Попытки контактировать.

Сегодня обычный день, ничем непримечательный. Серо-голубоватые стены офиса, холодные на вид, сопровождают человека, знающего эти самые стены настолько, что тот мог бы вслепую передвигаться вдоль здания. Но он этого не будет делать, насколько сильно ему бы уже не мозолил глаза каждый коридор родного офиса. Мужчину, идущего по коридорам, зовут Стэнли. Это сотрудник со своим номером - четыре два семь, иногда его можно звать четыреста двадцать седьмой. Номер был получен при устройстве на работу, в этот самый серо-голубой, на первый взгляд, офис. Он бы и не нуждался в представлении, если бы кроме него не было бы никого. Однако, Стэнли не может видеть и даже знать, что иногда около него ходит второй человек, у которого, возможно, и нет имени. Многие, если бы повстречались с ним, принялись бы давать ему имя. Тут мог быть огромный выбор, даже больше, чем временами предлагал этот человек сам. Среди имён, данных ему, были: Гарри, Артур, Алекс, Нил и многое другое. Были даже труднопроизносимые имена и, крайне сомнительно, что он бы использовал их. В субтитрах, которые этот человек не видел, но вместо него их лицезрел Стэнли, было указано много имён, одно из которых расположилось под ролью этого человека - Кеван. Но, несмотря на всё это, у него есть своё имя, пускай и непривычное для многих. Все знают это слово, даже те, кто не знает этого человека. И это - Рассказчик. Именно так двое бродили по офису, один шёл молча, другой комментировал происходящее вокруг неразговорчивого спутника. По именам можно догадаться, кто из них кто, опять же. – На улице дул мягкий ветер. Кажется, начался дождь... Стэнли не обратил внимания, даже не взглянул в сторону окна. Хотя, он наверняка знал, что ничего нового он там не увидит. Белый бесконечный простор, пустое и почти бессмысленное пространство. Там не то что неба, там даже земли нет. Он ошибся. Стэнли шёл дальше, пока не оказался в другом коридоре без окон, открывающих вид на улицу. Там было не пустое пространство... Не в этот раз. Рассказчик остановился на мгновение, что-то в нём на миг кольнуло, болезненно, неожиданно. Может, сердце? Как бы не хотелось, но ему пришлось идти дальше со Стэнли, так как, когда он был рядом, то просто не мог отойти от клерка на большое расстояние. Мысленно, Рассказчик успокаивал себя: "Ничего страшного. Просто он в очередной раз не в настроении насладиться чем-то хорошим со мной. Возможно... А к чёрту! Стэнли опять решил идти к концовке... Это..." – Послушай, дай мне шанс, - голос, что уже почти умоляет, - Стэнли вошёл в красную дверь. Почти что отдельно Рассказчик произнёс каждое слово, после чего стал ожидающе смотреть за действиями главного героя. Сначала Стэнли просто стоял. В темноватом помещении, что еле освещалось тусклыми лампами, а также с запахом сырости и пыли в воздухе - это было тоскливо и, казалось, бесконечно. Но Стэн словно очнулся и, удивительно, пошёл туда, куда хотел его компаньон. Следуя за Стэнли, и, уверяя, что это всё не зря, что им стоит остановиться, сам Рассказчик трепетал изнутри. "... Это моё любимое место. Стэнли..." Пока они нарезали вдоль серых стен короткие круги, одна из дверей открылась в приглашении прости внутрь. И, почти рука об руку, Рассказчик прошёл туда со Стэнли. Неконтролируемая улыбка радости появилась на лице невидимого, к несчастью, мужчины. О, как ему было больно от досады, что он не мог подарить эту улыбку благодарности Стэнли. Он не видит, но слышит. Слышит же, верно? – Я счастлив, Стэнли... Я действительно счастлив. Он говорил. Он держал руку Стэнли при этом, даже несмотря на то, что тот её не почувствует. Зато Рассказчик наслаждался тёплой, немного грубоватой местами, но мягкой рукой в своей руке. Он также наслаждался видом вокруг: ярко-голубое сияние, немного напоминающее северное, переливается из формы в форму, из оттенка в оттенок, а также кругом было очень много маленьких звёздочек. Казалось, миллиарды. И все, как те самые пылинки. Будь они рассыпаны поодиночке, вряд ли кто-то бы обратил внимание на них. Но эй! Это было прекрасно. Рассказчик вернулся к реальности, стоило его руке опустеть. Стэнли? – Стэнли? Рассказчик оглянулся, надеясь, что тот просто отошёл от него. Оглядев серую платформу, Рассказчик медленно сел на пол. Ему стало плохо, ведь было очевидно, куда и зачем от него ушли. А главное, почему. Конечно, это была его вина. С чего он взял, что Стэнли должно это нравится? Он не решал, не решает и никогда не будет решать за него. Однако, может, Стэнли сжалится? Он же справедливее, не так ли? Он не может сделать это опять, сделать это добровольно. Рассказчик молчал, ожидая. ...the end is the never end the end is the never end the end is the never end the end is the never end the end is the never end the end... Оба из них оказались в своих кабинетах. Рассказчик посмотрел на яркие мониторы, единственные источники света в его относительно небольшом кабинете, если это можно так назвать: шкаф с кучей нужных и неочень бумаг и папок, серый диван с пледом на нём, рабочий стол с выдвижными ящиками, пара клавиатур, где очень много кнопок, наверное, Стэнли бы оценил это, будь он здесь... Вздох, а после кашель от пыли. Он давно не убирался здесь, поэтому, несмотря на то, что всё было на своих местах, вокруг осело очень много пыли. Не самая уютная, на первый взгляд, обстановка, хотя Рассказчику было вполне себе ничего так. Ну, он так думал. Проморгавшись, только сейчас он почувствовал, как болят его глаза, Диктор просмотрел один мониторов - все и всё на месте, а значит, можно начать снова. – Это история о человеке по имени - – Стэнли. Стэнли вышел уже из первого коридора, держа свой путь к двум дверям. – Стэнли, не перебивай меня. Как минимум, это было грубо с твоей стороны сейчас. А как максимум, я Рассказчик. Рас-сказ-чик. Офисный рабочий остановился на мгновение, посмотрев вверх. Рассказчику показалось это мгновение вечностью, как бывает, когда мы находимся в не самых приятных ситуациях, а время, словно назло, замедляется. Можно было ничего такого в этом и не заметить, так как всё, кроме глаз, не выражало ни единой эмоции. Взгляд Стэнли был крайне осуждающим, а брови чуть нахмурены. Но это только секунды, после чего тот опустил голову, ровно и безразлично глядя на две, пока закрытые двери. – Оказавшись перед двумя дверьми... Слушай, Стэнли, - голос Диктора стал гораздо тише, словно тот хотел передать Стэнли что-то тайное, - ты бы хотел выйти, скажем, на улицу? Клерк скрестил руки, смотря в пол. – Ну же, ну Стэнли? - всё ещё негромко спрашивал Рассказчик, в чьём голосе читалось волнение. Давление или неловкость взяли верх и Стэнли утвердительно кивнул. Выражение его лица смягчилось, и наблюдающий за ним Рассказчик ощутил себя виноватым перед мужчиной. Стэнли и без него выглядел замучено, устало и отстранённо в каком-то смысле. Стыд, из-за которого щёки закололо, дал о себе знать. Он опять давил на жалость. Стэнли не заслужил такого отношения. – Подожди пару секунд. loading... Лёгкий ветерок обдувал открытые участки кожи Стэнли, играл с волосами на голове и старался проникнуть под одежду, чтобы обдать прохладой. Клерк взглянул на небо. Пасмурно, словно перед дождём. Он вдохнул - действительно, запах дождя, дополняющий запах травы. Взгляд упал на землю. Непроторенная, довольно высокая травка, среди которой росли цветы. Стэнли не особо разбирался в них, но приметил, что, вроде, это были лютики, незабудки, ромашки, жёлтые маки и маленькие белые цветочки, что кучковались на одних стебельках. Стэнли стал оборачиваться, оглядывая местность. Редкие деревья и кусты окружали его, заполняя пустые места здесь. Недоверие угасло, на место него пришла болезненная радость, из-за которой грудную клетку словно защемило, оборвав возможность ровно стоять, и Стэнли упал на колени, зарываясь руками в окружающие его растения. Его глаза остекленели, а дыхание стало неровным, он всхлипнул. – Стэнли! Что случилось?! Рассказчик стоял всё это время около него, думая, что тот захочет просто пройтись по новой местности, но как только клерк упал, Рассказчик тут же опустился рядом с ним, положив тому руки на плечи, тщетно стараясь успокоить. – Стэнли, ответь мне! Прошу, ответь. Его начало тошнить и трясти, стало очень страшно. Рассказчик ощутил отвращение к самому себе, он даже не мог помочь Стэнли сейчас. Неожиданно он услышал: "Спасибо!..." Он вздрогнул, думая, что он уже сам бредит, как вновь до его слуха донёсся голос Стэнли. – Спасибо... Спасибо... Тут так красиво, спасибо... – Придурок! Стэнли, ты иногда бываешь таким!.. У-у-уфф... Как с тобой тяжело. Стэнли улыбался, всё ещё держа голову опущенной, рассматривая каждый цветок, каждый лепесточек, травинку. На щеках засохшие дорожки от слёз, глаза были уставшие и болезненные, но такие счастливые и... Благодарные? Рука сама потянулась к тёмным, уже растрёпанным от ветра волосам. В офисе его волосы были аккуратно уложены, а сейчас это больше напоминало птичье гнёздышко. Рассказчик провёл рукой вдоль по волосам, нежно приглаживая их. И, неожиданно, он действительно коснулся Стэнли. Он это почувствовал. Он ощутил его прикосновение. Тихо ахнув, Стэнли отпрянул от касания и поднял взгляд. – Ох, ахаха. Прости, Стэнли, это был я, - Рассказчик виновато улыбнулся. Стэнли замер, смотря куда-то в сторону, его щёки слегка покраснели. – Рассказчик? – Ты не увидишь меня, к сожалению, пока мы здесь. Но, раз уж ты меня чувствуешь... Стэнли затаил дыхание, когда его аккуратно притянули к себе. Рассказчик обнял того, одной рукой придвигая как можно ближе к себе, а другой прижал чужую макушку к своей шее. Офисного работника удерживали в сидячем положении только хватка и тело Рассказчика, ведь, не держи его сейчас Диктор, он бы упал, возможно, что даже в обромок. Столько волнений, переживаний так резко накрыли его. Он уже думал, что его пульс слышен на расстоянии нескольких метров. Так же внезапно, его отпустили, но Стэнли почти сразу же ринулся обратно, сам прижимаясь к новому источнику тепла, пускай и невидимому. Он закрыл глаза, крепко держась руками за пиджак человека напротив. И вновь его обняли. Никогда до этого Стэнли особо не прислушивался к звукам вокруг него, но сейчас он старался уловить каждый вздох, шорох, всё, что доносилось от Рассказчика. Его тело так жаждало этого тепла, и кажется, что только именно от него, того, кто был и не был рядом одновременно. – Стэн, - клерк услышал своё имя, сказанное ему прямо на ухо, - прости меня. На секунду Стэнли опешил. Он не понимал, за что перед ним извинялись. Всё ещё держа глаза закрытыми, Стэнли привстал на коленях и, когда оказался напротив лица Рассказчика, вслепую поцеловал его. Поцелуй пришёлся в уголок губ, и сердце Диктора пропустило удар. Он едва слышно ахнул, что Стэн не пропустил мимо ушей. Наклонившись ниже, он любовно поцеловал шею другого, и вновь, словно пряча свою голову там, прижался всем телом к Рассказчику, который, казалось, потерял дар речи. Они бы продолжили сидеть там, среди цветов и прочих зелёных предметов, если бы с неба не начали потихоньку капать дождевые капли. Начинался ливень, как ранее хотел Рассказчик. Он думал, что отправит Стэна обратно в здание, но за окном будет уже не что-то ярко белое, а улица под ливнем, а ветки деревьев иногда стучали бы по окнам. Свет был бы не такой яркий и создалось бы впечатление уюта, наверное. Но планы поменялись. ...loading... Стэнли боялся открывать глаза. Но когда он услышал родной голос, то страх сменился интересом: "Ты можешь открыть глаза, если хочешь, Стэнли, но сразу скажу, мы не в офисе". Стэнли всё же решил осмотреться, а главное, наконец, рассмотреть того, кто был около него сейчас. Он медленно открыл глаза и увидел перед собой бледное в свете мониторов лицо. В том месте, где оказался клерк было темно, поэтому, непривыкшие к такому свету глаза отказывались собрать чёткий силуэт перед собой. – Извиняюсь, - послышалось от всё ещё нечёткой фигуры Рассказчика, который отошёл на небольшое расстояние, после чего в комнате раздался щелчок выключателя. Настенная лампа осветила комнату тёплым неярким светом, что был приятнее, чем мониторное вырвиглазие. Теперь Стэнли видел перед собой не что-то загадочное, а вполне ясный и приятный облик. Всё ещё бледнокожий, мужчина средних лет. Одет в длинный пиджак с закатанными рукавами, под которым надет свитер жилет с рубашкой и галстуком, носит свободные брюки, а также очки, что, впринципе, ожидаемо. Хотя, всё это выглядело очень даже мило, молча отметил клерк, пускай и мысленно обругал себя за подобные мысли. Но человек перед ним выглядел так... Уютно, комфортно, по-домашнему, что ли. Осознание, что он откровенно пялился на Рассказчика, пришло, заставляя Стэнли неловко отвернуться и увидеть то, что заставило его сердце замереть: комната казалась полузаброшенной со слоями пыли в некоторых местах, вроде книжных полок, по столу и полу были разбросаны бумаги, порванные, смятые и даже целые. – Как ты тут живёшь... - скорее сам себе сказал Стэн. Ему стало так горько от увиденного. Тут невозможно было нормально вздохнуть, не то что жить. Ком предательски застыл в горле клерка. – Стэнли... Тебе не нравится здесь, да? Согласен, живу так себе, - после Рассказчик тихо посмеялся и подошёл к Стэнли, аккуратно касаясь чужого плеча, - Прости за - Стэнли не дал ему договорить. Он развернулся к Рассказчику лицом, а после обнял его так крепко, насколько хватало сил. Опять слёзы скатились по лицу, стыдливо опущенному вниз, но Стэнли старался не показывать то, насколько плохо ему стало от увиденного. Он не хотел жаловаться. Стэнли хотел просто взять и сгрести Рассказчика в свои объятия, убрать от него весь этот бардак куда подальше. Стэн ощутил, как по его щеке провели рукой, вытирая слёзы. Он поднял голову, глядя на лицо Рассказчика. Такое же уставшее, как и его собственное. Морщины под глазами, вместе с синяками, пускай едва заметными, если не вглядываться. За очками сразу и не заметишь, если не подойдёшь ближе. – Скажи, почему? Почему? - строго, почти срываясь, спросил Стэнли, - Всё это... За что ты извиняешься? – За всё это, Стэн, - Рассказчик улыбался ему, гладя его волосы, спину, - Я здесь и не жил, можно сказать. Я... Диктор заколебался, но словно осознав что-то, продолжил негромким, ласкающим уши, голосом: – Я живу не здесь, а с тобой. Я оживаю около тебя или когда речь идёт о тебе, Стэнли. Я живу тобой. Прости за... За весь мой эгоизм, прошу. Я просто хотел быть вдвоём, только с тобой, только ты и я... Стыдно и очень тяжело стало на душе после признания. Стэнли не поймёт, да? Внезапно Рассказчик почувствовал, как его губы накрыли чужие, не стараясь углубить поцелуй, а просто даря лёгкий, немного щекотный, нежный жест. Стэнли отстранился и взял ладони Рассказчика в свои. – Рассказчик, сделаем для меня одну вещь? - Стэнли слегка улыбнулся, но глаза выражали неимоверную грусть, что выглядело со стороны Рассказчика дико печально, - Давай приберёмся здесь?.. – Не в силах отказать тебе, Стэн, - по-доброму посмеялся Диктор своим действительно бархатистым, душевным голосом, как считал Стэнли. Прошло уже около двадцати минут, пока они разгребали и выбрасывали лишний мусор. Осталось убрать всю пыль, из-за которой Рассказчик кашлял на протяжении всей уборки. Стэнли старался вычистить каждый уголок. Убрать всё, что медленно отравляло его друга. – Ого, это гитара? - клерк заприметил предмет, словно заброшенный за шкафом. – Ох, да, та самая. Стэнли посмотрел в сторону Диктора, вопросительно промычав "м?" – Я играл на ней периодически, знаешь... - Рассказчик подошёл к Стэнли, сидевшему с гитарой, - Одну из моих небольших прибауток ты даже слышал. Оба мужчины улыбнулись. В самом деле, это было забавно, хотя Стэн в тот раз чутка обиделся. Но не в серьёз, ведь исполнение всё же, несмотря на текст, было замечательным. – А сыграешь мне что-нибудь сейчас? - Стэнли спросил, пока его пальцы исследовали струны. "Жёсткие" - первое впечатление. "А его подушечки пальцев загрубевшие?.." – Я только рад, Стэнли. Надеюсь, выйдет что-то путное, учитывая, что я давно не играл. Рассказчик уже за время, пока Стэнли разглядывал его музыкальный инструмент, убрал оставшуюся грязь и в его кабинете стало легко дышать. Диктор протянул левую руку Стэнли, предлагая встать. – На полу сидеть вредно - холодно и грязно. Стэнли принял приглашение встать. Рука Рассказчика была холодной, Стэн притянул конечность ближе и прикоснулся своими кончиками пальцев к чужим. Действительно, уже давно загрубевшая, шершавая кожа. Но Стэнли это нравилось, эти руки... Да и весь человек перед ним в целом, начиная с его голоса, опять же. Первое, что он о нём узнал - шикарный, выразительный голос с британским акцентом. Самому Стэнли казалось, что тот достоин большего, нежели простого офисного планктона и повторения его серой жизни из раза в раз. Удивительно, как он выбрал его, если у него был выбор, конечно. – Есть какие-то пожелания? Вопрос вывел человека из раздумий, когда они уже сидели на однотонном диване. Мягче, чем в комнате отдыха. Наверное, тут весьма приятно спать. – Можно что-то вроде... - Стэн совсем не разбирался, да и не понимал, что ему больше хотелось. Он будет рад послушать любую мелодию, которую сыграет Рассказчик, - Что хочешь, короче, - он протороторил, съев конец предложения. Диктор посмеялся, когда Стэнли оборвал так резко свои раздумья и отказался от предпочтений. – Чтож, тогда... Он начал играть перебором. Стэнли следил за движениями длинных умелых пальцев. До него дошло, что мелодия ему знакома. "К Элизе". Одно из популярнейших произведений классики. И сейчас он слышал от мелодию от любимого человека, так умело исполняющего незатейливые нотки на гитаре, вместо фортепиано. И вот она подошла к завершению. – Надеюсь, тебе понравилось на этот раз? – Боже, ещё спрашиваешь, конечно. – Рад, - засмущался Рассказчик, улыбаясь. – Это было красиво... – Спасибо, Стэнли. Диктор встал и отложил гитару в угол. Возможно, следует играть на ней почаще. Он сел обратно к Стэнли. Последний ёрзал, не понимая как лучше сесть. Клерк привык сидеть в одном положении всё рабочее, и не только, время но сейчас он чувствовал себя странно. Руки. Ему не давало покоя отсутствие рук Рассказчика на его коже. Стэнли осознал, что на него сейчас смотрят. Он стыдливо отвёл взгляд. Приглушённый жёлто-оранжевый свет, мягкий диван, совместная уборка, уже давно родной человек... Он был словно дома. Стэнли понял - он счастлив. Но тело, казалось, болит от того, что никто его не трогал. До безумия хочется ласки. Касание к шее, вздрог. Стэнли поднял на Рассказчика взгляд, встречаясь с его ответным. И до него дошло - он услышал его. Рассказчик притянул напряжённое тельце к себе, усаживая на колени. – Ты действительно хочешь этого? Стэнли кивнул, опустив голову. Это было смущающе. Его затянули в поцелуй. Израненные, но желанные губы дарили такой же любовный поцелуй, но уже словно пробираясь глубже. Постанывания ломали тишину в комнате, вместе с шорохом одежды, которую не стали снимать, просто расстегнув и припустив всё, что мешало. Стэнли открыл глаза, когда ощутил неприятную пустоту на губах. Он даже не представлял, насколько развратно он выглядел: мокрый, приоткрытый рот, спадающая расстёгнутая одежда, дрожащее и горячее тело, что так жаждало продолжения. Внезапно Стэнли оказался прижат к дивану, его ноги были раздвинуты, а руки были плотно прижаты по бокам к дивану. Над ним мужчина старше него, такой же полуодетый, очки съехали и грозились упасть с его лица, но его это несильно заботило. Поцелуй в шею, а после и вовсе засос. На шее больновато и мокро. И Рассказчик повторно припал к этому следу, покусывая. "Мффф" - Стэнли выгнулся и покраснел. Далее дорожка поцелуев вниз к солнечному сплетению и Диктор отпрянул. Стэнли продолжал метаться и ёрзать под ним, ожидая продолжения. Рассказчик припал к его рту, пока его рука залезла под нижнее бельё партнёра, надавливая на главную эрогенную зону. – Н-хх-а... Рассказчик затаил дыхание. Простой тихий стон, но всё же... Он вновь сжал свою руку на его члене, достаточно тесно, чтобы Стэнли неконтролируемо начал тереться и пытаться сдержать очередной постыдный стон. И тут Рассказчик, всё ещё крепко сжимая, мучительно медленно провёл вниз, а после снова вверх и сжал головку, не сильно потирая большим пальцем. Стэнли протяжно застонал. – К чёрту, я знаю, мы оба больше не сможем ждать, - осипшим голосом проговорил Рассказчик на ушко Стэнли. Чистую руку, как раз таки левую, с израненными кончиками пальцев, старший приставил ко рту клерка, слегка надавливая на тёплые губы. Стэнли послушно взял пальцы в свой рот. Он не то чтобы сильно старался их смачивать. Ох, ему доставляло удовольствие касаться языком, придавливать, посасывать эти пальцы, пробовать солоноватую кожу. Когда Рассказчик убрал пальцы, их недолго соединяла тонкая ниточка, что быстро порвалась в воздухе. Стэнли проглотил оставшуюся на его языке слюну, от чего Диктор тихо простонал, так же тяжело дыша. Стэнли ощутил, как с него до конца стянули штаны, отбрасывая ненужную вещь на пол. Очередной жаркий поцелуй и стон в него. Костяшки пальцев Стэнли побелели, пока он сжимал рубашку мужчины над ним, сминая её. – Тшш, больно? Стэнли слабо помотал головой в знаке отрицания. Он врал, но ему сейчас было всё равно на то, сколько боли ему это может принести. Стэнли просто хотел этой близости до одури. Рассказчик осторожно начал растягивать его, наблюдая за каждым движением мужчины, пытаясь не пропустить мимо ушей любой вздох. Движение внутри - дискомфорт. Едва уловимые постанывания. И Рассказчик опять убрал руку. – Рассказчик? Нх-х... - Стэнли уже сам тянулся к нему, он не хотел, чтобы Рассказчик выпускал его из рук даже на секунды. – Стэнли, - лёгкий чмок в уголок губ, - Потерпишь немного? – Это я и так прекрасно умею, - саркастично произнёс младший. И тут же получил лёгкий щелчок по лбу. "Ау-ау-ау" - и его лицо выразило негодование. – Нашёл время язвить, когда ты весь взмок и мечешься подо мной, непристойно скуля. Я просто стараюсь дать тебе то, что ты хочешь, но нанести как можно меньше ущерба. А ты, дурная ветреная голова... Но сразу же Диктор смягчился и прильнул губами ко лбу, отодвинув упавшие волосы рукой и зачёсывая их назад. От этого ласкового жеста Стэнли смущенно отвёл взгляд. Тут Рассказчик взял его бёдра и притянул на себя, а после Стэнли ощутил, как в него входят. Это произошло слишком быстро. Уголки глаз пощипывало, тело будто охватила судорога. Он сжимался и не мог ничего с этим сделать, доставляя обоим дискомфорт, а себе и вовсе еле терпимую боль. Тяжело дыша, Стэнли тщетно пытался расслабиться, но получалось неочень. Тут Рассказчик взял его ладони в свои, нежно, но крепко держа их, и наклонился, даря успокаивающие поцелуи куда только мог - шея, нос, щёки, губы, грудь, плечи. И, наконец, он расслабился, позволяя продолжить движение. Каждый толчок сопровождался вздрогом, пошлым звуком, негромкими просьбами. "Быстрее", "глубже", "Рассказчик" - три слова, которые беспорядочно доносились до Диктора, побуждая к исполнению этих мольб. Внутри было жарко и крайне тесно, а неуверенные руки Стэнли не знали куда себя деть, отчаянно хватаясь за Рассказчика. Они оба чувствовали то, что подходят к краю, и Рассказчик обхватил длину Стэнли доводя того до предела. Громкий стон почти на самое ухо - и Диктор тоже кончил, всё ещё оставаясь внутри. Уставшие и измотанные они старались выровнять дыхание. Всё ещё близко друг к другу. Рассказчик нехотя отодвинулся от Стэнли. Последний хотел притянуть мужчину обратно, но сил не хватало от слова совсем. Беспомощный, по виску скатилась слеза, оставляя неприятное раздражение на коже. И неожиданно Стэнли ощутил, как его накрыли чем-то. Это был блеклый, но очень мягкий плед, от которого пахло также, как и от Рассказчика. По месту, где осталась дорожка слезы, провели пальцами, убирая раздражение. Стэнли не мог нормально что-либо сказать и сделать. Сердце билось в горле, судя по ощущениям, конечности не слушались, но он выдавил из себя слабое: "Ляг... Рядом". И Рассказчик лёг напротив, также занырнув под плед. Сил ни на что уже не хватало, а глаза сами слипались. Рассказчик уткнулся в шею своего Стэнли и обнял, придвигая к себе. Младший потратил последние силы на то, чтобы обнять мужчину в ответ, а после его глаза сомкнулись, и затем успокаивающая темнота забрала их к себе на некоторое время. Всё ещё приглушённый комнатный свет расплывался по комнате. Но в некоторых уголках было темно из-за слабого освещения. В одном из таких углов стояла гитара тёплого древесного цвета. Совсем скоро её хозяин вновь возьмёт в свои руки, и по комнате будут раздаваться красивые мелодии и песни. Мониторы давно погасли, за ненадобностью следить за кем-то. Стэнли и Рассказчик, наконец-то, спокойно отдыхали, сейчас никуда не нужно было бежать, никакой суеты. Просто сон, объятия и дыхание в унисон.