Show me your world

Малфой всегда был закрыт. Абсолютно всегда. Даже, когда Гарри оставался с ним наедине. Он все равно был тихим и немного отстраненным. Он все также отвечал на поцелуи, смеялся, обнимал Поттера, но Гриффиндорец чувствовал тугой узел, который связывал горло Драко. Тот всегда молчал, закрывался, лишь бы стоило спросить что-то личное. Даже порой на "Как дела, Драко?" Он мог поморщиться. Конечно же Поттер хотел, чтобы его милый мальчик Малфой открылся ему, но тот не был готов просить у него на коленях того, что сам Драко совсем не хотел. И ведь Малфой предуприждал его. Говорил, что Поттер может не надеется, что с ним строить отношения будет ужасно тяжело. Но кто знал, что будет так тяжело? Они встречаются уже почти год и Драко так и не сказала ничего личного. Все держал. Гарри знал, что когда Малфою грустно, то он закусывает губу, опускает голову и прячется в библиотеке Блэков. И все. Не было слез, не было криков, тоски, апатии, была только бесконечная пустота внутри двоих. У Гарри, потому что ему было просто стыдно. Он хотел поддержать Малфоя, очень хотел. Ему самому хотелось бы поддержки от Драко, но он знал, что вот так падать у него перед ним, прося, чтобы его поддержали и помогли, было ужасно унизительно. Поттер не хотел спрашивать. Просто потому, что Малфой может взбеситься. Или наоборот, ещё больше закрыться. Свою тоску на этот счёт Гарри не показывал. Знал, что Драко спросит в любом случае и тогда... Тогда Поттер позволит эмоциям выйти наружу, он сорвётся. А он очень боялся этого. Совсем не хотел. Мерлин, он так любил Драко и так хотел помочь ему. Он так отчаянно обнимал его перед сном, целуя его шею, прижимаясь настолько сильно, что наверное Малфой уже давно все понял, но просто не говорил. Его Драко был таким умным, Гарри очень гордился им. Гарри гордился Драко, невозможно сильно. Поттера трясло от чувств, он был уверен, что никогда не сможет полюбить другого человека, потому что везде видел серые глаза. Глаза Драко, такие глубокие, холодные, серые... Гарри так любил, когда в этих глазах горел огонь, который отражался счастьем, улыбкой и теплом. Эти глаза были всем, абсолютно всем. Они были самые дорогие, самые родные, самые близкие. Он везде видел платиновые волосы. Они пахли весной и осенью одновременно. Сырыми листьями, свежими почками на деревьях, спелыми яблоками и мёдом. Они были мягкие, мягче лучшей перины. Поттер так любил флегматично перебирать волосы, слушая, как Малфой тихо мурчит, отвечая так на ласку. Как маленький, белый кот. Он не был хорьком, он был пушистым котом. Он везде видел эти губы, такие мягкие и тёплые. Он везде видел этот нос, ровный и упругий. Он везде видел эти ключицы, с большими косточками. Нет смысла пытаться полюбить другого, если в своих глазах Поттер будет всегда видеть Драко. И все кажется таким безнадёжным. Особенно, когда Гарри снова прижимается к Малфою, а тот резко разворачивается к нему лицом и только сильнее обнимает. Так меланхолично, потеряно. Носом утыкается в футболку, а руки обвивают мягким кольцом, закрепляя замком на спине. -Драко? - тихо позвал его Поттер, будто боясь, что может спугнуть такого уязвимого Слизеринца. Малфой отстранился, смотря в глаза Гарри. Он вопросительно посмотрел на него, пытаясь найти ответ в зелёных глазах, но видимо совсем не смог. -Слушай, мне кажется, что нам следует кое-что обсудить, — начал Гриффиндорец, но сразу же заметил, как Малфой опустил взгляд, разглядывая простынь. Мерлин, почему с ним так сложно? - Пожалуйста, Драко, не закрывайся от меня. Я ведь так хочу помочь тебе, - отчаявшись сказал Поттер, трогая волосы Драко, а потом и вовсе убрал их за ухо. -Гарри... Я не могу, — сиплым голосом ответил он. -Почему? Драко, пожалуйста, хотя бы объясни, — начал умолять его Поттер. Этого то он и боялся. Малфой закрылся, а Гарри умолял его открыться. -Ты разлюбишь меня, — громко сглотнул он, хватаясь пальцами за простынь. -С ума сошёл? Даже если ты придёшь ко мне, говоря, что убил десяток людей, то я все равно не разлюблю тебя. -Не строй иллюзий, Поттер. Было бесполезно спорить с ним. Гарри знал точно. Драко продолжал нервно лежать на кровати, теребя простынь и утыкаясь в неё взглядом. Поттер знал, что с этим нужно что-то сделать, но не знал что. Малфой поближе пристроился к Гарри, кладя руки ему на шею. Поттер знал, что он так извиняется, но ситуация лучше от этого все равно не могла стать. Конечно же, Гриффиндорец его простит, но все останется на своих местах. Гарри так и пролежал до утра, не закрыв глаз. Он целовал белокурую макушку, порой даже пуская на неё слезы. Он прижимал Драко к себе как последнюю надежду, свою последнюю надежду на хороший конец. Малфой заставлял его жить, вот поэтому и было так горько, когда тот закрывался. *** Следующий разговор произошёл спустя почти два месяца. Как-то спонтанно. Поттер стоял на кухне, пытаясь приготовить ужин, а Малфой контролировал процесс, целуя шею Гарри. Обычные дни, думалось им, но не долго. Когда Поттер закинул индейку в духовке, он сел на диван, откидываясь назад. -Все в порядке? - встревоженно спросил Драко, трогая лоб Гарри. -Я устал. Во всех смыслах, — легко намекнул Поттер. Лицо Малфоя сразу же сменилось, становясь закрытым и обмораживающим. -Только не начинай, Поттер, — раздражённо промолвил он, робко подвинув стул напротив дивана. -Но я не могу не начинать, Драко! Когда ты уже поймёшь, что ты-вся моя жизнь? Мы не можем дальше жить так вместе, пока ты постоянно закрываешься от меня. Ты понимаешь, что показываешь мне "тихое" недоверие, и мне больно из-за этого. Или тебе вообще плевать на меня? -Я не говорил такого! - возмутился Слизеринец, спускаясь на стул. Он протер глаза, смотря в потолок. Пустота. -Но ты показываешь это! Это ещё хуже, Малфой. Почему ты просто не хочешь говорить со мной? Скажи мне! Мне нужно это знать, Драко. Гарри отчаянно схватился за голову. Он был как маленький ребёнок, который просил маму, чтобы она сказала, что любит. Ему нужно было слышать это! Он должен был быть уверен, что Малфой любит его. Слизеринец колебался. Он знал, что его слова уже ничего не будут стоить. Он встал со стула, отходя в конец комнаты. Драко медленно спустился спиной по стене, садясь в самом тёмном углу. Поттер продолжал смотреть в потолок, не замечая, что делал Малфой в тот момент. А Малфой просто тихо захлебывался в истерике. Тяжёлый всхлип разнесся эхом по комнате. Гарри вздрогнул. -Драко, что ты... - замедленно спросил Поттер, садясь на пол рядом со Слизеринцем. Малфой резко снял свитер с себя, оголяя страшную, белую грудь, которая была покрыта шрамами. Метка красовалась на руке, а маленькие порезы от лезвия рядом. -Прости меня, — сдавленно и задыхаясь сказал Драко, кусая дрожащую губу. У Поттера слезы потекли, но он так резко онемел, что даже не заметил всего этого. Всхлипы были громкими, они быстро прерывались, но также быстро выходили из лёгких. Гарри нежно обнял наполовину голого Малфоя, чувствуя как тот горько и тоскливо плачет, утыкаясь ему в шею. Сам Поттер тоже плакал, целуя белое плечо и шею. Комната была заполнена звуками рыданий, мокрых поцелуев и тяжёлых вздохов. -Я люблю тебя, — хрипло сказал Драко, отстраняясь от Гриффиндорца. Двумя руками он огладил лицо Поттера, целуя его нос. Он поднял очки с пола, аккуратно надевая их на поцелованное место. Гарри тряхнул головой, снимая их. - Что-то не так? -Все в порядке, — улыбнулся Гриффиндорец, этим убирая напряжение с лица Малфоя. - Они просто сейчас не нужны. Поттер прильнул к нежным губам Драко. Тот пылко ответил, кладя руки на щеки Гарри. Гриффиндорец удовлетворенно промычал, спускаясь губами ниже, к мягкой и чувственной шее. Малфой глубоко простонал, терпко целуя тёмные волосы. Губы Поттер все также спускаясь дальше. Он уже целовал длинные шрамы на теле, которые покрывали всю грудь. Драко затрясло от отчаяния и благодарности, которую он чувствовал только для Гарри. -Даже если ты будешь одинок, Драко, я все равно достану до тебя.