Антропогенез

Совсем недавно сестра моей подруги рассказала мне очень занятную историю. Не думаю, что другим она таковой покажется, ибо история крайне личная, а от того совершенно обыденная и повседневная. Ну...почти. В тот теплый майский денек моя подруга, которую, кстати, зовут Акуджи, позвала свою сестру, которую, в свою очередь, зовут Октавия, чтобы попить чаю, закусывая сэндвичами, да поговорить "о том и о сем". " О том и о сем" - это, должна признать, достаточно разнобокая и обширная тема, которая иногда приводит к достаточно щепетильным темам, более узким. Акуджи такие разговоры совершенно не пугали, но Октавию, напротив, выводили из колеи. Октавия по природе своей была совершенно не приспособленной, пугливой и застенчивой. Такие разговоры, должна признать, ею довольно тяжело воспринимались, да и в принципе из-за природы своей были противопоказаны Нали. Нали - воображаемый лечащий врач-психолог Октавии, который очень сильно помогал девочке, а также являлся ее идеалом: красивая, уверенная в себе, успешная, а потому в полном праве быть чьим-то идеалом. Казалось, что без этого самого доктора она совершенно опустится, поэтому для каждого знакомого Октавии Нали всегда являлась повседневностью, ни в коем случае не абы-каким чудом. И в этот самый день для Октавии как никогда была нужна консультация у Нали. Она судорожно искала её глазами, но найти никак не могла, и, после многочисленных переглядок, все же решила отпустить эту мысль, в надежде, что все же сама сможет справится. Девочка неуверенными своими шагами прошла прямиком к большой зоне отдыха, в которой, как, наверное, уже догадался читатель, находилась сестра Октавии - Акуджи. Она сидела за столом полубоком, держа ногу на ноге, слегка прищурившись, всем видом показывая, что уже давно ждет Октавию, от чего мышонку нашему стало еще более не по себе. Когда Октавия появилась в поле зрения Акуджи, та мигом вскочила, забыв про то, что Октавию ждал серьезный разговор, мгновенно смягчив свое выражение лица, ласково поприветствовала ее: - Милая сестренка, я тебя так ждала! - растворяясь в улыбке произнесла Акуджи, - Соскучилась? Признайся, соскучилась! - Я... я... А-А-А-А-А..??!! - ничего не успев ещё сказать, Октавия оказалась заключена в объятья сестры. На самом деле Акуджи вовсе не злая сестра, наоборот, добрая и заботливая. Мне не понять причины, почему Октавия её так шугалась, ибо Акуджи является моей дорогой подругой, изъянов в ней я не вижу или же просто игнорирую. Впрочем, многие вещи в чужих жизнях понять не могу, так как не являюсь их прямым участником и потому не могу знать наверняка, чем да как объяснить мотивы человеческих действий. Возвращаясь к моменту воссоединения сестер, нужно прояснить, что диалог закончился весьма плачевно, ведь речь зашла о будущем Октавии, а к таким темам девочка относится крайне негативно. Такие темы и меня выводят из себя, не представляю, каково было Октавии. Акуджи вроде впервые говорит о чьем-то будущем, ведь, как человек раскрепощенный, о будущем она никогда не думала и думать о нём у нее, признаться, в планах не значилось, не знаю, что на нее нашло. Возвращаяясь к нашей главной героине, то есть Октавии, мы можем заметить, что она была разочарована и раздосадована, ибо с щек катились у неё капли слез и она, уже не зная куда, бежала что есть мочи. Не знаю, как долго она бежала, но в какой-то момент её досада отступила, и девочка остановилась возле детского сада. Была уже ночь, а потому куда-либо еще идти являлось глупой и рисковой затеей. Не желая спать на асфальте, она забралась на забор, и, найдя там более широкую и крепкую, горизонтально-расположенную доску, легла на нее (поблизости не было ни одной скамейки, совсем!). Октавия уснула. Наверное, девочка совершенно забыла, что находится на достаточно узенькой для её тела доске, ибо крутилась и вертелась она как на своей родной кровати. Наверное, не трудно было бы догадаться, что в мгновение ока она упала, причем всем телом своим на асфальт. Ох, сколько бы костей она переломала, сколько бы крови пролила, если бы тогда, под ней, не появилась странная червоточина, в которую она и угодила.