Dance of The Dragonwolf

      Бенджен не мог удержаться от улыбки при виде своей любимой дочери, теперь уже взрослой женщины, крепко обнимающей свою семью.       - Отец, я рада снова тебя видеть.       - Дочка, ты выглядишь здоровой и счастливой. Рад тебя видеть. - Бенджен говорил глубоким голосом, глядя на Лианну вблизи с доброй улыбкой, его внимание переключилось на принца Деймона, стоящего рядом с Лианной.       - Я надеюсь, Винтерфелл придется вам по вкусу, принц Деймон. - Старк говорил почтительно, пожимая принцу руку.       - У вас довольно красивый замок, милорд. Может, тут и холодно, но я вижу в этом величие. - уважительно произнес Деймон, прежде чем подтолкнуть Эйнара вперед, который поднял глаза на Бенджена.       С огоньком в глазах и теплой улыбкой на лице Бенджен присел на корточки, чтобы встретиться с ним взглядом на уровне глаз. Взглянув на ребенка, стоявшего перед ним, Бенджен не мог не заметить поразительного сходства со своей дочерью Лианной. Темные волосы мальчика были явным свидетельством крови Старков в его жилах, но было что-то в его глазах, что выдавало его родословную Таргариенов.       - Ты, должно быть, мой внук, - мягко произнес Бенджен, его голос был полон тепла и привязанности. - Твое сходство с матерью поразительно, но в тебе безошибочно угадываются черты Таргариенов.       - Да, лорд Старк. Я Эйнар Таргариен. - представился Джон, выпрямляясь перед лордом, он не знал этого человека, но мог видеть сходство между Бендженом и лордом Эддардом Старком.       - В этом нет необходимости, юный Старк. Зови меня просто дедушкой. - Мужчина что-то тихо произнес, прежде чем встать и обратиться к своей дочери.       - Вы, должно быть, устали с дороги. Пожалуйста, входите. Я действительно хочу услышать все, что ты можешь рассказать мне о Юге. - Бенджен призвал, прежде чем приказать слугам Дома Старк, включая Беннарда Старка и его детей, отвести их всех внутрь, в их соответствующие спальни; Бенджен не мог вспомнить, когда в последний раз в Винтерфелле было так много гостей, а их будет еще больше; это была королевская делегация, Дома со всего Вестероса, за исключением Дорна были приглашены на эту свадьбу, Бенджен был уверен, что в Винтерфелле и Винтертауне никогда раньше не собиралось столько людей одновременно.       Бенджен знал, что эта свадьба была огромным событием для дома Старк, таким же, если не большим, чем когда Лианна вышла замуж за принца Деймона; в то время как этот брак связал Дом Старк с Королевской семьей, помолвка между Риконом и принцессой Гейль Таргариен гарантировала, что в будущем поколении Дома Старк будет кровь Старков и Таргариенов.       У обоих в крови была магия; когда Бенджен вспоминал свое детство, его мысли обратились к озорному маленькому мышонку, который обычно сновал по кухне Винтерфелла, вызывая хаос и переполох среди персонала. Однако вместо того, чтобы ловить или прогонять надоедливого грызуна, как это сделало бы большинство детей, Бенджен открыл в себе уникальный талант - способность перевоплощаться в животных и видеть мир их глазами. Благодаря интенсивной концентрации и глубокой связи с маленьким мышонком Бенджен смог проникнуть в его разум и ощутить трепет от того, что он бегает по холодному каменному полу и грызет объедки, оставленные поварами.       Вспоминая о своем прошлом, он не мог не вспомнить бесчисленное количество раз, когда полагался на свою уникальную способность во время войны, дар, унаследованный им от своих предков, чтобы получить преимущество в битвах с опасными бандитами и одичалыми, которые бродили по землям. Несмотря на искушения злоупотребить своей силой, он всегда помнил о последствиях, которые она влечет за собой, и использовал ее экономно, зная, что она может легко поглотить его, если он позволит ей взять верх.       Бенджен не мог не гордиться своими детьми и своим домом; Лианна обеспечила себе шанс, что кровь Старков будет в роду Таргариенов и, возможно, в будущем на Железном Троне. Рикон женился бы на принцессе, само по себе это был огромный бум, но у упомянутой принцессы был свой собственный дракон; только из-за этого дом Болтонов никогда бы не осмелился что-либо предпринять; в противном случае они почувствовали бы гнев Дракона.       Беннард женился на леди из дома Карстарк, чтобы в определенной степени осчастливить северных лордов, Бенджен знал, что этого недостаточно, но он знал, что будущие дети Рикона и принцессы Гейль поженятся на детях северян, даже если это означало, что Дом Старк сможет владеть силой Драконов только до тех пор, пока Рикон и принцесса Гейль не умрут.       Пока они шли по казавшимся бесконечными коридорам Винтерфелла, Бенджен не мог избавиться от ощущения, что погрузился в свои мысли, размышляя о предстоящей свадьбе. Но как раз в тот момент, когда он собирался еще глубже погрузиться в свои заботы, его внезапно вывел из задумчивости нежный голос Лианны, который, казалось, доносился справа от него.       - Отец, где принцесса Гейль? - спросил она. Пока она осматривала коридор, ее глаза метались из угла в угол в поисках своей любимой сестры. Несмотря на присутствие короля и королевы, идущих рядом с ними, было очевидно, что им тоже не терпелось узнать, где находится их дочь.       - Принцесса Гейль забрала Пламенную Мечту. Она сказала, что ее драконица хочет расправить крылья, ваша светлость. - Бенджен сообщил им; король и королева понимающе кивнули, но король не смог удержаться и сжал губы в тонкую линию, услышав это.       Когда принц Бейлон стоял рядом со своим отцом, королем, он чувствовал напряжение, повисшее в воздухе. Причина очевидного неудовольствия его отца была ему совершенно ясна: они прибыли в Винтерфелл, и Гейль не было там, чтобы поприветствовать их во дворе Винтерфелла; ее будущий муж был там, но не Гейль. Принц Бейлон не смог удержаться от усталого вздоха, зная, что его отец будет недоволен и, вероятно, скажет что-нибудь Гейль, как только она вернется.       Когда они шли по тускло освещенному коридору замка, на них опустилась жуткая и тревожащая тишина, удушающая воздух вокруг своей тяжестью. Единственным звуком, который можно было расслышать, был ритмичный стук их шагов по холодному, твердому каменному полу, эхом разносившийся по длинному коридору, словно удары далекого барабана. Тишина была настолько глубокой, что, казалось, поглощала любой другой шум, оставляя их чувствовать себя изолированными и одинокими в навязчивой атмосфере, которая их окружала.       - Прекрасный у вас замок, лорд Бенджен, - заметил он с неподдельным восхищением, его глаза загорелись удивлением, когда он осмотрел впечатляющую архитектуру замка. Он не мог не восхищаться абсолютной мощью и стойкостью крепости, которая на протяжении веков выдерживала бесчисленные сражения и осады.       Лорд Бенджен, гордый и стойкий человек, почувствовал искреннюю признательность принца за его замок, и легкая улыбка заиграла на его губах, когда он слушал слова Бейлона. - Я понимаю, почему многие считают его одним из мощнейших замков Вестероса, - продолжил принц, и его голос был полон восхищения и уважения.       - Ваша светлость добры ко мне, и если я могу спросить. Это ваш первый визит на Север? - Испытывая глубокое уважение к принцу, лорд Бенджен старался сохранять самообладание и избегать любого прямого зрительного контакта, полностью осознавая королевский статус принца и важность этой встречи.       - Да, самым северным местом, где я бывал, были Речные земли. Это правда, что Винтерфелл построен на Горячих источниках? - спросил принц Бейлон, продолжая их дискуссию.       Деймон сдержался, чтобы не рассмеяться, предоставив отцу произвести впечатление словами; Деймон всегда верил, что для того, чтобы произвести неизгладимое впечатление, нужно продемонстрировать свою силу, как физическую, так и умственную. Для него сила была высшим символом власти, и те, кто обладал ею, считались находящимися на вершине служебной лестницы.       Он знал, что для того, чтобы подняться по этой лестнице, ему нужно доказать свою состоятельность и продемонстрировать свое доминирование во всех аспектах жизни. От того, как он говорил, до походки, все в нем излучало силу и уверенность, не оставляя ни у кого сомнений в том, где он находится на лестнице власти. Для Деймона было недостаточно просто быть сильным - ему нужно было показать это, убедиться, что все вокруг знают, что он - сила, с которой нужно считаться.       Он видел многих, кто использовал свои красноречивые слова, чтобы медленно продвигаться по служебной лестнице, но он знал, что красивые слова могут завести кого-то только так далеко. В его глазах это была демонстрация силы, которая действительно отделяла зерна от плевел. Именно способность постоять за себя на поле боя, сокрушать своих врагов и видеть, как их гонят перед тобой, по-настоящему отличала достойных от недостойных. Деймон знал, что недостаточно просто красноречиво говорить или очаровывать окружающих. Чтобы по-настоящему добиться успеха, нужно было быть силой, с которой приходилось считаться, способной обладать властью и сокрушать любого, кто осмеливался встать у них на пути. Сила показывала, как высоко они могут подняться по лестнице Власти или летать, подумал Деймон.       Деймон наблюдал за сыном и разглядывал стены великолепного замка. Он ожидал, что реакция Эйнара будет смесью любопытства и изумления, поскольку замок был величественным и незнакомым зрелищем для маленького ребенка. Однако, к своему большому удивлению, Деймон заметил глубокую печаль в глазах Эйнара, меланхоличное выражение, которое наводило на мысль о более глубокой печали в сердце его сына. Несмотря на попытки Деймона добиться ответа от мальчика, Эйнар не отвечал, затерянный в мире своих собственных мыслей и эмоций. Деймон не мог не почувствовать укол беспокойства за своего сына, задаваясь вопросом, что могло так сильно беспокоить его.       Деймон слегка нахмурился, задаваясь вопросом, какие неожиданные мысли могли прийти в голову его сыну, чтобы так внезапно испортить ему настроение. Казалось, Рейнира, почувствовав его огорчение, попыталась привлечь его внимание, вмешавшись в их разговор. И все же мальчик, затерянный в своем собственном мире, почти не обращал внимания ни на что вокруг. Вместо этого его взгляд был прикован к окружающим их стенам, как будто он не мог поверить, что они были там.       Это не заняло много времени, и всех их отвели в их покои. Пока они шли по извилистым коридорам замка, их шаги эхом отдавались от каменных стен, они наконец добрались до спальни Эйнара. Слуга остановил их перед закрытой деревянной дверью, украшенной замысловатой резьбой, которая, казалось, рассказывала свою собственную историю. Состаренное дерево двери было отполировано до блеска, а медная дверная ручка поблескивала на солнце.       - Это ваша спальня, милорд! - сказала служанка почтительным тоном, указывая на красиво сделанную деревянную дверь, украшенную замысловатой резьбой, перед ними. Эйнар шагнул к двери, взялся за серебряную дверную ручку и осторожно повернул ее. С тихим скрипом дверь распахнулась, открывая взору роскошную и грандиозную комнату, достойную короля. Комната была украшена богатыми гобеленами, на которых была изображена славная история семьи Старк, а стены были расписаны замысловатыми фресками, демонстрирующими красоту Севера.       Когда Эйнар вошел в комнату, он должен был признать, что комната ему понравилась. Кровать с белоснежными простынями и пушистыми подушками казалась идеальным местом для ленивого послеобеденного сна. Дрова в камине потрескивали и искрились, заливая теплым светом всю комнату. Серый ковер под ногами был мягким и плюшевым, почти как при ходьбе по облакам. Но что действительно привлекло внимание Эйнара, так это возвышающаяся книжная полка, занимавшая большую часть одной из стен. Она была забита книгами всех форм и размеров, с потертыми и всеми любимыми корешками.       Когда принц вошел в свою спальню, он почувствовал, как тяжесть предстоящего пира легла на его плечи. Он знал, что лорд Старк был человеком высоких стандартов и безупречного вкуса, как и его дед, и хотел убедиться, что его собственный наряд и манера поведения были столь же впечатляющими.       Преисполнившись решимости, он снял свою поношенную в путешествии одежду и шагнул в горячую ванну, которая была приготовлена для него. Нежась в теплой воде, он почувствовал, как его заботы тают, уступая место растущему чувству уверенности и предвкушения. Тщательно вымывшись и приведя себя в порядок, он вышел из ванны, чувствуя себя отдохнувшим и обновленным. Не торопясь выбирать лучшие предметы одежды из своего гардероба, он одевался с особой тщательностью, каждая деталь была подобрана так, чтобы отражать его статус и индивидуальность.       Джон знал, что он все еще слишком юн, чтобы по-настоящему драться с кем-либо, поэтому ему пока не нужно было показывать свою ценность как воина; свадьба состоится через два дня, а королевская семья уедет на следующий день и вернется обратно в Королевскую Гавань.       Эйнар знал, что пир начнется через семь часов, и у него было время осмотреть Винтерфелл; Когда он сидел на своей роскошной кровати, удобно прислонившись спиной к теплой и манящей стене замка, мысли Джона унеслись к воспоминаниям о прошлом.       Когда глаза принца обвели серые стены его комнаты, холодный воздух ударил ему в лицо, и он глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. Воспоминания о его прежней жизни нахлынули на него, напомнив о тех днях, когда он жил в этом самом замке. Звук шагов, эхом разносящийся по залам, мерцание факелов, отбрасывающих тени на стены, и всепоглощающее чувство ностальгии заставляли каждое мгновение ощущаться как путешествие в прошлое.       Эйнар почувствовал, как его окутывает тепло, когда он вспомнил нежный звук голоса своей сестры, звавшей его ранним утром. Это был звонок, к которому он привык за эти годы, звонок, которого он с нетерпением ждал каждое утро, потому что знал, что, когда он откроет глаза, его встретит его любимая сестра Арья, стоящая перед ним, ее яркие глаза сияют от волнения, а ее улыбка освещая комнату. Вместе они играли и смеялись, забыв обо всех своих тревогах и заботах, пока солнце не поднялось высоко в небе и им не пришло время прервать свой пост. И даже потом, когда они садились есть, он вспоминал каждое мгновение их игр, каждое произнесенное слово, каждый общий смех.       Когда мысли Эйнара перенеслись в прошлое, он не мог не вспомнить события, которые привели к ужасной судьбе его дорогого друга и брата Робба. В его сознании живо всплыло воспоминание о том, как Роббу отрубили голову и заменили ее головой его лютоволка, прежде чем жестокий дом Фреев выставил ее напоказ в качестве предупреждения тем, кто осмелился бросить вызов их правлению, и все это время они кричали: - Король Севера.       Несмотря на время, прошедшее с того рокового дня, сердце Эйнара все еще болело из-за потери брата. Воспоминание об этом жестоком и бессмысленном поступке преследовало его, и он часто терялся в догадках, задаваясь вопросом, что можно было бы сделать по-другому, чтобы спасти своего друга. Джон, Дени и Рейнис сожгли дом Фреев дотла вместе со своими тремя драконами, пока от замка ничего не осталось, и каждый человек с именем Фрей был сожжен заживо.       Арья, Робб, Санса, Рикон, Бенджен и Бран, Эйнар помнил имена Дома Старк, которые он все еще любил по сей день, отношения Эйнара с лордом Старком никогда не были прежними после того, как он узнал правду, но он все еще ценил его как своего дядю и как свою кровь за то, что он взял его к себе домой и растить его вместе с остальными членами его семьи.       Джон медленно протянул руку и прижал ее к шероховатой, теплой поверхности каменной стены Винтерфелла. Когда его пальцы коснулись грубой текстуры серой стены, он не мог не почувствовать, как его захлестывает чувство печали. Он осторожно провел рукой вниз по стене, ощущая кончиками пальцев едва заметные неровности и бороздки камня, пока не добрался до сурового символа, который был тщательно вырезан на стене. Замысловатые детали символа завораживали, и принц поймал себя на том, что погружен в свои мысли, проводя пальцем по изгибам и линиям.       Когда Эйнар стоял один в своей комнате, его захлестнул поток эмоций, и он поймал себя на том, что сдерживает рыдание. Его грудь вздымалась, когда он изо всех сил пытался отдышаться, сердце колотилось с такой силой, что он боялся, как бы оно не разорвалось у него в груди. Дрожащими руками он потянулся и ухватился за подоконник, костяшки его пальцев побелели от силы хватки. Он медленно поднял голову и открыл глаза, глядя на внутренний двор Винтерфелла за закрытым окном.       Но когда его глаза осмотрели местность, он внезапно увидел нечто, заставившее его застыть в ужасе. Леденящая до костей дрожь пробежала у него по спине, и все его тело словно обдало ледяным ветром. Именно тогда он увидел это: двор был объят голубым пламенем, которое, казалось, лизало его кожу тысячами огненных игл. Джон чувствовал обжигающий жар пламени, когда оно танцевало и мерцало вокруг него, угрожая поглотить его в своих огненных объятиях. И затем, словно поднявшись из самых глубин ада, он увидел его: Король Ночи, с его пронзительными голубыми глазами и ледяным взглядом, казалось, смотрел прямо на него, словно подбивая сделать шаг.       Король Ночи вернулся... Эйнар изо всех сил пытался глотнуть воздуха, стараясь оставаться в сознании. С каждым мгновением его дыхание становилось все более затрудненным, пока ему не показалось, что оно застряло у него в горле. Холодный воздух вокруг него, казалось, проникал под кожу, заставляя все его тело неудержимо дрожать. Но по мере того, как холод усиливался, кожа принца начала гореть от сильного жара, как будто его поджаривали изнутри. Несмотря на свои доблестные усилия, он обнаружил, что полностью обездвижен, не в состоянии даже пошевелить пальцем.       Холодные ветры завыли в Винтерфелле, когда Король Ночи вытащил свое ледяное копье. Не сводя своих пронзительных голубых глаз со своей добычи, он нацелил их на величественных созданий Араксес и Рейнис, которые парили в темном небе, хлопая крыльями от пронизывающего холода. Эйнара, наблюдавшего за происходящим с земли, охватил ужас, когда он увидел, что Король Ночи готовит свое оружие. Он попытался выкрикнуть предупреждение, но ужас лишил его дара речи. Быстрым движением Король Ночи метнул ледяное копье в Араксеса, и мир, казалось, замер, когда копье поразило летающего зверя.       Дракон издал душераздирающий вопль агонии, который эхом разнесся во тьме ночи, заставив саму землю под ним задрожать в ответ. Резкий звук его боли сопровождался жутким зрелищем крови, которая хлынула из его раны, покрывая чешую и капая изо рта и груди. Густая малиновая жидкость полилась водопадом, свободно падая по воздуху, прежде чем разбиться об одну из многочисленных башен Винтерфелла, оставив ужасное пятно на каменной поверхности.       Эйнар не заметил, что упал на колени, пока чья-то рука не начала яростно трясти его тело; Он обернулся только для того, чтобы увидеть, что Арья смотрит на него в ответ, она невинно улыбалась ему, но Эйнар не улыбнулся в ответ.       Арья стояла перед ним, ее миниатюрная фигура была стоической и непоколебимой, но ее некогда теплый цвет лица теперь напоминал свежевыпавший снег, резко и тревожно контрастируя с темнотой комнаты. При ближайшем рассмотрении он заметил глубокую рваную рану на ее шее, которая, по-видимому, была источником крови, продолжавшей литься из раны, металлический запах наполнял воздух и окрашивал ее ранее яркую одежду в глубокий малиновый оттенок. И все же она продолжала невинно улыбаться; Когда алые капли стекали с ее израненного тела, они падали на твердую, неподатливую поверхность каменного пола. При ударе кровь превратилась в миниатюрные лужицы, тепло ее жизненной эссенции быстро растворилось в холодном, бесчувственном камне. Некогда рубиново-красные капельки затвердели за считанные секунды, приобретя ледяной оттенок синего.       - ЭЙНАР. - Заставляя его громко ахнуть и сесть в постели. Его грудь вздымалась, когда он пытался отдышаться, его глаза лихорадочно осматривали комнату в поисках любых признаков опасности. Только когда он увидел озабоченное выражение лица Лейны, он понял, что видел сон; холодный пот начал скатываться по его щеке, каждая капля ощущалась как тяжелое бремя, грозившее поглотить его. Он чувствовал, как его сердце колотится в груди, словно пытаясь вырваться из своих пределов, и он задавался вопросом, как это вообще возможно, что вся комната не сотрясается от силы его сердцебиения. Мир вокруг него, казалось, расплылся в туманной дымке, его мысли спутались, а дыхание стало прерывистым.       Джон глубоко вдохнул, прежде чем протереть глаза и заставить себя сесть; он избегал смотреть на Лейну, которая сидела рядом с ним, прежде чем положить свою теплую руку на его холодную щеку для поддержки; Эйнар почувствовал разряд электричества от ее прикосновения, тепло ее руки распространилось по всему его телу, как теплая волна. одеяло. Он прислонился к ее руке, уже чувствуя себя лучше, и испустил глубокий вздох облегчения. Он не мог не испытывать благодарности за ее присутствие, за ее непоколебимую поддержку и за утешение, которое приносили ее прикосновения.       Лейна не задавалась вопросом, что ему снилось, зная, что Эйнар рассказал бы ей, если бы захотел. Через несколько минут единственным звуком, наполнявшим воздух, был звук глубокого, ровного дыхания принца. Бешено колотящееся сердце наконец начало успокаиваться, и он испустил глубокий, прерывистый вздох облегчения. Постепенно приходя в себя, Джон повернул голову к Лейне, выражение лица которой было наполнено беспокойством.       Глядя на нее, волна замешательства внезапно захлестнула Эйнара, и он, запинаясь, задал вопрос, который был у него на уме: - П-почему ты здесь? - Его голос был едва громче шепота, а глаза нервно метались между лицом Лейны и полом у него под ногами, как будто он боялся встретиться с ней взглядом.       - Я хотела осмотреть Винтерфелл, и хотела исследовать его вместе с тобой. Когда я вошла в твою спальню, ты спал, но твое тело двигалось, и ты замерз. Ты не просыпался, пока я не закричала на тебя, - испуганно объяснила Лейна, все еще помня, как его тело сотрясалось, словно в него вселилась темная душа.       Пока Джон стоял там, его взгляд был прикован к своим раскрытым ладоням, и он почувствовал, как дрожь пробежала по его спине. Даже после бесчисленного мытья он все еще чувствовал липкие следы засохшей крови Арьи, окрашивающие его кожу и преследующие его мысли. Это было так, как если бы алая жидкость просочилась глубоко в его душу, оставив неизгладимый след, который никогда не смоется полностью, как бы сильно он ни старался. Воспоминания о том роковом дне снова нахлынули на него, и его охватило чувство сожаления и печали, от которого он не мог избавиться.       Разум Эйнара был затуманен остатками только что прошедшего кошмара, но он знал, что это был всего лишь еще один из тех дурных снов, которые время от времени вторгались в его мирный сон. Когда он поднял глаза на Лейну, их взгляды встретились, и он увидел беспокойство, отразившееся на ее лице. Пытаясь утешить ее, Эйнар ободряюще улыбнулся, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы облегчить ее беспокойство за него. Однако беспокойство Лейны все еще оставалось, и Джон знал, что ему нужно сделать что-то еще, чтобы помочь ей. Глубоко вздохнув, он отогнал воспоминания о дурном сне и поднялся с кровати. Повернувшись лицом к Лейне, он протянул ей руку.       - Как насчет того, чтобы отправиться на разведку прямо сейчас? Я хочу увидеть Винтерфелл. Драконий Камень и Королевская Гавань стали немного скучноватыми. - сказал принц ободряющим голосом; Лейна взяла его за руку, прежде чем они покинули его покои.       - Если ты отчаянно хочешь исследовать новый замок, возможно, ты сможешь иногда приезжать в Дрифтмак. Это прекрасное место. Ты можешь смотреть на море из своей комнаты. Нет ничего лучше, чем слышать шум волн из собственной спальни. - предложила Лейна с улыбкой Эйнару; идея просыпаться каждое утро под успокаивающие звуки волн, разбивающихся о береговую линию, была просто неотразимой. Несмотря на это, он никогда не был в Дрифтмарке, но не сомневался, что это прекрасный замок.       - Я бы с удовольствием, Лейна, - сказал он с улыбкой. - Возможно, мои родители согласятся навестить его вскоре после этой свадьбы. - Пока он говорил, его глаза блестели от возбуждения при мысли о том, что он будет проводить с ней больше времени. Лицо Лейны озарилось радостью от его слов, и она не могла не почувствовать благодарности за то, что у нее есть такой хороший друг.       Прогуливаясь по извилистым залам и просторным внутренним дворам Винтерфелла, принц Эйнар и леди Лейна в сопровождении королевского гвардейца сира Райама с нетерпением стремились раскрыть каждый потайной уголок древней крепости. От возвышающихся над ними стен до старых покоев Винтерфелла ненасытное любопытство троицы заставило их бродить повсюду, впитывая все достопримечательности и звуки легендарного замка, который веками был бастионом северной силы и жизнестойкости.       Принцессе Рейнире не потребовалось много времени, чтобы найти их вместе с сиром Харролдом Вестерлингом, который не смог удержаться от смешка с улыбкой на лице; видеть троих детей вместе всегда доставляло ему радость. Ему всегда нравились они и их невинные проделки, и видеть их вместе всегда доставляло ему огромную радость, которую он не мог сдержать в себе.       Когда Эйнар, Рейнира и Лейна прогуливались по Винтерфеллу, они уловили манящий аромат свежеиспеченных пирожных, разносящийся в воздухе. Дразнящий аромат был слишком соблазнителен для Лейны, которая была ненасытной сладкоежкой и просто не смогла устоять перед соблазном вкусного кондитерского изделия. У троицы потекли слюнки и заурчало в желудках, и она быстро разработала дерзкий план пробраться в ближайшую пекарню и стащить несколько восхитительных угощений.       Райам не мог удержаться, чтобы не покачать головой, не веря в дерзость принцессы Рейниры, известной своими скрытными манерами, когда она мастерски схватила три самых восхитительных чизкейка с десертного блюда прямо под носом у ничего не подозревающих слуг. Несмотря на свое неодобрение, Райама не мог не позабавить дерзкий воровской поступок принцессы, навык, которым она всегда обладала. Однако восхищение Райама было недолгим, когда он увидел юного принца Эйнара. К большому облегчению и гордости Райама, юный принц оставил на опустевшем блюде сверкающую серебряную монету.       В течение следующих двух часов Эйнар, Лейна и Рейнира исследовали Винтерфелл; в основном принц направлял их, показывая красивые достопримечательности, что показалось Лейне немного странным, но она решила пока не обращать на это внимания. По мере того как они приближались ко входу в склепы Винтерфелла, воздух становился холоднее, и тяжесть истории, казалось, давила на них. Нира, жаждущая исследовать древние и таинственные гробницы, шагнула вперед, чтобы приказать королевской страже открыть тяжелую дверь из железного дерева, которая стояла у них на пути. Но прежде чем она успела что-либо сказать, Эйнар вытянул руку, чтобы остановить ее, в его глазах вспыхнуло предупреждение, что только те, в ком течет кровь Старков, могут войти в Склепы.       - Но, Эйнар, в тебе течет кровь Старков. - Нира быстро заметила, что кузен обычно радовался, когда Рейнира быстро соображала, но не в этот раз.       - Нира, я не хочу заходить в священное место без разрешения лорда Старка. - Эйнар быстро придумал достаточно веское оправдание, почти похвалив себя за сообразительность, но, похоже, Нира еще не сдалась.       - Ты принц, а я принцесса, Эйнар. Зачем нам нужно его разрешение? - Джон, стоявший рядом с ней, слегка нахмурился, услышав ее упрямство. Он не мог не заметить, насколько Нира была похожа на Дейенерис, у которой был такой же пламенный дух и решительность. Однако как раз в тот момент, когда он собирался ответить, Лейна пришла ему на помощь. Лейна заметила назревающий между ними конфликт и могла сказать, что Эйнар не хотел заходить в склепы Винтерфелла.       - Нира, как насчет того, чтобы вместо этого пойти на тренировочный двор? Ты сказала, что хочешь начать тренироваться, верно? - напомнила ей Лейна с тенью ухмылки. Глаза Ниры загорелись от возбуждения при мысли о начале ее долгожданного обучения. Она быстро сказала "да", не задумываясь, почти утащив Эйнара прочь, к большому удовольствию королевских гвардейцев, которые все это время наблюдали за ними, и их стоические лица расплылись в редкой улыбке при виде энтузиазма юных принца и принцессы.       Пробираясь по извилистым залам и лестницам Винтерфелла, троица не могла не чувствовать нарастающего в них волнения. Наконец, они прибыли в большой внутренний двор, сердце замка, где звук бьющихся друг о друга мечей разносился в воздухе подобно симфонии.       Лязг металла о металл эхом отражался от стен древней крепости, перемежаемый криками и ворчанием воинов, вступивших в бой. Раздался звук шуршащего шелка и звяканья доспехов, когда многие слуги и рыцари низко поклонились, их лица были полны благоговения перед королевскими детьми, когда принц Эйнар проходил мимо с принцессой Рейнирой и леди Лейной.       Звук громкого удара внезапно вырвал Джона из его размышлений. Его внимание сразу же было привлечено к источнику суматохи, где он заметил двух мужчин, сцепившихся в ожесточенной схватке на мечах. Одному из мужчин было чуть за тридцать, с застывшим выражением лица, в то время как другой был молодым человеком лет двадцати с небольшим, с выражением решимости в глазах. Звон их мечей эхом разнесся по переполненному пространству, привлекая внимание тех, кто находился поблизости.       Принц наблюдал, как двое мужчин кружили друг вокруг друга, их клинки сверкали на солнце. Пот струился по их лицам, пока они сражались, их движения были быстрыми и точными. Внезапно мужчина постарше прошептал что-то младшему, заставив его на мгновение запнуться. Эйнар напрягся, чтобы расслышать, что было сказано, но слова потонули в шуме толпы. Что бы это ни было, этого было достаточно, чтобы отвлечь молодого бойца, позволив мужчине постарше нанести сокрушительный удар, от которого он с громким стуком рухнул на землю. Молодой человек застонал от боли, когда мужчина постарше приблизился, угрожающе поднеся меч к его лицу.       Холодный воздух хлестал по лицу молодого воина, когда он лежал, растянувшись на одеяле из свежевыпавшего снега, его лицо раскраснелось от гнева и разочарования. Он посмотрел на старшего воина, который стоял над ним, с самодовольным выражением на лице, как будто победа была предрешена. Несмотря на горечь поражения, молодой воин отказался отступать. С яростной решимостью, горящей в его глазах, он отбросил меч, который мгновение назад был у его лица, и поднялся на ноги, игнорируя насмешку, направленную в его сторону. - Это было нечестно, - закричал он.       - Если ты будешь сражаться честно, то умрешь первым, мальчик, - усмехнулся мужчина, его глаза опасно блеснули на солнце. Молодой человек, однако, не испугался; он знал, что честь и неподкупность стоят большего, чем победа любой ценой. Не говоря ни слова, он бросил свой меч на заснеженную землю и повернулся, чтобы уйти с высоко поднятой головой. Когда он зашагал прочь, слуга отодвинулся в сторону, бросив осторожный взгляд в спину молодого человека. Несмотря на насмешки и оскорбления этого человека, молодой воин был полон решимости придерживаться своих принципов, чего бы это ни стоило.       Эйнар выгнул бровь, когда мужчина, облаченный в доспехи и вооруженный длинным мечом, повернулся лицом к принцу, его глаза встретились с глазами молодого принца с оттенком веселья.       Вытирая клинок тряпкой, он спросил: - Ты пришел тренироваться, племянник? - Спросил мужчина; он убрал прядь своих темных волос с лица, открывая суровое лицо, испещренное шрамами и морщинами от пережитого. С дружелюбной улыбкой он подошел к Эйнару; последний теперь знал, кто он такой; этот человек немного напоминал ему Робба постарше, но с темными волосами.       Когда принц Эйнар приблизился к нему, его сердце учащенно забилось в предвкушении. Королевские гвардейцы позади него держали руки на мечах, готовые действовать в любой момент. - Вы, должно быть, дядя Беннард? - спросил Джон, пытаясь скрыть свое волнение. Лицо Беннарда озарилось яркой улыбкой, когда он снял кожаные перчатки, обнажив свои обветренные руки. Он протянул руку племяннику, который нетерпеливо пожал ее. Королевские гвардейцы позади них немного расслабились.       - Единственный и неповторимый, маленький племянничек. Никто никогда не сможет пропустить такое красивое лицо, как у меня. - Сказал Беннард с улыбкой, пожимая руку мальчику; пока он говорил, его мерцающие глаза привлекли внимание одной из служанок поблизости, заставив ее щеки покраснеть глубоким малиновым оттенком, когда он игриво подмигнул ей, прежде чем она поспешила прочь.       - Рад с вами познакомиться. Мама много рассказывала о тебе, - сказал Эйнар уважительно и с оттенком юмора, пожимая дяде руку.       - Надеюсь, только хорошее, - сказал Беннард со смешком, и в его глазах появились веселые морщинки. Джон не смог удержаться от улыбки в ответ; он быстро представил ему Рейниру и Лейну; Беннард был заинтригован, увидев, что Лейна повсюду носит короткий меч.       Коренастый Беннард выпрямился; его широкие плечи и толстые руки, а отнюдь не мышцы под его белый плащ и сюрко.       Его пронзительные, очень темно-серые глаза осматривали местность с такой остротой, которая заставляла дрожать даже самых храбрых мужчин. Густые темно-каштановые волосы каскадом ниспадали ему на спину, придавая ему дикий вид. Несмотря на свою внушительную внешность, Беннард был известен своей скоростью и ловкостью.       Он двигался с грацией пантеры, его шаги почти не издавали звука, когда он приближался. У него была небольшая бородка, которая тянулась от уха до уха, придавая ему суровый и мужественный вид. Его руки казались довольно большими, а длинные темные волосы свидетельствовали о тяжелой работе, которую он вложил в свои тренировки. Беннард был одет как опытный воин: белый плащ и накидка поверх кольчужных доспехов. Его длинный меч был пристегнут к поясу, готовый к бою в любой момент. Его дубовый щит, украшенный головой лютоволка, висел у него на спине, символизируя его силу и мужество.       - Конечно, помимо того, что вы устраивали розыгрыши по всему Винтерфеллу, - добавил Эйнар с дерзкой улыбкой; Беннард не смог удержаться от смеха, его рука провела по своим длинным волосам, которые каскадом ниспадали на шею.       - Позволь мне кое-что сказать тебе, племянник. В том, чтобы рисковать, есть что-то захватывающее. Ничто не заставляет твою кровь течь быстрее, чем риск быть пойманным или проиграть. - Его голос стал немного более глубоким, когда он продолжал оценивать двух королевских гвардейцев, задаваясь вопросом, действительно ли они способны защитить его любимого племянника. Пока Беннард говорил, его взгляд метался между двумя охранниками, выискивая какие-либо признаки слабости или колебания.       - Я видел, ты хорошо владеешь мечом, дядя, - сказал Эйнар, указывая на длинный меч, пристегнутый к поясу Беннарда.       - Да это так ерунда. Просто преподал нужный урок сыну, племянник. - Беннард отмахнулся от комплимента, как будто это был сущий пустяк.       - Каково это - быть в Винтерфелле? - спросил Беннард, переводя разговор с него на Эйнара, прежде чем сесть на верхушку наполовину срубленного небольшого ствола, положив руки на колени.       После тридцатиминутного разговора Беннард был рад услышать, что его племяннику Винтерфелл пришелся по душе и что в этом месте не было холодно, хотя он никогда раньше не забирался так далеко на Север. Принцесса Рейнира быстро спросила, бывал ли он когда-нибудь на Стене и видел ли он когда-нибудь великанов.       - Я был на Стене. Рассказы не отдают должного тому, насколько она великолепна. Я никогда не видел великанов, но видел одичалых, - сказал Беннард, заметив, как напряглось тело его племянника.       - Вы видели одичалых. Где? - спросила леди Лейна с ноткой скептицизма в голосе.       - На бревне, подобном тому, на котором я сижу, они любят прижиматься к нему шеей, прежде чем быстро отправиться куда подальше, - объяснил Беннард; леди Лейна и принцесса Рейнира выглядели смущенными, но его племянник просто закатил глаза; Беннард на мгновение задумался, показал ли уже сыну принц Деймон, как это делается. Но он быстро отбросил эту мысль, повернув голову к своему племяннику.       - Возможно, ты сможешь познакомиться с моими детьми, племянник. Они хорошие ребята, особенно Элрик. Он мечтает стать королевским гвардейцем, - предположил Беннард, глядя на Винтерфелл.       - Конечно, я с удовольствием с ними познакомлюсь, - согласился Эйнар, слегка пожав плечами; когда Беннард собирался произнести еще несколько слов, их внимание привлек слабый звук хлопающих крыльев. С каждым мгновением звук становился громче и отчетливее, заставляя их вытягивать шеи вверх, к ясному голубому небу.       К их изумлению, вдалеке появилось великолепное существо с мерцающей чешуей и огненными глазами, парящее в воздухе с непринужденной грацией. Это была Пламенная Мечта, и на ее спине сидела Гейль. Пока они с благоговением наблюдали, драконица подбиралась все ближе и ближе, пока они не почувствовали жар ее дыхания и взмах мощных крыльев.       Глаза Беннарда расширились от благоговения, когда он наблюдал, как величественное существо спускается с небес, его массивные крылья бьются в холодном воздухе. - Вот, и она, - произнес он, и в его голосе послышались нотки восхищения. Это был не первый раз, когда он видел, как дракон приземляется близ Винтерфелла, но каждый раз, когда он становился свидетелем этого зрелища, у него перехватывало дыхание.       Когда дракон грациозно коснулся заснеженной местности, Эйнар застыл как вкопанный, не сводя взгляда с великолепного существа. Его чешуя мерцала, как алмазы, в бледном зимнем солнечном свете.       Гейль быстро слезла со своего любимого дракона, и ее ноги мягко опустились на заснеженную землю внизу. Пламенная Мечта издала довольное мурлыканье, когда Гейль погладила нижнюю часть ее челюсти, наслаждаясь ощущением чешуи под кончиками пальцев. В отличие от других драконов, Пламенная Мечта любила, когда ее всадница проявляла свою привязанность, наслаждаясь связью, которую они разделяли.       Вскоре Гейль вошла в Винтерфелл, убедившись, что её драконице комфортно с остальными шестью драконами. Как только она вошла в замок, ее встретили Бейлон, Эйнар, Нира и леди Лейна.       - Тетя! - С широкой улыбкой на лице она увидела, как они бегут к ней на полной скорости. Сердце Гейль наполнилось радостью, когда она раскрыла свои объятия, готовая обнять их. Двое детей прыгнули к ней в объятия, хихикая и крепко сжимая ее. Сердце принцессы наполнилось теплом и любовью к этим двум маленьким ангелочкам. Однако, когда они обняли ее, их вес заставил Гейль отшатнуться назад и упасть на заснеженную землю. Несмотря на внезапное падение, девушка не смогла удержаться от смеха вместе с детьми, чувствуя благодарность за этот драгоценный момент, проведенный с ними.       - О, мои дорогие, вы так сильно выросли, - тихо проговорила Гейль, с любовью целуя их в щеки; Эйнар покраснел и отвел взгляд, чувствуя себя немного смущенным таким вниманием, но Гейль не смогла удержаться и хихикнула над его реакцией, прежде чем поцеловать его в макушку.       Когда принцесса уже собиралась попрощаться, ее внимание привлекли большие, умоляющие щенячьи глаза Ниры. Она умоляла Гейль взять их с собой покататься на Пламенной Мечте, их любимом драконе. Гейль не смогла устоять перед очаровательным личиком Ниры и рассмеялся, прежде чем поцеловать ее в щеку.       - Как насчет завтра, - предложила Гейль; они оба дружно зааплодировали, торжествующе ударив кулаком в воздух; принцесса весело улыбнулась, прежде чем подойти к леди Лейне, которая выпрямилась перед ней.       - Принцесса Гейль, рада вас видеть, - произнесла Лейна с очаровательной улыбкой, которая могла осветить всю комнату. Принцесса ответила на этот жест мягкой улыбкой, сделав шаг ближе к маленькой девочке, ее рука потянулась, чтобы нежно потрепать Лейну по розовой щеке. Однако, к большому неудовольствию Лейны, она попыталась убрать свою руку, не желая, чтобы с ней обращались как с ребенком в присутствии принцессы. Несмотря на сопротивление Лейны, Гейль не мог не испытывать нежности к девочке, восхищаясь ее мужественным духом и яростной независимостью.       - Вы стали еще красивее, леди Лейна, - тепло сказала Гейль, прежде чем переключить свое внимание на брата, не теряя времени, чтобы обнять его.       - Рад тебя видеть, сестра, - пошутил Бейлон, улыбнувшись девушке, его глаза искрились теплотой. - Я думал, ты забыла о нас, - добавил он со смешком, почувствовав, как мимо них пронесся холодный ветер. Несмотря на то, что ветер был холодным, тепло их объятий и радость воссоединения создавали ощущение теплого летнего дня.       - Как все поживают, Бейлон? - Спросила Гейль; она видела, что все драконы были здесь, когда она добралась до Винтерфелла верхом на Пламенной Мечте; она знала, что Деймон и Лианна прибыли сюда с тех пор, как увидела Эйнара.       - Все в порядке, Гейль, но отец хочет поговорить с тобой, - сказал ей принц Бейлон с усталым вздохом; принцесса сжала губы в тонкую линию, зная, что ее отец, вероятно, был недоволен тем, что ее не было рядом, когда он прибыл, но что-то подсказывало ей, что это было гораздо важнее.       - Что ж, показывай дорогу, - сказала Гейль с нервной улыбкой; Бейлон предложил ей руку, и она быстро взяла ее с улыбкой, когда они вошли внутрь, сопровождаемые Эйнаром, Рейнирой, Лейной и двумя королевскими гвардейцами.       Джон вдруг почувствовал мягкое и нежное прикосновение к своей щеке. С чувством удивления он поднял глаза к небу и увидел там белую и нежную снежинку, порхающую с небес, медленно кружащуюся на холодном ветру, прежде чем мягко приземлиться на кончик его носа. Когда он почувствовал холод снежинки, тающей на его коже, он внезапно почувствовал что-то, похожее на чье-то присутствие у себя на затылке; с тех пор он этого не чувствовал... Эйнар быстро закрыл глаза.       Принц мог видеть его глазами, он молча шел куда-то по снегу, его ноги и мех были такими же белыми, как он помнил, но Эйнар знал, кто это был; на его лице расплылась яркая улыбка, тело наполнилось радостью, глаза наполнились слезами, зная, что он тут не один.