Почти восемь вечера.
Спать хочется все больше и больше, но я терплю до конца,
Переодеваясь в домашнюю одежду и кладу форму в шкаф, но это мягко сказано, скорее швыряю.
— А Рут бы завтра уже сделала мне замечание, как заботливая мать своему сыну. Плачу. Тревожное чувство нарастает в грудной клетке. Казалось, я было уже собирался идти есть то, что еще не успело заплесневеть в холодильнике, но вспоминания нахлынули на мою уставшую голову, и отдались очередным минутным ступором, слезами и подавленным настроением на… Хотелось бы знать. Наверное на час так минимум. Нет, не плачу. Рыдаю. Пришлось сесть и щелкнув включателем настольной лампы достать из шкафа еще одну бумажку. Рука быстро кликает шариковой ручкой, и я чиркаю своим неряшливым почерком по тонкой бумаге. Который раз. В полной темноте, только под тусклой лампой. Это что, бесконечный круг мучений, приготовленный мне самим Сатаной? Похоже на это, и только на это, раз уж на то пошло, так почему бы не принять судьбу? Может, было бы понятно чтотя не смирился, однако нижний выдвижной шкафчик под столом так не думает. Внутри, знаете, много писем моей дорогой Рут, адресованные в никуда и никому. Дневником это было бы слишком эгоистично было бы назвать. Даже противно и это даже не лезет на язык. Про отличие таких вечеров может напомнить только письма, которые так агрессивно и уверенно мне каждый полдень присылает Сара Хиттклиф. Удивительная однако девушка. Сколько она мне так пишет? Месяца четыре? Пять? Не могу даже разобрать. Ничего с этим не могу сделать, я ведь просто обычный лейтенант полиции, а не бог, который может воскресить её мертвого брата. Кроме расследования я ничем помочь не могу. Да и не хочу. У меня и так своих дел по уши, а тут ещё заботиться о мертвом человеке, чью смерть признали и дело закрылось. Ну серьезно, может Сара смириться и перестанет мне так наивно писать, думая что я это все даже читаю. Хотя она даже не стараеться. Даже заголовки для сообщений не пишет. Не то, что я их читаю вообще. Но дело даже не в этом. Допустим. В какой-то степени мы с ней похожи, ведь у моей Рут тоже есть человек, который будет за ней следить, даже после смерти. И как же я плакал, когда доставал её мертвое тело из кромешной тьмы и нёс в безопасное место чтобы потом перетащить, словно муравей своего мертвого собрата, в участок, не зная что делать и с паникой смотря на начальство щенячими глазками. Но все что я видел и то, что я ожидал услышать от них отличалось. На меня просто посмотрели, как будто вот-вот разведя руками, но все равно держа их вместе, словно прикрывая дырку на штанах. Ни капли сочувствия, грусти за лучшего работника месяца прошлого пол года. Хотя сей мотивирущий баннер меняли как раз в пол года. Хотелось нагрубить, но силы и тихие всхлипы не давали мне сказать и слова. Печаль, боль и разочарование. Ах, забыл. Еще отчаяние. Мы все в таком плохом положении сейчас, но даже мистер Доусон, бывший десантник и почитаемый майор, который так любил говорить с теплой улыбкой что гордиться Рут, и то, что она ему уже как родная дочь, просто стоял и смотрел в пол. Твари. Безжалостные мрази. Скоты. «Мой стол завален абы чем. И все напоминает о тебе. Остаток бутерброда с колбасой, которую мы так любили кушать просто так, покупая её в том самом супермаркете, где мы ходили вместе после смен. Ты смотрела себе продукты для ужина и чщательно выбирала все овощи и остальное. А я беззаботно закатывал глаза на все это и бежал брать себе сахарную булку и энергетик. А, ну. Еще огромную банку кофе, чтобы точно потратить все деньги в кошельке и обеспечить себе почти год питания только одним кофейным порошком в кипятке. Вернее, так думала ты. Вообще я их меньше чем за месяц использовал. Моя совесть не простит твое молчание» Сделав эту заметку я сходил на кухню и все таки нашел один банан. Ну да, черный, ну да, почти гнилой, однако есть можно. А откуда у меня банан дома? Ах, погодите секунду, недавно же Дейв приносил. Фрукты и воду. Не знаю зачем нести воду, ведь я обычно не трачу и без того не лишние деньги, а пью воду из под крана. А что насчет фруктов то я яблоки что он принес быстро съел. Даже почти скоровременно. Нет, погодите, немного не так. Это же синонимы? Не получаеться из меня поэт с этичными навыками в речи. Моя обычно же напоминает то самое выражение про не трезвого сапожника, только этот сапожник еще должен быть немного раздраженным и совсем чуть-чуть, главное не переворщить, подавленным или депрессивным. А это тоже синонимы вроде?21:51
Все же сев на кухне и очищая банан от кожуры, немного наклоняю голову и откусываю верх. Мурашки по коже, и так холодно. Стоило одеть тапки и хоть для приличия одеть что-то кроме длинной футболки. Но сейчас вообще не до этого, чтобы замечать такие мелочи. Да хоть подхвачу ангину. Мои глаза опять начинают слезиться. Рут бы пришла ко мне и заботливо достала для меня какое-то лекарство от простуды. Твою мать. Тихий всхлип из моего рта, и я опускаюсь лицом на холодную поверхность стола, даже не подкладывая руку мне под лоб что-бы было удобно. А я бы даже и не смотрел что это такое, просто бы лежал на кровати, закутанный в одеяле, на что бы она настояла и принял таблетку. И мне стало бы лучше. То ли от того что лекарство и правда помогло, то ли от того, что она рядом со мной. Из моих глаз текут слезы и я еле могу моргать, до того больно от этого всего. Интересно, а ищут ли меня уже на работе, или подумали что меня уже убил альтернатив? Лучше бы второе, ибо отчитываться и отрабатывать мне придется явно больше года. Сколько я уже не выхожу на улицу и не являюсь на работу? Или прошел только один вечер? Черт, сейчас тот же самый день. Все решено, я не буду являться на работу и буду ждать пока меня не забудут. Действительно, подумают что меня убила какая-то мразь и мне не нужно будет даже имитировать болезнь. Значит решено. Банан летит на пол с моей расслабленной руки. На меня красиво падал лунный свет. Я даже жалюзи не закрывал. Было не было. Приглось встать и на тряссущихся ногах, по которых уже прошел словно электричесский ток этот чертов пиломоторный рефлекс. То ли от холода опять же, то ли от усталости и желания покончить это все. Еле подойдя к окну, я задвинул жалюзи. Теперь будет больше шансов быть убитым каким-то альтернативом. И то хорошо. Лишь бы не заходить в тот пыльный офис снова и работать в слезах, зная что напротив сидела бы Рут. Я отпустил веревку и медленно, как настоящий зомби покрался в свою комнату, остерегаясь каждого шороха. Свет выключать мне и не нужно, во всем доме темно. О, точно, банан. Мне и так едой не разбрасываться. Развернувшись я взял с пола банан и чуть не упал. Головная боль. Потемнело в глазах. Неужели это конец? Состояние ужасное, и не смотря на желание о смерти и ожидания ее на чай как старого доброго друга, все таки умирать тут и сейчас было бы не лучшим вариантом. Пульс участился и мне тяжело дышать, а ведь я всего нагнулся что-бы поднять фрукт с пола. Ох господь бог, я старею. Опперевшись об стул я встал на колени и отдышался. — Т… Тх… Твою мать за ногу! Ярость это, вот что. Чувствую себя крайне ужасно, но нужно вставать. Пустота внутри меня съедала меня заживо, и давала шанс на то, что я просто так отделаюсь. И слава богу. У меня получилось встать и кое-как подойти к двери в мою комнату. Отлично. Сейчас время то что нужно для того что-бы написать любимой Рут.22:42
Опять я сажусь за стул в моей комнате и включаю ту же самую настольную лампочку. Что я только готов сделать для того, что-бы поинтересоваться, как дела у моей хорошей напарницы? Наверное даже опять взять ручку в руку. Ухмыляюсь я. Улыбка такая идиотская, но этого достаточно что-бы предотвратить еще один плач. Хватит думать, Дэвис, успокойся. Нет. Я повел себя как последний трус. Все проблемы как всегда только от меня. Я не заслуживаю жизни. Я одной ногой в гробу. — Тьха! Мне пришлось закрыть уши что-бы не слышать эти противные голоса в голове. Мой собственный теряеться в их безне и я не различаю хотя-бы один. Я под влиянием M.A.D или это моя шизофрения? Нет. Успокойся. Все в порядке. Ну же. Это просто грусть, вот и все. Не может быть что у меня начали развиваться всякие проблемы с психикой. Не может быть, правда. Я крепкий мужчина, я выдержу этот ад. Сжал ручку и агрессивно щелкнул ей. Но надо писать. Чирк-чирк. Вот и первые слова. Слезы капают на бумажку, но она вытерпит всё, прям как я. Я тихо простонал от душевной боли. Неужели дошло до того, что я сравниваю себя с куском бумаги? Я сжал в кулаке ручку до побеления костяшек. Хотя они и без того белые. И сухие. Высохсшие. Как просто кожа на костях. Хотя что уже говорить «как», ведь так и есть. Ладно, вставай, нужно дописать письмо. Я так хочу спать сейчас, я не могу просто взять и написать что-либо сейчас. Нет, говна кусок, вставай. Подъем сволочь! Я еле поднимаюсь и хватаю ручку. Так держать! Теперь главное только написать. «Дорогая Рут. Арости что отвлекся от письма. Я так хочу рассказать тебе о том, что я только что нашел на кухне, и ты не поверишь! Банан. Целый. Я не умру от голода, правда. Ты наверное смотришь на меня откуда-то на меня и думаешь, какой же я дурачок. А как умру, то обнимишь и скажешь как скучала, да? Или я не заслужил? Правда, мне до мих пор очень жаль, я так хочу что-бы ты меня простила. Пожалуйста. Я плачу и отхаркиваю кровь каждый вечер. Я слышу свое сердцебиение из-за мыслей о тебе. Я не знаю как вымолить грехи. Хотя я не верущий, пойми! Я не верю в бога, родная моя! Так нельзя и что? Жизнь простит. Но я буду сомневаться в твоем прощении. Как у тебя дела, милая? Ох, я ни разу тебя так не называл? Да плевать. Главное это то, как ты относишься к этому, и жаль я никак не могу тебе помочь. Кстати, Рут! О том банане про который я говорил! Он так напоминает мне тебя. Всмысле у него толстая кожура, которую так тяжело снять моими ослабевшими пальцами, словно как добиться ответа от тебя сейчас. А потом я все равно знаю, что ты когда-нибудь мне ответишь. Не смейся, я знаю, довольно странное сравнение. Но я не могу не сравнивать тебя со всем что вижу. Ох, забудь. Я несу всякую чушь, потому что чувствую себя очень хорошо когда пишу тебе. Это как писать в никуда, но тебе не понять. Ох, а помнишь когда ты обещала писать и звонить мне каждые выходные послепрошлого года когда мне дали отпуск и путевку на море? А я ждал и вместо того, чтобы отдохнуть сидел в номере отеля возле телефонной трубки и ждал твоего звонка еще тогда. Скучал. А потом после этой длинного и скучного отпуска который казался мне сущим адом я побежал с тобой и Дейвом в кафе? Так сказать отметить начало рабочего года, если помнишь. Я тогда и правда бежал, не поверишь. Тогда было так спокойно. И альтернативов было меньше. Мы могли спокойно продежраться с неделю без звонков о экстренной помощи. А что сейчас? Самое обидное что мы никак не можем помочь, и это так странно и отвратительно. А еще угнетающе. Я помню как мы с Райаном это обсуждали. Знаешь, мне стыдно. А помнишь ту Сару? Она до сих пор мне написывает. Верит, что отвечу. А я ведь даже не читаю сообщения, вот наивная какая. Я надеюсь что она не сойдет с ума как я, вот что. Хотя она даже крепче чем я, если так подумать. А что ты думаешь? Я такой слабак, Рут. В обратное не верю. И даже думать не хочу. Я так хочу что-бы ты снова пришла ко мне в гости и отругала меня за то, что в доме пахнет сигаретами. Открыла бы ты окна во всем доме и выгнала меня с тобой гулять. Мы бы погуляли, а потом я вернулся к себе домой и услышал бы свежий воздух и запах твоих любимых духов. Этот запах сниться мне во снах, когда они мне вообще сняться. Я слушаю ту самую твою любимую песню из радио, под которую ты так любила танцевать. А я пил кофе и смотрел на тебя. Я теперь понимаю, как я недооценивал эти моменты. Секунды, минуты и часы, которые я проводил с тобой. Мне так стыдно за это. Сейчас если бы я даже хоть альтернатива твоего увидел, расцеловал бы, пока тот раздирает мои кишки и смешивает их с кашей из печени и селезёнкой. Ничего, я потерплю. Я заслужил. Лишь бы увидеть тебя хоть раз, дорогая моя. Сейчас это выглядит как отличная мечта, о которой я буду только мечтать. Не то, что вообще бы просто взглянуть в твое лицо или сходить с тобой на прогулку. Хотя всем не понять. Прости меня снова за эгоитстичность. Я не могу не извиняться каждый раз, пожалуйста извини меня»23:41
У меня вообще часто бывают такие срывы. Я поставил еще черточку на маленькой комканой бумажке в углу стола. Получается это уже пятдесят пятое письмо. Стоит отнести их и отправить получителю. Именно этим я займусь. Всхлип. Мой всхлип. Звучит так, словно этот звук издала маленькая девочка в платьечке, у которой не получилось выпросить игрушку у матери в игрушечном магазине. А не морально уничтоженный взрослый почетный лейтенант полиции и работник месяца трижды в одних трусах, у которого действительно есть проблемы прямо сейчас.23:57
У меня еле получилось встать и собрать письма в пакет без вопля и рыданий. Ну, я же все таки взрослый мужчина. На столе из журнального ящика плавным движением руки появилось письмо, которое я готовил для Дейва еще давным давно. Неделю назад, по-моему, но для меня время шло как-будто медленнее чем для всего мира. Огромный текст. Прямо на листке бумаги формата а4, которое больше выглядит как реферат по биологии у школьника. Ну, объясню, вот что. Я писал это все еще тогда когда у меня были некоторые силы и в не сильно трезвом состоянии. На бумаге не было ничего начертано, поэтому писал я очень не ровно. Ничего страшного. Письмо на столе, свет выключен. Ну, с богом. Я даже квартиру не закрывал. Кому надо сам откроет. А значит все в норме. Отлично. Я иду в сторону кладбища медленным шагом. До окраины города, где это было, примерно больше трех километров. Оно на другом краю Манделы. Вся ночь впереди, и мне не нужно торопиться. Даже не нужно, скорее не стоит. Вот как. Судьба моя такая.00:13
До сих пор я еще не дошел. На улицах тихо, даже очень. Никого нету и всет не горит. Даже фонари выключены. Потому что альтернативы обычно нападают по ночам. Не свойственно их природе и инстинктам посреди белого дня. Пистолет в кармане и отсутствие каких либо эмоций на моем лице хоть о чём-то говорило? Вот и мне тоже не о чем. Я вытер рукавом слезу которая мирно скатывалась с моей щеки и видимо хотела попасть мне в рот. Ну не судьба. Вообще в этом мире есть вещи и создания которым не судьба что-либо сделать. И это вполне нормально, вот в чем моя психология. Так же ведь это называют, правильно, да? Я не помню. Я устал, но спать мне не хочется от слова совсем. Наверное из-за слез или бессонницы. Но я уверенно продолжаю идти к своей цели. Мои шаги очень хорошо слышно. Везде все так тихо и слышно только как сверчки о чем-то иногда переговаривались. Может о любви. Ночной холод нельзя просто описать словами. Это такие… Мурашки по коже и небольшой дискомфорт по всему телу. Пальцы и руки обычно страдают больше всего. Ну, или это только у меня.00:47
А вот и моя любимая Рут. Прямо тут, под землей. Я уставше смотрю на могилу, освечивая ее фонариком. — Привет, дорогая. Я скучал. У меня идут слезы из глаз. На этот раз их много и удачно устраивают гонку по моим щекам. Я высыпал из пакета все письма на могилу и подумав о том что внизу буквально находится её труп. Её мертвое и уже наверное гниющее тело. Поверить не могу своим мыслям. Меня бросает в дрожь и ноги подводят меня, заставяя сесть на колени перед булыжной плитой. Мои глаза сами по себе закрываются с большой силой и зажмуриваются. Неприятное, очень неприятное чувство. Оно находится у меня в груди и заставляет меня сейчас тихо всхлипывать. Так я опустился и просидел лаская пальцем каменную табличку как мне кажется довольно долго.01:33
Ладно, мне уже пора было домой, но ноги не слушались. Хотелось провести в этом незабываемом моменте больше времени. Я немного поднимаюсь на ладошках. — Рут, дорогая моя, жди меня, пожалуйста. Я обязательно приду и навещу тебя снова очень скоро.Я достаю револьвер из кармана и подношу к виску. Палец на курке.
Щелк.