Over the Back

— Ты все еще здесь? Кроссовки Джейсона ударились об бетон. Баскетбольный мяч с размаху прошел через обруч и отскочил на его ногу, пересек площадку, приземлившись на мокрую траву. Он обернулся, положив одну руку на бедро, а другой провел по потному лицу, проясняя мутное зрение. Ларс прислонился к ограждению из цепей, окружающему баскетбольную площадку, сигарета была зажата между его губ, ноги скрещены в лодыжках, руки в карманах кожаной куртки. Рядом с ним стояла стереосистема, которую Джейсон принес ранее, его микстейп играл достаточно громко, чтобы он мог его слышать, но не слишком громко, чтобы не нарушать покой других людей здесь. Ларс, казалось, был в хорошем настроении, в лучшем, чем то, в котором он был, когда они находились в студии. Ларс и Джеймс снова начали спорить из-за чего-то, что ему не разрешалось слышать, и Ульрих выглядел готовым драть на себе волосы или разорвать Джеймса на куски. Но он ушел прежде, чем смог понять, о чем они говорят. Его это не касалось, потому что они так сказали. Джейсон улыбнулся, — Ага. Хочу сделать несколько бросков, прежде чем пойти домой. Понимаешь? — он отошел, вытащил мяч из травы, — Снимаю стресс, типо того. Ларс хихикнул, — Клянусь, ты единственный человек, что я знаю, который так увлекается баскетболом. — Еще Дэйв, — Джейсон сжал мяч между ладонями. Ларс выглядел озадаченным, — Мастейн. Ты не знал? Я не так давно смотрел документалку Megadeth, и когда они работали над Countdown, у них были перерывы на баскетбол между песнями, — он повернулся спиной к Ларсу, нацеливаясь на очередной бросок, — Это прикольно, чувак. Типа, они застряли на чем-то, поиграли в баскетбол, вернулись, Symphony of Destruction… — трехочковый бросок. Мяч покатился в его сторону, — Бах-дух-бах, бах-дух-бах, дудуду бах-дух-бах, — Джейсон подхватил его, снова прицелился, — Потом, если они снова тормозили, они снова выходили на площадку, играли, возвращались, прогоняли ебаный Sweating Bullets, — двухочковый бросок, — Hello meee, meet the real meee. Это так классно! Мы должны начать делать так же. Может, альбомы будут выходить быстрее. Когда он поднял мяч и повернулся, Ларс закончил стягивать с себя кожаную куртку, бросив ее на проигрыватель. — М-м, — он щедро затянулся сигаретой, она вспыхнула янтарно-голубым пламенем, а затем выбросил ее в сторону, разбрасывая горячий пепел, — Не возражаешь, если я с тобой сыграю? Джейсон посмотрел на его обтягивающие джинсы, — Если ты думаешь, что сможешь нормально двигаться. — Я в них барабанил. Помнишь? — он вытянул руки над головой, проходя через площадку, — Никаких проблем. Кроме того, я думаю, они могут позволить себе немного износиться, — он стоял перед Джейсоном, раскинув руки в стороны, — Какие правила? — Один на один… — он прислушался к музыке. Sepultura — почти конец, — Кто сделает больше бросков к моменту остановки стерео, тот и победил. — Так это сколько? Десять, пятнадцать минут? — Пятнадцать, может, чуть больше. Обычный баскетбольный период. — Хорошо, — Ларс дал ему немного пространства, а затем согнулся в оборонительную позицию, на его губах играла ухмылка, — Ты можешь начинать. Джейсон ухмыльнулся в ответ, ведя мяч, и занял позицию нападающего, — Я пожалею об этом. — Не волнуйся. Я не буду слишком злорадствовать, когда выиграю. — Хех. Посмотрим. Sepultura все еще играла, когда Ларс объявил короткий тайм-аут. Inquisition Symphony, Джейсон услышал на стерео. Он уже забыл, что это было на кассете. Он вытер лицо предплечьем. Каким бы ни был он потным, усталым и замученным, Ларс выглядел еще хуже. Его волосы прилипли к покрасневшему лицу, пот стекал с подбородка. На его спине образовалось мокрое пятно, которое распространялось от лопаток. Он вышагивал по кругу, тряся всеми конечностями, разминая шею и плечи. Узкие джинсы сильно мешали, но Ларс все равно держался на ногах. Он отставал всего на три балла. То, чего Ларсу не хватало из-за роста, он компенсировал скоростью и ловкостью. Он мог прыгать, бегать быстрее Джейсона, быть агрессивным и хорошо блокировать броски. Но Джейсон имел превосходство в виде силы, роста и практики. Когда до конца игры оставалось пять минут, а может, и восемь, ситуация могла измениться, но Джейсон был уверен, что победит. Живот Ларса быстро поднимался и опускался. Он смахнул капли пота с подбородка, — Сколько минут осталось? — Примерно пять или восемь, плюс-минус, — Джейсон закинул мяч в кольцо и покачал головой, — Бля, а ты быстрый. — Хе. Теннис, бег, хоккей и футбол всю жизнь. — Правда? Ну, я знал о первых двух, но не знал об остальном. Ларс усмехнулся, — Теннис — это семейное наследие, бег поддерживает меня в форме, а хоккей и футбол мне просто нравятся, — он остановился, — Я не играл в них некоторое время, правда. Наверное, с тех пор, как в последний раз был дома. Sepultura наконец закончилась. Заиграл Dark Angel, и Джейсон кивал в такт, — Понятно. Ларс в последний раз размял конечности и снова встал перед Джейсоном, — Готов? — Ага, — он передал мяч с отскоком, — Твоя очередь. Они снова заняли свои позиции, Ларс в атаке, Джейсон в обороне. Бросок Ларса был заблокирован, и Джейсон пересек площадку, сделав двухочковый бросок, прежде чем Ларс смог его догнать. Он сделал это снова, и снова, и снова, пока не ошибся с траекторией, и Ларс поймал отскок и бросил трехочковый. Джейсон стер свою оплошность, забросив свой собственный трехочковый, сохранив преимущество. Когда Ларс пошел вперед, переключив внимание с Джейсона на кольцо, он сказал: — Не могу поверить, что ты не знал. — А? — О хоккее и футболе. Могу поклясться, что я тебе говорил. Ларс быстро сделал свой ход, обошел Джейсона, толкнул его, когда подошел к кольцу. Он поставил ноги, сделал бросок — и выругался, когда мяч ударился об баскетбольный щит, а Джейсон поймал отскок. Когда Ларс был на середине корта, Джейсон легко разыграл мяч. Он снова передал мяч с отскоком, — Я бы запомнил, если бы ты мне говорил. Он поймал мяч обеими руками, — Хм. Наверное, я говорил Джеймсу. Губы Джейсона сжались в ровную линию, — Конечно. Ларс не прошел мимо него. Джейсон выхватил мяч у него из рук и сделал трехочковый. Он сделал это еще три раза, обеспечив себе дальнейшее уверенное преимущество. Ему даже не нужно было больше стараться. Ларс устал. Было понятно, почему: целый день в студии, игра на барабанах, ссора с Джеймсом, телефонные звонки, интервью, бумажная волокита, а потом игра в баскетбол в джинсах. Но он знал, что Ларс не сдастся. Он доведет дело до конца, а когда все будет кончено и Ларс проиграет, он повозмущается, возможно, устроит сцену, подшучивая над собой, после примет поражение и пойдет дальше по жизни. Ничто не беспокоило Ульриха. Ничто не тревожило его. Ему было наплевать на общественное мнение. Каким бы общительным и приветливым ни был Ларс, он не был слабым или тонкокожим. Он поступал по-своему, когда угодно и где угодно, и ему было без разницы на всех. Кроме Джеймса. Джейсон промахнулся со следующим броском, и Ларс поймал отскок. Он не стал бежать за ним. Он пробежался до хавкорта, когда Ларс закончил свой бросок, поймал мяч и передал его ему. Ларс улыбнулся, — Устал? — Это ты зря, — Джейсон сжал пальцы вокруг баскетбольного мяча, — Я думал, ты несколько раз упадешь в обморок. — Я в порядке, — Ларс снова присел в оборонительную позицию, вытянув руки вверх, — Давай. — Ты уверен? — Джейсон лениво вел мяч, — Нет ничего такого в том, чтобы сдаться. Ларс сверкнул глазами, — Играем. — М-м, хорошо. Просто подумал, что дам тебе возможность легко уйти, — он не вернулся в нападающую позицию. Он дриблинговал на левую сторону площадки, — Джеймс делает то же самое, когда мы играем. Ларс нахмурился, — Да? — Да. Мы постоянно так делаем. Он упрямая штучка, — он бросился вперед и использовал свой рост в своих интересах, сделав бросок, — Никогда не сдается, понимаешь? Ларс посмотрел на удаляющуюся спину Джейсона, когда тот наклонился, чтобы поднять мяч. — Да. Очень похоже на него, — он прошел вперед и снова швырнул мяч, — Я не знал, что вы с Джеймсом занимаетесь этим регулярно. Джейсон обернулся. Ларс встал в атакующую позицию, а Джейсон, ухмыляясь, в оборонительную. — Есть некоторые вещи, которых ты обо мне не знаешь, Ларс. Ларс бросился вперед, — Да? Например? Он ждал подходящего момента, ждал, пока Ларс сделает бросок, прежде чем проболтаться о том, о чем он давно хотел сказать. — Например то, что я трахаю Джеймса. Мяч ударился об кольцо и упал в траву. Ньюстед проглотил свой смешок. Выражение на лице Ларса и выпученные глаза были бесценным зрелищем. Он поднял мяч, обернулся к нему, и его улыбка исчезла, когда он увидел злую ухмылку Ларса. — С 89-го, верно? Джейсон чуть не выронил мяч. Он быстро отрезвел от своего короткого шока и кинул мяч от груди, — Он сказал тебе? Ларс легко поймал его, — Нет. Это ты сказал, — он передал мяч обратно, — Я предположил, что в 89-м. Ты только что подтвердил это, — он наклонил голову в сторону, опустил руки на бедра, — Хм. Дай угадаю, — он разыграл усердное размышление, пока вдруг не сказал: — Ах! Август 89-го, вскоре после концертов в Сиэтле? Джейсон скрутил и сжал мяч в руках с неистовой силой, — Откуда, блядь, ты знаешь? — Потому что я знаю Джеймса лучше, чем ты, — Ларс прошел на свою сторону площадки и занял оборонительную позицию, — Как только он начал издевки над тобой, я понял, что это официально. Джейсон вернулся на бетон, — Он над всеми вечно издевается. — Ага. И то, как он иногда хватает тебя за задницу. О, и Джеймс обязан прекратить нежится с тобой на людях. Джейсон поплелся вперед. Вот же засранец, — Когда ты это видел? Ларс хмыкнул, и проигнорировал вопрос, — Осталось десять секунд, и мяч мой. Он кинулся вперед, его локоть и плечо ударили Ларса в грудь, когда он прыгнул и сделал бросок с хавкорта — и широко ухмыльнулся, когда мяч прошел через сетку. Плечо Джейсона ударилось о плечо Ларса, — Подними его. Ларс не возражал. Он подхватил мяч и, дриблингуя, перешел на сторону Джейсона, возвращаясь на линию подачи. — Что я могу поделать? Я знаю, что он скажет еще до того, как откроет рот — я знаю, о чем он думает, только взглянув на него, — он пристально посмотрел на Джейсона, — И ты это ненавидишь. Джейсон оскалился в ответ, — Ты сам это придумал, да? — он согнулся, положив руки на колени, — Ты не все о нем знаешь. — Конечно, — он обвел Джейсона презрительным взглядом, — Например, я не знаю, насколько хорошо он сосет. Если он вообще сосет, — он ринулся вперед, прыгнул, промахнулся и позволил Джейсону поймать мяч. Его руки сплелись за головой, — То есть, я никогда ни о чем подобном размышлял, — он ухмыльнулся, — Как он на вкус? — А что, завидуешь? — Нет, просто интересуюсь. — Завидуешь, значит. — Ты вкладываешь свои слова в мой рот. — Жаль, что это не член Джеймса, да? Ларс резко заткнулся. Джейсон передал мяч, ударив им об землю. Он неотрывно смотрел на Ларса, заняв позицию, и терпеливо ждал, пока Ларс перейдет в наступление. Он блокировал первый бросок, но специально позволил Ларсу забить два мяча. Тот уже так сильно отставал, что Джейс не хотел, чтобы он полностью терял лицо. Но он приложил некоторые усилия для защиты. Он не хотел выдавать, что именно он делает. Они молчали, пока игра продолжалась. Последняя песня на его микстейпе звучала и звучала. Без музыки их шаги по бетону, броски баскетбольного мяча и их отдельные возгласы и шипения звучали бы громче в пустом пространстве площадки. Ларс все еще не мог догнать его. Он не мог приблизиться к тому, чтобы превзойти его. Он терял энергию, терял темп, усталость, наконец, придавила его, а Джейсон в этот момент даже не пытался что-либо сделать. Его энергия была по-прежнему высока. Вся усталость, которую он чувствовал, исчезла, будто открылось второе дыхание, и он несколько раз перехватывал мяч, выбивал его из рук у Ларса, делал штрафные броски, броски с бокового корта и крюк. Ларс не делал всего этого, а когда музыка стихла, он не собирался останавливаться. Он должен был заставить его остановиться, и он знал, как. — Он вкусный, — сказал Джейсон после очередного трехочкового, — Типо, серьезно, — он подождал, пока Ларс поднимет мяч, и когда тот выпрямился, продолжил: — И трахается он потрясающе. Чувствовать его задницу вокруг моего члена — тоже идеально. Ларс снова кинул мяч. Джейс усмехнулся, глядя, как он снова поднимает его и тут же переходит в наступление. Он перешел в оборону, следуя движениям противника. — Удивлен? — Он тяжело пыхтел, блокируя броски Ларса, — Да, Джеймс — снизу. И он хорош. Умеет хорошо принимать член. Ларс высоко подпрыгнул, бросил мяч, и Джейсон выбил его у него из рук, пронесся вперед и сделал бросок. Он поймал мяч, когда тот прошел через сетку, развернулся и покатил его через весь корт, обратно к Ларсу, на противоположную сторону. — Никогда не представлял такого о своем лучшем друге, да? Мяч отскочил от ноги Ларса. Его сжатые руки на мгновение согнулись, а затем он подхватил мяч и бросился вперед. Джейсон вернулся на позицию, готовый защищать свою площадку, и тут он заметил, как щеки Ларса стали розовее. — О Боже… — он победно ухмыльнулся, — Ты покраснел? Верхняя губа Ларса дернулась. Джейсон рассмеялся, — Мужик, мне нужно это запомнить. Ларс Ульрих, заткнутый Джейсоном Ньюстедом… — его ухмылка стала шире, — Потому что образ Джеймса Хэтфилда, на самом деле стонущего и умоляющего, чтобы его трахнули, лишило дара речи этот незатыкающийся рот. Ларс прорычал себе под нос и бросился вперед. Он поставил ноги в нескольких дюймах от Джейсона и подпрыгнул. Джейсон проследил за траекторией полета мяча, даже не потрудившись его блокировать. Мяч отскочил от бортика корзины и вылетел за пределы площадки. Ларс отвернулся, стуча кулаком по бедру, — Блядь! — О, какая жалость, Ларс, — самодовольно и без капли сожаления пробурчал Джейс. — Ты отвлекаешь меня. — Чем же? — Он поднял мяч, мокрая трава холодила его руки, — Джеймс на четвереньках, вцепившись ногтями в подушки, трахающий себя на моем члене… Ларс обернулся, — Прекрати! — Ты хочешь этого? Трахаться с ним? — Он мой лучший друг! — Которого ты хочешь трахнуть. Или чтобы он тебя трахнул, — Джейс снова вышел на корт, — Это так очевидно, — он усмехнулся, — Но у меня есть он, а у тебя нет. Когда он кинулся вперед, Ларс изо всех сил пытался блокировать его, но у Джейсона было слишком много пространства для движения. Он сделал трехочковый бросок, свист эхом раздался в тишине, сетка раскачивалась взад-вперед, как флаг, развевающийся в знак поражения. Он усмехнулся, глядя, как Ларс рывками пересекает площадку, чтобы забрать мяч. Скоро все закончится. — Он сказал мне, ну, знаешь. Что вы делили постель, но это не заходило далеко. Потому что от тебя воняло. Ты раздражал его до усрачки. Он думал, что если он тебя трахнет, то это разрушит все. В конце концов, вы двое до сих пор вцепляетесь друг другу в глотки из-за всякого тупого дерьма. Ларс стоял в углу площадки, на большом расстоянии от Джейсона, повернувшись к нему спиной. Он держал баскетбольный мяч между ладонями, проводя пальцами по его ребристой поверхности. — Что это за херня была в прошлый раз? Ах да. Кто выпил последнюю бутылку воды Evian? Ради всего святого, Ларс. Бутылка воды! Ты иногда бываешь таким чертовски мелочным, — Джейсон покачал головой, — Ты просто провоцируешь Джеймса, чтобы вывести его из себя, и я устал от этого, — прошипел он, — Держись от него подальше. Он может быть твоим лучшим другом, но на самом деле, он мой. Ларс замер на месте, — Ты врешь. Мы с Джеймсом никогда ничего подобного не делали, — в наступившей тишине его мягкий голос разнесся по округе. Джейсон фыркнул, — Ты уверен, что я тот, кто лжет? Ты все отрицаешь, и, блядь, я тебя не виню. Я могу представить, как у тебя был Джеймс прямо там, в твоей кровати, и ты был так близко… — он хмыкнул, — Но он прекратил это с тобой, в то время как умолял об этом меня. Ларс молчал. Ухмылка Джейсона стала поистине злобной. — Держу пари, тебя бесит, что я с ним, а ты нет. Поэтому ты все время суешь свой нос в мои дела? Может, чтобы узнать, кончал ли он мне в рот в последнее время? Хочешь почувствовать вкус того, что ты так и не получил? Пальцы Ларса судорожно сжались вокруг баскетбольного мяча. Джейсон наклонил голову в сторону, — Поэтому ты постоянно целуешь Кирка? Думаешь, Джеймс тоже трахает его, как и меня? Ларс повернулся, бросив нечитаемый взгляд на Джейсона, — Ты поехавший. — А ты проигрываешь, — Джейсон присел в оборонительную позицию, — Лучше не отвлекайся, Ларс, или мне придется прервать игру, чтобы ты хоть немного сохранил свое достоинство. Ларс атаковал, но это не сделало ровным счетом ничего. Джейсон выбил мяч у него из рук и снова забил в кольцо. Но они не вернулись на свои позиции. Ларс не спеша отбивал мяч рядом с собой, шагая по площадке, а Джейсон ждал, скрестив руки на груди. — Знаешь, что мне недавно сказал Джеймс? — Что? — Что если бы ему пришлось выбирать между нами двумя… Он бы выбрал меня. Ноздри Ларса агрессивно раздувались. Джейсон кивнул. — Да. Ты заменим, Ларс. И ты это знаешь. Ты знал это всю свою жизнь. Джеймс нужен тебе больше, чем ты ему. Ларс перешел на хавкорт, и присел, подпрыгивая на носках, прицеливаясь, сосредотачиваясь. — Ты занимаешься бизнесом, ты заботишься обо всем дерьме группы, с которым никто не хочет иметь дело, но это все, на что ты способен… Он высоко подпрыгнул, используя все свое тело для толчка. Джейсон следил за полетом мяча в воздухе. Его челюсть едва не отвисла, когда мяч легко проскользнул через сетку. — Какого ху… Джейсон повернулся и столкнулся лицом к лицу с усмешкой и злорадством, которые он так ненавидел. Типичный взгляд Ульриха. Напыщенный, высокомерный, полный уверенности в себе — новая волна самодовольства, латающая трещины и вмятины, которые Джейс нанес раньше. — Ты действительно не умеешь врать, Джейсон, — Ларс снисходительно покачал головой, — Ну серьезно. Пытаешься обмануть такого профессионального лжеца, как я? Ха. Джейсон оскалился, поджав губы. Он отвернулся, чтобы взять мяч, а Ларс провел рукой по своим потным волосам и отошел на свою сторону корта. — После пары минут раздумий над этим, знаешь что? Я не удивлен, что Джеймс — снизу. Как только ты подбираешься достаточно близко к Хэтфилду, чтобы запасть ему в душу, он быстро прогибается. Но бля. Мне действительно не нужны были эти образы, — его лицо погрустнело, — Я имею в виду, ты? Трахаешь Джеймса? Ага, конечно. Джейсон медленно подался вперед, пристально глядя на Ларса. Ларс встретил его взгляд, но его самодовольство постепенно сошло на нет, — Это печально. Ты говоришь обо мне в таком отрицательном ключе? Это только ты так говоришь, — он понуро покачал головой, — Я бы никогда не причинил Джеймсу столько боли, сколько ты. Джейсон фыркнул, — Да ладно. Вспомни все ваши ебаные разногласия. — Кое-какая демо-кассета ни о чем не напоминает? — Это был единственный раз, — Джейсон перешел в позицию нападающего, — Он не против, чтобы я занимался музыкой в Chophouse. Ларс перешел в оборонительную позицию, — Papa Wheelie все еще действует ему на нервы. — Мы уже обсуждали это. — Точно, — он следовал за Джейсоном по площадке, держа руки поднятыми, блокируя броски. И когда Ньюстед собрался сделать бросок, вдруг сказал: — Ты имеешь в виду, тайком сбегать ночью, пока Джеймс спит. Мяч отскочил от бортика корзины и упал в траву. Джейсон повернулся к Ларсу, шокировано озираясь, — Ты шпионил за мной? — Не-а, — Ларс обернулся, ухмыляясь через плечо, — Ты только что подтвердил мои мысли. Снова. Джейс сжал руки в кулаки, его почти затрясло от злости, — Сукин ты сын… — Не моя вина, что ты такой простак. Будь благодарен, что стал басистом, — Ларс поднял мяч, — Одна минута допроса, и ты сам мне все рассказываешь. Он повернулся лицом к Джейсону, покрутил мяч в воздухе и поймал его, повторяя движение снова и снова, пока Джейсон смотрел на него, сгибая пальцы. — Ты думаешь, что ты, блядь, лучше всех остальных. В один прекрасный день, когда ты меньше всего будешь этого ожидать, с тебя сдерут шкуру заживо. Все это презрение, которое ты носишь в себе, испортит тебе жизнь, и никто тебя не поддержит, — его глаза изучающе сузились, — Даже Джеймс. Ларс пожал плечами, — Может быть. А может, и нет. Но знаешь что, Джейсон? — он вышел вперед, ведя мяч, — Если бы Джеймсу действительно пришлось выбирать между тобой и мной, очевидно, кого бы он выбрал. Вот что не дает тебе спать среди ночи. Вот что так убивает тебя. Неважно, сколько он сосет твой член и сколько ты его трахаешь, у тебя есть только один его аспект, в то время как у меня есть вторая половина, которая так тебе нужна. И давай посмотрим правде в глаза. Все, что происходит физически — далеко не зайдет. Я могу найти десять человек на улицах, которые будут готовы встать перед ним на колени, — он сократил расстояние между собой и Джейсоном, подхватив мяч под мышку, положив руки на бедра, — Ты здесь, пока ему не надоест. Джейсон только улыбнулся, — Хех. Ты действительно веришь, что нравишься Джеймсу. Ты не слушал меня, да? Ну, я знаю все грязные маленькие секреты, которые он тебе не рассказывает. Он думает, что ты коварный. Что ты предатель. Делаешь все только по делу, без души. Когда-то ты был увлечен музыкой, но не теперь. Ты холодный, расчетливый, и ты никудышный барабанщик, но зато отличный продюсер, — он наклонился, сократив промежуток между их лицами, и понизил голос, — Знаешь, Джеймс считает, что ты должен уйти. Я согласен с ним. Признай, ты легко заменим. Ты можешь оставаться своим милым собственническим «я» и владеть названием группы, работать с музыкой Джеймса и все такое, но убирайся к чертям от барабанов. Есть лучшие, талантливые люди, которые серьезно относятся к музыке, в отличие от тебя. Блядь, я думаю, что единственная причина, по которой Джеймс боится сказать тебе об этом, заключается в том, что он боится реакции прессы. Мы все знаем, что ты можешь быть такой сучкой, когда не получаешь своего, Ларс. Он, наверное, боится, что ты устроишь целую кампанию, построенную на клевете, и завалишь всю группу исками, борясь за контроль над нашим творчеством. Ларс тоже наклонился, низко шипя, — Если ты думаешь, что я куплюсь на всю эту чушь, то ты еще больший идиот, чем я считал изначально. — Все, что я сказал — чистой воды правда. — Ц, конечно, — Ларс отошел назад от Джейсона, давая им дистанцию, — У нас с Джеймсом есть проблемы, но все, что связанно с группой — это не то. Джейсон вскинул брови, — Почему ты так в этом уверен? — Это единственное, в чем мы всегда находим компромисс, — он стоял поодаль, снова перекатывая мяч из одной руки в другую, — А то, из-за чего мы вечно ссоримся… — он посмотрел вниз на мяч и вздохнул, — Может, ты мне и не нравишься, Джейсон, но я тебя уважаю. Я не собираюсь говорить тебе, чтобы ты перестал заниматься музыкой. Если это делает тебя счастливым, тогда продолжай, — он остановился и снова посмотрел на Джейсона, твердо сжав челюсти, — Но если ты продолжишь причинять боль Джеймсу в процессе, тогда ты будешь иметь дело со мной. Джейсон нахмурился, — Я не делаю с ним ничего плохого. — Он говорил мне об обратном. По позвоночнику Джейсона пробежал холодок, а затем он прорычал, — Пиздеж. Единственное, что вы двое делали, так это без конца спорили. — Из-за тебя. — Ты лжешь. Ларс спокойно покачал головой, — Не сейчас. — Ты все время врешь. Ты просто ревнуешь. Хочешь нас разлучить. — Ты прекрасно знаешь, что ты с ним делаешь, и меня это не устраивает. — Я ничего не делаю! — Та кассета, Papa Wheelie… — Это моя музыка, — просипел Джейсон, — Я имею право писать свою музыку. — И я уважаю это, — Ларс скрипнул зубами, — Но если бы ты знал его, по-настоящему знал его, тогда бы ты понял, почему это его так беспокоит. — Да, — Ньюстед скрестил руки на груди, — Он собственник, эгоист и ему не нравится, что я фактически не завишу от него. Ларс закатил глаза, — Хорошо, — он ткнул в Джейсона пальцем, — Это. Вот что меня бесит. — Что? То, что я говорю правду? — То, что ты настолько ослеплен своими собственными ебаными планами, что упускаешь большую часть сути — для Джеймса это имеет значение, — презрение накатывало на него волнами, — Как ты можешь говорить, что так хорошо его знаешь, если нужно, чтобы тебе все разжевывали? — Ладно, тогда, раз уж ты настолько его понимаешь… — Я не собираюсь тебе объяснять, — Ларс снова повел мяч, уходя в сторону. — Тогда почему бы тебе не отъебаться? — Я так и сделаю. Как только выиграю. Джейсон фыркнул, — Я обыграл тебя на 20 очков. Игра окончена. Ларс мягко улыбнулся, — Да? Он резво ринулся вперед. Ларс перешел в наступление слишком быстро. У Джейсона не было достаточно времени, чтобы быстро перейти в защиту. Его мысли были заняты не игрой. Его ноги спотыкались, руки ударялись об запястья Ларса. Фол здесь, фол там. Но Ларс не обращал внимания. Он оставался агрессивным и сосредоточенным, его плечо врезалось в грудину Джейсона, он дриблинговал, кружил вокруг, не передавая мяч. Они оба тяжело дышали, кроссовки скребли по бетону, летели грязь и пот. Их длинные тени сливались и сталкивались, когда их тела ударялись друг о друга. И тут Ларс вскрикнул, крутанулся на месте и высоко подпрыгнул. Джейсон увидел локоть раньше, чем почувствовал его. Боль пронзила его лицо, сосредоточившись на носу. Он услышал тошнотворный треск и охнул, попятился назад, приземлившись на бетон. Теплая кровь залила его рот и подбородок. Мяч отскочил рядом с его головой и покатился прочь, за пределы его видимости. Он не услышал свист мяча через сетку или удара мяча о бортик. Тяжелая тень нависла над ним, заслоняя тот небольшой свет, который он вообще был. Джейсон моргнул, рассеивая затуманенность своего зрения. Зеленые глаза. Сжатые губы. Руки, крепко сжатые в кулаки, локоть в пятнах крови. Ларс присел рядом с ним. — Я говорю это только один раз. Джейсон неловко всхлипнул, когда сильные пальцы Ларса вцепились в его рубашку и потянули его вверх. — Он любит тебя. Трахай его, и лучше молись, чтобы мы снова не остались один на один. Ларс наклонился ближе. Он чувствовал горячее дыхание, запах пота, слышал угрозу, злость и убежденность, когда противное рычание пробилось сквозь дымку боли. — В следующий раз я не буду играть честно. Его голова снова ударилась о бетон. Он вздрогнул, застонал, инстинктивно поднял руку. Его пальцы коснулись большой шишки — по крайней мере, крови не было. От его лица поднимался жар. Кровь стекала в приоткрытый рот. Он поднял трясущуюся руку, коснулся верхней губы и отпрянул. Три пальца стали ярко-красными. Ублюдок. Джейсон закрыл глаза и снова застонал, медленно отталкиваясь от бетона. Он всхлипнул от густоты крови, скопившейся в носоглотке, когда сел, сгорбив спину, его затрудненное дыхание вырывалось из пересохшего рта. Он потер глаза и огляделся. Ларс стоял рядом со стереосистемой, прикуривая сигарету, пламя мерцало в его зеленых глазах. Он щелчком закрыл Zippo и спрятал ее в карман джинсов, делая длинную затяжку, задрав нос и подбородок. Кончик сигареты стал синевато-янтарным между его пальцев, а затем он затянулся. Дым выходил из его носа, через губы, как тяжелый туман. И тут он ухмыльнулся. Остальной дым вырвался большим облаком из носа, будто он — разъяренный бык. Никто из них не отводил взгляда, когда Ларс наклонился, зацепил двумя пальцами воротник своей кожаной куртки и накинул ее на плечи. Ларс усмехнулся, отсалютовал Джейсону на прощание рукой, в которой зажимал сигарету, и, повернувшись на пятках, пошел прочь. Джейсон вытер предплечьем рот, кровь размазалась по потной коже. Его верхняя губа подергивалась, когда он смотрел, как Ларс исчезает за оградой из цепей, возвращаясь в студию. Он забыл взять с собой баскетбольный мяч, когда уходил с площадки.