in the void, in the void, in the void, in the void in the void, in the void, in the void, in the void in the void, in the void, the void, the void, void, void..
В ТАРДИС слышны лишь звуки тихого, едва уловимого человеческим слухом шуршания моторов и различных составляющих машины времени. И больше Н И Ч Е Г О. Ничего. Гребанная пустота, словно в полицейской будке никого нет, да и не было никогда вовсе. Ощущения незабываемые, однако. Александра медленно шагает по холодным, большим коридорам, обвив себя ручками. Мурашки бегут табунами по ее бледной коже. Хочется выругаться по поводу того, что здесь даже не работает отопление. Хочется ругаться. Надо же так было приземлиться, черт возьми. Доктор не рассчитывал на подобный исход. Этого теоретически не должно было произойти. Координаты были указаны с математической точностью, даже не только год, но и день, месяц, время появления в том месте, в котором планировалось. Но что-то пошло совершенно не по плану и… они оказались в другом месте, в другое время, которое, как кажется юной леди, явно не сулит чего-то хорошего.baby im spinnin' around the corner its tastin' kinda lonely and my mind wants to control me.
Тишина глушит ее. Она давит на рассудок, так, что уже кажется, что потолок и стены словно нарочно сдвигаются, сдавливая тебя не только морально, но и физически тоже. Она пытается свести с ума, наводя на мысли однозначно не позитивного характера и пользуясь тем, в какой ситуации находится ее молодая «жертва». Холод посылает все новые и новые табуны мурашек по всему телу. ТАРДИС больше не ощущается такой, какой ощущалась раньше. Здесь тесно. Спирает дыхание, превращая его в ничто иное, как рваные выдохи, периодически повторяющиеся. Сердцебиение сбивается с ритма, что держало раньше. В глазах темнеет, а разум начинает своеобразную «карусель» воспоминаний, выбирая из тысяч самые худшие, те, что отпечатались в ее памяти темной кляксой. В темноте этой гребанной пустоты яркой вспышкой проявляется очередное воспоминание. Оно словно затягивает, пытаясь окунуть юницу в себя полностью. Слабые попытки сопротивления здесь вовсе не помогают.Советский Союз, Ленинград, седьмое января, одна тысяча девятьсот сорок второй года.
Холод овевает ее хрупкое тело. Отапливать квартиру с каждым прошедшим днем становится все сложнее. Дров все меньше, а температуры все ниже... Сандра запахивает изношенный халат, что достался ей, по словам бабушки, от некой дальней родственницы, имя которой, увы, она утаила, забрала с собой. Терять близких сердцу людей это то, что девушка знает, как никто другой. Скольких она уже потеряла за все то время, которое город, ее родной Ленинград, в осаде. Столько друзей, одноклассников, знакомых, а главное любимых. Все они были невероятно любимы ей, неважно, кем они являлись. Будь то приветливая продавщица из гастронома, то занудный мужчина, часто заявляющийся на почту, то пожилые женщины, подруги ее бабушки, все-все, они имели значение, особое значение в жизни Александры. Но смерть забрала их с собой слишком рано. Свет. Воспоминание обрывается, оставляя за собой лишь непонятный, пока что непонятный след. Послевкусие. Она просыпается в холодном поту. Все это очередная выдумка ее разума, извращенного ужасами войны, которые она лицезрела в столь юном возрасте. Осадок от этого сна будет долго преследовать ее, возвращаясь снова и снова.