Марк опять смеётся, когда Алексей говорит, что заставит его гладить всю одежду дома, если тот ещё раз так криво её повесит. Кирсанов на это просто закатывает глаза и устало перевешивает футболку на другую вешалку, чувствуя, как его, кажется фотографируют.
— Марчи, ну чего ты делаешь? — повесив «плечики» в шкаф, Лёша обернулся на возлюбленного и нахмурился.
— Выложу в инсту, чтобы все знали, что ты хозяюшка, — Марк снова заливается смехом и откладывает телефон на стол.
— Я такими темпами начну выкладывать то, как ты кидаешь вещи где попало. Ох, пристрелил бы я тебя, если бы не любил.
Богатырёв на эту фразу лишь хихикает и подходит к Алексею, кладя руки ему на плечи и нежно помассировав их. Тот отвечает ласковыми касаниями к щекам Марка. Марк, вроде подставляется под поглаживания, но легонько краснеет как в первый раз, взгляд отводит.
— Ну—ну, не отводи взгляд, я не налюбовался твоими глазками, — с этими словами Кирсанов чуть поцеловал его в щёку, замечая, что тот совсем уж засмущался.
— Ты опять заигрываешь? — бурчит Марк в ответ. — Не надоело уже уже на меня пялиться?
Кирсанов же молча приближается к губам возлюбленного, в последний момент вспоминая, что планировал его раздразнивать. Улыбнувшись, он отстранился, да и руки переложил Марку на талию. Богатырёв на это стал лишь немножко покачиваться, как бы пританцовывая.
— Ещё раз так сделаешь, — мягко произнёс он, глядя на Алексея. — Я не знаю, что с тобой сделаю.
Марк и сам не против поцеловаться, да вот Лёша уже из вредности отворачивается. Тот недовольно фыркает.
— Лёш, ты… Я тебя предупредил.
Марк не знает, что ему делать, поэтому просто целует. Он чувствует, как губы Алексея раскрываются, и как он отвечает ему на поцелуй. В голове Богатырёва проносятся мысли о том, что поцелуи у них получаются совершенно разные. Поцелуи Марка — это больше проявление нежности, они — лишь дань взаимным чувствам. Поцелуй Кирсанова — это нечто иное. Марк ощущение описать не может, но от этого ощущения у него внутри всё переворачивается. От поцелуя Алексея у него перехватывает дыхание, а сердце начинает бешено колотиться.
Алексей отстраняется на секунду, наклоняется к шее Богатырёва и целует туда несколько раз. Трепетных и осторожных раз, но в тоже время довольно дерзких, если так можно выразиться. Марк делает шумный глоток воздуха.
— Продолжай, — с придыханием шепчет тот.
Кирсанов отстраняется полностью и расплывается в улыбке.
— Ну Лё—ё—ёш, — тянет Богатырёв и как—то расстроенно потирает только что поцелованное место.
— А чего ты хотел? Мы помолвлены, я имею право знать твои слабые места и то, как ты реагируешь, когда я резко прекращаю целовать тебя. — пальцы Алексея скользят по его талии, на что он прогибается в спине и прижимается к Кирсанову почти вплотную.
— Помо—олвлены, да—а… Но это же не значит, что я все должен рассказывать, — подмигивает ему Марк.
Лёша просто нежно щекочет его талию, не скрывая собственного удовольствия.
— Ну ладно, можешь вообще ничего мне не говорить. Тогда больше поцелуев не получишь, раз сам говорить не хочешь. Могу вообще не трогать, а то по лицу видно, что недоволен. Лучше одеяло пойду поглажу.
Богатырёв от этого вообще заливается смехом, прижимаясь к чужому плечу.
— А его—то зачем гладить? Оно же сразу мятое будет, Лё.
— А ты без него спать будешь, чтобы не мялось.
— Ну нет, жестоко!.. — Марк чуть кусает Кирсанова в плечо.
Алексей прикусил нижнюю губу, обняв его удобнее.
— Сам же сказал, что мять его собрался, Марчи.
— А как иначе мне спать? Оно в любом случае само помнется.
— Говорю же, без него.
Марк обхватывает Лёшу за щёку и, притянув к себе, поцеловал в чуть приоткрытые губы.
— Я соскучился по тебе и твоим дурацким шуткам, — шепчет он на ухо и мягко ведёт носом по коже, вызывая мурашки. Алексей шумно выдыхает и проводит ладонью по щеке Богатырёва, заставляя его улыбнуться.
— И я тебя люблю, Марчи, — Кирсанов вспоминает, как его первый раз поцеловали. На губах появилась ещё более широкая улыбка.
***
Алексей тогда торопился во время пятиминутного антракта. Надо выпить воды и быстро поправить одежду. Потом снова на сцену. Взгляд упал на Марка, который тоже волновался, но вот стоял на месте.
— Марчи, ты чего? — осторожно спрашивает Кирсанов, быстро делая глоток прохладной воды из бутылки.
— Лё, — прикусывает нижнюю губу Богатырёв и чуть подходит к нему. — Я нормально выгляжу?
— Лучше всех, — утвердительно кивает Алёша, облизывая губы. — Красивый очень.
— Насколько красивый?
— Говорю же, очень.
— Очень? — Марк взволнованно смотрит на Кирсанова.
— Марчи, время сейчас закончится, скоро на сцену. Делай, что ты хотел там делать, а не глупые вопросы задавай.
— Сделаю.
Богатырёв выдохнул и, обхватив Лёшу за щёки, резко притянул его к себе, к своим губам, мягко коснувшись их. Алексей замер…
…Они целовались почти в полной темноте, прижимаясь друг к другу, будто боялись, что их могут разлучить прямо сейчас. У обоих сбивалось дыхание, но они быстро налаживали его прямо в такой обстановке. На сцене уже играет музыка, слышится речь Краснёнкова, которая сбивается, когда он оглядывается по сторонам и осознаёт, что Богатырёв не просто запнулся в своей реплике, а вообще на сцене не появился. Кирсанов вытянет? Боже, да и того нет! Краснёнков в панике глядит на Ююкина, который быстро проговаривает чужие реплики и кивает за кулисы: «гитару хоть забери, мало ли что там с ними, так хоть инструмент будет».
Стоило Краснёнкову оказаться за кулисами, он чуть ли не ругнулся на всю.
— Быстро на сцену, потом доцелуетесь! — шепчет им он. — Придурки.
Марк и Алексей быстро отстраняются, переглянувшись.
— Мы просто… — нервно улыбается Богатырёв.
— Да я и сам видел всё, не в этом дело, — отмахивается Краснёнков.
Лёша лишь берёт гитару и оказывается на сцене.
***
— Как думаешь, Краснёнков травму свою вылечил? — улыбается Кирсанов.
— А? — отрываясь от поцелуев, спрашивает Марк.
— Ну, тёзка мой, Краснёнков Алексей.
— А, Лёха—то? Ты про то, как он наш первый поцелуй увидел?
Алексей кивает и зарывается пальцами в чужие волосы.
— Надеюсь, что не вылечил. И не вылечит никогда. Такой момент испортил.
Кирсанов пытается что—то сказать, но от смеха не может. Смешной этот Марк, очень смешной. Сам Марк наслаждается чужой реакцией, а после лишь целует того в щёку.
— Ну всё, я готовить ужин, — подмигивает тот.
— Ты подожди, я бельё развешаю и пойду тебе мешать, — Алексей подмигивает Богатырёву, а тот понимает, что слишком сильно его любит.
