Когда

Когда Петру пять, он не может понять, где папа и мама, а вокруг лишь нескончаемое число тëтушек, которые его пугают Богом. Петруша молиться и крестит подушку, боясь умереть во сне. Он много болеет, но хорошо учится.        Когда Пьеру двенадцать, то он поступает в гимназию. Он знает, что мама умерла, когда он был совсем крохой, а отец работает далеко, хотя все тётушки его журят и нелестно отзываются, Пётр всë ещё любит своего отца, как и было написано в Библии. Также он знает, что покровительница отца помогла поступить ему в гимназию. Петруша всë также крестит подушку перед сном, боясь Бога и смерти.        Когда Петру исполняется шестнадцать, то он видит своего отца и слушает его излияния души с трепетом. Он боится, что Степан Трофимович не его отец, а его настоящий отец — это тот полячок, который писал записку к его матери. Он поступает в университет в Санкт-Петербурге и даëт право своему отцу на опекунство своего поместья, доставшегося от матери. Он также яро верит в Бога и крестит подушку, что очень не вовремя застал его отец.        Когда Петру двадцать, он уже не верит в Бога, а насмехается над ним. Он носит гордое название революционер и дружит с Шатовым, бывшим крепостным покровительницы отца. Он распространяет прокламации и агитки по всему городу и заканчивает универ. Он читает светскую литературу и насмехается над церковной. Петруша ненавидит себя маленького, считая его жалким и никчëмной тряпкой. А ещё он недолюбливает отца, понимая, что он всё-таки бросил его на воспитание тëткам, которые никогда не любили его и не горели воспитывать его, особенно при живом-то отце.        Когда Петру двадцать восемь, он уже побывал заграницей, сотрудничая с эммигрировавшимися революционерами, ускользал от властей за распространение агиток и призывов к кровавой революции. Пëтр тщеславен, хоть и не замечает этого, считая себя из прошлого жалким и бесполезным. Сейчас он говорит не последнее слово в организации революции и к нему прислушиваются, его боятся. Он горит идеей как помешанный. Пьер не верит в Бога, знает такой разврат и жесткость, который и не снился некоторым отпетым преступникам. У него есть свой Бог и своë солнце, в котором, он уверен, он тоже разочаруется. А ещё он ненавидит своего жалкого отца, с которым делит одну фамилию, надеется, что всё-таки его отец это тот полячок, который писал его матери.