Но счастье продлилось недолго.
В дверь постучали, и, подумав, что это его суженная, Юджин отваривает мешающий предмет, попадаясь в ловушку. Его чем-то вырубают, и это последнее, что помнит жертва, прежде чем оказаться запертой в сарае. Проснувшись через некоторое время на полу, начали беседу с самим собой: — Только переехал с семьёй в тихую деревушку, как тут такое, — возмущался молодой человек, ища спасение в вещах. Но даже спустя продолжительное время ничего не находится. Хоть посмотрели везде: под кроватью, шкафчиками; рядом с предметами, в них; пытались разглядеть под досками, за кирпичами; заглядывали в непонятное отверстие, чуть ли не помыли своей одеждой полы, проверяя за каждой палочкой — но так ничего и не нашли. — О, крест, — удивились находке, скрывающейся под слоем пыли, — Значит, тут клад. Я встану, типа, я — настоящее сокровище, — занимались не пойми чем, от скуки, — Смотрите, я — сокровище. Ладно, — наконец закончили театр одного актёра, но, посмотрев наверх, заметили непонятно откуда взявшийся блик. Спустя долгие мучения на глаза попадается источник раздражения, что был найден на потолке. Яркая упаковка мелькнула во второй раз, подтверждая своё наличие. Креплялась она, видимо, на скотч. — Можно я на вилы сяду? — как невзначай от скуки кинул, придумывая план, как вещь достать. Юджин совершенно не беспокоился за то, как это выглядит со стороны, но, пододвинув кровать, тот забирается на неё, забирая странный предмет, — А это? — всё же до этого еле как заполненную коробочку решают освободить от натиска странной бумажной одежды, оголяя вид на… пачку презервативов?! — Какого?! — во всю гортань крикнул мужчина, забыв о своей ситуации и откидывая объект в угол. — Кто там орёт?! — спросил, что логично, маньяк, благодаря которому кое-чей муж оказался в этом сарае, — Чего орёшь? Тебе голосовые связки не дороги? — каким-то слишком слащавым голосом проговорил старший (?). — А какого я здесь делаю? — с явной агрессией огрызнулась жертва, совершенно позабыв о своём месте и успев забрать то, что ему точно потребуется. — Как я вижу, ты совсем оборзел! — взявшись за пруд, демонстративно приблизились, показывая их разницу в росте и вызывая ответную реакцию от находящегося взаперти, приблизившегося и вставшего на носочки. Юджин же в этот момент убрал упаковку в карман, думая, что эти… презервативы. Могут ему помочь сбежать. Наверное… — Погоди-ка, — задумался маньяк. — На жопу мою посмотри-ка, — выёбывался парень, сам не понимая, что творит, как его схватили за ягодицу и начали её мять, постепенно снимая с того штаны, на что быстро отреагировали: — Хватит, идиот! — крикнула жертва, но потом также громко застонала от умелых ладоней, так по-мастерски возбуждая в разы, из-за чего член решил — лишь от такого небольшого внимание — встать. Грязные, но не физически, руки снимали одежду, одновременно с этим держали, сдерживая попытки бегства пацана, что боялся о раскрытии своего секрета. Гарантируя новые синяки на относительно младом теле, продолжали. Когда последовали мольбы о рассмотрении варианта освобождения кое-кого, из-за собственного возбуждения, решили отыметь, прям до крови, синяков и других физических и психологических травм, представляя всю эту картину в самых ярких красках. — Пожалуйста, перестаньте, — говорили между стонами, не переставая принимать попытки выбраться из смертельной хватки — это точно закончится плохо. — А ты сам этого точно хочешь? — почувствовав ответный толчок, продолжали разминать сочные булочки, столь мягкие, как и хотелось для сексуальных утех, — Твои телодвижения говорят об обратном, — облизнулись, с удовольствием оглаживая мягкую упругость под руками. Понимая, что уже не могут так, и отпустив того, продвинулись к двери решётки, открывая её с большой лёгкостью. — Т-ты… Н-не подходи! — предательски задрожал голосок. Пытаясь хоть как-то защититься, Юджин схватил свои штаны, выставляя вперёд, сам не понимая для чего, как услышал звук упавшего предмета, со страхом взглянув на его. — Вновь на ты перешёл? Какой непостоянный, — проговорили, поднимая выпавшую упаковку. И взглянув на неё, радовались, — Вот и презики есть. Не будешь мучаться от боли в животике, — говоря приторно, буквально набросились на пленника, притягивая к своему паху. И тут чей-то, кого бы то ни было, муж почувствовал пальцы, приблизившиеся к его лицу, вертясь возле губ, и тот непонимающе взглянул на самого активного на данный момент. — Так и будешь просто смотреть? — сказали так, будто для всех эта команда и так была понятно, — Соси, — прозвучало это так горячо, что, не думая и секунды, рот приоткрылся, проглатывая инородный предмет внутрь, посасывая. Подождав не так уж и много, пальцы вышли, потянувшись к другому отверстию. Прокладывая влажные поцелуи, просунули в чужое нутро один палец, сжимая и разжимая его через пару секунд. На удивление, проход уже был хорошо разработан до этого, так что вся это процессия не продолжилась слишком долго, но за это время следы на теле перестали быть обычными, лёгкими и мокрыми поцелуями, а стали полноценными укусами, из которых небольшими струйками по коже начали стекать алые дорожки железной на вкус жидкость, что слизывали, заново кусая, а в некоторых случаях посасывали, оставляя ало-синие засосы, покрывшие большую часть успевшего измотаться тела. — Хватит! Перестань! — отдышавшись после подобной терапии, возразил Юджин, — Отвали! — оттолкнули обезумившего от собственной похоти маньяка, соскочив с места и побежав к выходу. Но не успели пробежать и метра, как того хватают сильные руки, прижимая поближе к себе. — Ты думаешь, что я так просто отпущу тебя? — впились зубами тому в загривок, зализывая новообретённую рану, — Ты там хотел на вилы сесть, — продолжали говорить, беря озвученный предмет одной свободной рукой, — Сейчас ты на них и окажешься, — шаловливые пальчики быстро распечатали упаковку, натягивая один из презервативов на деревянную рукоять. Без предварительных действий её просунули в нутро на добрые пятнадцать сантиметров уж точно. К такому тело было не готово, кончая сразу же, выплеснув всё разом. Высунув язык от боли и с тем же от наслаждения, из рта потекла струйка слюны, из-за обильности падая на холодный камень. До хруста сгибаясь в спине и выпячивая глаза, телодвижения прекращаются, возобновляясь лёгкими судорогами. От такой картины в штанах стало слишком тесно. Туша скулила, прося больше. Ещё дозы… Без неё будто умрут — к мучителю потянулись, с ещё одним хрустом сгибая спину, хватаясь за выпуклость на штанах, помяли её, возбуждая и доводя до предела. На такое хамство вилы высунули, и всё началось. Придерживая одной рукой жертву, маньяк надел защиту, после чего сразу же вошёл в жертвенное тело, молящее лишь больше — являющееся мазохистом. — Ах! — полукрик-полустон на время оглушил маньяка, что сойдя с сума от такой реакции, схватился за бёдра Юджина до ещё больших синяков, ногтями оставляя кровавые подтёки. — Ты великолепен! — громко простонал мужчина, снимая маску, не беспокоясь о том, что его сдадут. Такая сучка не сможет оторваться от его члена для такой глупости. Шлепки тел, стоны с обеих сторон, всхлипы от наслаждения, вздохи и выдохи отбивались от стен, создавая эхо. Всё становилось невыносимым: тело перестало слушаться, уходя с головой в сплошные ощущения; ноги стали словно ватные, заставляя падать, но крепкие руки держали; разум помутился, не воспринимающий уже ничего. И вот последние толчки, прежде чем кончают. Сначала актив, а после и пассив, чуть не отключаясь, но после них это не заканчивается, ведь это только начало. Маньяк поменял позу и презерватив, Юджин стоял на коленях, перед глазами которого был колом стоявший член. Желающий проникнуть в чужой ротик, нетерпеливо скользнули по нераскрывшимся губам. И поняв намёк, к делу приступают. Смущаясь только вида, за агрегат перед лицом ухватываются обеими руками, начав посасывать головку, причмокивая губами и языком полизывая, еле как касаясь. — Так не выйдет, — раздражительно проговорил маньяк, смотря на всё это, — Руки убирай, — нагнулись, хватая мешающие конечности, — Без них справишься, — облизнули губы, раскрывшиеся в шоке, — Со вкусом клубники? Сойдёт. После этого действовали более уверенно, проталкивая пенис в ротовую полость, круговыми движением проходясь по венкам, особое внимание, что логично, обратили на головку, но не забывали и про другие части. Выпучивающиеся венки, каждую из них, облизывали бесконечное количество раз. Смелее ещё больше, Юджин протолкнул инородный предмет в глотку, ускоряя движение головой. Для большей стимуляции по горлу прошлись вибрации, значительно громким стоном отзываясь со стороны получавшего всё, что на данный момент даже не просит. Рука прошлась по затылку, впиваясь в слегка вьющиеся волосы, что были не особо мягкие, но терпимые. И совершая последние толчки, кончают, при этом рыкнув от наслаждения. Руками сдавливали чужую черепушку, оттягивая голову подальше от себя, но никто и не был против, сильнее высовывая язык от кайфа. Однако этого не хватало маньяку, и тот решает продолжать, прижимая обмякшее от сильнейшей нагрузки тело к стене, быстро меняя защиту на новую, вставляя по самые яйца. Поражаясь собственной стойкости и выносливости, Юджин продолжал работать бёдрами, двигаясь в сторону партнёра, словно кролик в сезон спаривания. Не прошло и пары минут, как всё наконец заканчивается, и два тела начинают сильную одышку. Жертва же и вовсе падает в обморок от перегрузки, и её еле как успевают подхватить, относя к себе в дом.***
Проснувшись, брюнет осознал одно и самое важное — самый страшный секрет — который он бы не высказал даже под натиском угроз, перерастающих в настоящие пытки — был так легко раскрыт. И ладно бы близким человеком, а тут какой-то неизвестный амбал, похитивший самого «сознавшегося». — Ну что, проснулся наконец? — ухмыльнулся насильник, так и не надев маску обратно, — Ты спал более двенадцати часов. Я уж подумал, что ты сдох, — хмыкнули, на подносе неся овсяную кашу, — Поешь хотя бы. Наполняйся сил для продолжения, — злорадно оскалились. — А может, не н-надо? — хрипя голосом от недавнего пробуждения, почесал затылок младой, смотря куда угодно, только не в глаза напротив. — И сего тебе достаточно? Какой ты милый, — протянули тому ложку с едой, дуя на недавно приготовленное блюдо.