Тишина и спокойствие

Тишина, спокойствие размеренность. Светлый пол, белые стены и свет. Усердные стражи, трудолюбивые работники и строгое начальство.  Доложить, кивнуть, развернуться и уйти. Всё как по нотам. Гепард знает, сколько шагов нужно пройти по этому коридору, где какая находится дверь и кто работает в каждом кабинете. Даже знает, кто сегодня стоит на страже. Вот только... Он входит в свой кабинет, и его тут же толкают, прижимая к стене, утыкаясь носом в сгиб шеи и проводя языком. — Я ждал тебя, Геппи~ И Гепард готов тут же провалиться под землю. Тишина. Спокойствие. Умиротворение. Принципы. Приказы. Чёртова мораль. Так почему же ничего из этого не работает рядом с этим... с этим... — Сампо... – выдыхает Гепард и растекается мёдом в его руках. Он так слаб. Ах, как же он слаб! А Сампо усмехается и проводит языком по кадыку, заставляя задержать дыхание. А его руки тем временем уже умело снимают с Гепарда доспехи. — Ты как капустка в этих одёжках, – журит и улыбается. – Так и хочется тебя съесть. А Гепард может только закрывать рот ладонью и заливаться краской от смущения. Он даже не будет спрашивать такие глупые вопросы, как: "Как ты сюда пробрался?" или "Что тебе от меня нужно?" или же "Боже, пожалуйста, не лезь ко мне в штаны, О БОЖЕ—"  Когда катастрофа закончилась, и Надмирье, и Подземье соединились канатной дорогой, так что попасть в Административный район стало очень просто. А для Сампо — тем более. Он и раньше с лёгкостью проскальзывал через, казалось бы, запечатанный проход. Так сейчас вообще весь Административный район стал его домом. А "домой" попасть — раз плюнуть. Например, если в данный момент этот "дом" — это кабинет Гепарда. Вот только в свой же дом не вламываются, поэтому Сампо честно признаётся: "Да, я тот ещё взломщик и грабитель". Конечно, взламывает он одну крепкую задницу, а крадёт одно холодное сердечко. Но не надо подробностей. Главное, что этот "кто-то" сам с готовностью отдаётся в его загребущие лапищи. — Потише, – шипит Гепард сквозь ладонь. — Так боишься, что нас услышат? – вызывающе мурлычет Сампо, потому что ему хочется сделать как раз наоборот. Чтобы все слышали, какой же у Гепарда шикарный голос, как он может стонать, как всхлипывать и как шептать, шептать, шептать его имя... — Ммм... – не сдерживает Сампо стона, а Гепард стреляет в него взглядом своих пронзительных голубых глаз. Ах, в самое сердце! И Сампо хватается за своё сердечко и, словно великий импровизатор на сцене театра, срывает... Не занавес, а штаны с бедного Гепарда вместе с трусами. — Дорогой, я готов, – со всей серьёзностью заявляет Сампо. А Гепард хочет просто исчезнуть. И даже не хочет знать, к чему там готов Сампо, потому что все причинные места и так на обозрении! А потом понимает — к чему. Сампо игриво целует низ живота, ведёт пальцами по крепким бёдрам и трётся щекой о его кожу с просто невероятным наслаждением. — Котёнок, твои ножки — это что-то неземное! А Гепард — краснющий Гепард — хочет этими ножками кое-кого отпинать! Но не успевает, потому что, во-первых, сам возбуждён до невозможности, а во-вторых, Сампо опередил его и с готовностью обхватил его член губами. Превеликие Архитекторы, я всегда был прилежным человеком, законопослушным гражданином, добрым другом, хорошим братом, любящим сыном, может быть, плохим поливателем растений, но всё же— Хочет пробубнить Гепард как мантру, а с губ срывается только: — Ах-х..! Такой нежный, тихий и прелестный, что Сампо от этого милейшего звука готов кончить тут же, здесь же, прямо на щиколотки Гепарда.  Сампо обхватывает член этого смущённого командующего и облизывает головку.  — Я говорил тебе, какой ты вкусный? – смотрит снизу вверх, а Гепарду кажется, что это наоборот на него будто наступают. — О великие...да... – смущённо отвечает Гепард, откидывая голову назад, упираясь в дверь. А ладони так удобно и естественно ложатся на голову Сампо. И Сампо заглатывает. Внутри его рта горячо и влажно, а язык... Теперь Гепард понимает, что значит фраза "молоть языком". Кажется, Сампо перемалывает сейчас им его нервные окончания, возводя ощущения в абсолют. Проводит, дразнит и облизывает. Начинает двигать головой, а перед глазами — звёзды. Хочется сжать крепче волосы, толкнуться в узкое горло и вытрахать Сампо в его болтливый рот, но... Но это Гепард. Он не может быть грубым. Особенно с ним... Поэтому очень нежно перебирает пальцами его волосы, гладит за ушком и мнёт мочки, от чего у Сампо совсем сносит крышу. Он помогает себе ладонью, до онемения водит языком и пытается заглотнуть глубже, больше, чтобы этот смущашка дал волю голосу. — Сампо... ах.. подожди... мм-ах..!  Потому что чего стоят одни эти замечательные стоны, ласкающие слух!  За дверью ходят усердные стражи, трудолюбивые работники и грёбанное строгое начальство. Но с этой стороны двери ходит ходуном его сердце, его мысли, его ощущения — и всё из-за Сампо. Один звук, один вырвавшийся стон — и их заметят. Одна неловкая ошибка — и все увидят, как же Гепард сходит с ума от отсасывающего ему Сампо. Одна оплошность – и капут! Если ещё и Гепард кончит в этот момент, то совсем... — Ах..! И Гепард чувствует, как всё тело крупно вздрагивает, как его буквально выламывает наслаждением изнутри и на остатках сознания пытается отстранить Сампо от себя, но тот ещё упорнее продолжает сосать. Великие... Великие... Да к чёрту. И Гепард выгибается и тихо стонет, закусывая ладонь.  Связь с миром постепенно восстанавливается. Приятные ощущения, послевкусие оргазма, обессиленное тело. И звуки за дверью тоже становится слышно. Будто никто не заметил, никто даже и не понял, какое бесстыдство творилось в кабинете у командующего Среброгривых стражей. Всё та же тишина. Всё то же спокойствие. — Ах, бодрит лучше кофе, согласись?  А Сампо как ни в чем ни бывало поднимается с колен и вполне естественным движением (НЕТ) вытирает влажные губы. А Гепард смотрит на эти губы. Очень. Внимательно. — Хочешь меня поцеловать, котёнок? – усмехается удовлетворённо Сампо. — Ты такой.. такой... – Гепард пытается подобрать слова, но вместо этого просто выдыхает. – Сампо. — Я знаю, дорогой, я знаю. Я невероятен, правда ведь? И Сампо игриво притягивает этого грозного, но такого очаровательного парня к себе за подбородок и мягко целует. Гепард смотрит несколько мгновений на это наглое (невероятно) и довольное лицо... и прикрывает в смирении глаза, отдаваясь на волю мягкому виртуозному языку. Даже не замечая, как на штанах одного прохвоста расползается недвусмысленное пятно.