Завод

Вы когда-нибудь задумывались, каким единственным словом можно описать вашу жизнь? Вова всегда работал на заводе. Сколько себя только помнит. Или даже ещë раньше. Может быть уже в утробе матери, которая работала на заводе, он - Вова - работал на заводе: Чинил трубы, крафтил табуретки, завинчивал гайки и подкручивал шурупы - в общем делал всë, что только можно было делать на заводе. Но доставляло ли ему это удовольствие? Приносило ли заслуженные долгими бессонными ночами миллионы? Воодушевляло ли вставать каждый день по утрам? Нет. Вова просто знал. Знал, что весь смысл его бренного бытия, его существования, в том, чтобы работать на заводе. Как работал его отец, и отец отца, и отец отца отца, и отец отца отца отца, и мать отца отца отца отца, и мать матери отца отца отца отца, и отец матери матери отца отца отца отца. Все в роду Вовы работали на заводе, так что, отвечая на поставленный в самом первом абзаце вопрос: единственным верным словом, подходящим для описания жизни Вовы, являлось слово "завод", выведенное яркими красными буквами на печальном квадратном здании. Распорядок дня Вовы был прост: встал, пошел на завод, пришел домой, уснул. Ни действием больше, ни действием меньше. И Вова был рад очередности событий. Это успокаивало и точно гарантировало отсутствие случайных жизненных поворотов, таких как донат в ксго или смерть. Небо над заводом всегда было пепельно-серым, с какими-то белыми крапинками и вечно уходящим в вышину дымом. Возможно это была радиация, но Вова не знал таких слов. Ведь единственным известным ему словом было слово завод. Дорога к заводу была рыхлистой, вязкой и слегка болотистой. Грязь вечно размокала и липла к обуви, а ядовитые пары от топи исходили невыносимые. Но Вова не знал яду, и болот никогда не видал. Единственным, что видел перед собой Вова был завод. И сегодня, как и днëм раньше, и днëм, что был до того дня, и днëм, что был до того дня, который был до того самого дня, Вова шагал к заводу. От его дома до места было всего километров сто, не больше. И, вооружившись ящиком с инструментами, Вова шел. Он шел мимо леса, детского сада, домов и машин. Всë было как обычно. Люди косо смотрели на трупоподобный силуэт, и заботливые мамочки тут же отворачивали своих детей в сторону, грозя тем, чтобы не смели пойти по стопам Вовы. Но Вова обратил внимание не на это, а на преграду, возникшую на пути. Прямо на месте, по которому Вова шел к заводу, появилась дымящаяся машина. Дымом она конечно походила на завод, но вот внешностью совсем отличалась. Машина была ярко-розовой, блестящей и сверкающей настолько, что свет отражался от поверхности, преломлялся и летел прямо в глаза. – Завод... – тихо пробубнил себе под нос Вова, остановившись перед оградой. Из салона сначала высунулась филейная часть в узких скинни джинсах, потом и вторая половина человека. Его прическа напоминала башню. А башня ≠ завод, так что Вова слегка насторожился. Человек тяжело вздохнул, повернул голову и, заметив озадаченного Вову, дружелюбно улыбнулся: – Zdrazstvuyte, дорогой friend! – Завод... – What? Я sorry, бат ай не понимаю, chto вы имели в виду. – Завод, – как мантру, продолжал шептать Вова. Лицо человека исказилось в неловкой улыбке, но он всë ещë смотрел на Вову. Вову, который уже опаздывал на завод. – Вы можете мне help? Е? – Завод. – Blyat', ты уже zaebal меня! – вспылил человек, ударяя рукой по крыше машины. Та издала странный звук и задымилась ещë больше. – BLYAT'! Вова уже начинал потеть - крови́ не хватало завода, как наркоману не хватает иглы. А человек всë ругался на каком-то своëм языке и бил по розовой машине, больше и больше напоминающей разруху. Это - всë это - не входило в его распорядок дня. Вова сжал кулаки, подлетел к человеку, хватая за грудки, и прижал к машине, издавшей скрип. – Stop, мой френд, what ю делаешь?! – Завод! – бешенно завопил Володя. – Айм не завод, май name Алексей. – А...ал..завод... Алек...сей... За.. Вод... Алексей Завод? Человек смотрел на Вову, а Вова смотрел на него в ответ. Они молчали долго, может где-то пару секунд, пока Алексей вдруг не дёрнулся, оказавшись в миг за спиной Вовы и прижимая уже его самого к розовой машине. – Whо...вху тебя подослал?! Отвечай! Ты из FBI?! – Завод! – What означает "завод"? Это юр организация?! – Алексей завод... Алексей помолчал ещё денек и наконец отпустил Вову, подумав, что это всë равно бесполезно. Тогда тот, не став медлить, сделал нижний перекат, выбив ногу Алексея и скрутив руки за спиной. Алексей испугался и завопил: – ЧТО ЗА HUINA?? ОТПУСТИ МЕНЯ! – Завод! – ДА НЕТ У МЕНЯ ТВОИХ ДОЛЛАРС, НОУ! – Алексей завод. – ЧТО?! НЕ УБИВАЙ МАЙ МАЗЕР, Я... АГРХ, ФАЙН, ЗАБИРАЙ ЮР MONEY! Алексей достал из трусов две смятые пачки денег и бросил Вове. Тот, поймав их, начал внимательно осматривать. Такой реликвии Вова никогда не видел и даже не знал, как это называется. Это не было похоже на завод и на то, что можно было на заводе получить. Даже пахло по-другому - радостью и счастьем. – За..Алек..Алексей... – Ват? – Алексей! Вова, опьяненный новым, незнакомым ранее чувством, кинулся к Алексею, притягивая того к себе и крепко сжимая. – Что за huina..? СТАП, НОУ ТАЧ МАЙ DICK!...Ю..Ю КРЕЙЗИ AHUEL! – Алксей! Алексей! Алексей! Вова разложил Алексея прямо на его розовой дымящейся машине. Сверху накрыл бумажными деньгами и расчехлил свои штаны для завода. Вова начал ебать кричащего Алексея в дырку, больше всего напоминающую о заводе, и радостно звать его по имени. А потом машина Алексея взорвалась нахуй.