Гамбит принят и отыгран

— Петя, я правильно помню? Хазин поднимает взгляд от бокала с коктейлем и усмехается. Неожиданно. С ним захотел поговорить новый любовник Карпова. Или не новый, черт их разберет, как быстро он их спалил. — Да, это я, — Хазин наблюдает за ним, как хищник на охоте. Присматривается пока, только готовя нападение. — Можно с тобой поговорить? — к счастью, Карякин не перебирает с дружелюбием. Спокоен и серьезен. — О Карпове? — пытается угадать Хазин. Других общих тем у них и быть не может. — О нем. И о нас. Хазин раздраженно выдыхает и допивает коктейль одним глотком. Надо же, «о нас», придумал ведь. — Здесь слишком людно для разговоров, которые могут закончиться… не очень красиво, — отвечает, наконец, Хазин. Легкая угроза, не рассчитанная на мгновенную капитуляцию противника. — Я снял вип-комнату, там нам никто не помешает. Хазин молча кивает и встает из-за барной стойки. Проходит за Карякиным, гадая, что же он реально хочет обсудить. Чертово любопытство мешает немедленно уйти из клуба. Когда они остаются одни, Хазин садится в кресло, закидывая ногу на ногу, и продолжает наблюдать. Ждет первого хода. Настоящего первого хода, а не вежливых приветствий. — Анатолий Евгеньевич рассказал мне о вас после того, как мы встретились, — начинает Карякин. — Я решил прояснить ситуацию, не играя в испорченный телефон. — Если ты думаешь, что я отступлюсь, то это не так, — тут же заявляет Хазин. Прояснить ситуацию он и сам не против. — Я не претендую, — Карякин улыбается теперь уже слишком дружелюбно. — Мои отношения с Карповым — скорее карьера, чем роман. — Ты… вот сейчас меня удивил, — Хазин ищет подвох. Такое не озвучивают малознакомым людям, даже если это правда. А тем более, конкурентам. — Пойми меня правильно, я им восхищаюсь как великим спортсменом. Но я никогда не думал, что окажусь в его постели… — …пока тебе не понадобилась его протекция, — заканчивает за него Хазин. Как знакомо. Сам такой же был. — Да, можно и так сказать. На этом всё. Но как он говорил о тебе… и как ты тогда заволновался… между вами явно что-то большее. — И ты великодушно мне уступаешь, потому что?.. — Хазин недоверчиво фыркает. Ловушку, что ли, готовит, понять бы теперь, в чём она заключается. — Потому что для меня это не уступка. А врагов мне и так хватает, не хочу заводить новых на пустом месте. Хазин с удовлетворением отмечает, что его боятся. И правильно делают. Только Карякин тоже не простой мальчик, у него есть свои связи. Карпов вряд ли позволит ему навредить. И тем не менее, он пришел мириться, даже не успев поссориться. Какой молодец. — Подожди, — Хазину смешно от того, как нелепо звучат его дальнейшие слова. — Ты собираешься и дальше спать с моим бойфрендом ради карьеры, а я должен воспринимать это нормально, потому что у вас типа не любовь? — Ты не должен, — поправляет его Карякин. — Ты можешь потребовать от Карпова расстаться со мной. А можешь оставить всё, как есть, просто не ожидая от меня удара в спину. — Ну а если я потребую, Сережа? — Хазин хочет прояснить ситуацию во всех вариантах, раз уж карты начали вскрываться. — Я не телепат, Петя. Я не знаю, согласится ли Карпов. Хазин тоже не знает. И очень не хочет услышать отказ. Интуиция подсказывает, что он его услышит. Или получит такие условия в ответ, что пожалеет о том, что ему просто не отказали. — Допустим, я потребую и он согласится. Дальше что? — Хазину уже не терпится услышать объявление войны. Шах. После которого можно будет отступать и контратаковать. — Некому будет чесать меня за ушком после срачей в шахматной федерации, — вздыхает Карякин. — Мне нравится с ним работать. — Как печально, — наигранно улыбается Хазин. — То есть, ты так легко отступишься? — Наши с Карповым нерабочие отношения — приятный бонус, но главное не это. Да и что значит «отступлюсь»? Если это будет его решение, то я на него не повлияю. Кстати, насчет его решений… — Карякин смущается, но все-таки озвучивает: — Он тут обмолвился, что хотел бы попробовать втроем, если тебя уговорит. — Да что ж ему это покоя не дает… — Хазин тяжело вздыхает. — Меня ему мало, да? — Не думаю, — Карякин качает головой. — Скорее, он хочет поделиться с тобой. — И тебе это нормально? Ты согласился? — Не совсем, — Карякин уклоняется от ответа. Впервые за весь разговор. Значит, да, но не хочет признаваться, что и такие приказы начальства выполняет. — Ты согласился, — теперь уже утверждает Хазин. — Не хочешь тест-драйв? Он злится на Карпова. Но пока Карпов вне досягаемости, а этот его любовник прямо здесь. И по классике с ним нельзя. Надо действовать хотя бы немного тоньше. Выебать его прямо здесь и сейчас, чтобы Карпов узнал и заволновался. Может, даже заревновал и передумал. — Тест-драйв? — переспрашивает Карякин. — Ну раз ты готов переспать со мной, давай сделаем это. Ты хорошенький. Хазин поднимается на ноги и подходит к нему вплотную. Сейчас бы подбросить пакетик. Но нет, Карпов прибежит его спасать, тут к гадалке не ходи. — Никогда не спал с ментами, — Карякин нервно смеется. Похоже, что у Хазина все желания написаны на лице, и выглядит он сейчас, как на обычных клубных рейдах. — Могу устроить досмотр с пристрастием, — Хазин пытается звучать не угрожающе. У них тут, вроде как, действительно мирный разговор, даже если хочется другого. — Или наручники достать. — У тебя с собой? Это что, интерес? — У меня много что с собой. — Тогда давай наручники. Это интерес. Надо же. Какой послушный конкурент. Хазин вытягивает из кармана наручники и цепляет на одно запястье Карякина. Тот не сопротивляется, даже когда Хазин непрофессионально медленно заходит ему за спину, давая время передумать. Не сопротивляется, когда Хазин защелкивает вторую руку за спиной. — Это заводит. Хазин хочет было съязвить, мол, не от Карпова ли он это знает, но вовремя останавливается. Не от Карпова. Игр с наручниками они не пробовали. Как можно, с депутатом-то… Значит, Карякин сейчас пробует наугад. Хазин оглядывается по сторонам. Столик в этой комнате доверия не внушает, рухнет еще ненароком. А вот диван вполне ничего. К дивану он и притаскивает Карякина за воротник, а затем бросает ключи от наручников на подлокотник. — Устраивайся поудобнее, я пока дверь запру, — может, Хазин и на нервах, но о мерах безопасности не забывает. Прошлых косяков хватило, новый компромат ему не нужен. Проходится до двери, проверяет защелку, скидывает пальто на вешалку. И оборачивается, чтобы полюбоваться отличным видом. Карякин уже опустился на колени перед диваном и лег грудью на него. — Охуенно… — выдыхает Хазин себе под нос. Подходит ближе, наклоняется и выверенными движениями расстегивает его ремень и стягивает брюки до колен. Затем трусы. — Как там у вас на задержаниях принято, очень жестко? — интересуется Карякин. Вроде бы и в шутку, но заметно, что нервничает. Не очень вовремя. — Это зависит от поведения задержанного, — Хазин поглаживает его по ягодицам. — Ну, знаешь, красивую послушную девушку можно и аккуратно проверить на наличие запрещенки. Некоторым даже нравится. Не то чтобы его действительно волновало, нравится им это или нет, когда баловался подобным. Хотя, бывает, и сами вешались. Как сейчас. Хазин скользит одной рукой ниже, обхватывает его член и начинает дрочить. — Мне уже нравится, Петя. Приходится отвлечься на собственную одежду. Хазин снимает джинсы, слишком узкие, чтобы их было удобно оставить на полпути. Белье тоже. Смазки с собой нет, так что приходится облизать пальцы. Пока что терпения хватает на подготовку. Сначала один, а затем второй палец заходят легко. — Слушай, а это не прикол? Реально у кого-то можно найти наркотики во время массажа простаты? — Вообще да. В сумках и карманах найти проще, а так могут и не заметить. Только там обходится без массажа, — Петя даже расслабляется от таких разговоров. И сейчас для массажа самое время. Только Карякин быстро начинает сам насаживаться на пальцы, что очень отвлекает. Хазин убирает руку ему на бедро и сжимает покрепче. Карякин даже дергается, похоже, останутся синяки. Но собственный стояк слишком сильно требует внимания. Хазин берет его, тут же наращивая темп. Надо признать, у Карпова есть вкус. И мысли о том, что под ним сейчас послушный мальчик Карпова, уже даже не бесят. Слишком хороший и послушный. Пожалуй, будь это реальное задержание, после такого перформанса отпустил бы. С каждым движением искрит всё сильнее. Хазин утыкается носом ему в волосы, тяжело дышит, еще пара рывков и он кончает. Продолжая лежать сверху, скользит рукой на член Карякина, доводя до оргазма и его. С запозданием думает, что рукам могло быть больно в таком положении, и все-таки поднимается. Расстегивает наручники, откладывает их на стол, сам присаживается на диван, чтобы отдышаться. Карякин растирает запястья, но никаких претензий не предъявляет. — Не переборщил? — спрашивает Хазин первым, дотягиваясь до салфеток и приводя себя в порядок. — Нет, сойдет, — Карякин делает то же самое. Когда они оба заканчивают разбираться с одеждой и садятся отдохнуть, Карякин поправляет ему челку и целует в щеку. — С тобой интересно. Я бы повторил тест-драйв. Мне еще надо сверху попробовать. — Только без наручников. Меня они заводят, только когда не на мне. Хазин тоже не против повторить. Ради такого можно даже не устраивать сцен ревности Карпову. Пока что.