Не сон

В комнате тишина. Только негромкое посапывание прерывает её, но не мешает мне думать. О нём. А он спит по-прежнему после крепкой дозы успокоительного. Ты не бережёшь себя, Паргали, но разве можно хранить железное спокойствие при такой должности? Нет. Но ты себя никогда не выдаешь. Только я, только сейчас вижу на твоём лице усталость И что я здесь делаю так долго? Уже совсем позднее время, но я не могу уйти. Мне тебя жаль, одновременно я восхищаюсь твоей стойкостью. Плавно мои мысли перетекают в другое русло. Но разве это впервые? Конечно, ты не знаешь, никто не знает. Уже давно твоё имя вызывает внутри что-то трепетное, почти неощутимое, но я не в силах с этим бороться. И это стало, как должное. Всё-таки, ты мне не чужой, на моих глазах ты превратился из мальчишки в настоящего мужчину. Спишь. Самый большой позор всемогущего султана, который способен укротить всё, кроме своих чувств. Я перестал искать ответы на один лишь вопрос – «Почему…?». Просто спи, Ибрагим, ты дорог мне и достаточно. Больше знать ты не должен. Тело думает иначе. Оно не слышит кричащий разум: «Уходи!». Действительно, слишком поздно и я устал, никак не могу собрать мысли в кучу. Желание этим пользуется. Эти чувства посланы из самого ада, дабы испытать меня. Ложу руку тебе на лоб – горячий, но не столь, что бы вызвать волнение. Ибрагим. Его бледное лицо не выражало никаких эмоций. Моё тоже. Мы одни, но я скрываю их изо всех сил, как всегда. Мне становится жарче, моя ладонь стала явно горячее твоего лба. Нет. Я знал, что никогда не перейду рамки дозволенного. Но куда сейчас делось это убеждение? Я провожу рукой по его лицу, нежным бледным губам, шее. Я опускаюсь ниже. Не верю.… Но не останавливаю руки. Ниже…. Прижимаюсь сильнее к животу, упираюсь пальцами в резинку штанов, спрятанную под шёлком длинной ночной рубашки. Нет, Сулейман, ты не зайдёшь дальше. На секунду я замираю. Он не проснётся? Но Ибрагим всё так же неподвижен. Я делаю выдох, мне всё жарче. Резко отодвигаю край рубашки и проникаю пальцами под штаны. Замираю снова. Я даже не видел его обнаженным. Ещё секунда и я коснусь его. Это так грязно, так порочно. Лёгкое движение вниз. В ушах вдруг начало шуметь, и я уже не слышу даже его дыхания. Я глажу рукой то, о чём даже думать – грех. Но звон в ушах заглушает даже голос разума, разливается каким-то странным теплом по телу. Ибрагим тяжело выдохнул, воздух пробежался по моей шее. И это отрезвило, я в испуге остановился. Но мужчина больше не подал никаких признаков пробуждения. Нет, он спит крепко и не проснётся. Я чувствую, как его плоть наливается кровью, становится твердее. Он отзывается на мои ласки! Пусть это иллюзия, ведь он в забытье, Паргали и представить не может, кто это делает с ним. Я отдамся этой иллюзии. И он отдастся. Моя рука становится всё наглее, она сжимает нежный орган. Сильнее и сильнее. Господи, что со мной? Я схожу сума? Приближаю губы к его губам, почти касаюсь их. Ибрагим дышит чаще, глубже. Он невольно тонет со мной в пропасти греха. Не нужно. В судный день я сам за это отвечу. А пока…. Пока он дышит всё громче, почти вслух. Поворачивает голову со стороны в сторону, его приоткрытые губы невольно трутся о мои. Пути назад уже нет. Я вижу, ему сейчас так хорошо. Разве не об этом ты мечтал, Сулейман? И забудь о том, кто ты. Хотя бы на миг… только этот миг. Ибрагим легонько двигает бёдрами мне навстречу. Как это заводит…. Эго дыхание обжигает мои уста. Я беру его лицо другой рукой и целую нижнюю губу. Засасываю её, аккуратно провожу по ней языком и запускаю его глубже. Целую его неистово, страстно, нагло. Ибрагим двигается всё сильнее, он сейчас проснётся. Но мне уже всё равно. Неожиданно чувствую, как он издаёт хриплый сдавленный стон, невольно отпускаю его губы…, чувствую дрожь, пробежавшую по его телу, чувствую горячу влагу на ладони. Оргазм. Чёрт, как я хочу оказаться на его месте. Но сейчас не до этого. Отстраняюсь, дрожа. На его лице засверкала зелена из-под приоткрытых глаз. Вот и всё, сказка кончилась. Я трезвею как пьяница под забором, на которого вылили ледяную воду – мгновенно. Моё лицо заливает уже краска не возбуждения, а стыда. Боже, как стыдно! Что я натворил!? Ибрагим открывает глаза шире, всё ещё тяжело дыша и, видимо, совсем не понимая, что происходи. Я резко отпускаю его, встаю с кровати. Сейчас ты должен что-то сказать, Сулейман, пауза затянулась. Но вместо хоть каких-нибудь объяснений только короткое и неуверенное: - З-забудь… Мне хотелось провалиться под землю. Я развернулся, намереваясь уйти, сбежать отсюда. Но резко останавливаюсь, испугавшись – он схватил мою руку. Чего он хочет? Оправданий…? Мне нечего сказать. Я смотрю ему в глаза, его щёки налились румянцем. Он тянет меня, тянет к себе. Стыд исчезает и появляется надежда. Я упираюсь ногами в кровать, становлюсь на неё коленями, он не останавливается. Ибрагим. Неужели ты чувствуешь…, неужели ты хочешь? В его взгляде больше ни капли растерянности, в хищных глазах только желание. Я нависаю над ним. Я хочу его, до боли. Ты знаешь это, Паргали, ты читаешь это на моём лице. Он целует меня, смело запускает язык в рот. Я не верю, это происходит со мной. И пошло всё к чёрту! Есть только ты и я. Ибрагим хватает меня, неожиданно, я оказываюсь на спине. Делай со мной, что угодно. Мой раб – моё искушение. Ибрагим страстно целует мне шею, рывками стягивает одежду, я лишь поддаюсь его крепким рукам. Я больше не султан – я кусок плоти, потонувшей в любви и похоти. Любви…, да, Паргали, я тебя люблю. Эти слова остаются в мыслях, но всё ясно и без них. Он раздел меня. Моё тело беззащитно. Чувствую его горячие губы на животе. Ниже и ниже…. Мгновение, и он касается языком ствола, по всему телу проносится дрожь. Ещё мгновение, и он вбирает его полностью. С большим усилием я сдерживаю стон, чувство наслаждения становится острее. Тепло, влажно, восхитительно… Он беспощаден, его ласки становятся всё активнее. Это так запретно, грязно, так возбуждает. Я невольно двигаю бёдрами ему в такт, глажу рукой его волосы, комкаю простынь. Нас, наверное, слышно за пределами покоев. Наплевать…, на всё. «О…, Ибрагим» - мысленно повторяю я в сотый раз. Его имя, словно бальзам на больную грехом душу. Ещё и ещё, мне хочется кричать. Я выгибаюсь и закусываю губу до крови. - Паша, - тихо вырывается из моих уст. Словно я его раб. Но сейчас так и есть, я тону в секундном удовольствии, отдавшись ему во владение. Его язык неспешно слизывает с меня белые капли, так нежно и бережно. - Повелитель…, - приподнявшись, еле слышно произносит он мне на ухо. И что он себе позволяет? Он только что затащил в постель султана. Я обнимаю Ибрагима, устало целую его шею. Обо всём мы поговорим завтра.