///
— Идиот, ты что сделал? — довольно грубо бросает Дилюк, приблизившись к лицу Кэйи, которого он впечатал в стену сразу же, стоило ему открыть входную дверь. — Негоже так приветстовать своего брата, — Кэйя усмехается в своей привычной менере, а Дилюку при виде этого лишь сильнее хочется ему врезать. — О чём речь? Строит из себя дурака? Хорошо. — Альбедо сидел в таверне, пил твой ёбаный ром, который на дух не переносит, и пустым взглядом смотрел в стену. Как ты это объяснишь? Во взгляде Кэйи некоторое время читается непонимание, но после оно стремительно сменяется сожалением. Дилюк это прекрасно видит, внутри что-то словно ёкает тревожно; «нет-нет-нет, только не это, не говори мне, что ты... нет», — эта мысль бьёт по голове, но он терпеливо ждёт того, что скажет Кэйя. — Я ему изменил. Эта фраза служит словно спусковым крючком. Дилюк всё же замахивается и достаточно сильно бьёт Кэйю по лицу, оставляя болючую ссадину в уголке губ. Тот в свою очередь шипит, но ничего против не говорит. Понимает, что заслужил. — Ударил бы тебя ещё раз, но это вряд ли поможет тебе понять то, насколько сильно ты проебался. — Я, блять, и так это прекрасно знаю без тебя! — восклицает Кэйя, отталкивая от себя Дилюка. Он закрывает глаза, опускаясь на колени, закрывая рот ладонью. — Знал бы ты, как меня сейчас от самого себя воротит. Дилюк видит то, как сейчас на самом деле тяжело Кэйе, но злость за такой поступок всё ещё бурлит где-то внутри. Тем не менее, он присаживается рядом с ним, откидываясь спиной на стену позади себя. Это холодит, остужает голову. — Ну и? Что ты вообще... — Дилюк не знает, с чего вообще начать распрос, потому что произошедшее до сих пор не укладывается в голове. — Я был пьян, — Дилюк фыркает, как только слышит начало: это вообще не удивляет. — А от него исходила такая сильная гео энергия, стихия, что я, — Кэйя запинается, пытаясь сформулировать мысль. — Кажется, это был... Чжун Ли? Так его зовут? Высокий такой, темноволосый.... Дилюк поражённо приоткрывает рот, поворачиваясь к Кэйе. Чжун Ли? Серьёзно? — И какого тебе, быть трахнутым богом? — Дилюк не может сдержаться от отчасти язвительного комментария. Кэйя на это лишь машет рукой, бросая короткое «О чём ты вообще», а Дилюк не может не добавить. — Что, ты его..? — Блять, заткнись, я не хочу об этом говорить. Дилюк хмыкает. Хочется сильнее надавить ему на жалость, но, кажется, ему уже достаточно. — Что мне делать теперь? — с долей жалости спрашивает Кэйя, поджимая губы. — Я так люблю его... Какой же я придурок. — Понятия не имею, — Дилюк чуть пожимает плечами. Если выбирать стороны в этой ситуации, то он будет лучше поддерживать Альбедо, чем Кэйю, увы. — Я бы на его месте тебя не простил. Со стороны слышится очередной вздох, полный своего рода усталости и непонимания того, что делать дальше. Дилюк сидит с Кэйей ещё некоторое время, а после прощается и идёт домой. Также не торопится, глубоко вдыхает прохладный ночной воздух, а возле винокурни решает немного прикурить. Слишком много за сегодня информации на него навалилось. Выкурив одну сигарету, он, наконец, заходит внутрь дома. Одна свеча потухла, а вторая продолжает тлеть, освещая небольшой клочок пространства вокруг себя; Дилюк решает оставить всё так, как есть, и, прежде чем уйти к себе в спальню, кидает короткий взгляд на спящего на диване Альбедо. Его лицо более расслабленное, чем несколько часов назад, и это отчасти успокаивает.///
Утром Альбедо будит солнечный луч, ловко проскользнувший сквозь приоткрытую занавеску. Он приподнимает голову, но сразу же морщится и с тихим стоном опускает её обратно на подушку. Какое скверное состояние и голова так раскалывается. Альбедо медленно открывает глаз и замечает на столике рядом стакан воды и какой-то мешочек; до него быстро доходит, поэтому он высыпает содержимое в стакан, помешивает чайной ложкой, а после делает пару глотков. Будучи учёным, ему не впервой пробовать нечто не очень приятное на вкус, поэтому и к этой смеси абсолютно никаких претензий не имеет, послушно допивает с небольшими паузами, вздыхает и возвращается в горизонтальное положение. На самом деле, Альбедо очень благодарен Дилюку. Не только за предоставленный алкоголь высшего качества, но и за понимание и заботу. Он обязательно отблагодарит его, только немного придёт в себя. В соседней комнате — кажется, на кухне, — слышится тихий звон. Альбедо чуть приоткрывает один глаз, это, к слову, даётся уже чуть легче, и в поле зрения сразу появляется Аделинда. Она чуть кивает в знак приветствия, а после плавно оказывается подле Альбедо, что уже принял сидячее положение. — Доброе утро, господин Альбедо. Мастер Дилюк интересуется, не хотите ли Вы отведать какого-нибудь травяного чая, или, быть может, Вы предпочитаете кофе? Можем также предложить Вам... — Ох, Аделинда, не стоит утруждать ни себя, ни Дилюка, — мягко перебивает её Альбедо, улыбаясь уголками губ. — Я и так доставил вам хлопот вчера. Аделинда лишь кратко и понимающе кивает и решает откланяться. Альбедо вздыхает, а его глаза тем временем снова невольно начинают закрываться, но он вовремя себя одёргивает, слегка мотая головой по сторонам, пытаясь отвести наваждение куда подальше. Спустя небольшой промежуток времени, в помещении появляется уже сам Дилюк. Его руки не пусты, они заняты небольшим подносом, где в свою очередь красуется чашка из, вероятно, дорогого сервиза, от которой вверх поднимается пар, а по комнате разлетается приятный аромат. — Как твоё самочувствие? — Дилюк решает не уточнять, про что именно речь, лишь протягивает Альбедо чашку чая, а тот не может отказать. Аккуратно берёт, обхватывая её двумя ладонями, и делает короткий глоток. По телу сразу же разливается тепло, а во рту остаётся приятное послевкусие. — Благодаря тебе и твоей заботе весьма неплохо, спасибо, — Альбедо легко усмехается, немного неловко потирая затылок, а Дилюк, словно завороженный, не может отвести взгляд; Альбедо идёт быть оживлённым, по сравнению с тем, что было вчера. — Чай очень вкусный, кстати. Ещё раз благодарю. Дилюк лишь улыбается, чуть отмахиваясь, демонстрируя тем самым то, что для него это не составляет особого труда. Альбедо тем временем невольно замечает слабую ссадину на костяшках правой руки Дилюка, но никак это не комментирует и вопросов не задаёт. Несмотря на своё вчерашнее состояние, перед тем, как банально вырубиться, оказавшись на мягком диване, он сквозь прикрытые глаза видел, что Дилюк куда-то уходит. В целом, можно было выстроить логическую цепочку и догадаться, что к чему. Догадки Альбедо лишь подтверждаются, когда они прощаются друг с другом и отправляются на свои рабочие места. В Ордо Фавониус Альбедо пересекается с Кэйей, видит покрасневший рубец в уголке его губ, но никак не демонстрирует свои эмоции по этому поводу. Кэйя же при виде Альбедо сразу меняется в лице, приоткрывает рот, словно хочет что-то ему сказать, возможно, извиниться ещё раз, но так и не решается, не может подобрать правильных слов, поэтому молча позволяет пройти Альбедо мимо себя, опуская взгляд в пол. Далее рабочий день проходит для Альбедо в привычном русле. Хоть в его голову периодически всё же закрадывались мысли по поводу всей ситуации, но он старался максимально их игнорировать, сосредотачиваясь на фиксировании своих наблюдений по поводу проходящего эксперимента. Только тогда, когда за окном уже начинает постепенно темнеть, Альбедо замечает, что у него отсутствует некоторая вещь; вероятно выронил вчера в таверне. именно поэтому он решает заглянуть туда на обратном пути до дома. Что касается Дилюка, то его день проходит достаточно спокойно. Только вот вечером, когда в таверне вдруг заявляется Чжун Ли, который каким-то просто невероятным образом являлся одним из виновников всего произошедшего, внутри вновь всё невольно закипает. Дабы случайно не сорваться, он просит Чарльза обслужить клиента, а сам выходит на улицу, бросив перед этим сухое «Добрый вечер»; рука сама тянется к очередной сигарете. Слишком часто стал курить. Тем не менее, Дилюк присаживается за столик, что стоял возле входа, и затягивается. Не сказать, что становится хоть немного легче, но тем не менее. Когда в поле зрения появляется Альбедо, Дилюк чуть поднимает голову, выдыхая дым куда-то в сторону. — Дилюк, я вчера... — начинает говорить Альбедо, но Дилюк сразу же понимает, о чём речь, ведь прошлым вечером обратил на это внимание. Именно поэтому он говорит Альбедо зайти в таверну и попросить у Чарльза, который в курсе и отдаст ему нужную вещь. Альбедо кивает и входит в здание, в котором в последнее время так или иначе стал появляться слишком часто. — Здравствуй, Чарльз, я... — вновь начинает говорить Альбедо, на что Чарльз лишь без слов кивает и сразу же склоняется над стойкой, начиная поиски на нижней полочке. Альбедо немного забавляет то, что эти двое даже не дают ему договорить, поэтому пускает тихий смешок, но лёгкая улыбка пропадает с лица, стоит ему краем глаза заметить сидящего за барной стойкой Чжун Ли. От него и правда так сильно веет гео стихией, что в целом становится в какой-то степени понятно, чем он так притянул к себе Кэйю. Только их разница в росте просто... глобальная, и нужно уж слишком быть пьяным, чтобы не заметить этого. Альбедо горько усмехается, принимая вещь, которую Чарльз всё же нашёл, благодарит, прощается с ним и выходит. Холодный воздух бьёт в лицо вместе с сигаретным дымом, который всё ещё выпускает Дилюк. Альбедо не находит ничего лучше и ничего другого, кроме как аккуратно перехватить сигарету из рук Дилюка и затянуться самостоятельно. Тот ничего не говорит, потому что без слов всё понимает. — Видел его? — спрашивает Дилюк, а Альбедо кивает, делая ещё одну затяжку, а после возвращает сигарету её владельцу. — Что дальше делать планируешь? — Я не знаю, правда, — Альбедо выдыхает, присаживается на свободный стул за столиком, подпирая голову ладонью. — Если сравнивать, то я даже рядом с ним не стою. — Стой, погоди, Альбедо, — начинает говорить Дилюк, не желая слышить то, что может быть сказано далее. — Тебе не нужно сравнивать себя с ним, понимаешь? — спустя несколько секунд получив неуверенный кивок, Дилюк вздыхает. — Послушай, не торопи себя, ты имеешь право всё обдумать и решить: как будет для тебя лучше. Об этом придурке даже думать не советую. Альбедо слушает внимательно, а на последнюю фразу пускает тихий смешок, пусть и пропитанный лёгкой грустью. Да, так будет правильно.///
Ещё одно столкновения происходит спустя несколько дней, снова посреди пустого коридора штаба Ордо Фавониус. Альбедо внутри переживает это уже более спокойно, чем в первый раз и даже готов выслушать Кэйю. А вот Кэйя в свою очередь даже сперва теряется немного. — Альбедо, — Кэйя видит лицо своего возлюбленного и понимает, насколько сильно же он проебался. Ему хочется назвать его ласково, как раньше, но язык не поворачивается. Кэйя лишь приближается к Альбедо ближе, опускается перед ним на колени и робко берёт его за руки, будучи готовым получить отказ, но его не следует. это обнадёживает. — Я... больше не пью и никуда не хожу, я... — Кэйя снова запинается, молчит пару секунд, прикрывая глаза, а после дополняет, поднимая голову и смотря прямо в глаза напротив, пусть и снизу вверх. — Я больше такого не допущу. Прошу тебя... На лице Альбедо, как и прежде, прочитать ничего нельзя. Он старательно контролирует свои эмоции сейчас, которые, на самом деле, вот-вот норовятся вырваться наружу, хоть и изначально казалось, что всё в относительном порядке. — Я хочу тебя простить, но не могу. Не сейчас, — Альбедо держит тон своего голоса, говорит размеренно, хотя некоторая приглушённость выдаёт. Альбедо чуть сжимает в своих ладонях чужие, а после мягко убирает свои руки от чужих, — по ним сразу же пробегается лёгкий холодок. — Наверное, нам стоит прекратить это? Так будет правильнее. Кэйя поражённо распахивает глаза, в отрицании слегка мотая головой, шепчет «Нет... умоляю», а Альбедо лишь закрывает глаза, будучи не в силах смотреть на всё ещё любимого человека. Фраза вышла размытая и чётко из неё вынести что-то просто невозможно, но на данный момент это всё, что он может сказать. Выдохнув, Альбедо говорит «Прости» и поспешно уходит. Слишком тяжело. Кэйя остаётся сидеть на полу ещё некоторое время, а после на ватных ногах идёт в свой кабинет. Там его накрывают эмоции: злость на самого себя вкупе с отчаянием. Всё, что было на столе, летит на пол. Все аккуратно сложенные бумаги рассыпаются по полу, застилая его словно снежный покров, а стоящая на поверхности лампа разбивается на осколки. Кэйя ещё раз бьёт по столу, а после снова падает на пол, опуская голову вниз. Хочется кричать во всё горло, просить всех архонтов сжалиться над ним и дать возможность всё исправить, но он лишь кусает губы до крови, сжимая руки в кулаки. По хорошему всё, что Кэйя сейчас должен сделать — это сдаться, отступить, но он не хочет оставлять всё вот так. Им обоим нужно время. После этой встречи, Альбедо тоже не особо спокойно, но он в отличие от Кэйи себя сдерживает и в своей лаборатории ничего не переворачивает и не разбивает на нервах, лишь закрыв дверь опирается на неё спиной и сползает на пол. Очень тяжело. Скорее всего, сегодня вечером он снова пойдёт в «Долю ангелов». Ему нужна на этот вечер хоть какая-нибудь компания, а если быть точнее, то компания Дилюка, ведь только он в курсе всей сложившейся ситуации. На работе Альбедо непозволительно сильно задерживается. Не сказать, что он занимался слишком активной деятельностью, просто периодически проваливался в своего рода оцепенение. Поэтому выходит из штаба он тогда, когда на улице уже совсем темно. Маршрут в голове уже выстроен, поэтому он без колебаний идёт в нужном направлении. Когда он приходит к таверне, то свет внутри уже практически не горит, ведь уже слишком поздно. Тем не менее, открыв дверь, он сразу же натыкается взглядом на Дилюка, — в полном одиночестве — который по привычке стоит подле барной стойки. Тот сразу же оборачивается, а Альбедо, стойко сдерживающий свои эмоции всё это время, ломается: за пару мгновений сокращает расстояние между ними, попадая точно в чужие объятия. Альбедо утыкается лбом в плечо Дилюка. Фраза «мы расстались» с вопросом на конце не может быть озвучена, поскольку расставания как такового и не произошло и фраза с этим словом не сказана. У Альбедо колотится сердце в груди, так сильно, что даже делает больно. Альбедо хватается ладонями за рукава рубашки Дилюка, сжимает ткань, дышит тяжело, зажмуривая глаза. Дилюк молчит, пытается приободить, слегка обнимая парня за плечи, а когда чувствует, что ткань собственной рубашки намокает, вздыхает, утыкаясь носом в светлые волосы, позволяет ему выпустить эмоции. Это нормально, это пройдёт.