Legacy

После того случая в библиотеке, Минхо старался делать вид, что ничего не произошло, что все идёт так, как должно, хотя на самом деле душа выла каждый раз, когда Ли видел Хёнджина, но больше не имел возможности прикоснуться к нему. На дне рождении было много народу и охраны. Минхо предпочел находиться в тени и не мешать своим присутствием. Джисон весь день находился рядом с его любимым, уже совсем большим, племянником. Бан, пожалуй первый раз, надел белый костюм. Он и сам плохо понимал, что это был за порыв, начиная с того, что обычно Джисон выглядел, как охрана, и редко когда его можно было увидеть в одеянии принца. Но сегодня был самый важный праздник, поэтому, чтобы соответствовать своему маленькому королю, омега выглядел сегодня, как самый настоящий принц. Хёнджин весь день не отходил от сына, стараясь поменьше контактировать с людьми по любой другой теме, кроме дня рождения маленького короля. Но глазами он всегда искал его. И когда находил, терялся мыслями из реальности. Он просто сходил с ума. Но так было нужно. Хотя понимание того, что им не помогла даже разлука в месяц, подсказывает, что все эти потуги бессмысленны. Но регент продолжал себя уговаривать, что нужно просто проявить твердость характера. Бал. Самый настоящий бал. У Йени такое было впервые. Но танцуют сегодня только дети. На день рождения короля, все знатные семьи привели своих детей. Были и те, которым это было неинтересно, потому что в четырнадцать уже хотелось чего-то другого, нежели ходить между, танцующими и бегающими от нянек, лягушками. Хёнджин сидел рядом с Джисоном за столом, также весь в белом. Этот цвет одежды был неизменен. Поэтому теперь они с принцем вдвоем выглядели сочетаемо. -Мой король, вы сегодня где-то не со мной мыслями,-Джисон шептал Хёнджину, наклонившись как можно ближе, чтобы услышал только он. -Прости, я прослушал,-не сразу отзывается регент,-кого ты потерял?-беспокойство ударило поддых, и он начал нервно искать глазами Чонина, но долго искать не пришлось, малыш, смеясь, убегал от Чанбина через весь зал. Принц тихо захихикал. -Тебя потерял, Хёнджини,- омега, едва заметно улыбаясь, смотрел на растерянного короля, который не понимал о чем он говорит,- если тебе станет легче, то он с тебя глаз не сводит весь день,-Бан тянется за бокалом с морсом. -Кто? Йени?-с непониманием хмуриться Хван,-он забыл о родном отце, как только открыл первый подарок,-прыснул брюнет, отпивая вино. -Конечно же нет. Я про господина Ли,-Джисон вновь смеется, когда Хёнджин чуть ли не давится напитком,- надо его попросить, чтобы он перестал пялиться так откровенно, а то вас раскроют еще раньше, чем праздник закончится. -Это не то, о чем ты..-Хван сам будто услышал, как глупо звучит со стороны, а если бы он еще видел свои испуганные глаза и дрожащие губы, то совсем завыл бы,-мы не сделали ничего, чего бы нельзя было исправить, честно. Да, мы немного заигрались, но больше такого не повторится, обещаю. -Хёнджин,-Джисон поворачивается к регенту,- мы это уже обсуждали. Я за тебя. За твое счастье. Ли Минхо идеальная кандидатура в плане любви и создания семьи. Речь сейчас не о политических играх, а о вас. Да даже если брать политику, он достойный. Во всех понятиях. Чтобы между вами не было, это не мое дело, но помни, что я за тебя,-он улыбается и наклоняется к омеге, чтобы поцеловать в щеку. -Джисон,-омега кладет свою ладонь поверх руки принца и сжимает, для поддержки,-плевать на политику…я ужасный омега…я успел влюбиться в другого, хотя после смерти моего мужа прошло так мало времени…и я посмотрел на чужого альфу, понимаешь? Нет тут речи, ни о любви, ни о построении семьи. Я просто недостойный, распутный омега,-он говорил это тихо, но даже не потому что их могли услышать, а потому что голос его на грани слез срывался. -Малыш мой,- Джисон первый раз так обращается к Хёнджину, пытаясь показать всю свою любовь, нежность и желание защитить в таком простом обращении,- что касается твоего мужа, то ты себе не представляешь, как я рад, что твои мысли занял другой альфа. Потому что испытывать боль от потери любимого человека невыносимо. Потерять мужа, свою опору и защиту это невыносимо. Пойми, тебя увлек сам Ли Минхо. Его голос, его запах, его привычки, а не обычное животное желание. Я никогда не назову тебя тем плохим словом, каким ты посмел назвать себя,- Бан скривился словно это его оскорбили,- а что касается чая,- он вздыхает,- ты не разговаривал с советником, а стоило бы. Конечно, я, на самом деле очень зол на советника, что он сам не поднял эту тему, вот пусть теперь ходит и локти кусает, балбесина,- принц недовольно зыркнул в сторону Ли. -Спасибо,-младший выдохнул,-ты даже не представляешь, как мне стало легче. Я так боялся, что могу ранить тебя своим признанием. Боялся, что ты усомнишься в моей любви к Чану,-регент, наплевав на приличия, уткнулся в шею омеги, успокаиваясь, чтобы поднять голову уже собравшись,-как бы то не было, моя душа всегда будет болеть от этой потери. -Хёнджин, я знаю, что такое любить человека и потерять его, а еще знаю, как тяжело отпускать эту любовь, но жизнь, как бы это жестоко не звучало, на этом не заканчивается,- омега положил ладонь на колено младшего и сжал легонько,- и я и Чан всегда желали тебе только хорошего. И я уверен, что эта ситуация ничем не отличается.

***

Минхо закрылся в своих покоях сразу же, как представилась возможность. Поначалу он старался не смотреть на Хёнджина, но к середине дня это, казалось бы обычное действие, стало непосильным. Альфа не мог не смотреть, не желать, не тосковать. Просто не мог. Его душа тянулась к этому омеге, и ничего поделать с этим было невозможно. Он устал убеждать себя, что все пройдёт, устал винить себя за эти "неправильные" чувства, устал просить прощения у Бан Чана каждый раз, как мысленно возвращался к первому поцелую с Хёнджином. Минхо уже был готов уехать обратно в лабораторию, лишь бы не видеть, лишь бы перестать скучать. Советник расстегивает рубашку, расслабляет рукава, закатывая их, и опускается на кресло в темноте и тишине своих покоев. Хван ушел немного раньше, чем закончился бал, под предлогом того, что маленького именинника пора укладывать спать. Казалось, что Йени был так перевозбужден, что вообще не уснет, но, как только его голова коснулась подушки, он сладко причмокнул губками и уснул. Хёнджин решил ночевать сегодня в его покоях, но сам заснуть не мог. Он ходил как тигр по клетке из угла в угол. Его длинный халат развевался от быстрой, но тихой ходьбы. Он покусывал фалангу своего большого пальца, вспоминая свой сегодняшний поход на могилу к мужу. Он, как и ранее, честно все рассказал своему покойному супругу. «Чани…мне кажется, я смог влюбиться в другого» «Когда тебя не стало, мне казалось, что я в жизни больше даже улыбнуться по-настоящему не смогу, что вместе с тобой, я похоронил свое счастье. Я лишь думал, как заставить себя идти дальше, ради нашего Йени» «Прости меня, если ты все же смотришь на нас или слышишь меня сейчас. Клянусь, ни я, ни он, никогда за твоей спиной. Ни взгляда, ни касания. Ты же знаешь меня, и ты знаешь его. Мы оба любим тебя и никогда бы не предали» Хван постоянно спрашивал себя, а что если весь этот бред с небесами существует, и покойный король видел все, что Хёнджин и Минхо делали с мыслью, что никто кроме них не знает? И приходил всегда к одному: если это и так, то он не может знать, как к этому относится Чан, но если бы он был на его месте, он был бы счастлив, если бы кто-то мог приласкать и позаботиться о раненой душе любимого человека. Неважно, что будет между Ли и Хёнджином, но свою историю с Бан Чаном он закончил. Он не виноват перед ним за то, что живет дальше. Но это никак не могло успокоить в его душе дыру от того, что их с Минхо отношения непонятно как начались, и непонятно как закончились. А это было невыносимо. Хёнджин выходит из детской прямо в халате. -Ваше величество,-Чанбин встает со своего места. -Мне нужно отойти,-регент направился дальше по коридору. -Ваше величество, подождите, у остальных пересменка. Сейчас подойдут ребята, и я вас сопровожу. -Не стоит, Чанбин. Я иду в свои покои, а там дежурит Джун. Так что не беспокойся. Ни в какие свои покои он не отправился, хоть и шел в их сторону. Он, подпоясывая халат, подошел к комнате советника, радуясь пересменке и празднику, ведь только поэтому сейчас никого почти не было на постах. Поэтому его визит останется незамеченным. Хёнджин набирает побольше воздуха в грудь, чтобы решиться постучать. Минхо подскакивает на кресле и быстрым шагом подходит к двери. Он даже подумать не успел о том, кто может стучать в такое время, единственное о чем он успел подумать так это, что что-то случилось. Ли достаточно резко открывает дверь и застывает, смотря на его величество регента в халате стоящем перед дверью в его покои. -Ваше величество..-Минхо шепчет и, опомнившись, делает шаг, чтобы пропустить омегу в комнату. -Извини, что я так поздно,-Хван взгляд от лица советника отвести не может,-я вижу, что ты уставший, но я не могу откладывать этот разговор. Советник дверь закрывает и рукой указывает на кресло позади Хёнджина, предлагая ему сесть. -Да, я..слушаю,-брюнет сглотнул. Если его сейчас навсегда отправят в лабораторию, то походу бог услышал его молитвы, но буквально сейчас Ли успел передумать и начать молиться, чтобы его никуда не отправляли. -Я…-а вот как начать, и что вообще говорить, король как-то не продумал,-Минхо, все то, что мы делали с тобой…я про те моменты, когда нас никто не видел,-от этих слов самому стало тяжело дышать,-я бы хотел объясниться пред тобой. -Объясниться? Ва..Хёнджин, пожалуйста, если ты сейчас скажешь, что "это была ошибка", то я хочу сказать сразу-я не хочу это слышать. Для меня это не было ошибкой и…-советник замолчал,- прости, прости я тебя перебил,- он выдохнул нервно,- продолжай пожалуйста. -Нет, я не это хотел сказать,-голос регента чуть осип от волнения,-Минхо, мне было тяжело признаться себе в этом. Прячась от остальных, я будто и от себя тоже прятался, от своих мыслей. Но это должно было закончиться. Это для меня не ошибка, не случайность, не стечения обстоятельств. Потому что я хотел этого. Хотел так сильно, что не мог остановить ни себя, ни тебя. И мне даже не жаль, хотя должно быть. И я сохраню эти моменты в своем сердце. Но я не знаю, как нам быть дальше. Я отправлял тебя подальше, чтобы иметь возможность забыть, отвыкнуть, перерезать эту тонкую нить, что тянет меня к тебе. Я думал, ты побудешь там..в дали…с другим.. и сам откажешься от меня, и тогда мне будет проще. Но ты вернулся, и мне кажется, будто эта разлука лишь сильней толкнула нас друг к другу,-омега старался сохранять спокойствие, но голос его подводил, речь сбивалась, он спотыкался о свои же чувства, и чтобы было легче, он смотрел не на альфу, а на огонь свечи. -С другим? Ты про Чонвона? -альфа подошел ближе к регенту,- послушай, у нас не было возможности обсудить все, что между нами происходит, поэтому и рассказывать, что между мной и Чонвоном, я тоже смысла не видел, но..я понимаю, как сейчас это будет ужасно звучать, но между нами ничего нет, кроме секса. Я не знаю, что между мной и тобой дальше будет, но я просто хочу, чтобы ты знал. Все мои мысли, мое сердце и всего меня ты забрал полностью и бесповоротно. Я желаю тебя, хочу к тебе. Находиться с тобой рядом, слышать твой запах, твой голос. Я так сильно желаю всего тебя, просто до невозможности. Никто и никогда во мне таких чувств не вызывал. И я не знаю, что с этим делать. Я думал пройдёт, думал у меня к тебе просто постельный интерес, но это не так. Я хочу заботиться, оберегать, быть рядом, делать тебя счастливым,- брюнет говорил все это на одном дыхании,- и я не смогу отказаться от тебя, особенно зная, что ты на самом деле испытываешь ко мне. -Минхо,-брюнет останавливает поток слов советника, поднявшись на ноги и взяв его лицо в свои ладони,-я тоже не могу отказаться от тебя,-омега нежно касается губ Ли своими, открыто, не украдкой, не спеша, смакует, растворяясь в нем окончательно, чего не мог позволить себе в прошлые разы. Альфа обнимает Хёнджина, прижимая к себе осторожно, нежно, словно омега хрупкий и может рассыпаться от грубого обращения. Он отвечает на поцелуй также медленно, не сильно прикусывая нижнюю губу Хёнджина и слегка оттягивая ее, чтобы потом "залечить" своим нежным поцелуем. Хван скользит пальцами по шее вниз, оглаживает крепкую грудь и спускается на предплечья, заставляя руки альфы спуститься ниже с поясницы, и углубляет поцелуй. Брюнет ладонями сжимает ягодицы. Ему дважды повторять даже не надо, Хёнджин сегодня от него никуда не уйдёт. Минхо подхватывает его под бедра, чтобы перенести омегу и усадить его на кровать. Ли, не отрываясь от губ, развязывает халат, чтобы раскрыть регента и забраться под ночную рубашку руками. От поцелуя все мысли из головы вылетели, и, когда Хвана опустили на мягкую кровать, он слегка выгнулся прижимаясь к горячему телу, а затем он в руках сжал простынь на пробу. Ладони Минхо блуждали по его телу, заставляя чувствовать себя в невесомости. Он трогал так умело, но немного неуверенно и торопливо. И поцелуй из-за этого стал голодным. Омега тяжело дышал и немного постанывал. Он еле скинул с плеч длинный халат и раздвинул ноги, чтобы обвить ими талию, сидящего перед ним на коленях, альфы. Он оголенными ногами чувствовал идеальное тело, но через ткань его рубашки. Хёнджин быстро расправился с пуговицами на ней и дернул ее из брюк, отрываясь от губ, чтобы окончательно избавиться от нее. Минхо помогает стянуть с себя рубашку, чтобы затем заняться пижамой короля. Альфа покрывает обнаженное тело неторопливыми поцелуями, желая попробовать своего короля абсолютно везде. Он ласкает нежную кожу бёдер ладонями, заставляя дыхание обоих сбиться. Минхо спускается ниже, покрывая низ живота короткими поцелуями и, прежде чем перейти к аппетитным бедрам, альфа оставляет легкий укус почти рядом с тазовой косточкой, от чего Хёнджина подбрасывает, и омега тихо вскрикивает от неожиданности. Ли вылизывает и кусает внутреннюю сторону бедра, а пальцы в этот момент умело поглаживают мокрый от смазки вход. Минхо кажется с ума сходит от запаха, вкуса и прикосновений. Он, не удержавшись, сильнее впивается зубами в нежную кожу, и в этот момент вводит один палец. Из омеги вырывается такой тягучий сладкий стон. Он ноги сильней разводит, смущаясь своей наготы и податливости. Хван весь выгибается и пальцами в волосы Минхо зарывается, когда чувствует горячий язык на собственной головке, даже не осознавая от гаммы чувств, что в него вошел уже второй палец. Запах лаванды будто все тело окутал, въедался в поры и метил короля, обозначая его принадлежность этому мужчине, что сейчас так жадно покусывал низ живота, хрипя от возбуждения. Легкий свет от свечей освещает медовую кожу альфы, заставляя Хёнджина желать коснуться ее губами и языком, а его громкое дыхание, побуждает в омеге просто дикую манию нравится ему сильней, до безумия. Советник все свое внимание старается сконцентрировать на Хёнджине, чтобы доставить ему как можно больше удовольствия. Минхо языком по головке проходится, сразу же вбирая ее в рот. Он не перестает дразнить омегу, распаляя его, и внутри рта языком потирает головку, кончиком стараясь проникнуть в уретру. Альфа третий палец добавляет, пользуясь тем, что младший сосредоточен на своем члене и длинном и умелом языке Минхо, и темп увеличивает, активнее вдалбливаясь в Хёнджина. Младший выгибается, напрягаясь всем телом, перед тем как несдержанно застонать от очень быстрых толчков. Он хмурится в наслаждении, широко раскрывая рот и откидывая голову назад. Он не любит эту свою привычку, считая, что в такие моменты он не особо привлекателен, но поделать ничего не может. Регент в нетерпении начинает подмахивать бёдрами в такт пальцам. Его лицо горит от смущения, а пальцы на ногах сжаты от возбуждения. Омега окидывает себя взглядом немного стыдливо, покусывая губы, и сталкивается с полным желания и обожания взглядом альфы. -Знали бы вы, как развратно выглядите, ваше величество. Я так стараюсь обращаться с вами, как подобает обращаться с королем, но, простите, вас хочется иметь жестко и глубоко,- Ли рычит и впивается пошлым и мокрым поцелуем в губы омеги. Альфа себя избавляет от остатков одежды и забирается полностью на кровать, нависая над Хёнджином. Минхо выпрямляется и облизывается, пожирая голодным взглядом краснеющего Хвана. Омега ноги питается вместе свести, но Ли не дает, хватая за щиколотки и разводя ноги широко, раскрывая младшего. -Вы такой мокрый, такой желанный, а ваш запах..-Минхо носом проводит по коже, вдыхая пряный пачули, который разум туманит, и мурчит от удовольствия. Он член свой за основание обхватывает и головкой по промежности омеги водит, наблюдая, как блестит смазка, а дырочка рефлекторно сжимается в предвкушении. Хёнджин жадно ртом воздух глотает и не может отвести взгляд от большого члена, который покрыт крупными венами. Как бы хотелось почувствовать каждую внутри себя. Омега внутри скулит, а снаружи губы кусает, затаив дыхание. Из альфы вырываются просто животные звуки, и все нутро тянется к нему, хочет, чтобы он им обладал. Хвану самому себя ударить хочется, чтобы в себя прийти. Это просто нереальное желание, которое крыло каждый раз, когда они с Минхо прикасались, но одергивали себя. Когда это случилось? В какой момент он так потерялся в этом мужчине? Когда его запах стал таким желанным, а прикосновения стали вызывать по телу ток? Ли, который всегда был воспитан и сдержан, в постели вел себя так уверенно и голодно, что младший в прямом смысле тек от одного взгляда. -Возьми меня, пожалуйста,-боже, это не его молящий и дрожащий голос сейчас вызвал этот довольный оскал, обнажая клыки альфы, это не может быть он. Минхо даже не дает опомниться, сразу же толкаясь головкой в Хёнджина. Омега вдыхает громко и за простынь хватается, когда альфа продолжает медленно входить. Ему приходится прилагать нечеловеческие усилия, чтобы не сорваться и не сделать больно. Минхо останавливается, давая младшему привыкнуть и наклоняется к нему, чтобы омега схватился за альфу и впился ногтями в его широкую спину. Ли рычит сквозь зубы, когда входит полностью в горячее нутро Хвана. Он шею коротко зацеловывает и толкается на пробу, плавно выходя и также проникая вновь до основания. Омега от толчка плавно выгибается, расслабляясь и двигаясь навстречу мужчине. Он стонет протяжно, пока в него входят, и вылизывает языком ушко старшего. Одна рука его опускается ниже и с силой сжимает ягодицу Минхо, заставляя альфу ускорится, а Хёнджина издать рык вперемешку с урчанием. Минхо целует, кусает и вылизывает шею. Не может определиться, что конкретно он хочет сделать с омегой. То ли съесть, то ли залюбить. Никакими словами не описать, как альфу кроет от его короля. Минхо двигается глубоко, набирая темп, и вскоре толчки становятся размашистыми и резкими. Хван разводит колени шире и, упираясь ступнями в кровать, подмахивает бёдрами. Его руки скользят по спине и шеи, впиваясь ногтями в кожу и вырывая из альфы сильные укусы. Волосы регента, раскинутые на простыни, стали немного влажными. Он вскрикивает, когда Ли начинает толкаться активно в нужную точку, и запускает ладонь в его волосы, чтобы сжать их у основания, и приблизить к себе лицо, впиваясь в губы диким мокрым поцелуем. Минхо за талию омегу обхватывает и, желая довести его до сумасшествия, продолжает активные и глубокие толчки по простате. Он чуть выпрямляется, и ладони с талии переводит на бедра, чтобы подхватить и удержать на весу, не прекращая двигаться. -Минхо! Агх,-омега громко выстанывает его имя, умоляющим голосом, немного поскуливая, и даже не зная, о чем его попросить, срочно остановиться или дать больше,-ещё,-выбор сделан, и Хёнджин буквально начал задыхаться, выгибаясь всем телом и изливаясь на свой живот. Альфа рычит, потому что омега начинается сжимать его член в себе во время оргазма. Кончить хотелось безумно, но еще больше хотелось, чтобы Хёнджин тонул в удовольствии. Ли ждёт, пока младший расслабится, немного придя в себя, и возобновляет плавные, глубокие толчки. Он зацеловывает личико Хёнджина, спускаясь к шее, и, спустя пару особо резких толчков, кончает, зубами в плечо впиваясь. Омега ластится, постанывая от удовольствия, ладонями лаская влажную спину Минхо. Он до сих пор сокращается и немного ерзает под крепким телом от оргазма. Его губы скользят по линии челюсти и подбородку, показывая всю нежность, что Хёнджин сейчас бы хотел дать, но не может, потому что его тело бьет мелкая дрожь, а пальцы покалывает. Старший заваливается на омегу сверху, чем вызывает жалобный скулеж своей тяжестью. Советник посмеивается и целует в щеку, а затем в губы. -Как с тобой потрясающе. Словами не передать,- он носом потирается рядом с ушком. Хёнджин губу прикусывает от таких приятных слов, не в силах разлепить глаза. Альфа ложится рядом и притягивает его в свои объятия, продолжая губами гулять по вискам. -Поцелуй меня ещё раз, пожалуйста,-тихо просит омега. Он просто до невозможности любит поцелуи, нежные и грубые, с языком и укусами, а также целомудренные, почти невинные. Минхо притягивает Хёнджина и целует нежно в губы с затяжкой, потом отстраняется и, не устояв перед мягкими нежными губами, целует вновь. -Какой ты вкусный и сладкий,- альфа поглаживает по щекам и целует в уголок губ. -Я же могу уснуть сегодня с тобой? -Правда? Ты можешь? Я был бы очень рад, -Минхо щекой о макушку младшего трется.