Прощение наших ошибок

      Стена проливного дождя отделяла похоронную процессию от случайных наблюдателей. Кладбище было затянуто в полупрозрачный купол безмолвия. Глухой шорох земли, да стук лопат разрезал сгустившееся отчаяние. Яма для очередного гроба не вызывала у местных работников ни толики эмоций, они просто делали то, за что им платили. Час работы, и вырытое двухметровое углубление готово было принять в свои объятия деревянный короб с покойником. Большего от работяг и не требовалось. Они отряхнули куртки от дождя, сложили лопаты в тележку и неспешно ушли. Скоро сюда прибудет кортеж из родственников и друзей умершего. Видеть скорбящие лица было тяжело даже бывалым могильщикам и сторожам.         Дождь размыл дорогу, дорогие машины с трудом пробирались к кладбищу. Хоронили очередного богача. Гроб с отделкой и золотыми ручками несли четверо лакеев в безупречно черных костюмах, вслед за ними под утихающий дождь шли приглашенные провожатые. Спрятавшись под зонтики, они вереницей плелись по узким тропинкам к месту захоронения. Среди черной людской массы ярко выделялись цветы: красные, белые, розовые бутоны пытались хоть как-то разбавить общий траур. Малоприятная картина, хотя среди сотен надгробий совершенно обыденная.          Северус стоял в отдалении под раскидистой кроной дуба. Его черное магловское пальто уже успело изрядно намокнуть, пока он издалека наблюдал за похоронами. В руках он держал охапку красных поникших гвоздик. Цветы будто знали, кому они предназначались, поэтому, как и люди вокруг, опустили свои яркие головы, выказывая почтение ушедшему на тот свет человеку.          «Прошло сорок минут», — про себя отметил Северус, поглядев на левое запястье, и поправил влажные волосы. Заклинания перестали спасать его от дождя, и с минуты на минуту он рисковал промокнуть до нитки. Нужно было собраться с силами и выйти из укрытия, в нем уже было мало толку. Инстинктивно вздрогнув, Северус глубоко вздохнул сырой, промозглый воздух и неспешно направился к людям, столпившимся возле свежей могилы. Их осталось немного: несколько мужчин в сопровождении жен, взрослая женщина, внешне похожая на умершего, и молодая вдова, скрывающая лицо за широкими полами черной шляпы и такого же цвета траурным кружевом. Никто из них не проронил ни слезинки, они просто молча стояли у сырой земли, усыпанной разномастными цветами.         Северус подошел ближе. Его появления не заметили, да, собственно, никто и не ждал здесь встретить. Они с покойным не были даже знакомы, однако кое-что их все же связывало. Точнее, кто.          Снейп перехватил букет одной рукой и, приблизившись вплотную к родственникам умершего, почтительно опустил цветы на могилу.           — Примите мои соболезнования, — тихо произнес он и отступил.          На его слова окружающие безразлично кивнули и, будто вырванные из оцепенения голосом чужака, заторопились к машинам. Слабая передышка, дарованная погодой, заканчивалась, дождь набирал обороты, нужно было возвращаться по домам, как бы ни было тяжело. Не сдвинулась с места лишь одна — молодая вдова. Ее ноги словно приросли к мокрой траве, она не могла пошевелиться.           — Мне нужно в аэропорт, дорогая, — обняв вдову за плечи, сказала взрослая дама. — Прошу, не забывай, что тебе есть ради кого жить. Я приеду как только смогу. Пообещай не делать глупостей.          Она ушла, не дождавшись ответа. Стук ее каблуков эхом разнесся по кладбищу. Возле могилы остались только двое. Северус ощутил вмиг ставшей реальной пропасть, которая давно образовалась между ним и той, кого он полюбил сердцем и душой много лет назад. Сейчас, стоя почти плечом к плечу с молодой вдовой, он понял, что прийти на похороны ее мужа было плохой идеей.         Дождь усилился. Северус поднял воротник пальто и спрятал руки в карманы. Взглядом он зацепился за надпись на надгробии:   «Уильям Шон Уайт 1970 - 2007 г.  Верный муж, любящий отец, преданный друг».          Снейп невольно задумался о том, что будет написано на его могиле. Придет ли хоть кто-то проститься с ним? В отличии от Уильяма Уайта, у Северуса не было ни семьи, ни друзей — разве что Малфой-старший, да и тот вряд ли к тому моменту покинет свой мэнор. Ему просто не позволят. Снейпу невольно вспомнилась фраза: «Мы приходим в этот мир одни, и покидаем его тоже в одиночестве». Эта участь постигает всех. Даже таких успешных, как мистер Уайт.       Несмотря на огромное состояние, которому завидовали многие успешные предприниматели, Уильям умер самой примитивной смертью — в дорожной аварии. Глава строительной фирмы с оборотом в двадцать девять миллиардов фунтов в год на скорости в сто километров в час не справился с управлением и влетел в грузовик. Покореженный металл, оставшийся от машины, отправился на свалку, а человека собрали по кусочкам и зарыли в землю. Вот и весь итог.          Северус запрокинул голову и посмотрел в темное небо. Капли неприятными ручейками стекали по лицу и затекали за шиворот. Он в очередной раз непроизвольно поежился.           — Зачем ты пришел? — раздался твердый голос в тишине.         Молодая вдова пониже опустила шляпу с широкими полями, спасаясь от дождя, и посмотрела на нежданного гостя. Она бы предпочла вообще с ним больше никогда не встречаться, но он заявился слишком внезапно и застал ее врасплох, поэтому разговора было не избежать. Это в ее интересах. Северус представлял угрозу тому немногому, что у нее осталось дорогого в жизни. Не зная его намерений, она не могла защитить ни себя, ни свою семью.         Северус зажал в кулаке ключи от арендованной машины и постарался собраться с мыслями. Он не раз представлял себе эту встречу, но ни в одной из его фантазий разговор не начинала она. Тем более таким непримиримым тоном, от которого мурашки бежали по позвонкам.           — Я тоже рад тебя видеть, Гермиона, — ответил Снейп, не поворачиваясь к девушке, хотя искушение было велико.          Он слишком долго ее не видел, одновременно и желал заглянуть в карие глаза, и страшился этого. В них, очевидно, не будет для него ни счастья от встречи после долгой разлуки, ни хотя бы дружелюбия.          — Зачем ты пришел? — терпеливо повторила Гермиона.          Радости от их встречи она не испытывала. Скорее острое желание сорвать злость за все пережитое вдали от Северуса, но она не могла себе позволить такой роскоши. Только не у могилы мужа и не на глазах охранников, дожидающихся ее у машины. Поэтому Гермиона ограничилась холодным взглядом, брошенным на Снейпа, и чуть сильнее обычного нахмуренными бровями.           — Я обещал вернуться.          Северус услышал, как она возмущенно вздохнула, и только тогда решил повернуться, чтобы встретиться с Гермионой нос к носу. За черной вуалью ее карие радужки были едва заметны, зато он отлично разглядел лицо. С годами, прошедшими с последней их встречи, Гермиона заметно повзрослела: стала уверенной в себе, независимой, сильной женщиной с цепким взглядом, морщинами у глаз и на лбу. От юной девушки, способной улыбаться даже под натиском войны, немного наивной, неизменно доброй и отзывчивой не осталось следа. Северус не мог разобрать, что чувствует по этому поводу. По-старому быть не могло, он это понимал, но к столь кардинальным переменам был морально не готов. Он думал, что вернется к своей Гермионе, но перед ним сейчас стояла совершенно чужая женщина.          — Ты опоздал, Северус, — бездушно констатировала факт Гермиона. — Возвращайся туда, откуда пришел.          — Мне некуда идти.          Фактически это было ложью. В Британии у него остался дом родителей, где он и обитал последние недели после возвращения в страну. Однако жить там ему было невыносимо. Слишком много воспоминаний. Во всем мире у Снейпа был единственный по-настоящему близкий человек — Гермиона.           — Я сегодня похоронила любимого мужа. Мне нет дела до твоих забот.          Северус поджал губы и покосился на надгробие.           — Мы можем поговорить в другом месте?           — Нет. Нам не о чем разговаривать.          — Разве?          Он заметил, как она на секунду растерялась. Это навело его на мысль, что Гермиона чего-то опасается. И это что-то связано с ним.           — Всего доброго, мистер Снейп, — бездушно сказала Гермиона и, последний раз взглянув на могилу мужа, развернулась, чтобы уйти.          Северус поймал ее за предплечье. Упустить Гермиону сейчас означало оставить прошлое навсегда. Этого он страшился больше, чем возможного бурного недовольства его настойчивостью.          — Отпусти, — процедила она, и краем глаза Снейп заметил, как из машины вышли двое крепких мужчин. Опознать в них охранников было нетрудно.           — Гермиона…           — Я сказала отпусти, — чуть ли не по слогам произнесла она.          Северус убрал руки и в примирительном жесте их поднял. В его планы не входило ее пугать.           — Всего одна встреча, Гермиона. Я не прошу большего.           — Убирайся, Северус, по-хорошему. Мои люди не подпустят тебя, если начнешь мне угрожать.          Охранники уже направлялись к ним. Они могли бы напугать любого своим строгим видом, но не Снейпа. Северус на своем веку повидал более опасных противников, чем двое разодетых бугаев. «И как Гермиону только занесло к этим недоумкам?».           — Я пока не разучился пользоваться палочкой, — как бы между прочим заметил он и поежился. Ветер пронизывал до костей, пальто насквозь промокло, рубашка неприятно липла к телу. Разговор нужно было сворачивать, но без результата Северус уходить не желал.           — Как и я. — Гермиона изящно перехватила сумочку, что висела у нее на плече, всем своим видом указывая, что волшебное древко при ней.           — Миссис Уайт, у вас все в порядке? — раздался громкий голос охранника за спиной Гермионы.          Она облегченно выдохнула. Рядом со своими людьми ей было спокойнее, чем наедине с Северусом. Раньше над подобной мыслью она бы громко посмеялась, но сейчас мир изменился. Ее мир изменился.           — Да, Рей, — заставила себя ответить Гермиона без дрожи в голосе. Адреналин постепенно сходил на нет и тело поддавалось инстинктивным реакциям на страх и холод. — Мистер Снейп уже уходит.           — Маркус просил уточнить, может ли он к вам подойти, мэм, — по-военному отчеканил охранник и выпрямился, стоило Гермионе обернуться.          — Нет!          Северус удивился категоричному отказу. Кем бы ни был этот Маркус, он ему не завидовал. Охранник не успел что-либо ответить хозяйке. Он лишь едва заметно покачал головой, когда заметил, как его коллега бросился вслед за мальчишкой, выскочившим из автомобиля. Гермиона выставила руку, веля охраннику пропустить ребенка.         «Счастливый отец», — припомнил Снейп надпись на надгробии. «Это сын Гермионы», — промелькнула догадка, которая сразу подтвердилась. Мальчик бежал под дождем без зонта и звал маму. Северус глянул на Гермиону. Она переменилась в лице — стала будто бы мягче, терпимее, хотя напряженная складка между бровей сделалась только глубже.           — Мама! — крикнул мальчик и на скорости влетел в лужу. Его черный костюм испачкался в грязи, но тот даже не обратил на это внимания. — Мама, почему ты оставила меня в машине? — обвинительно спросил Маркус.          Гермиона повернулась к сыну и открыла над его головой зонтик.           — Я не боюсь дождя. Убери. — Мальчишка со злостью оттолкнул руку матери. Было видно, что все его недовольство — напускное. В его глазах стояли невыплаканный слезы. Он прекрасно понимал, где они находились и почему.           — Я хочу к папе! Мама, пойдем к папе.          Гермиона поджала губы и присела рядом с сыном на корточки. Северус с любопытством наблюдал за мальчиком со стороны. Разглядеть ребенка ему почти не удавалось, Гермиона старалась максимально оградить сына от взгляда Снейпа и всеми силами пыталась спровадить мальчишку обратно в машину. Однако тот был упрям, несмотря на свой еще весьма малый возраст. «Сколько ему лет?», — задался вопросом Северус, непроизвольно нахмурившись.           — Маркус, папы больше нет, — тихо увещевала Гермиона, стараясь говорить как можно ровнее. Однако ее голос уже не скрывал волнения и тревоги. — Давай мы вернемся домой?           — Я хочу к нему, — жалобно протянул мальчик и потянул руки к матери. — Он обещал со мной погулять.           — Мы погуляем, обязательно погуляем, когда дождь закончится. Хорошо?           — Здесь?           — Тут мы будем навещать папу, а он всегда нас будет здесь ждать.           — Потому что он умер? — наивно спросил Маркус, вложив свои холодные маленькие ладони в руки матери.           — Да, дорогой, — едва сдерживая слезы, произнесла Гермиона. — Но мы есть друг у друга. Папа хотел бы, чтобы мы продолжали жить и помнить о нем.          Северус поморщился от приторности этого типичного вранья, но для детского мозга, кажется, подобного объяснения хватило. Маркус обнял мать и уткнулся личиком прямо в складки ее плаща. Их не смущал усиливающийся дождь и почти бесполезный зонт, который Гермиона с трудом держала ровно над их головами. Мальчишка громко засопел и крепче прижался к матери, обвив ее шею руками. Северус топтался на месте, ощущая себя лишним. Нужно было уходить. Он едва решился отступить от Гермионы, чтобы выбрать более спокойную обстановку для встречи, как Маркус оторвался от матери и посмотрел на вверх. Внимательные черные глазки устремились на него, Северуса. Мальчик грустно оглядел фигуру Снейпа и сморщил вздернутый носик. Его кудрявые волосы, на которые Северус не обратил внимания в первые минуты, теперь четко бросались взгляду — настолько они были темными по сравнению с ужасной бледностью кожи.          Северус почувствовал, как рой мурашек пробежал по спине от затылка до копчика. Виной тому были не ручейки холодной дождевой воды, а глаза и внимательный взгляд, который он не мог не узнать.           — Мама, я замерз, — сказал Маркус, отстраняясь от Гермионы и исподтишка поглядывая на Северуса.           — Поехали домой, дорогой.           — А дядя? — он указал пальцем на Снейпа.       Гермиона поднялась на ноги и глубоко вздохнула.           — Он тоже уходит.           — И поедет с нами?           — Нет, дорогой.          Маркус поджал губы и поежился. Северус невербально наложил на ребенка согревающие чары, подчиняясь неведомому порыву заботы, и заметил, как мальчишка удивленно округлил глаза. От Гермионы использование магии не укрылось.          — Рэй, проводи Маркуса до машины, пожалуйста, — обратилась она к охраннику, который тут же бросился исполнять просьбу.       Мужчина позвал мальчика и увел с кладбища, пока тот постоянно оборачивался, видимо, дожидаясь, когда мать последует за ним.       — Не смей так делать, — прошипела Гермиона, как только они с Северусом остались наедине. — Что ты о себе возомнил?! Появляешься на похоронах моего мужа, требуешь разговора, применяешь магию на моем сыне!          — Он замерз, я лишь наложил согревающие чары, — попытался оправдаться Снейп, не видя в своем действии ничего опасного для мальчика. Правда, Гермиону его слова только больше разозлили.            — Убирайся из моей жизни и больше никогда не возвращайся. И не смей приближаться к Маркусу.           — Сколько ему лет, Гермиона? — на свой страх и риск спросил Северус. Ему нужно было формальное подтверждение тех совпадений, которые он заметил между собой и мальчиком.          Гермиона закусила губу, как всегда делала, когда ей задавили неудобные вопросы. Зря она надеялась, что Снейп ничего не поймет. Знай она, что он сегодня появится на кладбище, ни за что не взяла бы Маркуса с собой. Мысленно Гермиона прокляла настойчивость сестры Уильяма, которая буквально заставила взять племянника с собой на процессию. Если бы не она, то Северус никогда не увидел бы Маркуса и даже не догадался о его существовании.           — Возраст, Гермиона. Просто скажи, сколько сыну лет? — повторил Снейп. Выбор фразы заставил его вздрогнуть.           — Пять, — ответила она с напускным безразличием, пока сердце в груди отбивало бешеный ритм.          Северус тяжело сглотнул. Ошибки быть не могло. Как бы ни выглядел Уильям, Маркус унаследовал от родителей одну характерную черту — черные пронзительные глаза. И Снейп сомневался, что погибший муж Гермионы обладал столь выразительным отличием.            — Он мой сын, — не то спросил, не то констатировал факт Северус.          Фраза заставила Гермиону на миг растеряться. Она знала, что однажды этот день настанет, что рано или поздно судьба опять скрестит их с Северусом жизненные пути, но признать, что отцом ее единственного любимого ребенка был тот, кто оставил ее в самый трудный период жизни, разбил все мечты и надежду на счастье, Гермиона вслух не могла.           — Маркус — мой сын, — с нажимом поправила она. — Только мой и точка.           — Гермиона, позволь…         Она выставила ладонь вперед, не позволяя Снейпу подойти.           — Мы в тебе не нуждаемся. Забудь сегодняшнюю встречу. И хоть раз в жизни поступи правильно — не отравляй жизнь тем, кому ты безразличен.          С ненавистью высказав последнее слово, Гермиона развернулась и зашагала прочь. Она бежала от могилы мужа, от Снейпа, который поднял вихрь в ее душе, от сырой земли, от десятка надгробий, от себя и собственных фраз, произнесенных от боли, обиды и страха. Охранник любезно открыл ей дверь машины. Гермиона забралась внутрь, не разбирая обстановки вокруг. И только хруст камней под колесами авто да стук капель о крышу оповестили ее затуманенное сознание о том, что она в безопасности. Северуса больше нет.