Синдром сильной влюбленности

      Ночь — прекрасное время.       На небе яркие звезды, и столь же яркая луна. Вокруг ни души, что могла бы нарушить умиротворенную тишину. Словно бы весь мир впал в спячку.       — Долго так сидеть собрался? — голос Нишимуры звучал холодно. — От того, чтобы сидеть и смотреть, еда сама к тебе не прилетит.       — Какой ты жестокий, — лишь фыркнул на это Сонхун. — Говоришь так, будто сам уже наелся.       Сидя на крыше одинокого дома, эти двое казались единственными, кто жив во всей этой вселенной.       Но все прямо-таки наоборот. Жив весь остальной мир, но не они сами.       За кем они наблюдают?       Просто очередная жертва.       Напротив стоял небольшой дом, свет в котором редко когда угасал по ночам. Владельцем его был молодой парень лет двадцати, что, по всей видимости, предпочитал бодрствовать ночью.       — Он мне интересен, — озабоченно проговорил Пак, поджав губы. — Вечно творит всякое. Смешит меня.       — Я не видел твою улыбку с прошлого… — собеседник явно задумался, вспоминая детали, — … столетия, кажется. Не помню уже.       — Стареешь, что ли?       — Будто я умею.       В наше время мало кто верит в вечную жизнь. А тех, кто верит в вампиров, еще меньше. Можно пальцем сосчитать.       Но ведь где-то они живут. Мирно отдыхают днем, а потом без раздумий прогуливаются в ночное время, чтобы никто им не мешал.       — Но тебе все равно надо его словить и возвращаться, — как бы доходчиво не объясняли, Рики был тем еще упрямцем. — Остальные ждут тебя.       — Неужели даже Чонвон вернулся? — темноволосый был весьма удивлен, услышав подобное.       — Не поверишь, но он вернулся первым, — задумчиво выдал младший. — И тебе пора. Давай не будем устраивать шоу, как в прошлом городе, ладно?       Прямо сейчас их «коллектив» находился в городе Мокпхо. Это небольшой красивый город, где часто можно встретить туристов.       До переезда сюда, они останавливались в Осан. Во время охоты, один из жителей умудрился вызвать полицию, из-за чего им в срочном порядке пришлось искать другое место для проживания.       Ну, тут ведь ничего не поделать. Люди боятся всего, чем не могут управлять с помощью пульта. Поэтому, они желают быстрее избавиться от подобного.       — Придурок, — вздохнул парень, когда второй все-таки пустился прочь, — ненавижу, когда он прав.       С размаху спустившись вниз, Сонхун медленно подошел к дому, в котором пару минут назад погас свет. Наверное, владелец все-таки решил поспать.       Часы указывали 2:46 ночи. В таком маленьком городке, как этот, жизни ночью практически нет.       Самыми шумными городами можно назвать Сеул и Пусан. А в этом разве что пьяницы могут разгуливать, пока не заснут в каком-то переулке.       — Сегодня я останусь без еды, по всей видимости, — Пак пустил тихий смешок, подойдя к окну чужого дома. — Жалко.       Есть у вампиров много слабостей. Нахождение на солнце их убивает, всякие кресты оставляют ожоги на теле, святая вода может навредить. Да и к тому же, им запрещено заходить в дом без приглашения хозяина.       Точно, темноволосый отлично знал об этом исключении, но даже не думал о том, чтобы испить кровь того милого парня.       — Ты, — вдруг раздался чей-то голос прямо за спиной, — я тебя…       Сонхун сразу же обернулся и отскочил на несколько шагов назад. Его глаза округлились, когда он увидел того, за кем уже долгое время следил.       У этого парня были волосы темно-красного цвета, большие выразительные глаза с лисьим прищуром, да и улыбка казалась сладостной.       Прямо сейчас, он стоял у открытого настежь окна, держа в руках небольшую сковородку, которая высохнуть на успела.       — Божечки, это ты? — почему-то он вздохнул с облегчением, словно увидел близкого знакомого. — Напугал же.       — А я не должен был пугать? — Пака напрягало не то, что его хотели ударить, наоборот, он напрягся, когда второй опустил свое «оружие».       — В таких случаях просто говорят «извини», — на лице собеседника было написано «из какого века ты вообще».       — Извини… — да, темноволосый с каждой секундой все больше впадал в ступор. — Но мы ведь незнакомцы, нормально ли, что ты так разговариваешь со мной?       — Незнакомцы? — младший начал непонимающе хлопать глазами. — Ты разве не живешь в доме напротив?       — Что? — даже вампиров, по всей видимости, можно чем-то удивить. — С чего ты взял?       — Так ты вечно сидишь там на крыше, — пожал плечами тот, указывая на крышу дома, который находился через дорогу. — Сначала я думал, что ты пытаешься спрыгнуть, но боишься. Но, кажется, тебе просто было так комфортнее. Не имею ничего против. С кем не бывает.       — Так ты замечал?       — Только слепой бы этого не заметил.       (Оу, гордость кое-какого вампира задели. Не ну нафиг надо было каждый вечер за бедным парнем следить?).       — Я Ким Сону, — красноволосый поставил сковородку на подоконник и протянул руку к нему. — 2003 года рождения.       — Пак Сонхун, я… — неуверенно пожал чужую руку Пак, -… старше тебя.       — Это я и так знал, — улыбнулся младший и устало вздохнул. — Не хочешь зайти? Я тебя приглашаю.       — Зайти? — программы в голове Сонхуна никак не желали грузиться. — Серьезно? Прямо через дверь?       — Если хочешь, лезь через трубу, — коротко зевнул второй. — Как тебе удобнее будет.       — Приду в следующий раз, — заметив, что собеседник уставший, он лишь покачал головой. — Тебе стоило бы поспать.       — Ну ладно, — возражать Сону, по-видимому, даже не собирался. — Но не забывай, я тебя пригласил. Приходи в любое время.       — Хорошо, хорошо. Приду.       Почему же этот парень настолько странный? Кажется, его вообще ничего не смущало. Бесстрашный что ли?       Его не заставило сомневаться то, что за ним следили? И не напрягает то, что его собеседник выглядел слишком подозрительно?       Нет, ну серьезно. У этого типа точно не все дома. Интересно, не заразная ли у него кровь?       — Видимо, вернулся ни с чем, — на лице Хисына было сплошное недовольство. — От тебя кровью даже не пахнет.       — Да когда от него вообще исходил такой запах? — прищурился Нишимура, скрестив руки на груди.       — Хватит меня оскорблять, — темноволосый устало прикрыл глаза, улегшись на свою кровать. — Просто не повезло.       — У тебя в жертвах странный парень, — даже молчаливый Джейк не мог спокойно сидеть, — а ты все еще с ним возишься.       — Он не мешок с кровью, — как бы темноволосый не хотел возмущаться, ему не было это позволено, — а человек. Мне просто не удается.       — Держи, — Ян кинул в его сторону небольшую бутылку. — Выпей. Умрешь ведь так.       — Я как раз об этом и мечтаю, — красная жидкость в сосуде завораживала. — Почему бы просто не позволить мне это сделать?       — Нельзя умирать так тупо, — выдал Джей, что все это время стоял в сторонке. — Умри хотя бы для кого-то, а не для себя.       Да, эту фразу Пак слышал несколько раз за все столетия, что прожил на земле. Но до него никак не доходил смысл этих слов.       Умереть ради кого-то? Зачем? Все мы рождаемся и умираем сами по себе. Какой смысл, если ты отдашь свою жизнь, чтобы защитить кого-то?       Для парня подобный лепет был пустым звуком. У него нет того человека, который мог бы стать для него всем.       Точно, такого существа попросту никогда не было, и не будет…       — О, вот и ты, — красноволосый, что стоял у окна, миленько заулыбался, увидев знакомое лицо. — Я думал, ты заберешься на крышу, как обычно.       — Какой смысл, если ты видишь меня каждый раз? — почему-то у Сонхуна чужие фразы вызывали смех.       — Так ты сталкер? — хоть младший и прищурился, но от недовольства не было и следа. — Не думал, что кто-то интересуется мной так сильно.       — Значит, неправильно думал, — пустил смешок парень, положив руки в карманы. — Почему не спишь?       — Чтобы я спал в такое чудесное время? — Ким состроил лицо «сумасшедший что ли?». — Изволь. У меня вдохновение просыпается только по ночам.       — Ого, — опять же, вампиров, оказывается, можно удивить. — Что за вдохновение такое?       — Чтобы ты понимал, — Сону демонстративно махнул рукой, словно рисуя звезды рядом с собой, — я величайший художник во всей этой стране.       — В Южной Корее? — вопросительно взглянул на него темноволосый. — Мне казалось, что самый величайший — это Ан…       — Тихо ты, — вдруг цокнул второй, закатив глаза. — Дай мне помечтать.       — Уж извини, — Пак рассмеялся в очередной раз, хоть даже сам не понимал, что же его так веселит.       — Хочешь покажу свои картины? — вмиг воодушевился его собеседник, сразу получая одобрительный кивок. — Идем. Я же говорил, что приглашаю тебя.       Сонхун совсем не понимал намерения этого странного парня. То ли он гений под прикрытием, то ли на голову больной.       Но ему все же пришлось залезть через узкое окно, словив на себе недоверчивый взгляд хозяина дома.       — Что? — присев на морозильник, что стоял у окна, старший аж напрягся. — Ты же сказал мне заходить.       — Я имел в виду, что нужно зайти через дверь, — кажется, Ким был недоволен только этим. — Ну и фиг с ним. Пошли, — он двинулся в сторону коридора. — И обувь сними! Запачкаешь мой любимый ковер, шкуру с тебя сниму и застелю вместо него!       Опять же, тот на это просто улыбнулся. Почему его радуют даже такие угрозы?       Разместив свои строгие классические туфли рядом с чужими белыми кроссовками, парень чуть прищурился. Кажется, его «новый друг» любил рисовать не только на холсте, ведь и на обуви нарисовал улыбающиеся ромашки.       Медленно топая по чужому жилью, темноволосый никак не мог скрыть своего удивления. Дом был небольшим, но очень уютным.       Везде мягкие диванчики, а рядом столики, на которых стояли горшочки с цветами. На стенах развешаны рамки, в некоторых картины, в некоторых фотографии с изображениями неизвестных ему людей.       — Вот это бардак, — зайдя в очередную комнату, выдал старший. — Это что за…       — Цыц, — по всей видимости, Сону уже не обращал внимания на пустые тюбики из-под краски и на разбросанные по всему полу бумажки, — это у меня творческий беспорядок. Нормально все.       — Боже мой, — будь второй у себя дома, то сразу бы возмутился. — Если это просто «творческий», то каким будет настоящий свинарник?       — Бывал на свалке на окраине города? — получив одобрительный кивок, его собеседник подмигнул. — Именно таким.       Сонхуну оставалось лишь засмеяться в очередной раз. Почему-то подобные шутки его не злят, почему-то он счастлив.       — Узри, — вдруг, хозяин дома убрал ткань из какой-то картины. — Это ты вдохновил меня на этот шедевр.       — Ого…       Перед Паком появилось реалистичное изображение ночного города. В самом верху красовался полумесяц, а рядом с ним мелькали звезды. Здания были чересчур знакомыми, а на крыше одного из домов можно было заметить маленькую фигуру стоящего человека.       — Ты серьезно сам это нарисовал? — темноволосый был слишком удивлен, увидев нечто подобное. — Ничего себе.       — Я начал это в тот день, когда впервые заметил тебя на крыше, — кажется, и сам Сону был весьма доволен. — Чуть больше деталей, конечно. Но ведь полный восторг, да?       — Конечно, — очередная улыбка появилась на лице парня, — я никогда не видел ничего красивее, чем эта картина.       Так шел день за днем. Время пролетало незаметно, а наши главные герои становились все ближе и ближе друг к другу.       Для Кима стало чем-то нормальным встречать своего ночного гостя, а потом болтать с ним часами.       Что только не делали эти двое. Печенье вместе пекли, рисовали, смотрели фильмы, иногда просто болтали, порой даже прогуливались. Когда они были вдвоем, им казалось, что время останавливалось, а весь остальной мир исчезал, не оставляя никакого следа. Точно, все стиралось в порошок, когда им было хорошо.       Старшего словно бы околдовали, из-за чего его друзья начали глядеть в его сторону с огромным подозрением.       То самое угрюмое существо, что всегда портило настроение и остальным, вдруг изменилось.       Парень вечно улыбался, витая в облаках, пел какие-то песни себе под нос, порой даже болтал сам с собой.       Джею казалось, что он где-то ударился головой. А вот Чонвон выдал идею, что, может быть, его надо стукнуть, чтобы он пришел в себя.       Нет, он ведь только вчера мечтал о том, чтобы умереть. Так что же случилось теперь? Что на него так сильно повлияло?       — Что с тобой в последнее время? — выдал Хисын в одну из ночей, когда все они собрались вместе. — Почему ты такой?       — Что? — темноволосый, на которого были направлены все взоры, напрягся. — Что ты имеешь в виду?       — Ты сильно изменился, — даже Нишимура прищурился. — Мне было привычнее, когда ты посылал к чертям весь оставшийся мир, кроме себя.       — Тебе плохо? — да и Джейк не оставался в сторонке. — Может это из-за того, что тебе крови не хватает?       Пак несколько напрягся от такого допроса. Но ему и самому казалось, что что-то с ним все-таки не так.       — Знаете, есть что-то такое, — вдруг выдал он, из-за чего оставшиеся пятеро округлили глаза. — Иногда я думаю о чем-то конкретном, и сердце будто быстрее бьется. Хотя раньше я был уверен, что оно вообще не бьется. Иногда я улыбаюсь сам по себе, словно сумасшедший. Может, я сошел с ума?       (Вы можете наблюдать за редким типом людей, которые полные нули, когда дело касается любви и отношения, просим не фотографировать, ведь слишком позорно).       — Неужели тебя сразили людские болезни? — от фразы, что сказанул Джей, остальные шелохнулись. — Хотя это, по всем законам, невозможно.       — Разве при болезни не чихают? Я могу это вылечить, — Ян вдруг вскочил с места (я чихаю, лечи меня). — Просто же.       — Ты говоришь про простуду, — цокнул Ли, понимая, что они тут бесполезны. — Тебе нужно найти того, кто выяснит что это за болезнь и вылечит его.       — Я найду такого человека, — вздохнул Сонхун, поднявшись с кровати. — Сомневаюсь, что умру.       — Но будешь обузой, если вдруг тебе станет хуже, — его однофамилец всегда говорил прямо. — Так что, найди способ снова стать здоровым.       — Ворчишь как бомж, — процедил «болеющий», накинул на себя свой обычный черный плащ, сразу же покидая дом.       — Как что я ворчу…? — американец, ранее не слышавший такого слова, нахмурился. — Он себе словарь нашел?       — Наверное, от того человечишки набрался, — скрестил руки на груди Рики, привлекая внимание друзей. — Кошмар.       — Что за человек? — по лицу Чонвона сразу можно было заметить, что он недоволен.       — Тот самый, за которым он охотился, — без раздумий выдал младший. — Как бы я не старался это игнорировать, но от него вечно несет его запашком.       — Возможно, Сонхун не болен, — голос Пака звучал глухо, — а тот человек промывает ему мозги. Что-то уж больно подозрительно все это.       — И что будем делать? — Хисын задумался, понимая, что младший может быть прав. — Оставим все как есть?       — Зачем же? — в темноте его глаза сверкнули кроваво-красным. — Нам просто нужно избавиться от маленькой помехи.       Ночь в этот день была освещена полной луной, а на небе не было ни единого облачка. Город, как всегда, погрузился в глубокий сон.       — Божечки, — Сону вздрогнул, когда по его спине пробежал холодок. — Мурашки по коже.       — Мурашки? — бросил в его сторону вопросительный взгляд старший, быстрыми движениями забравшись через окно. — Муравьи?       — Нет, холодок по спине пробежал, — Ким лишь улыбнулся чужим словам. — Вот когда ты научишься заходить через дверь?       — Мне так удобнее, — выпалил парень, поджав губы. — Слушай, мне кажется, что я заболел. Помоги мне.       — Что?! — молодой художник чуть было не выронил чашку в руках, сразу же подбегая к нему. — У тебя температура? Голова не кружится? Может тошнит? Или…       — Успокойся, — сердце Сонхуна чуть было не выпрыгнуло из груди, когда второй принялся щупать все его лицо. — Мне станет хуже.       — А ну иди сюда, — каким бы парень не казался крошечным, но у него явно была огромная сила, ведь он с размаху заставил собеседник зашагать куда-то в сторону коридора. — Сейчас тебе нужен покой. Спать побольше надо. Может горло болит? Или больно глотать?       — Ну… — зайдя в чужую спальню, где ни разу не бывал, Пак хлопал глазами. — Зачем мы тут…?       — Как зачем? — красноволосый указал в сторону кровати. — Давай, ляг и отдохни. Это то, что тебе требуется.       — Подожди, — поняв, что его нужно успокоить, старший улыбнулся. — С моим горлом все в порядке. Это касается сердца.       — Господи боже, — у Сону ноги начали сдавать от таких заявлений. — Неужели у тебя что-то не так с сердцем? Надеюсь, это не рак.       — Рак…? — единственное, что пришло тому в голову — это морепродукт. — А какие там симптомы?       — Надо глянуть, — Ким сам уселся на мягкий матрас и хлопнул рядом, сразу доставая телефон с заднего кармана джинсов. — Тетя Гугл в помощь. Давай, рассказывай, что тебя мучает. Ничего не скрывай. Иначе нам будет сложно узнать.       — У меня сердце быстро стучит, — без раздумий начал диктовать темноволосый, присев на указанное место. — Еще и в жар бросает. Порой я улыбаюсь сам по себе. И все это происходит тогда, когда ты рядом, или когда я думаю о тебе. Мне кажется, что ты очень заразный.       — Вот оно как, — выключив экран мобильника, парень невзначай пустил смешок. — Я знаю название твоей болезни.       — И что это? — Сонхун казался маленьким ребенком, которому предлагают конфету на улице.       — «Синдром сильной влюбленности», — улыбка на лице младшего казалась даже счастливой. — Между прочим, в каком-то смысле ты прав, я заразный.       — Так и знал, что ты тоже этим болеешь, — нахмурился Пак, совсем не понимая, в какой ситуации оказался. — И как это можно вылечить?       — Легко.       — А?       Сердце старшего будто бы пропустило удар, когда Сону быстро чмокнул его в губы. Лицо его залилось алой краской, а глаза превратились в две большие монеты.       — Ты… — да, таким этого вампира еще никто не видел. — Чего это ты…?       — Эй, ты только что сам признался мне в любви, — почему-то, Ким возмутился, хоть улыбка и не сходила с его лица. — Нечего тут удивление строить.       — В любви?       Что такое любовь?       Если вы зададите этот вопрос нескольким людям, каждый из них ответит по-разному. Ведь ни мы сами, ни кто-то другой не может дать точного объяснения этому слову.       Сонхун много раз слышал о любви, но никогда особо не придавал смысл тому, что же все-таки она значит.       Но сейчас, кажется, он понял. Любовь — это то, что может заставить нас сделать что-то такое, о чем мы раньше даже не думали. Любить кого-то — значит отдавать этому человеку все самое лучшее, даже если сам останешься ни с чем. Вот такая вот любовь в его понимании.       При странной тишине, Пак наклонился ко второму и как-то невесомо коснулся чужих губ, будто ожидая разрешения хоть что-либо сделать.       А красноволосый этого и ждал. Он обхватил руками лицо парня, буквально впиваясь в губы второго своим поцелуем.       У этого поцелуя был сладостный вкус малинового чая, который до этого пил Сону. И еще, привкус чего-то очень горького. Никто из них даже думать не хотел об этом.       Выдался он коротким, но двое ощутили такой жар, что готовы были задохнуться друг в друге.       Ким чмокнул второго в лоб и уткнулся носом в его плечо, пытаясь скрыть тот факт, что немного смутился.       — Ты милый, — старший был похож на помидор, пока поглаживал чужую голову. — Очень милый.       — Откуда ты знаешь это слово? — буркнул Сону почти шепотом.       — От тебя набрался, — ему казалось, что в его объятиях лежит большой котенок. — Ты правда меня любишь? Даже если не знаешь кто я?       — А что я должен знать? — парень внезапно поднял голову, глядя на него вопросительно. — Ты же…       Досказать свои слова красноволосый не успел. Что-то в коридоре с треском упало, что заставило шелохнуться их обоих.       Пак нахмурился, ведь ощущал весьма знакомые запахи.       — Вылезай через окно, — выдал он, вскочив с места. — Беги так далеко, как только сможешь, хорошо?       — Что ты…       — Доверься мне, — в глазах Сонхуна впервые заиграл страх, но боялся он явно не за себя. — Тебе сейчас нужно исчезнуть отсюда. Я все решу и найду тебя.       Раздумывать явно не было времени, поэтому красноволосый кивнул и как можно тише открыл форточку, залезая на подоконник. Его взгляд без слов помогал понять, что парень полностью доверяет второму.       Кажется, в жизни Кима было много странных случаев. С самого детства и до сих пор, ему отчаянно приходилось убегать, не оглядываясь назад.       Но почему-то сегодня он оглядывался как сумасшедший. Парню хотелось, чтобы тот, кто приказал ему убегать, вот-вот окажется рядом и возьмет его за руку.       Вот-вот… Вот-вот…       — Бегаешь ты хило, — чей-то голос прозвучал хрипло прямо над его ухом. — Не стоишь чьей-то жизни.       — Кто тут?! — Сону резко остановился и вытащил карманный нож, оглянувшись по сторонам. — Выходи давай!       — Что мне сделает твой игрушечный ножик? — острые черты лица казались лезвием под лунным светом. — Смешной какой.       Парень, возникший из ниоткуда, глядел на красноволосого как на мусор. Волосы его были красиво уложены, а взгляд был уж слишком холодным.       — Когда я говорил Хуну умереть ради кого-то, — Пак хмыкнул, а клыки его стали слишком заметными, — я не имел в виду это.       — Ты… ты кто? — кажется, от испуга младший перестал дышать.       — Твоя смерть.       Джей сразу же набросился на свою цель, только вот, его швырнули в сторону, не дав даже прикоснуться к парню.       — Сонхун… — Ким был готов заплакать, увидев, что его возлюбленного ранили. — Почему ты…       — Я же сказал тебе бежать, — но тот, по всей видимости, волновался за себя намного меньше. — Сказал не оглядываться.       — Прости, я…       — Эй ты, — но поговорить им не дали. — Ты что, убил там всех?       — Тебе известно, что я этого не сделаю, — Пак быстрыми движениями укрыл собой Сону. — Если дашь ему уйти, мы все решим.       — Ни за что, — усмехнулся его однофамилец. — Сначала надо избавиться от него, а потом и остальное решим. Ты стал слишком слабым.       — Да ты что?       Кажется, Ким сам не понимал, как оказался на земле. Что-то твердое давило на его бок из кармана штанов, а голова сильно болела. Каждый звук раздавался эхом, и думать он не мог.       В реальность он вернулся только тогда, когда кто-то за его спиной закричал от боли.       — Ублюдок! — красноволосый быстрыми движениями вытащил из кармана пузырек со святой водой, которую успел захватить еще утром в церкви, и плеснул на американца, который явно такого не ожидал. — Сонхун! Бежим!       Да, в жизни Сону происходили настолько странные вещи, что ему все время приходилось убегать.       Но сегодня, он никак не может уйти один. Даже если уйдет, то будет сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь.       — Аккуратнее, — младший дышал через раз, помогая Паку медленно передвигаться. — Все будет хорошо. Мы…       — Скоро рассвет, — кровь без конца капала на асфальт из ран Сонхуна. — Я впервые встречу… с тобой… рассвет.       — Придурок, — слезы медленно скатывались по щекам второго. — Как ты можешь думать о таком сейчас?       — А как… — он все-таки упал на землю, ведь никто из них уже не был в силах идти, — … не думать? Ты же рядом…       — Эй, — Ким вдруг заключил его в свои объятия, всхлипывая, — я всегда знал кто ты, ясно? С самой первой встречи знал обо всем. И мне было все равно, понял меня? Кем бы ты ни был, я бы влюбился в тебя.       — Я так и… не вылечился… — замечая, что на землю уже опускается свет, старший улыбнулся. — от синдрома… влюбленности…       — Я буду болеть им всю жизнь, — слезы все не останавливались, как бы Сону не старался. — Боюсь, никто не сможет меня вылечить… Ты жестокий.       — Прости… — даже, когда ноги и руки начали отказывать, парень сидел с широкой улыбкой. — Я люблю тебя.       — Я тоже… — второй отлично понимал, что тот ускользает у него из рук, но ничего не мог поделать с этим, — … люблю тебя…       В тот день красноволосым будет нарисован первый в его жизни портрет.       На холсте будет красивый парень с темными волосами, красивыми глазами нежно-карего цвета и самой прекрасной улыбкой.       А сам Ким будет лежать где-то на земле, вспоминая последний месяц, что казался одним волшебным сном.       Жизнь жестока, никто с этим не спорит. Она заставляет нас влюбляться и отказываться от этой любви. Только она может преподнести нам такой урок, от которого мы сломаемся, а потом будем сами же собирать себя по кусочкам.       Но она такая, какая есть. Даже не смотря на ее ужасный характер, мы готовы на все, лишь бы не прощаться с ней.       Сону стал жизнью для Пака. Им он дышал. Им он существовал. И именно в нем находил смысл подниматься с места.       Только, Сонхуну пришлось отказаться от всего, лишь бы защитить свою жизнь, хоть и пожертвовал своим существованием…