же «тьма». Как раз для способностей Майндвюнцев. Всё-таки… Мелани моя дочь, она должна унаследовать мои силы. И с этим возникает ещё одна проблема — как мне объяснить ей всё? как рассказать, поведать всю правду, что со мной произошло за эти годы и почему она… такая?..»        — Поздравляю, мамочка, тебе не пришлось всё это объяснять, — хмыкнула Старк-младшая, перелистывая очередную страницу. — Я, можно сказать, сама раздобыла всю правду о себе.       «Мелани — просто невероятное дитя. В отличие от Энтони, она очень спокойный ребёнок, тихий и послушный, даже для своего возраста. Ей годик, но она уже неплохо решает детские задачки в играх — по типу совмещения деталей фигурных форм с соответствующими для них отверстиями. И всё в этом духе.       А ещё… её глаза… Они очень красивые! И я часто замечаю, как они становятся белыми, а белок меняет цвет на чёрный — первый признак того, что моя сила ей действительно передалась. Но это не самое страшное. Самое страшное будет тогда, когда тень начнёт выходить из её тела…       …       Я рада тому, что Энтони безумно любит свою младшую сестру. А Мелани, в свою очередь, безумно любит своего старшего брата. По ним это видно. Я так боялась, что Энтони будет отвергать Мелани… но всё обошлось, и это успокаивает.       …       Сегодня, моя малышка, тебе два годика. Силы до сих пор не пробудились, и с каждым днём мне становится всё страшнее. Я не уверена, что буду рядом, когда это начнётся. Боюсь, что я не успею тебе помочь… С тобой могут что-нибудь сделать, Говард и Энтони могут от тебя отказаться, ведь, возможно, они начнут считать тебя монстром…»        — Ну да, монстром… только вот монстром себя считаю я сама, Тони тут совсем не при чём, — фыркнула недовольно девушка. — Но, конечно, разве ты могла о таком подумать? Пф-ф…       «Говард счастлив — это видно по его глазам. Он любит Энтони, и так же сильно любит Мелани. Для меня это — самое настоящее счастье. Может быть, я для Энтони и замена матери. Но для Мелани я стану самой настоящей и самой лучшей матерью. Постараюсь, по крайней мере, стать такой, какой для меня была моя мама.       …       Мамочка… я долго думала, почему же ты осталась там с папой? Почему не пошла со мной? Почему вы оба остались там?! Ведь вы могли сбежать вместе со мной… хотя бы ты, мама… И знаешь, может быть, не сразу, прожив долгие годы с Говардом, я начала тебя понимать. Ты знала меня. Была во мне уверена. Знала, что я справлюсь и смогу дальше жить. Поэтому осталась с отцом — со своей любовью. С тем, с кем прожила долгую жизнь. С тем, с кем решила разделить не только счастливые дни этой самой жизни, но и день смерти. Это тяжёлый выбор. Но, думаю, стоящий. Как бы это ни звучало.       …       Я тут как-то сидела, смотря на спящее лицо Мелани, и вспоминала тот самый день… когда Йотуны напали на нас… когда Майндвюна не стало… когда я осталась одна, без родителей… Я думала о том, как бы я поступила на месте матери. Смогла бы ли я оставить своих детей и — не дай бог — уйти вместе с Говардом на тот свет? Я пришла к тому же ответу, к какому в тот день пришла моя мать: да, смогла бы. Я уверена, что они вырастут молодцами, умницами, будут здоровыми и невероятно талантливыми ребятами.       Да, это звучит как предсмертное письмо… Но ведь всё может случиться, не правда ли? Как тогда, когда моя сила случайно попала в машину молодой семьи Старков… А так, по крайней мере, у Энтони и Мелани будут мои записи и они узнают обо мне всю правду. Если Говарду не суждено знать всей правды, то они просто обязаны её будут узнать. Из моих ли уст или из этого дневника — неважно. Правда будет раскрыта, и поэтому я спокойна.       И я хочу, чтобы вы знали… мои хорошие, мои маленькие, единственные и самые любимые детки… Энтони, Мелани… я вас безумно люблю!       …       Может быть, оно и к лучшему, что тогда Йотуны напали на Майндвюн… благодаря этому я обрела счастье…»       Старк-младшая тихо засмеялась. Она сжала личный дневник Дины в руках, стараясь не разорвать его пополам — для такой древности небольшое усилие может повлечь за собой уничтожение книги. А сохранить этот дневник девушка хотела потому, что Энтони тоже имел право его прочитать. Вот прочитает — пускай сам и решает, что с ним делать дальше.       Мелани закрыла дневник и отложила его подальше, книгу же с Майндвюна она оставила на тумбочке. После всего этого девушка допила бурбон и, оставив пустую бутылку около кровати, улеглась на бок и попыталась заснуть.       Алкоголь, хоть и не в таком большом количестве, в котором Старк-младшая привыкла его пить, подействовал, и благодаря ему девушка провалилась в сон. Правда, в недолгий. И всё только потому, что ей снова начал сниться кошмар — и снова с участием Дины, и снова тот роковой день…       Мелани подорвалась так резко, что упала с кровати и ударилась затылком о тумбочку. Дотронувшись до ушибленного места, девушка почувствовала пальцами жидкость. Догадаться, что это кровь, было несложно. Цыкнув, Старк-младшая поднялась и спустилась в гостиную, где достала аптечку и стала обрабатывать рану. Взглянув на часы, она тяжело вздохнула. Время было всего лишь начало шестого. Тони точно спал, даже до будильника Пеппер ещё часа полтора.        — Попала… — прорычала недовольно Старк-младшая, поднимаясь с места и направляясь в мастерскую.       Лучшим решением отогнать сонливость было выпить или заняться модернизацией костюмов брата и своего или созданием новых изобретений. А лучше совместить эти два дела в одно и точно уж позабыть о сне и — уж тем более — о кошмарах. Что Мелани, в принципе, и сделала.       Самое ужасное в этом решение — это тяжёлые вздохи Поттс и её вечно недовольные высказывания в сторону девушки. Оно и понятно — женщина беспокоилась о Старк-младшей, однако та не желала её слушать и потому пропускала каждое её слово мимо ушей, словно совсем не слышала, о чём та ей пыталась донести.       И вот так, почти без сна, держась на бурбоне и энергетиках, Мелани Старк прожили чуть больше трёх месяцев. Она была раздражительна, но сдержана — доставлять проблем своей семье (брату и Поттс) девушка не желала.       Энтони же первые недели не обращал на состояние сестры внимание — он знал, что у девушки бывают такие заскоки, и она из них плавно выходила, приходя к нему за помощью. Однако со временем мужчина стал замечать, что ситуация идёт только в отрицательную сторону, и девушка совсем не желает приходить к нему и, как в старые добрые времена, поговорить. Тогда он решил сделать это сам, вот только этот разговор ничем не помог. Да, Энтони узнал о кошмарах, прочитал дневник Дины, но воспринимать всё близко к сердцу, как это сделала сестра, он не стал. Кроме кошмаров — вот они его беспокоили не меньше самой девушки.        — Мы же, по сути, добрались до Майндвюна. Почему тебе до сих пор снится мама?        — А мне почём знать?.. — хмыкнула Старк-младшая.        — Мэй Мэй? — мужчина посмотрел на зверька, что всё время летал или спал рядом с его сестрой.        — Без понятия, правда, — лишь пожимал плечами вьюн.       И каждый подобный разговор заводил их в тупик. Пока в один из вечеров к ним не наведалась Фригга, что было удивительным для всех, особенно для Поттс, которая уж никак не ожидала увидеть в своей гостиной царицу другого мира.       Фригга же, увидев состояние Старк-младшей, словно осознала, почему её младший сын так настойчиво просил у неё помощи. На девушке не было лица — глубокие мешки под глазами, уставший взгляд, покрасневшие белки глаз, впалые скулы и исхудавшее тело. Тёплая улыбка спала с лица женщины. Она с жалостью и негодованием смотрела в чёрные глаза своей любимой гостьи.        — Не смотрите на меня так, пожалуйста… — девушка вздохнула. — Зачем Вы прибыли, госпожа Фригга?        — Да… — царица всё-таки преодолела себя и улыбнулась. — Собственно, как раз за тем, чтобы тебе помочь.        — Что?.. — Старк-младшая от удивления раскрыла глаза. — Как это… помочь?..       Но Фригга лишь тепло усмехнулась и попросила девушку собраться — ей предстояло небольшое путешествие в Асгард. Не сказать, что Мелани не была рада — ей нравился Асгард, и ей нравилось там бывать. К тому же, она вновь могла побеседовать с Локи, чего ей, как оказалось, не хватало. Однако… в таком состоянии и показать перед ним? А, собственно, с чего она вообще начала о таком беспокоиться?..