Ошибка? Выбор

      Оливер не мог понять, почему, несмотря на плохие (со стороны) отношения, Пауль и Рихард всë равно вместе? Что их держит? Понять Круспе ещё можно было — Пауль души в нём не чаял. Но что же в обратную сторону? Люди настолько не любят себя? А ведь это далеко не единственный пример подобных отношений. Причём не столько важно что это: дружба, романтика, работа, общение с всего лишь знакомым человеком, семья, брак. Всегда есть в них жертва и тот, кто себя за жертву выдаёт. И оба несчастны. — Так почему? Почему, а? — спросил тихо Ридель, глядя на ночной Берлин с балкона.       Курить он не любил, но иногда накрывало. Иначе никак нельзя было расслабиться. Пауль вечно шутил про буддийские штучки, волшебные чаи и травку от проверенного дилера, но шутки для самого басиста оставались шутками. Сторчаться на пике славы… Нет уж.       Стеклянная дверь открылась, чуть не задев Оливера. На балкон зашёл Кристоф, сходу шлëпнув сожителя по попе. — Опять загоняешься? — спросил он, резко посерьëзнев, ведь увидел сигарету. — Почему, вот скажи мне, почему люди не могут жить в гармонии? Не могут быть друг для друга людьми. И, прежде всего, для себя. Почему нельзя любить, кого любишь, а не приносить ему страдания манипуляциями и прочей психологической фигнёй. Почему нельзя не быть жертвами и жить счастливо? Почему…       Но Кристоф взмахнул руками. Слишком много вопросов, он уже потерял начало. — Знаешь, мне кажется, что любовь всех делает несчастными. В каких-то моментах, да, она прекрасна. Но в глобальном смысле одни разочарования и боль. Такое себе, да? — Ну так… Люди расстаются, а потом находят других. И опять. Заново…       Кристоф посмотрел на многоэтажные дома и тоже закурил. Он не знал, ничего не мог ответить. До сих пор был лишь мальчишкой. — Это из-за того случая? — спросил Шнайдер, потираясь щекой о плечо Риделя. — К чëрту. Я и забыл уже.       Совсем недавно Пауль сильно ругался на Оливера. А причиной тому было ничто иное, как: «Не твоё дело!» — значит Рихард. И тогда вот басист задумался, из-за чего это всë? Почему у всех так сложно? — В общем… — начал было Шнайдер, но потом стих. — Нет. Нельзя его оправдать. Вообще никого. Совершить ошибку можно один раз. Второй раз — это выбор, — подвёл Оливер. — Красиво сказал, — улыбнулся Кристоф.       Ридель кивнул, а потом обнял барабанщика, который не стал терять время и нежно поцеловал басиста в губы. — Отношения... Это так сложно, м… — пробубнил он. — Мне по душе наша прекрасная дружба.