В тихом омуте

Вокруг мрак. Ничего не видно. Кажется, на улице глубокая ночь, а в комнате вырубили свет. Дима как будто понимает и полностью осознает, что никак не сможет его включить, как бы он этого не хотел. Он оглядывается по сторонам, пытается что-то разглядеть, но безуспешно. Он нащупывает поверхность, на которой сейчас сидит. Это по-знакомому жестковатая кровать и мягкая простынь. Почему ему так это показалось — он не очень понимает, но тело его всё это помнит и узнаёт. Парень проводит своей рукой дальше, доходит до изголовья кровати, спускается рядом и чувствует твёрдую поверхность в виде тумбы. В этот момент Матвеев понимает: сейчас он в своей старой комнате. Но какого чёрта он здесь? Он же давно переехал. Дима вновь прощупывает одеяло под собой. Точно пытаясь себя заверить в том, что это действительно его кровать. В голове начинают всплывать воспоминания. Какой же несёт в себе большой функционал эта мебель. Она помогает тебе проводить старый день и встретить новый. На кровати можно делать многое: долго спать на ней после учёбы, есть вкусную еду и попутно смотреть на ней сериалы с телефона. В детстве кровать с одеялом была прекрасным убежищем от монстров. А уже после оно стало прекрасным местом, чтобы спрятаться от внешнего мира. Вот уткнись так со слезами в подушку, прокричи в неё все свои негативные эмоции, которые накопились внутри, а потом сразу станет легче, и ты, уставший, глубже зарываешься в неё, вырубаясь и уходя в приятное состояние сна. И даже первая течка, скорее всего, будет происходить на этой настрадавшейся койке. Так что этой жёсткой постели было достаточно, чтобы Дима мог уйти глубоко в себя и свои воспоминания. Парень был бы сейчас не против подольше на ней уютно полежать. Но как бы ему не было спокойно от знакомой постели, что-то его всё-таки настораживало. В тёмной комнате, на удивление, было холодно. Несмотря на то, что уже была весна, его морозило. Дима ощущал вместе с этим неприятное, мерзкое чувство наблюдения. Словно он тут был не один, и кто-то сейчас пристально следил за ним. Смотрит за каждым его движением, изучает, выжидает какого-то подходящего момента. Хотя может он просто накручивает себя? Ему не было смысла бояться темноты, он ведь чернокнижник и ему надо работать в таких условиях. Но кого только не пряталось в этой полной и кромешной тьме. Порой у парня бегали мурашки по коже от такой давящей тишины в темноте. Дима, стараясь не загонять себя, начал пытаться согреть уже холодные руки. Он поднёс сложенные ладони к лицу и стал дуть в них тёплым воздухом. Насколько бы не был этот трюк по-дурацки простым, он был эффективным и помогал согреться. Сейчас Матвеев был не против отыскать хоть где-нибудь свой телефон и включить фонарик. Или ту же свечу спичками поджечь. Резко из раздумий его вывел тихий шорох со стороны. Он посмотрел в тёмный угол комнаты. Он был не против сейчас рискнуть и навести на это неизвестное что-то свет фонаря, но этого предмета не было под рукой. А Диму сейчас словно бы услышали. Шторы окна, которое находилось рядом с чернокнижником, были отдёрнуты. Густая пелена туч, которая перекрывала весь лунный свет на тот момент, внезапно, от сильного дуновения ветра, развеялась. Холодный свет полной луны проник в комнату, попадая также на тот самый участок, из которого донёсся звук. Предметы стали приобретать свои размытые очертания. Дима прищурился, вглядываясь в угол, где стоял рабочий стол и кресло на колёсиках. Парень вздрогнул от неожиданности, узнав того, кто сидел сейчас так неподвижно у стола. Из тёмного угла, из сиденья на Дмитрия смотрел он сам. Дима. Нет, это был прошлый Дима. Их почти ничего не отличало, кроме внешнего вида. Молча, не отрывая своего неподвижного взгляда, на Диму смотрела его прошлая версия себя. Этот самый Дима, который и показался впервые для всех в двадцатом сезоне Битвы экстрасенсов. Добрый парень, которого недооценили. Эмоциональный юноша, который не боялся показывать своей искренней улыбки и слёз, сочувствующих чужому горю. Именно он был слишком честен, поэтому мог сказать правду прямо в глаза даже не задумываясь. От сильной открытости для других он казался слабым. Этот Дима из прошлого даже не старался отрицать своей личности как омеги. Для этого Димы и было целью доказать всем, что он, как парень со «слабым» гендером, мог быть достойным и сильным соперником. И он доказал. Но этого было недостаточно. Нынешний Дима. Тот самый Дима. Сейчас сидел на кровати, застыл. В его глазах был шок и непонимание. Что он сейчас видит? Почему именно он? Слова застряли в горле, а во рту резко пересохло. Всё это казалось бредом. Тот, кого он сейчас видел, не мог быть реальным. Всё это не похоже было на реальность. Парень же напротив него даже не шевелится. Он прошлый оценивал Диму своими широко открытыми для мира глазами, в них были видны сверкающие блики, хотя казалось бы, откуда им там быть от такого тусклого света. Но, несмотря даже на такую тьму, его глаза горели. Пусть сейчас они и смотрели с каким-то равнодушием. У Димы было ощущение, что именно от него и исходил этот мерзкий холодок. Он смотрел, казалось, прямо в душу. Вглядывался сквозь эту пелену притворства на него настоящего. От этого ему было не по себе. Парни не отводили взгляд друг от друга. Кажется, они не виделись вечность, а Дима так вообще забыл, как выглядел раньше. Хотя, если честно, и вспоминать не хотелось. Дима хотел проглотить вставший ком в горле, но ничего не вышло. В голове было пусто. Давящая тишина и неизвестность действий заставляли Диму подумать, что сейчас будет резко какой-то скример. Хотя, наверное, лучше бы так и было. Пускай это были просто шутки беса, который просто так решил его напугать. И Дима просто бы очнулся, и никого бы не было. Казалось бы, почему он боится сам себя? Это же он, так почему же так стрёмно? Почему он так сильно хочет увести взгляд в сторону и не смотреть на себя прошлого? Он не мог понять этого, но хотелось, чтобы всё это поскорее закончилось. На лице юноши вдруг появилась мягкая улыбка. — Ну, привет, что ли. Давно не виделись, правда? Он всё так же не отрывал своего доброго и мягкого взгляда от Димы. «Прекрати. Почему ты так на меня смотришь? Почему?» Парень в кресле окинул взглядом Диму, цепляясь иногда за какие-то детали. От этого становилось некомфортно. Хотелось схватить одеяло и спрятаться от этого оценивающего взгляда. «Хватит на меня так смотреть, слышишь? Блять…» — Дима увёл взгляд в сторону, игнорируя старую версию себя. — Ты сильно изменился, — он опустил взгляд на руки и улыбнулся. — Но привычки всё те же… Дима и забыл, что до сих пор сидел со сложенными руками, которые он уже отнёс от лица. Парень быстро отмер, убирая руки на простыни. Ладони от нервов немного вспотели. Он стал потирать их о штаны, всматриваясь на запечатлённые тату на них. Дима старался делать всё, лишь бы не смотреть на прошлого себя. Со стороны юноша тихо прыснул в кулак и вновь послышался этот робкий, мягкий и низкий голос. — Я рад. Хоть в чём-то ты остался прежним. В воздухе повисла тишина. Она была настолько длительной, что Дима вновь посмотрел в угол комнаты, надеясь, что он пропадёт. Но юноша всё так же бесшумно и неподвижно сидел. Он смотрел с любопытством, никак не осуждая. Но почему же тогда Диме так некомфортно? В голове вдруг возник один вопрос, который так мучил сейчас его. Дима не хотел, чтобы он напротив что-то ещё сказал. С ним вообще не хотелось идти на контакт. Лучше бы он просто сам ушёл. Но, судя по всему, даже если он и читал его мысли, то никак не хотел уходить. Дима сквозь неуверенность всё же решил попробовать и побороть этот страх перед самим собой. — Почему… Почему ты не называешь «меня» «собой»? Ведь «Я» — это «Ты». Мы же с тобой один человек, разве нет? — он медленно перевёл свой напряжённый взгляд на прошлого себя. Тот лишь в непонимании и удивлении приподнял брови. В этом взгляде растерянных блестящих глаз читался вопрос: «Ты что, забыл?». — Но ты ведь не хочешь. Не хочешь, чтобы я нас сравнивал… Разве это не так? У Димы от такого прямого ответа раскрылись широко глаза. Слышать от самого себя такую горькую правду было неприятно и шокирующе. Но ответить на это ему было нечего. Не было смысла это отрицать. Ведь он правда не хотел никак вспоминать прошлого себя. Он не любил прошлого себя, такого наивного, эмоционального, открытого. Дима не хотел вспоминать эту сторону себя. Не хотел считать её таковой. «Зачем я вообще морочу этим себе мозги? Хах, блять, нет… Он же просто часть моего воображения. Вот и всё». — Что? Стыдно вспоминать меня, да? — в его взгляде промелькнула лёгкая грусть. Дима вышел из своих раздумий, опять в ступоре смотря на своего двойника. — Мне? Я… — Дима запнулся, сделав долгую паузу, он отвёл свои уставшие, уже ничего не понимающие глаза в пол. — Я не знаю, — устало выдохнул парень, зачёсывая пальцами свои передние чёрные пряди назад. — Знаешь, — грубо поддел его младший. Он откинулся на спинку кресла, запрокинув голову вверх. — Ты тоже думаешь, что я слаб. Что я твоя самая слабая сторона. М-да, здорово… — теперь он со злой досадой и обидой смотрел на нынешнего Диму. Тому тем временем было неприятно быть отчитанным собой из прошлого. Какого хрена он вообще из себя возомнил? Чтобы он теперь пожалел его? «Действительно „здорово”. Охренеть просто…» — Послушай, мы все меняемся. Этого было бы не избежать. Я не хотел всё время стоять на одном и том же месте. Дима почёсывал затылок. Он не понимал, почему ему было стыдно говорить эти слова. Оправдываться было тяжело. А оправдания ли это были? Или простая ложь в его пользу? Смысла думать над этим не было, ведь в течение этого молчания послышалась вновь неприятная и колкая ответочка. — Ты из-за этого решил меня убить? — парень снова присел поудобнее в кресле. Он немного прикусил свои пальцы и внимательно высматривал в хитрых скрытых глазах напротив правду. — Чт… — в оцепенении был Дима от таких резких слов. Он сделал брови домиком и с непониманием смотрел на собеседника. — Зачем? Ты же знаешь, что это ничего не решит. Так ведь? Скажи, почему? — засыпала его вопросами прошлая версия парня. Во взгляде Димы была растерянность. Его тёмные глаза-бусинки бегали по комнате. Он пытался понять, что сказать на эти слова. Эти важные и в то же время неприятные вопросы загнали его в угол. Хотелось сказать всё уверенно. Чтобы это звучало чётко и ясно, но из его уст звучала неуверенность и смятение: — Они снова могли это понять. Снова решили бы, что я недостоин и… — в горле пересохло, его голос звучал хрипло, и он сглотнул, раскаиваясь. — У меня просто не было другого выбора. Двойник прожигал его недовольным взглядом. — Был. Выбор всегда есть. Но смысл притворяться? Это не слабость, Дим, — юноша смотрел на чернокнижника уже с жалостью и сочувствием. Он просто хотел сказать правду, пока ещё не было поздно. — Ты не сможешь этого избежать. Они сами всё поймут. Ты будешь только сильнее бояться, что твоё прошлое вскроется. То, что ты от меня избавился, ничего не решит. Атмосфера в комнате накалялась. Дима начинал вскипать. Кажется, ещё чуть-чуть — и он просто сорвётся и убежит прочь в тёмный длинный коридор. — Хватит… –сквозь зубы процедил Дима, прикрывая глаза. — Я же никуда не делся, Дим. Твоё притворство и сдержанность просто угоняет меня глубоко внутрь. Поверь, тебе от этого не будет легче. — Прекращай. Дима пытался зажать уши, но голос никуда не пропадал, как бы сильнее он ни давил ладонями на голову. — Ты же знаешь, какие будут последствия? Тебе же будет хуже. Ты же сам себе яму роешь, ты в курсе? — вопросы стали сыпаться бесконечным потоком, голова начинала раскалываться. — Стоп! — он сжал свои зубы, потирая ладонью заболевший лоб. — Это приведёт к выгоранию, Дим! Ты сам же до белого каления себя доведешь! Я же тебе только помочь хочу. — Заткнись! Закрой свой рот! Не нужна мне твоя помощь! Ясно, блять? Ничего этого нет! Тебя нет! Ты просто иллюзия моего сознания! Ты не можешь ничего сделать. И повлиять тоже. Я уже давно не «ты» и прежним никогда не буду! Парень не выдержал. Слова гневным потоком лились из уст громким криком. Глаза Димы были злые и красные от слёз. Он с ненавистью смотрел на старого себя. — Я не переношу тебя. Я не хочу даже вспоминать тебя. Это ясно? Свали нахуй, пока я сам это не сделал сейчас, — он наблюдал за реакцией расслабленного юноши в сидении, но тот никак не реагировал. — Ну?! Чего замолчал? Парень в кресле медленно замотал головой и прикрыл глаза. — Какой же ты всё-таки придурок. Он поднялся с кресла и направился в беспросветную темноту. Даже если бы Дима и хотел, он бы его не увидел. И вот уже было Дима хотел с облегчением выдохнуть, как снова услышал под конец фразу: — Я понимаю, что ты не хочешь меня слушать. Но будет хорошо, если рядом с тобой будет тот человек, который будет ценить тебя любым, — донёсся из коридора удаляющийся с ноткой досады голос. Чужой знакомый голос умолкает, и за ним наступает тишина. Матвеев остаётся совсем один. В комнате всё ещё стыло. Странно. Ему казалось, что с уходом его прошлого всё станет спокойнее. Но Дима всё ещё чувствовал себя неуютно. Даже наоборот. На смену злости пришли волнение и тревога. Когда парень нашёл опору своим локтями в собственных коленях, он опустил лицо в прохладные ладони. Он тяжело и сбивчиво выдохнул и еле слышно сказал себе под нос: — Я уже устал искать его, — он стиснул губы в одну тонкую полоску, а по бледным щекам медленно потекли слезы. — Дим? — уже другой голос послышался из темноты. — Дим, ты как? Блин, Диман, не молчи, пожалуйста. — А? Кто… — он вытер ладонью мокрые глаза. Источника голоса не было видно. Только голос, который тоже был слишком громким для привычного, но внезапно, понимая знакомый тон, он быстро вскочил с кровати. — Олег? Что ты здесь… Стоило ему ступить ногами на пол, как твёрдая поверхность стала ощущаться как топь, которая начинает быстро засасывать в себя. Всё происходит мгновенно: тебя затягивает внутрь и ты падаешь в страшную тёмную пустоту. Дима подскочил на кровати, просыпаясь от глубокого сна. Парень был весь в холодном поту. Понятное дело, что рубашка была мокрой. Волосы так и вовсе прилипли ко лбу. Его дыхание было сбивчивым. Он бегал глазами по помещению и на его лице появилась растерянность. Неузнаваемые стены, окна, мебель и… Олег? — О, наконец-то ты проснулся. Тебя тяжело было разбудить. Опять кошмар приснился? Как ты? — с переживанием в голосе говорил Шепс. Он быстро, пока Дима того не понимал, приложил руку к чужому лбу. — Ну, температура спала. Это очень хорошо. И да, кстати… — он повернулся в сторону тумбочки рядом. Он выдавил из капсулы таблетку и преподнёс её Диме вместе со стаканом. — Вот, выпей. — Чо? — тихо промямлил, ничего не понимая, парень. Дима прищурился на Олега, а потом на таблетки. — Олег? Где я? Что это? Он завалил медиума вопросами и взял неуверенно стакан и таблетку в руки. — Это обезболивающее, Дим. Ты у меня дома, не беспокойся. Можешь просто сейчас выпить таблетку и дальше спать. Сейчас уже ночь, не советую тебе куда-либо идти в такую темень. Матвеев после долгой паузы переваривает всю информацию, решает не отказываться от предложения Олега остаться и всё-таки выпивает лекарство. Он отдаёт стакан Олегу, и тот, кивнув, ставит обратно его на тумбу. Между парнями возникает неловкое молчание. Оба не знают, что сказать друг другу после всего, что сегодня произошло. — Ладно, я, наверное, пойду. Спокойной ночи, Дим, — не найдя ничего лучше, как уйти, Олег встал с кровати. Стоило ему только развернуться к двери, как его дёрнули за край чёрной кофты. Он посмотрел на татуированную руку, которая слабой хваткой держала его за одежду. — Погоди. Я, — он прервался и от чужого заинтересованного взгляда отпустил ткань из своих пальцев, — хотел с тобой поговорить. Шепс окинул парня удивлённым взглядом. Он не ожидал проявления инициативы со стороны старшего, но из-за этого в груди приятно потеплело. — Хорошо. Кровать скрипнула. Олег ожидающе смотрел на Диму. Тот, просыпаясь, потирал ладонями глаза и зачесал свои волосы. Он посмотрел на свои ноги. Дима стеснялся смотреть на Олега, которому он уже достаточно наделал хлопот днём. — Я не знаю, что ты сделал тогда, но мне стало лучше. Я очень благодарен тебе. Правда, спасибо, — он посмотрел на нечёткие в темноте черты лица медиума. Олег положительно кивнул и незаметно улыбнулся. Но это было ещё не всем, что хотел ему сказать Дима. — И извини, что доставил столько проблем сегодня. Ты не обязан был меня прикрывать или помогать. Особенно после того, что я наговорил тебе перед этим. Я… Сильно погорячился со словами, — он тяжело выдохнул. Подбирать слова ему было не так легко, как он предполагал. — Да и вообще вся эта ситуация для меня была одним большим пиздецом. Если уж по-честному. Поэтому я и психанул. Извини… Парень опустил стыдливо голову. Он просто зря вылил всю свою агрессию на Олега. Пока тот, в свою очередь, помог ему и вытащил из этой жуткой передряги. Ещё и таблеток за него купил, видимо. — Не-ет, Дим. Не извиняйся, — он активно замотал головой. — Это я повёл себя, — он сделал паузу и приподнял брови перед ответом, — как мудак. Мне не стоило говорить тебе всего этого. Да и я не мог говорить за тебя, что хорошо, а что нет. Ты абсолютно прав. Это было, — он скривил губы, — мерзко. Неправильно. Это ты прости меня. Напал на тебя с этой хернёй, — на его лице расплылась добрая улыбка. Дима с удивлённым лицом смотрел на Шепса, который сейчас оправдывался перед ним. Хотя если бы не он, Дима уже двинул кони прямо на улице. — Да и я ни в коем случае не считаю из-за какого-то дурацкого гендера тебя слабым. Вовсе нет. За это уже конкретно прости. Я не хотел показать себя в таком хреновом свете, — в конце фразы Олег усмехнулся над собой. Матвеев замер от слов собеседника. Он мог бы и дальше в этом шоковом состоянии слушать медиума, но ответить тоже стоило. — Да думаю, мы оба сегодня достаточно наговорили лишнего друг другу, — вымотано улыбнулся в ответ чернокнижник. — Ага, — тихо соглашается парень. Дима потёр свои глаза, пытаясь более-менее прийти в себя после столь тяжёлого дня, сна и мыслей. — М-да. Эта жесть, конечно, у меня впервые, — приходит к выводу Дима. — Да? — изумляется Олег. — Раньше у тебя такого не было? — Нет. Так что я действительно чертовски признателен тебе, — шутит мельком чернокнижник. — Оу, не за что, — Олег уже более счастливо улыбается. Он рад, что парню стало гораздо лучше. Неприятная обстановка в комнате стала рассеиваться. Парням стало намного комфортней. И Дима смог уже чувствовать себя поспокойнее. Он с облегчением выдохнул. Но расслабление было недолгим. «Чертовски признательным ты должен быть перед нами!» — неожиданно послышался голос, и появился бес позади Олега. «Вот именно! Это, между прочим, с нашей помощью вы сейчас тут вдвоём мило воркуете. Поэтому я жду обязательного вознаграждения от вас!» — находясь в другом углу спальни, инкуб, скрещивая руки на груди, прожигал парня своими красными хитрыми глазами. «Ой, не-е-ет. Тут уже без меня!» «А чего так? Я уж думал, ты тоже грешками питаться любишь. Разве нет?» — демон начал вышагивать к бесу через всю комнату. «Да. Только вот без этой пидорской херни, умоляю! Эй! Куда ты ко мне потопал?! Свали на хер!» — начинал раздражаться бес. «Бедненький. Как же ты нас-то терпеть будешь? Интересно одно: почему ты терпишь меня — такого красивого, ещё и с того самого дома?» — задал внезапный вопрос демон. «Терплю я тебя, блять, потому что ты бессмертная скотина. Теперь ясно?» «Как странно звучит твоё „я тебя люблю”!» — смеялся инкуб, пока бес покрывал его матом. — Завалитесь нахрен, вы оба, — шёпотом сказал Дима, стараясь не привлекать чужого внимания. — Что ты сказал? —послышался вопрос рядом. — Ничего. Просто черти голову морочат, вот и всё, — легко признался Дима, наблюдая за оживившимся лицом Олега. — А, тогда ясно, — ухмыльнулся медиум, помявшись на кровати. — Я всё-таки пойду. Спать пора уже. До завтра. Парень встал, скрипнув матрасом, и направился к двери из своей собственной комнаты. «Э-э-э, куда? Дима, ну ты-то чего? Останови его!» — завопил в возмущении инкуб. «Нихрена, он чё, реально будет в гостиной на диване спать? Мы его, получается, из комнаты собственной выжили? Ну это мощно!» — сам же был поражён бес, наблюдая за ситуацией. Дима, услышав слова беса, тут же возмутился про себя. — Погоди, Олег! — Воскликнул в последний момент Матвеев. Парень останавливается, уже схватившись за ручку, оборачивается. — Что такое? — любопытно интересуется Шепс. Парень неловко потирает плечо, всматриваясь в силуэт. — Это разве не твоя комната? — Дима волнуется. Он же не вправду выгнал Олега из его комнаты? — Ну-у, да, типа? Я всё равно буду спать в гостиной. — На диване? — Да, а ты откуда знаешь? Черти нашептали? — нашёл момент пошутить медиум, если бы только это не было правдой. — Не-е-ет, Олег. Спи тут. Это неправильно, — попробовал заставить Шепса остаться Дима, чувствуя себя виноватым. — Нет-нет, я уже пообещал, и всё сейчас там себе устрою. Тебе, к тому же, будет так удобнее, — его перебили. — Я серьёзно. Мне будет неловко спать здесь, да и я буду чувствовать себя, — он умолк, следя за довольными сущностями, — виноватым. Да. Я не вру. Олег, успокаиваясь, выдохнул. Ему, конечно, не было сложно спать в гостиной, но и предугадать будущее в своих недавних словах было ещё приятней. — Ты уверен? — решил уже точно убедить себя Шепс. — Уверен. Да и, думаю, после сегодняшнего мне будет рядом с тобой как-то, — он потёр шею от лёгкого волнения, — поспокойнее. Только сейчас он понял, что это звучало буквально как признание. Оба взрослых парня покраснели как мальчишки. Олег так и вовсе не был готов к таким словам старшего. Он слегка прокашлялся, игриво сверкая глазами из-под прядей чёлки. — Ох, ну раз так, то какое я имею право отказать? — он снял свою кофту на ходу, и парень на кровати уж было залился бы краской, если бы под тёплой одеждой не оказалось белой футболки. — Я, эм… Схожу умоюсь, хорошо? А то кроме съёмок и аптеки я больше нигде не был, — робко сказал Дима, поглядывая на Олега, который уже складывал кофту на стул. — А, да. Конечно. Если хочешь, я могу тебе дать сменную одежду. В брюках с рубашкой спать сто проц неудобно — Думаю, было бы неплохо, — согласился он, вставая с кровати. Он быстро вышел из комнаты, абсолютно позабыв о том, что не стоит так торопиться после длительного сна. В глазах тут же потемнело на время. Он упёрся рукой о стену коридора и схватился за голову. Он поплёлся по коридору, пытаясь найти ванную. Взгляд его боковым зрением уловил какой-то огонёк из дальней комнаты. Он повернул голову, всматриваясь в темноту, и тут же взбодрился, распахивая заспанные глаза. На кухне в темноте тихо сидел старший Шепс. Он медленно затягивался сигаретой, и маленький красный огонёк выдавал его присутствие. Мужчина обратил внимание на шаги и силуэт в коридоре. Он выдохнул клубы дыма и приветливо помахал рукой с сигаретой гостю. — Уже проснулся, да, Дим? Как чувствуешь себя? Лучше? — мягким вопросом встретил его Александр. — З-здравствуй, Саш. Да, лучше. Извини за такое внезапное вторжение, — скромно проговорил парень, наблюдая за старшим Шепсом. — Что ты, не стоит! Я рад, что вы с Олегом поладили. Так что приходи когда хочешь, тебе всегда рады. В особенности я, — он ласково улыбнулся и вновь затянулся табачным дымом. — Прости уж, не думал, что ты так неожиданно проснёшься. Ты что-то хотел? Для Матвеева старший Шепс был слишком вежливым, из-за чего заставлял его чувствовать себя не в своей тарелке. Может, он и извинился за сигареты просто для приличия, но всё-таки. Это уже чересчур. — А? Да. Я хотел спросить, а где у вас тут ванная? — вышел из своих мыслей Дима, вспоминая, для чего он на самом деле покинул уютную комнату Олега. — Ванная-то? Прямо позади тебя, через дверь, левее, — показал рукой Александр куда-то вдаль коридора. — Спасибо. Спокойной ночи, — улыбнулся ему в ответ Дима. — Спокойной ночи. Говори, если что-то будет не так, — закончил их диалог Саша. Дима зашёл в комнату, выложенную белой плиткой, и включил кран с холодной водой. Он быстро умыл лицо и руки с мылом. Вода была холодная, но давала прийти в себя и осознать настоящую реальность. Умывшись, он уже упирался в бортик ванны руками, понимая: Он. Сейчас. В доме. У Шепсов. «Ахуеть можно», — заключил для себя Дима в голове. Рядом с ним на стиральную машинку положил вещи внезапно появившийся Олег. Дима от этого подпрыгнул на месте от неожиданности. — Воу, воу. Полегче, не пугайся. Это я. Вещи тебе принёс. В общем, жду в комнате, так? — последнюю фразу он подозрительно переспросил погромче. — Ну-у, да? — с неуверенностью сказал Дима, сомневаясь уже сам в своём ответе. — Окей, жду. Закинешь ещё свои вещи в стиралку, ладно? Брат сказал, он с ними быстро разберётся. Утром уже высохнут. Чернокнижник в ответ положительно кивнул. Олег вышел из ванной комнаты и, проходя мимо кухни, незаметно для Димы, с довольным лицом показал старшему Шепсу средний палец. Тот же, заметив это, только закатил глаза. Дима быстро переоделся и положил свою одежду в стиральную машину. Он разглядел себя в зеркале. Чёрная футболка и свободные такого же цвета штаны. Одежда была для парня слегка велика. Скорее всего, это были вещи Олега. Было приятно только то, что штаны были со шнуром и их можно было затянуть. Иначе они начинали бы незаметно спадать. Видно, альфа об этом так же позаботился, когда искал вещи. Дима быстро прошмыгнул в тёмную спальню медиума. Спать снова хотелось, а в кровати его уже встречал Олег, приподнимая одной рукой одеяло в ожидании, когда чернокнижник ляжет рядом, дабы накрыть его им. Дима слегка был в замешательстве. Разве тут не будет стиль «спина к спине»? Он у стенки — по классике, а Олег в любой момент сможет уйти, если ему что-то не понравится. — Чё, прям так? — рискнул спросить Дима. — А что? Тебя что-то смущает? — он с хитрым любопытством приподнял бровь. — Расслабься, я не кусаюсь. Если что-то не понравится, я отстану. Да и, может, от запаха тебе будет спокойнее, разве нет? — Погоди, разве я говорил что-то про феромоны? — нахмурил брови Дима. — А ты про них что-то говорил? — вопросом на вопрос напал на него Олег. — Просто мой запах. Скорее всего, тебя он мог и успокоить. Хотя даже если это и не так — не парься. Ты сам не заметишь, как заснёшь. Я ничего делать не буду. После подозрительных раздумий Дима всё же тихо подошёл и лёг лицом к Олегу на кровать. Тот укутал его одеялом и осторожно положил на него руку, обнимая. Какой-то нервяк заставил сердце забиться в груди Димы чаще. Он тяжело задышал, но свои ощущения не хотелось палить. Поэтому чернокнижник со своей защитной реакцией не нашёл лучше варианта, как пошутить, отвлекая себя от переживаний. — Слушай, а ты случайно не тот самый тип, у которого не хватает денег на дакимакуру, чтобы её обнимать? — не сдержал парень нервный смешок. — Ага, типа. Но это мы ещё посмотрим, кто кого обнимать будет. А теперь засыпай. И Дима, как бы ни было странно, заснул. Слова медиума прозвучали как гипноз. От его тепла и запаха становилось спокойно, и всякий страх внутри вдруг пропал. Он медленно прикрыл свои веки, а через несколько минут Олег тоже уснул. Оба парня сейчас крепко спали. Олег заранее позаботился об их спокойном сне. Потому над ними обоими стояла защита медиума для спокойного сна. Сущности же где-то в углу пожирали их своими недовольными взглядами. Больше всего тут, скорее, был зол инкуб, который всё чего-то выжидал. Бес же рядом достаточно наелся сегодня чужой энергии и был даже не против потом прогуляться в стенах этой квартиры. Он уже, будучи сытым, даже сильно не матерился, как мог до этого. «Слушай, как думаешь, насколько скоро они потрахаются?» — резко задал у чёрта свой вопрос в тишине инкуб. «Господи, блять, скажи, за что мне это грёбаное наказание?! Я пошёл», — бес ушёл напролом в стену, исчезая в её текстурах. «Эй, ну давай подождём ещё часик! Ну куда ты?!» Демон ушёл за бесом, всё уговаривая его продолжать наблюдение за спящими. Пока эти двое уже спокойно встречали свои крепкие, чудесные сны и наслаждались тёплым, комфортным присутствием в объятьях друг друга.