В следующей жизни это будем мы, а пока...

      Йеджи знала, что это неправильно. Они на публичном мероприятии их общей подруги Юны, где сейчас находятся ее члены семьи, друзья и конкуренты, которым лишь дай повод найти на тебя компромат.       Конечно, она знала это с самого начала, как только они с Шин Рюджин, ее соперницей по бизнесу, стали пересекаться в различных местах для… уединения. Это всегда происходило спонтанно: вот Рюджин бросает что-то колкое в ее сторону, а через полчаса они сидят в машине Хван и прижимаются друг к другу так, словно от этого зависит их жизнь; или вот к Йеджи вновь подходит мужчина преклонного возраста и очень настойчиво зовет ее на свидание (а ей приходится согласиться, так как отец будет рассержен, если они не заключат с этим «дядькой» договор), а спустя сутки Рюджин врывается в ее квартиру, затаскивая в спальню. Они всегда были под печатью «засекречено», и никого это никогда не смущало (ну или почти), пока…       Пока сегодня вечером Хван не узнала от знакомых, что ее Рюджин встречается с каким-то парнем. Она весь вечер игнорировала девушку, специально флиртуя с каждым встречным, кто проявлял к ней внимание. Йеджи знала, что Шин это очень злило. Конечно же, любовница не привыкла, что ее так нагло игнорируют и отшивают, не давая даже слово сказать в свою сторону.       Она большую часть мероприятия выпивала все, что предлагали ей официанты, своим свирепым взглядом сканируя каждого человека, кто подходил к девушке. А Йеджи же, зная, что за ней наблюдают, очень часто ладонью случайно касалась собеседника, кокетливо улыбаясь. Она нарочно делала это, находясь в достаточно близком расстоянии к Шин, чтобы та обязательно все слышала и, главное, видела.       От каждой искры злости в темных, жгучих глазах что-то внутри Хван ликовало. Удовольствие растекалось по телу от одной лишь мысли, что Рюджин явно не была довольна ее поведением, возможно, она даже ревновала Йеджи к другим людям, что приятно тешило самолюбие девушки. Хван нравилось ощущение, как адреналин и дикое желание накрывали ее огромной лавиной. Это было похоже на опасную партию в казино, когда от одного исхода в автомате зависит: останешься ты с деньгами или превратишься в банкрота. Каждый момент с Рюджин был похожим: ждать от нее гнев и ненависть, или опьяненный разум ее конкурентки возьмет контроль на себя, затащив двух любовниц в укромное местечко. Йеджи однозначно любила азарт.       Ей нравилась злая Шин Рюджин. В такие моменты она видела искренние эмоции девушки. На людях, чаще всего, они игрались друг с другом. Это был их некий способ общения. Издевки, мимолетные оскорбления и тихий, укрытый от всех, флирт. Косые взгляды и еле заметные ухмылки, если кто-то из них начинал говорить о другой. Было что-то волшебное в таком виде общения. Особенно когда люди в шутку строят в социальных сетях теории, что они ненавидят и готовы придушить друг друга в любой удобный момент, а на деле если Хван и Шин решат удушить друг друга, то только в порыве безумно бурной страсти.       Конечно, девушки много раз обсуждали свой вид отношений. Никаких обязательств и полная секретность об их встречах, но Рюджин нарушила первое правило через несколько месяцев после того, как они начали спать вместе. Йеджи всегда была в окружении мужского внимания, независимо от возраста собравшихся. Начиная от юных мальчишек, накидывающих ей грязные и пошлые подкаты, продолжая статными мужчинами, хвастающимися своим богатством (словно семейство Хван не владело частью Кореи), заканчивая пожилыми дядьками, которые всегда прямо и достаточно вульгарно изъявляли, что они хотели от Йеджи.       Первые месяцы Рюджин просто наблюдала за всем происходящим со стороны, недовольно выпивая где-то у бара. А спустя еще месяцы пьяный разум толкал ее на прекрасные поступки, которые Хван потом вспоминала неделями, а то и месяцами, учитывая их плотный график и редкие пересечения на вечеринках их общих знакомых и друзей.       Йеджи никогда не испытывала ревности (до недавних событий, конечно же). Шин интересовала многих: как парней, так и девушек. Несмотря на все это, Хван подсознательно знала, что с кем бы ее любовница не спала, она всегда к ней вернется. Один косой взгляд, оскорбление в ее сторону и флирт с молодыми парнями — и все, Рюджин в следующие пару часов оказывается голой в ее квартире. Конечно, слышать оправдание в стиле: «Мне просто надо было выпустить пар, ты меня выбесила» — звучало очень заманчиво, но мало правдоподобно.       Такое поведение со стороны Хван всегда работало. Ее любовницу хватало на несколько часов, а потом они уединялись. Но с момента прихода Йеджи на вечеринку прошло уже достаточно прилично времени, а Рюджин так и не осмелилась увести ее куда-нибудь. Все как раз-таки наоборот. В двенадцать ночи девушка выпила последний стакан виски и, попрощавшись с хозяйкой вечеринки, ушла куда-то.       Такое поведение любовницы безумно выбесило Хван. Проводив ее взглядом, она отшила двух парней, которые последние полчаса пытались споить ее шампанским, и направилась в бар. Неудовлетворенная, злая и расстроенная. Сейчас ей хотелось напиться настолько, чтобы унять бьющееся от недовольства сердце.       «Я просто хотела повеселиться. Ничего больше, да. Она просто меня выбесила».

***

      Йеджи выпивала до половины третьего ночи. Изливала бармену всю душу, жалуясь на то, что объект ее желания никак не проявил себя, а после вовсе ушел. Молодой и больно симпатичный парень долго выслушивал девушку, кивая на каждое ее «ты меня понимаешь?». А под конец, когда Хван уже не могла нормально стоять на ногах, хоть и выглядела не сильно пьяной, он собрался проводить ее до номера в отеле (потому что сама девушка этого хотела).       Пока они шли до лифта, Йеджи продолжала без остановки говорить о своем недовольстве и неудовлетворенности. И в какой-то момент она замолчала и просто посмотрела на парня. Ее взгляд прошелся по телу сверху-вниз и обратно. Он выглядел смущенным и немного напуганным. Явно понимал, что его оценивали.       Перед тем как зайти в лифт, девушка споткнулась, а парень ее ловко словил. Она, коварно и хитро ухмыляясь, быстро нажала кнопку своего этажа. Крепкие руки держали ее за талию, пока лицо юного парня все сильнее и сильнее краснело. Йеджи походила на дикую хищницу, готовящуюся напасть на свою жертву. Она обводила плечи парня круговыми движениями, делая это местами неуклюже из-за своего состояния.       — Мисс Хван, я думаю, что Вам нужно остановиться.       — Угу, — промычала девушка, облизывая губы. — Я тоже так думаю.       Лифт стремительно спускался вниз, минуя каждый этаж. Йеджи знала, что у нее немного времени на то, чтобы убедить парня зайти к ней в номер, так что она сразу ринулась в бой.       Руки сцепились в замок на шее парня, пока губы жадно исследовали новую территорию. Какие-то секунды парень был в шоке и не отвечал на поцелуй, но после сдался. Хван напирала на него, подталкивая к металлическим стенкам лифта. Ладони быстро метнулись к плечам, надавливая. Парень был во власти Йеджи, и ей это безумно нравилось.       — Мне все еще стоит остановиться? — отрываясь от губ парня, интересуется она, а затем сразу же вновь захватывает их в сумбурный поцелуй. В нем нет каких-то чувств, намеков на симпатию или что-то подобное. Только дикое желание и похоть. Сейчас Йеджи большего и не нужно. По крайней мере явно не с этим человеком.       Парень, получив какой-то прилив уверенности в себе, переместил руки на поясницу девушки, плавно опуская ладони на ягодицы. Пальцы вцепились в ткань платья, медленно сжимая. Лифт издал сигнал-оповещение. Двери открылись. Послышался чей-то кашель.       — И что ты делаешь? — разнесся по пустому коридору низкий голос. Живот Йеджи мгновенно же скрутило в сладком ожидании.       Она узнала бы этот голос из тысячи. Он сопровождал ее самые приятные ночи. Опалял кожу, рассказывая, что собирается сделать с ней. От этого голоса ноги начинали дрожать, по телу бежали мурашки, а жар, разливающийся где-то внизу живота, давал о себе знать. Йеджи помнила, как носитель этого голоса ругался с ней и оскорблял, а потом умолял, требовал и даже приказывал. Если кто-то и имеет власть над ней, то это он — низкий, местами с хрипотцой, голос.       — Я… — парень пытается оттолкнуть Хван, но та сопротивляется, ближе жмясь к нему. — Вы все не так поняли.       Вошедший человек обхватывает рукой талию девушки, оттягивая от бедного парнишки. Йеджи никак не сопротивляется этому, лишь возмущенно вздыхает, частично недовольная ситуацией. Человек достает из кармана несколько купюр, пихает парню в грудь и проговаривает:       — Здесь ничего не произошло. Ее ты не видел, меня тоже. Приведи себя в порядок и возвращайся на мероприятие мисс Шин. Понял?       — Да, конечно. Спасибо, сэр… — тараторит парень, выбегая из лифта и скрываясь на лестничной площадке.       — Какого черта?! — наконец-то выкрикивает Хван, ударяя ладонью по плечу девушки. — Я почти затащила его в свой номер, что ты наделала?       Рюджин молчит. Ее голова опущена вниз, а капюшон толстовки скрывает рассерженный взгляд. Йеджи понимает, что ее любовница недовольна только по сжатым челюстям и кулакам.       — Так и будешь молчать? — вновь выкрикивает девушка, пытаясь как-то спровоцировать Шин. — Ну и ладно, сама справлюсь!       Оттолкнув от себя руку Рюджин, она выдвинулась в сторону холла. Все ее тело горело от возбуждения (да и алкоголь не помогал как-то облегчить ситуацию). Внезапно появившаяся любовница, которую Йеджи так желала весь вечер и ночь, не на шутку взбудоражила ее. Так мало того, что Шин так и не проявила инициативу на встречу, так еще и испортила ей возможный секс с вполне симпатичным парнем.       — Какой твой номер?       — Тебя это не должно волновать, убирайся прочь! Твой парниша явно тебя заждался, — издевается девушка, ускоряя шаг.       — Если я правильно помню, у нас была договоренность — никакой ревности.       — Если мне не изменяет память, это ты только что лишила меня хорошего секса с парнем. Кто из нас еще ревнует.       — Не припомню, чтобы хороший секс и парень хорошо сочетались для тебя.       — Ты уходишь от темы, — Йеджи огрызается, резко разворачиваясь на месте. Она затуманенным взглядом проходится по телу девушки. Рюджин в той же одежде, что была и на мероприятии Юны, за исключением широкой черной толстовки. Темные брюки прекрасно сидели на бедрах девушки, местами обтягивая. А из-под толстовки проглядывала тонкая рубашка белого цвета.       — Нравится, что видишь?       — Нет, мне в тебе ничего не нравится, — Хван, не в силах больше сдерживать себя от желания поцеловать Шин, добегает до своего номера, отпирая дверь. Один лишь шаг разделяет ее от безопасности. Всего лишь шаг. Она собирается напоследок развернуться, чтобы выплеснуть в лицо любовницы что-то колкое, но Рюджин опережает ее, схватывая за запястья.       Она заталкивает ее в номер, захлопывая дверь. Брови сведены к переносице, дыхание тяжелое.       — Просто закрой свой рот, Йеджи! — вот оно. Вот эта Рюджин, которую так хотела весь вечер увидеть девушка. Разъяренная, недовольная и безумно сексуальная Шин Рюджин — ее горячо обожаемая любовница. — Я ненавижу тебя так сильно!       — Я ненавижу тебя сильнее! Ты такая заноза в заднице, бесит! — выкрикивает ей в лицо, отталкивая от себя. Хван устремляется в сторону минибара, пытаясь как-то отвлечься от девушки. — Выйди из моего номера и иди к своему парню! Я не хочу тебя сейчас видеть.       — Именно поэтому ты весь вечер провоцировала меня. Именно поэтому ты напилась практически в хлам, стоило мне уйти. Именно поэтому ты без проблем отлипла от того бедняги, стоило мне появиться. Это так ты меня не хотела видеть?       — Ты меня раздражаешь! — разворачивается Йеджи, сталкиваясь с Рюджин. Суровые темные глаза пронзают ее сердце, а низ живота тянет так сильно от желания, что хочется взвыть. — Уйди.       — Я не для этого вырядилась в этот наряд и ушла из номера.       — Не для этого, так что возвращайся к своему Донхёку.       — Уже успела узнать его имя? — усмехается Рюджин, но замечая, что девушку это совсем не веселит, вмиг приобрела серьезность. — Я не могла уснуть. Ты чертова паршивка, потому что весь мой разум был о тебе и твоих похождениях от одного парня к другому. Ты даже не поговорила со мной.       — Ревнуешь? — придвигая лицо ближе к девушке, нападает Йеджи.       — Завидую, — руки находят талию, нежно сминая под собой.       — Я тебе не принадлежу, чтобы ты завидовала им.       — Заткнись, — Рюджин затыкает ее бурным поцелуем, подхватывая за бедра к себе на руки. Йеджи же обнимает руками шею любовницы, не забыв при этом снять с нее капюшон. Ноги Хван обвивают талию, помогая поддерживать ее вес.       Обе девушки были так поглощены поцелуем, что совсем не обращали внимание, как сносят все на своем пути. Возбуждение достигло такого пика, что им было абсолютно плевать, если вдруг их было слышно на весь коридор. Сейчас любовниц волновали лишь опьяненный танец языков и разгоряченная кожа, к которой так хотелось прикоснуться.       — Раздень меня, — командует Йеджи.       — Не командуй, — огрызается Рюджин, заваливая девушку на просторную кровать.       Быстро вздымающаяся грудь и приспущенные лямки платья так воспламеняли кровь. А изящные ключицы так и манили к себе, практически взывая оставить след.       — Рюджин, если ты меня сейчас же не разденешь, — угрожает Хван, — то я…       — Я сказала заткнись! — практически рычит Рюджин, снимая с себя толстовку и забираясь на бедра девушки. Руки исследуют тело любовницы, пока губы жадно впиваются в шею, слегка покусывая, а затем облизывая раскрасневшуюся кожу. — Ты так меня злишь, Йеджи.       — Покажи мне насколько, — провоцирует девушка.       Шин заводит руку за спину Йеджи, пока та извивается под ней. Она несколько раз дергает за замок змейки, но тот не поддается. Психанув, она срывает лямки платья, оголяя плечи девушки.       — Это платье стоит два миллиона вон, — возмущается Хван.       — Ничего страшного, я куплю тебе новое, — Рюджин вновь припадает к губам любовницы, пока рука стягивает край платья вниз. Оторвавшись на секунду от девушки, Шин осматривает открывшийся вид. — Я уверена, что парни открыто смотрели на твою грудь.       — О боже, какая разница! — выкрикивает Йеджи, схватив чужую ладонь и разместив у себя на груди. — Теперь тебе стало лучше?              — Нет.       Она сжимает мягкую плоть под своей рукой, наслаждаясь удивленным выдохом девушки. Это придает ей больше сил и уверенности. Рюджин на мгновение соединяет их губы вместе, а затем медленно начинает движение вниз. Подбородок, шея, плечи, ключицы. На последних она останавливается подольше, всасывая, покусывая, облизывая. Йеджи крутится, пытаясь найти больше трения, но ей этого не позволяют.       — Рюджин… — многозначно просит девушка с прикрытыми глазами. — Пожалуйста.       — Нет, — просто отвечает она.       Решив слегка поиздеваться над ней, Шин вновь припадает к шее губами. Она достаточно успела изучить Йеджи, чтобы заметить, как тело девушки реагирует на подобное. По раскаленной коже бегут мурашки, дыхание становится прерывистым, а бедра любовницы практически уходят в пляс. Рюджин знала, что в такие моменты имела власть над Йеджи. И ей это безумно нравилось.       За пределами номера они конкурентки. Их компании борются за лидерство в своей сфере, часто сталкивая девушек лбами, что вызывает уйму проблем на голову их семей и пиарщиков. Но в уединении… они лишь любовницы, которые просто отдаются страсти и похоти.       Руки Хван оказались на плечах девушки, напирая и заставляя спуститься чуть ниже, но у Рюджин был свой план. Она расслабила галстук у себя на шее, а после переместила ладонь на грудь любовницы, сначала просто проходясь пальцами по коже, а затем массируя, вызывая у девушки под собой тихие стоны. Подобные звуки были для Шин наилучшей песней. Они раскаляли кровь и желание по всему телу, пробуждая что-то дикое и местами безумное.       — Рю… — непонятно о чем молит Хван, изгибаясь в спине, стараясь ощутить давление на коже. — Пожалуйста…       — Думаю, — сквозь мокрые поцелуи на шее отзывается она, — надо бы тебя раздеть.       Быстро вернувшись к уже распухшим губам любовницы на мгновение, Шин привстает на коленях, переворачивая Йеджи на живот. Снизу раздается то ли стон, то ли вздох. Рюджин отодвигает волосы девушки в сторону, довольно улыбаясь.       — Знаешь, ты прекрасно выглядишь и без этого куска ткани, — наклонившись к уху Йеджи, шепчет томный низкий голос. Она чувствует, как любовница под ней задерживает дыхание, и это вызывает смешок.       — Тогда почему я все еще одета? — просто спрашивает девушка, получая в ответ легкий укус за мочку уха.       — Я зла на тебя, — Йеджи откидывает голову назад, давая ей больше простора для действий. Облизнув губы, Рюджин начинает покрывать ее кожу поцелуями. За ухом, затем спускаясь к челюсти, не забыв при этом немного прикусить, вновь возвращаясь к шее, ощущая под своими губами пульсацию. — Очень зла.       — Ухм… — выдыхает Хван, когда холодные пальцы любовницы начинают вырисовывать непонятные узоры на ее оголенной коже.       — Скажи, ты ведь специально выводила меня из себя? Хотела получить остринку? — Шин вновь возвращается к сладкому шептанию у уха девушки. Низ живота Йеджи стягивает в тугой узел. Кровь вскипает от сильного возбуждения и от злости, поскольку она все еще не получила разрядку.       — Если ты сейчас же что-нибудь не сделаешь со мной, я выгоню тебя из своей кровати, — угрожает она.       Рюджин молчит несколько мгновений, а затем усмехается. Она проводит рукой по позвоночнику Йеджи сверху-вниз, а потом стягивает с нее платье, отбрасывая куда-то в сторону. Внимание задерживается на черном кружевном белье. Шин прекрасно помнила, как в одну из их первых интимных встреч сказала, что ее безумно заводит вид кружевного белья. С того дня Хван всегда носила только такое.       — Ты подготовилась, — подмечает Рюджин.       — Меньше слов — больше дела, — Йеджи переворачивается на спину, показательно расставляя ноги в сторону.       — Ты сегодня не командуешь.       Шин располагается между ног любовницы, соединяясь с ней в грязном и мокром поцелуе. Руки Хван отчаянно цепляются за плечи девушки, длинными ногтями царапая спину. Боль в ту же секунду отражается на лице Рюджин. Она прикусывает губу девушки, вызывая недовольное мычание. Рука наглым образом вцепляется в сосок, переминая двумя пальцами. Йеджи стонет прямо в рот любовницы, сильнее прижимая к себе.       Этот звук вызывает небольшой взрыв ликования. Свободная рука Шин так и тянется к кружевному белью, но еще слишком рано. Она хочет услышать и увидеть, как девушка под ней просит и практически вымаливает дать ей то, что хочет опьяненный похотью разум.       Однако Йеджи явно слишком умна для игр Рюджин, так что она перехватывает вторую руку девушки и тянет вниз по своему телу.       — Не торопись, — предупреждает Шин.       — Рюджин… пожалуйста!.. — для нее этого недостаточно. Она возвращает над ситуацией контроль, но девушка под ней недовольно смотрит на нее, а потом тянет собственную руку вниз, запуская под резинку нижнего белья.       — О нет, милая, так не пойдет, — Рюджин быстро хватает запястья девушки, наблюдая за ее безумным взглядом. — Ты будешь играть по моим правилам.       — Рюджин…       — Я сказала, ты будешь играть по моим правилам!       — Да, конечно, только сделай это уже по-быстрее! — скулит Йеджи, спокойно отдавая контроль любовнице.       Шин снимает с себя галстук, ухмыляясь. Она давно хотела устроить что-то подобное, но как-то все не могла пересечься с девушкой или у нее под рукой не было такой прекрасной вещи как галстук. Хван с интересом наблюдает за ней, спокойно протягивая соединенные запястья вперед.       — Сейчас я свяжу тебе руки, — она затягивает галстук на изящных запястьях, стараясь не смотреть на девушку, — потом привяжу к кровати, — перекидывает через «кольцо» ткань и выводит к петле, заводя внутрь и затягивая, — а после…       — Давно мы перешли на элементы какого-то БДСМ? — отшучивается Йеджи.       — Если ты не прекратишь говорить, я завяжу тебе глаза и запрещу наблюдать за тем, как буду доставлять тебе удовольствие, — по испуганным кошачьим глазам девушка поняла, что для Хван это весомый аргумент просто замолчать. — Отлично.       Привязав Йеджи к изголовью кровати, Рюджин вновь размещается между ног девушки, наслаждаясь видом. Вот она, ее любовница, связана черным галстуком, темно-русые волосы распластались по кровати в хаотичном порядке, рот приоткрыт в ожидании желанных губ, глаза прикрыты от удовольствия и нетерпения, а голое тело извивается от одного лишь темного взгляда любовницы.       — Ты прекрасна, — и с этой фразы она начинает изучать тело девушки, как будто она не проделывала это уже огромное количество раз.       Язык проходится по ключицам, опускается ниже и ниже, опасно задевая ареол соска. Хван продолжает извиваться, хоть как-то пытаясь натолкнуть любовницу на пылающую зону. Рюджин заглядывает в умоляющие карие глаза и сдается. Как бы ей не хотелось поиздеваться и помучать, собственное возбуждение пересиливало все это.       Когда сосок девушки оказался во рту любовницы, что-то щелкнуло в разуме Йеджи. Словно последние минуты она была в вакууме, лишенная ощущений и звука, а потом… бум! И вот весь спектр эмоций накрывает ее с головой, и с уст срывается протяжный стон удовольствия. По коже разносятся мурашки, между ног разгорается неистовый пожар, а руки так и просятся вырваться наружу. Хочется прикоснуться к любовнице, притянуть к ноющему от истомы месту и не позволять отстраниться, пока масштабный взрыв не накроет девушку с ног до головы.       Шин, словно ощущая натяжное желание Йеджи, одну руку размещает на второй груди девушки, продолжая то массировать, то играться с твердой горошиной соска, пока свободная рука плавно поглаживает живот, иногда спускаясь ниже, игриво царапая ногтем ткань на пылающей коже. Конечно же она знала, что Хван уже на грани. Тело поблескивает от испарины, дыхание все чаще сбивается, а вечно изгибающаяся девушка под ней и уже достаточно намокшее от возбуждение белье явно показывают, что все ведет к кульминации. Как бы не были прекрасны ласки, от них нужно было уходить.       Рюджин пару раз проходится по внутренней стороне бедра, игриво щекоча девушку. Хван продолжает молчать, издавая лишь звуки удовольствия. Тогда Шин решает проверить ее в последний раз. Она накрывает ладонью промежность девушки, надавливая и массируя круговыми движениями. Громкий стон, вырвавшийся со рта Йеджи, сразу же прерывается настырным поцелуем. Свободная рука Рюджин перемещается на талию, сминая под собой мягкую плоть.       — Рюджин!.. — просит девушка, и ее слушаются.       Пальцы ловко обходят резинку белья, сразу устраиваясь на возбужденном клиторе. Каждое касание опаляет. От них Йеджи готова растаять, лишь стоит ее любовнице сдвинуть ладонь на миллиметр. Нервы натянуты до такой степени, что понемногу становится неприятно.       — Не делай так больше, — проговаривает Шин, ускоряя темп круговых движений. — Пообещай.       — Обещаю, — выдыхает девушка, упираясь лбом в плечи девушки.       — Обещаешь что? — резко останавливаясь и опуская пальцы чуть ниже, спрашивает Рюджин.       — Я обещаю, что большее не буду дразнить тебя. Только прошу, всунь уже чертовы пальцы! — практически орет Хван.       После этих слов два пальца сразу же погружаются в разгоряченную плоть. Йеджи чуть ли не кричит от удовольствия, прикусывая кожу на плече любовницы. Рюджин же действует не спеша, то увеличивая, то уменьшая темп. Лодыжки девушки оказываются у нее на бедрах, стараясь притянуть к себе ближе.       — Боже, Рю, не останавливайся и я сделаю все, что попросишь, — губы инстинктивно находят друг друга, соединяясь воедино. Девушке приходится ненадолго освободить себе руки, получив в ответ недовольный стон. Йеджи явно возмущена внезапно покинувшим ее давлением.       Шин быстро освобождает запястья любовницы, позволяя ей наконец-то прикоснуться к себе. Они зарываются в светлые волосы, вынуждая остаться в таком положении. Языки любовниц борются в пламенном танце, пока пальцы Рюджин вновь возвращаются к пылающему центру возбуждения. На всю комнату разносятся несметное количество звуков. Стоны, тяжелое дыхание и соприкосновение мокрой кожи. Это лишь сильнее заводит обеих девушек.       Ощущая давление на пальцах, Рюджин добавляет третий палец, а большой располагает прямо над клитором, растирая возбужденный комочек нервов. Йеджи разрывает поцелуй, тяжело дыша. Неприличные стоны срываются с ее губ, пока Шин переключается на шею, покрывая каждый сантиметр мокрым следом. Она знает, что Хван в шаге от взрыва. Еще пара толчок и круговых движений, а после легкий укус в шею, и все тело девушки накрывает фейерверк ощущений. Пальцы на ногах подгибаются, руки вжимаются в спину любовницы, губы дрожат от полученной разрядки. Рюджин продолжает работать рукой, стараясь по максимуму продлить эти ощущения. Губы скользят по шее, иногда залезая на челюсть.       Когда Хван чуть отпускает, она перемещает руки на ключицы девушки, сжимая под собой. Губы вновь встречаются вместе, предвещая долгое продолжение.       — Что за звук? — отвлекается Йеджи, подмечая раздражающий звук. Рюджин что-то быстро мямлит ей в ответ, уже намереваясь снять рубашку, когда ее останавливают. — Это твой телефон.       — Я не буду отвечать, сейчас ты — мой приоритет.       — Рюджин, — строго предупреждает Хван, приобретая знакомый для всех вид: суровость и категоричность.       — О боже, ладно! — Шин быстро покидает ее, выискивая свою толстовку. Вынимая из кармана собственный телефон, она матерится себе под нос, замечая знакомое имя на контактном номере. — Это Донхёк. Я не буду брать трубку, он может подождать.       — Вы в отношениях, так что не может, — впервые за все время их непонятных отношений девушка дуется, слезая с кровати и следуя в ванную.       — Йеджи… — зовет Рюджин, следуя за ней. Взгляд направлен на всплывшее сообщение. — Я не уйду, пока мы не закончим.       — А мы закончили, — отвечает Йеджи, скрывая свой обнаженный вид белым халатом. Разворачиваясь, она встречает такой же внезапный расстроенный вид своей любовницы. Сегодня, походу, у них много новых ощущений: начиная от связывания галстуком, заканчивая проявлением какой-то привязанности.       — Донхёк просит меня вернуться в номер… — достаточно легко услышать недовольство и опечаленность в голосе Шин.       — Так иди, — отмахивается девушка, словно в этом нет ничего такого, хотя сердце екает от мысли, что ее покинут (и что она так и не прочувствовала Рюджин за эту ночь, хотя так хотела).       — Я не хочу, — честно отвечает Шин, — я… Я хочу остаться с тобой.       — Ты не можешь, у тебя есть обязанности перед своим парнем, — отвечает Хван, намекая на что-то непристойное.       — Мы не спим с ним вместе, если ты про это. Мой единственный половой партнер — это ты.       Конечно, это греет Йеджи сердце, но укол ревности, что ее Рюджин уходит по просьбе какого-то Донхёка, очень злит и расстраивает одновременно.       — Я хочу остаться с тобой. Я не хочу идти к нему, — она пинает основание кровати, зарываясь руками в светлые волосы. — Меня бесит, что я не могу остаться с тобой.       — Ну, возможно, в другой жизни ты делаешь это постоянно. Явно есть вселенная, в которой ты остаешься со мной, и мы прекрасно проводим время вместе.       Хван подходит к ней, опуская ладно на щеку девушки. Большой палец ласкает раскрасневшуюся от всего произошедшего кожу, а губы встречаются на полпути с чужими губами уже не в страстном и диком поцелуе, а нежном и тоскующем.       — Я хотела бы оказаться в этой вселенной, — честно отвечает Рюджин, подсознательно зная, что нарушает их договоренность.       Йеджи обнимает ее, плавно ведя к входной двери. Они продолжают целоваться, предвещая ближайшее расставание. Никто из них не хочет отпускать друг друга, впервые находясь со своими истинными мыслями наедине. Они хотят быть вместе, как бы не пытались доказать себе в обратном.       — В следующей жизни это будем мы, а пока… иди, — она целует Шин в нос, заправляя хаотично выбившуюся прядку волос. — Я напишу тебе, когда мы сможем встретиться.       — Выглядит так, словно ты выставляешь меня сразу после секса, — шутит Рюджин, обхватывая талию девушки в объятья.       — Давай будем считать, что я так и сделала. А теперь иди.       Йеджи смотрит уходящей вслед девушке. Она грустно улыбается ей, до последнего не желая разрывать зрительный контакт. Еще несколькими минутами ранее они разделяли интимный момент, полностью отдаваясь истинным чувствам. А сейчас им приходилось расставаться, как каким-то подростком в драме о запретной любви. Хван пыталась укрыть от себя, что сердце ныло от внезапно нахлынувшей тоски и осознания, что утром она может пожалеть о своих эмоциях и чувствах.       А пока что она будет думать как прекрасна Шин Рюджин — ее тайная любовница и предмет ненависти и обожания.