***
Утро Антона началось с того, что спать ему хотелось гораздо больше, чем жить. Так это было вовсе не потому, что этой ночью Дима спал так, что его пушечным выстрелом не разбудить, и парню незачем было торопиться возвращаться с улицы в теплую кровать, из-за чего тот провёл на свежем воздухе добрые полтора часа, заснув ближе к двум часам ночи. Ладно, это являлось причиной, но не бессонницы, а стремительно поднимающейся температуры, из-за которой голова раскалывалась так, будто её засунули в орехокол. К сожалению, желания, как и времени болеть у него не было. На данный момент его волновали совершенно другие вопросы. Именно это и послужило причиной того, что, вопреки своему состоянию, он, сжав зубы, оторвал от подушки сперва голову, а после и окончательно поднялся на ноги. В первые секунды у него в глазах потемнело, но это уже привычное явление. Сборы прошли по привычному маршруту: ванна, кухня, комната, прихожая. Иногда шатен перекидывался парой слов с другом, но оба были в таком состоянии, что открывать рот кроме как для того, чтобы закидывать в него пищу, получалось с трудом. — Ты сегодня опять выходил? — Спросил Позов, один раз проходя мимо и задержав на нём свой взгляд. Неудивительно было, что тот заметил крайне вялое, даже для раннего утра, состояние Шастуна, его красные глаза и подкашивающиеся ноги. В ответ он лишь промолчал, прислонившись плечом к стене рядом. — Шастун, а ты не заболел? — Его голос стал тверже, а брови нахмурились. Сохранить зрительный контакт не получилось, как и что-либо ответить. Дима приложил обратную сторону ладони к чужому лбу, а, когда почувствовал, как тот горит, его глаза округлились. — Твою мать, Антон! — Прикрикнул. — Зато теперь не по фамилии, — криво улыбнулся, оттянув пряди в кулаке. — У тебя температура, при чем не маленькая, — он засуетился и уже собрался направиться на кухню, где находилась аптечка, но друг схватил его за руку. — Иди ложись, че ты руку мою держишь? — Поз, я на работу поеду, — он виновато заглянул в глаза напротив. — Ты придурок, что-ли? — Услышанные слова привели его в такой шок, что парень даже с места не смог сдвинуться. — Ты если в таком состоянии на работу припрешься, нам с Ирой и Эдом тебя откачивать придётся через пару часов, — начал возмущаться. — Сплюнь, блять, — закатил глаза Антон и, отпустив, наконец, друга, прошел к своим кроссовкам. — Не надо тут плеваться, у меня полы чистые, — саркастично ответил и прошагал следом. — Ты серьезно сейчас хочешь мне сказать, что собираешься ехать в офис? — Ощущение того, что его разыгрывают, у Позова всё не проходило. — Слушай, — резко развернулся, — а ты можешь мне какой-нибудь хотя бы обезбол дать? — Какой же ты дурак, — протянул он, помотав головой, и выполнил озвученную просьбу. — Спасибо большое, — искренне произнёс Антон, слабо улыбнувшись и натянув куртку. Пока Шастун неспешно доехал до работы, таблетка понемногу начала действовать, и боль в голове отступила, как и слабость в ногах. Однако настроению на сегодняшний день уже вряд ли что-то могло помочь. Что же говорить про настроение его коллег, что уже находились в офисе, так тут можно было только позавидовать и улыбаться, глядя на них. Первые часы, проведенные за выполнением заданий, прошли более или менее размеренно. Начальник будто намеренно выходил из своего кабинета лишь тогда, когда один его определенный сотрудник находился где-то в другом месте, что в итоге начало немного раздражать. Тем не менее, настроя самостоятельно идти на контакт сегодня явно не было. Может быть, это даже к лучшему. Спустя какое-то время, в висках начало стучать, при чём с каждой минутой всё громче. Насколько он помнил, Дима ему сразу сообщил о том, что таблетки, которые он ему дал, являлись довольно сильными жаропонижающими. Большим разочарованием стал факт того, что они не продержались даже до обеда. — Антош, ты чего такой вялый? — Слегка взволнованно, но пока с улыбкой спросила Ира, обратив свое внимание на друга. — Спроси лучше у Димки. Он тебе во всех красках объяснит, какой я дебил, — на его ответ Позов хмыкнул и, подняв глаза на девушку, коротко кивнул. Все дальнейшие события прошли для парня, словно в тумане. Ни зрение, ни слух не могли концентрироваться на чем-то конкретном, из-за чего все обсуждения и вопросы пролетели мимо. Кожа вновь начала гореть, а по вискам стекли капли пота. — Поз, похоже, ты был прав, — выдавил из себя шатен, запустив пальца во вьющиеся волосы. — Ты лучше скажи, когда я был не прав, — тяжело вздохнул и, сочувственно глянув на Шастуна, откинулся спиной на кресло. — Надеюсь, теперь ты поедешь домой? — Только если ты пустишь к себе больного человека, — хмыкнув, он медленно стал подниматься, но из-за гудящей головы и подкашивающихся ног еле удержался на месте. — Ты и так давно больной на голову, — можно сказать, на автомате ответил Дима и снова нахмурился, наблюдая за другом. — Ты сам-то сможешь добраться? — Взволнованно вклинилась Кузнецова. — Надеюсь, — не особо обнадеживающе. — Передайте от меня Эду «пока». Я пойду у Графа отпрошусь, — с каждым словом его голос садился только сильнее. Друзья ему в ответ только молча кивнули. Стоило парню сделать несколько шагов в сторону кабинета, как на телефон Ире пришло то самое долгожданное сообщение, заставившее её засиять ярче любой звезды на ночном небе где-нибудь за линией города, однако он сегодня об этом уже вряд ли узнает. «Знаешь, сегодня такая ерунда в кино идёт.. Давай лучше прогуляемся?)»***
— Арсений Сергеевич, можно? — Произнес Антон, чуть приоткрывая дверь, перед этим пару раз по ней постучав. — Смотря, что, — он оторвался от своего компьютера, подняв голову и заинтересовано взглянув. Шатен медленно вошел внутрь, закрывая за собой, и сделал несколько шагов к столу. — Я бы хотел отпроситься с работы. Я ухожу на больничный, — мысли Попова тут же застелило переживание после того, как он услышал слабый голос и увидел блестящие глаза с покрасневшими щеками. Уже через мгновение он подорвался с места и оказался на расстоянии шага от своего сотрудника. Первое, что пришло ему в голову, это обратной стороной ладони определить наличие или отсутствие высокой температуры рядом стоящего тела. — У тебя температура, Антон, — от волнения мужчина невольно в очередной раз перешел на «ты». — Мне это уже сегодня говорили, — тихо съязвил в ответ. — И ты всё равно приехал на работу?! — Сказать, что он был возмущен, это не сказать ничего. — В смысле, Вы, — Арсений прокашлялся, слегка смутившись своего поведения. — Я так и понял, — парень попытался скрыть улыбку, опустив голову. На пару минут в кабинете воцарило молчание из-за того, что брюнет обдумывал, стóит ли озвучивать предложение, крутившееся в мыслях, а Шастун максимально внимательно рассматривал узор из пыли, находившийся на полу между их ногами. — Не хочешь ко мне сегодня поехать? — Спросил на грани слышимости Попов, из-за чего Антон сначала подумал, что ему послышалось. Услышанное настолько удивило парня, что он слишком резко поднял голову на собеседника, отчего та начала кружиться, и его немного повело в сторону. К счастью, Арсений вовремя среагировал, ловя его и притягивая к себе ближе. — Черт, — коротко выдохнул он, чувствуя на своей щеке чужое дыхание. — Извините, Арсений Сергеевич, — шепотом, цепляясь пальцами за широкие плечи. — Не извиняйтесь, Антон, — в тон ему ответил мужчина. То ли от тумана перед глазами, то ли от нахлынувших чувств шатен опустил веки, тогда как другой был готов благодарить всех богов, имена которых знал, за то, что тот не увидел его краснеющих скул. — Что насчёт моего предложения? — Неуверенно переспросил брюнет. Какое-то время Шастун ничего не отвечал, раздумывая между тем, чего он хотел, и тем, что считал правильнее. К сожалению или к счастью, выбор пал на второй пункт. — Не могу, Арс. Не сегодня, — слова с трудом вылетали из уст, проходясь лезвием по сердцу. Попов до последней произнесенной буквы надеялся на то, что парень согласится, однако мысль о том, что он слишком поторопился, скоро его разочаровала. — Мы разве на «ты»? — Решил перевести тему. — Вернуться на «вы»? — Взглянул он с вызовом в глаза напротив, даже не пытаясь отстраниться. — Нет, — сделал короткую паузу и, не прерывая зрительный контакт, ответил Арсений. Казалось, что в таком положении они провели целую вечность, однако на самом деле прошло всего несколько минут. Придя к выводу о том, что если они продолжат так стоять, то расстояние между их лицами пропадет само по себе, чего допустить было никак нельзя, шатен вопреки непреодолимому желанию оказаться ещё ближе сделал два шага к стене за своей спиной. — Я тебя довезу, — мужчина сам от себя не ожидал того, что скажет это. — Арс… — он начал отговаривать собеседника, но его остановили на первом же слове. — Вот это не обсуждается, — строго произнёс брюнет, возвращаясь к своему столу, чтобы собрать вещи в сумку, и давая понять, что отказ он даже не станет слушать. Крайняя фраза заставила Шастуна смущенно улыбнуться и запустить ладонь в волосы, пропуская пряди между пальцев. От того, как за него переживал начальник, в душе необъяснимо разливалось тепло. Впервые за прошедшую неделю твердость и непоколебимость Арсения вызывали не обжигающую обиду (на себя, в первую очередь), а с трудом сдерживаемую нежность, заставляющую все мысли разом испариться. Первый из кабинета вышел Антон, оставив мужчину наедине со своими мыслями, сбившимися в большой сплошной комок, распутать который тот был не в силах. Хотелось ухватиться хотя бы за одну, но они постоянно от него ускользали. С каждым днём Попов путался всё больше, совершенно не понимая ни чувств, ни поведения своего подчиненного. Им управляли, как куклой в одноименном театре, изо дня в день, но ведь и он не особо отставал. Казалось, что они закончили свою игру ещё несколько дней назад, однако они, оказывается, тогда только поймали азарт. Было вовсе не понятно, чего стоило ждать и как подобная ситуацию могла закончиться в следующий раз. Происходящее не вызывало страх, вот интерес - да, и тем не менее, ясности крайне не хватало. До сжатых кулаков и до скрежета зубов хотелось знать, что они друг другу не чужие, что каждый мог в любой момент подойти и поцеловать. На подкорке уже который день билось желание назвать своим, пусть оба давно и поняли, что кроме друг друга, они вряд ли уже обратят на кого-то свое внимание. О каких чувствах к другому вообще может идти речь, если человек проник глубоко под кожу? Если, закрывая глаза, без промедлений возникает его образ? Если при упоминании его имени по телу проходит разряд тока? Если от одного воспоминания о чужих касаниях или взглядах триггерит так, что дыхание сбивается? О чем вообще можно говорить, если они оба уже погрязли друг в друге с головой, хоть и пока бояться понадеяться на взаимность? Честно говоря, после осознания того, насколько сильны их чувства, становится так глупо за все проблемы, что их разделяют. На выходе из помещения Арсения поймал один из его сотрудников, планировавший, видимо, задать ему какие-то рабочие вопросы. Что ж, тому явно сегодня не повезет. — Арсений Сергеевич… — тут же начал парень, но поднятая ладонь его остановила. — Не сейчас, мне надо отъехать, — скороговоркой ответил начальник, в этот же момент ловя на себе две пары заинтересованных глаз со стороны стола, за которым работал Шастун. На мгновение он застыл, держа с зрительный контакт с девушкой, но вскоре очнулся и быстрым шагом направился в лифт. Уже там брюнет продолжил свои размышления. Догадаться о том, что лучший друг Антона в курсе большей части происходящего в его жизни, было не сложно, а вот каким боком здесь появилась Ирина, осталось вопросом. В другой ситуации он бы даже не стал задумываться о том, скольким людям шатен рассказал про то, что Попов ему не просто начальник. Однако сейчас он просто не может опустить этот момент, всё-таки со всеми этими людьми он, оказывается, работает в одном офисе. К самой Кузнецовой у никогда не было вопросов, будь то тема работы или её личной жизни, коей он особо-то и не интересовался, однако близкими друзьями они не были. Да и в любом случае, она подчиненная, могут возникнуть проблемы как у него, так и у самого Антона, если вдруг она решит кому-либо рассказать. Двери лифта открылись на мысли о том, что в машине надо бы обговорить свои опасения с парнем. Антон в это время стоял на парковке рядом с автомобилем мужчины и улыбался чему-то в своем телефоне, после начав тыкать пальцами по экрану. — Садись, — произнёс Арсений, проходя мимо него и стараясь краем глаза захватить то, что в данный момент было в чужом телефоне. К сожаления, успехом эта идея не увенчалась. Выезжали они молча, только Шастун кидал взгляды на своего водителя с периодичностью раз в тридцать секунд. В скором времени последний уже не смог сдержать улыбку и тоже столкнулся глазами с сверкающими зелеными омутами. — Почему ты улыбался, когда я вышел? — Всё-таки решил спросить Арсений. — Улыбался? — Нахмурился и попытался вспомнить. — Аа, это.. — вновь просиял. — Да так, Димка писал. «Оперативно», — он хмыкнул своим мыслям. В эту же секунду на телефон шатена пришло сообщение от уже известного контакта. Вот только совсем не Позов был у него так записан. — Димка, говоришь, — прокомментировал мужчина, возвращая взгляд к дороге. Антон на это поднял на него удивленные глаза и слегка ухмыльнулся. «С каких пор ты так открыто заявляешь о своей ревности?» — Пронеслось в кудрявой голове, однако вслух парень решил озвучить немного другой вопрос. — Арс, ты же не… — «ревнуешь» вертелось на языке, но мужчина понял и красноречивое молчание. — Я не об этом, — быстро разуверил он и прикусил губу, формулируя свои мысли. — Антон, а Ира тоже знает… — что? Даже он не понимает, что сейчас между ними. Как тогда правильно закончить свой вопрос? — Знает, — Шастун ответил, хоть и не понимал, почему его начальника это интересует. — Почему ты спрашиваешь? — Вернулся к телефону, наконец, отвечая на сообщение. — Когда я выходил, Дима с Ирой смотрели на меня довольно выразительно, — хмыкнул. — Если по поводу Позова я уже давно всё понял, то реакция Кузнецовой, — задумался, — меня удивила. Кончики ушей парня покраснели, и он закрыл лицо свободной рукой. — Им пизда, — выдохнул он. Со стороны Попова послышался тихий смех, и через несколько секунд шатен его подхватил.