К чёрту осень

      Шуджи не очень любит осень. Обычно это связанно с тем, что постоянные дожди тушат сигареты и из-за мерзкой серой картины вокруг становится скучно. Но, кажется, не в этот раз. Он трижды за неделю попадает под ливень, не то чтобы его беспокоил осенний дождь, он достаточно крепкий, чтобы игнорировать это. Да и собственный иммунитет Ханма заслуженно считал весьма хорошим. Но ведь из всех правил есть исключения. Так и получается. В пятницу утром он уже чувствует себя неважно, смотрит на время и решает, что на занятиях всё же надо быть, быстро пишет Ханемии, что немного задержится и начинает собираться. Сил на собственный завтрак нет. Кормит кота, которого ему несколько месяцев назад притащил Казутора, и, наблюдая за ним, лениво дымит в открытую форточку. Прохладный ветер скользит под домашнюю футболку, путается в волосах и Шуджи думает, что следовало бы утепляться, но эта мысль, как и почти все остальные, успешно игнорируется. Истлевшая до фильтра сигарета напоминает о себе теплом на кончиках пальцев. Он бросает бычок в полисадник внизу и закрывает окна. Кот трётся о ноги и Ханма вспоминает, что надо выпытать у Торы имя для пушистого. Подбирает с пола рюкзак, не забыв почесать шерстяного за ухом, и выходит из квартиры. В тишине подъезда слышится звон ключей и щелчок, оповещающий, что дверь заперта.       На улице Шуджи благодарит какие-то высшие силы, что по плечам не стучит мерзкий ливень. Сегодня пасмурно, но дождя, скорее всего, не будет. Парень быстро шлёпает по направлению к дому друга, огибает лужи и выуживает из кармана пачку Кастера. Сигаретный дым першит в горле, Ханма едва сдерживается, чтобы не закашляться, удивляется сам себе. На горизонте тем временем уже мелькает макушка Ханемии, жёлто-чёрные пряди издалека бросаются в глаза, особенно на фоне осенней грязной серости. Старший тянет одну из своих фирменных улыбок, отбрасывая в сторону бычок, ловит осуждающий взгляд Казуторы и улыбается шире. Тора на секунду подвисает и улыбается в ответ, одними уголками рта, тянется за объятьями поперёк грудины и носом тыкается куда-то в плечо. - И тебе привет, тигрёнок. - Ханма отстраняется первым, протягивает ему сигарету из пачки, ждёт, пока юноша заберёт заветную никотиновую палочку, и, разворачиваясь, шагает уже в сторону института. - Да, привет, и спасибо! - торопливо отвечает Ханемия, прикуривая от своей зажигалки и нагоняя старшего. - Нам вообще есть смысл так спешить? Вроде, в любом случае уже опоздаем. - Не то чтобы, просто не хочу торчать на улице, мерзкая погодка. - парень прячет татуированные руки в карманы и сильнее кутается в ветровку. Порывы ветра так и норовят забраться за воротник, и появляется хоть какое-то желание добраться до института быстрее. Они идут, лениво перекидываясь какими-то мыслями насчёт предстоящего учебного года, и просто болтая ни о чём. Но дорога до учебного заведения не занимает много времени, юноши быстро ныряют в тёплое здание, Ханма ждёт его, не снимая куртку, потому что в ней комфортнее, и они, договорившись встретиться на большом перерыве, расходятся около раздевалок. Пары Казуторы, в силу разных направлений, редко совпадают с парами Шуджи. Младший машет ему рукой и стремительно шагает во второй корпус, Ханма же плетётся по лестнице на третий этаж. Впереди его ждут совершенно скучные пары с преподавателем, который мягко говоря недолюбливает обычно шумного долговязого парня. Это будет скучно.       Занятия, ожидаемо, проходят тухло, ещё и Тора сливается, потому что у него есть какие-то дела с другом из его группы. Ханма, кажется, припоминает имя, Мацуно. Светленький улыбчивый парнишка. Шуджи даже не обижается, всё бывает. Топает один домой, тянет единственную сигарету на всю дорогу и честно пытается слушать музыку, что играет в наушниках. Плейлист составленный Ханемией, специально для него и любовно подписанный "для Ханмазёнка". Парень усмехается, вспоминая эту забавную форму его фамилии. В спину подгоняет ветер, грозя всё-таки намочить дождём белую куртку. Там и случается, едва юноша сворачивает к своему дому. Почти успел, начавшийся ливень задевает его совсем немного. Дома наспех принимает душ, смывая с тела неприятные холодные капли и за неимением других альтернатив решает вздремнуть, почти сразу проваливаясь в сон.       Он не любит просыпаться вечером. А просыпаться вечером в поту, ощущая жар во всём теле, вообще входит в личный топ самых отвратительных вещей для Шуджи. Из-под одеяла приходится выползать и ставить чайник, плюс нужно покормить ушастого проглота. Парень думает, что в снятой им однушке кажется никогда не было никаких лекарств, только перекись, вата и, может быть, йод. Лучшим решением было бы добраться до аптеки, но сил на это нет совсем никаких и он возвращается в комнату. Кутается в одеяло и ждёт чайник, кот, словно почувствовав свою необходимость устраивается под бок, мурчит громко и старается передать хоть немного тепла парню. Ханма держится как может, чтобы не уснуть до того как закипит чайник, листает ленту в вк, пишет Казуторе, что завтра его не будет, ответ прилетает сразу. Тора всегда такой и это несомненно входит в список его положительных черт. Шуджи кратко отвечает что приболел и убирает телефон, с кухни слышится свист, парень думает ещё о том, что неплохо было бы поесть хорошенько, но сил хватает только на пару бутербродов и чай. Быстро перекусывает, сбрасывает посуду в раковину, решая помыть когда-нибудь позже, и снова ныряет в тепло одеяла. Мозг отключается сразу и Ханма снова засыпает.       Но проспать всю ночь ему не удаётся. Из омута сна его выдергивает мерзкий звук дверного звонка, хочется игнорировать его, но трель не умолкает. Шуджи смотрит на экран телефона, видит, что время едва-едва шагнуло за девять вечера и откровенно не понимает кому и что нужно от него в это время. Он лениво выползает из-под одеяла и шлёпает босыми ногами в прихожую, смотрит в глазок и почти задыхается. Потому что за дверью оказывается Казутора. Ханма торопливо отпирает дверь и ахуевает. Действительно Казутора. Сырой до нитки, но с каким-то странным выражением во взгляде и ещё с пакетом. Улыбается виновато, но тепло-тепло. - Тора? Нахуй ты приперся? - голос хриплый ото сна и боль в горле ухудшает ситуацию, он трёт глаза, смотрит сверху вниз. Но внезапно улавливает стук капель, падающих с волос гостя на бетонный пол подъезда. - ладно, пока похуй, заходи и пиздуй в ванну, расскажешь позже.       Старший пропускает его в квартиру, включает воду в ванной, Тора явно замёрз под ливнем, и по-новой ставит остывший чайник. Ищет чистые футболку и штаны, потому что вещи Ханемии явно будут неподходящими ближайшие несколько часов. Относит их в ванную, оставляя на раковине и, возвращаясь в комнату, укладывается обратно на кровать. Хочется спать и юноша даёт себе ещё немного времени. Будит его уже лёгкое прикосновение к плечу, в комнате пахнет чем то лимонным и сладким. Ханемия, увидев, что парень проснулся, отстраняется и лезет в пакет, щёлкает блистер каких-то лекарств. - Нахуя? - только спрашивает Ханма, понимая цель визита Казуторы. Дурик пришёл, чтобы лечить его? - Чтобы не шарахаться в уник одному, да и кто будет со мной сижками делиться если ты тут будешь больной валяться? К тому же, я знал, что лекарств у тебя нет сто процентов. - непринуждённо отвечает младший, вкладывая ему в руку таблетку и протягивая стакан воды. Ведёт себя с ним как с маленьким ребёнком, но в груди не расползается привычное негодование от такого обращения. Видимо, внезапная болезнь слишком истратила его внутренние ресурсы и на язвительное поведение не осталось сил. Тора тем временем снова роется в пакете, бросает ему ртутный градусник и уходит на кухню, Шуджи слышит как хлопает холодильник. Он приподнимается на локтях, подтягивается ближе к стене, такой спасительно прохладной сейчас, и старается принять вертикальное положение, чтобы можно было ставить градусник, и вполне удобно посидеть в целом. - Через несколько минут скажешь сколько температура и будешь пить чай с мёдом и лимоном. - Ханемия возвращается в комнату вместе с усилившимся запахом цитруса и сладости. Шуджи чувствует себя неловко, он даже сам не знает почему. Потому что о нём заботятся? В голову лезут воспоминания из детства, но он успешно посылает их к чёрту, легко тряхнув головой. На виски, конечно же, сразу опускается неприятная болезненная пульсация, но это лучше, чем бесполезные мысли о прошлом. - Хорошо, спасибо - это вырывается неожиданно, и Ханма замечает как застыл Казутора, собиравшийся взять ещё что-то из пакета, кажется, это первый раз, когда старший просто благодарит его. Без ехидства, лукавства и обычного шутовского поведения. - Хах, не за что, Шуджи, - Тора улыбается так пиздецки тепло, что Ханма хочет улыбаться ему в ответ. Легко, как в детстве.       Он отдаёт термометр, отметка которого перевалила за тридцать восемь градусов и принимает стакан с горячим напитком, тянет его аккуратно, чтобы не обжечься, позволяя Казуторе хозяйничать в его квартире. Тот тащит на кровать старенький ноутбук. Устраивается под бок, и включает какое-то видео, скорее не для того, чтобы посмотреть, а просто, чтобы заполнить тишину комнаты на время, пока Шу глотает лимонный чай с мёдом. Ханма благодарен ему так сильно что пиздец. Хуй там он это скажет, конечно, тем не менее...       Скоро чай оказывется выпит, как и необходимые таблетки, Тора встаёт, чтобы убрать ноутбук на стол и просто замирает посреди комнаты. Он уверен, его вещи ещё сырые, а у Шуджи вряд ли есть для него что-то хотя бы близко напоминающее раскладушку. Но старший замечает заминку, лыбится уже в привычной манере и тянет насмешливо. - Ложись, давай, тигрёнок, обещаю, кусаться не буду. - двигается к стене и хлопает по кровати, зовёт. Места на самом деле не так много, но им вполне должно хватить. Ханемия мнётся, это видно. Но у него нет иных вариантов, потому он сдаётся, укладываясь рядом и отворачиваясь к краю. Тихо тикают часы, грозя пересечь отметку в одиннадцать часов вечера. Тора давится воздухом, напрягается всем телом, когда чувствует объятья со спины. В них нет какого-то особого смысла, просто так теплее и удобнее, Казутора теряется. Но это Ханма, тот Ханма, который всегда рядом, делит сигарету и треплет по волосам. С которым спокойно как дома. Он выдыхает медленно и расслабляется, позволяя длиннющим рукам обнять его поперёк груди и прижать к себе крепче. Тора чувствует себя маленьким мышонком, звучит он кстати соответствующе. - Доброй ночи, Шуджи. - лепечет тихо совсем, стараясь не выдавать собственного волнения, хотя знает, что Ханма наверняка чувствует сердечный ритм под руками. - И тебе, Тора. - коротко и просто отвечает старший парень, прикрывая глаза и наконец-то давая организму возможность разбираться с болезнью. Часы на стене всё так же тикают, в незашторенное окно робко льётся лунный свет, а в ногах мурлычет кот. Дом, значит?