Доверие.

Сухость во рту и лёгкая головная боль — вечные спутники кошмаров. Уже длительный период эти кошмары отступили, и Дань Хэну казалось, что его мучения наконец подошли к концу, но выводы оказались поспешными. Из липких и холодных объятий воображения вырывает стук в дверь. Он распахивает глаза и с тяжестью втягивает воздух. Ещё несколько секунд тупит взгляд в пол и сглатывает ком из вязкой слюны, выдыхая. — Эй, Дань Хэн! Куда ты там пропал? — из-за двери доносится женский голос, очевидно принадлежащий неугомонной Март 7. — Я сейчас выйду, — чуть хрипловато отвечает Дань Хэн и закрывает лицо руками. Глаза побаливают от столкновения со светом. Он трёт их и пытается сосредоточиться на том, чтобы подняться и проследовать в общий вагон. За дверьми же продолжался разговор. — Давай подождём его вместе с Химеко и Господином Янгом? — Иди вперёд, я догоню, — отзывается Келус. Март говорит ещё что-то, скорее бормоча себе под нос, а затем уходит, в то время как тот снова стучит в дверь. Дань Хэн чуть вздрагивает. За те недолгие мгновения тишины, Дань Хэн успел снова погрузиться в собственные мысли, потому Келусу приходится постучать несколько раз, но даже после этого ответа не следует. — Дань Хэн, ты в порядке? Могу я войти? — он придвигается к двери, чтобы прислушаться к тому, что происходит внутри. Парень поднимается с постели с лёгким кряхтением и подходит к той самой двери, открывая её. Он тут же встретился взглядом с Келусом, что сразу отпрянул. — Я слышал, как ты тяжело дышал, когда мы стучали. Всё нормально? — Просто кошмар, — спросонья голос звучит с лёгкой хрипотцой. — Не хочешь поговорить об этом? — Нет, я в порядке. Идём, нас ждут, — кивает слегка Дань Хэн и, огибая Келуса, выходит из спального вагона. Тот же поджимает губы, глядя ему вслед. Дань Хэн не был похож на человека, который стал бы лгать, но и вместе с тем он не из тех людей, что станут делиться своими переживаниями с кем попало. На душе было неспокойно, и ему казалось, будто от него скрывают что-то важное. Как минимум, это важно для самого Дань Хэна. Он тихо вздыхает и потирает лоб, затем направившись к остальным. *** Что же, с того самого момента проблемы сваливались одна за другой. Вся эта история со Стеллароном на Лофу Сяньчжоу покрыта мраком, а вместе с тем и прибытие Охотников, Кафки и Блэйда. Из-за них отдохнуть выдавалось нечасто, а потому драгоценные минуты передышки ценились по-особенному. Келус ступил на борт экспресса и сразу заметил стремящуюся к нему Пом-пом. Стоило оказаться внутри, как всё тело окутало ощущение уюта и тепла. Хоть и тот не так давно присоединился к экипажу, это место скоро обрело статус дома. Их приключения на Белобоге, сражения с Верховной хранительницей Коколией, заражённые марой рыцари с Лофу — всё это оставалось позади. Здесь спокойно и тихо. Запах кофе, который неспешно попивает Химеко за столиком, вечно записывающий что-то Вельт Янг. Проносящиеся за стеклом вселенные стали такой обыденностью, однако в те редкие моменты, когда взгляд на них задерживался, казалось, будто этот бесконечный космос нисходяще смотрел на тебя в ответ. Пом-пом сразу стала болтать ни о чём, жалуясь на всякие повседневные мелочи, тем самым вызывая тихий смешок парня. Она вновь напомнила о том, чтобы он заглядывал почаще, на что кивает, а затем удаляется в спальный вагон. Уже заворачивая к своей комнате, он остановился, бросив взгляд на двери в комнату Дань Хэна. За время их путешествий он выработал в себе немного странноватую привычку. Когда никаких дел не оставалось, а в собственной комнате становилось тоскливо и скучно, он шёл в архив, где привычно за книгами сидел Дань Хэн. Порой он даже не сообщал о своём присутствии, а молча заваливался на чужую постель и включал свой смартфон. Они редко разговаривали в такие моменты, просто в тишине скрашивали одиночество друг друга и, кажется, обоих это вполне устраивало. Пусть и Дань Хэн не был хорош в том, чтобы демонстрировать свои чувства, но ему очень даже нравилась компания их нового знакомого. Когда тому уже надоедали игры, он обычно устраивался поудобнее и смотрел в потолок думая о том, о сём, не замечая, как пролетает время, а затем засыпал. Дань Хэн, отвлекаясь от чтения, вставал из-за стола и накрывал Келуса одеялом, делая свет в комнате чуть менее ярким. Порой от этого Келус просыпался и прятал улыбку где-то в подушке. Им просто было хорошо рядом друг с другом без каких-либо условий. И сейчас, измученный сражениями и напряжёнными диалогами, он очень хотел бы просто раствориться в том тепле, которое возникало рядом с этим парнем. Развернувшись, Келус с негромким характерным звуком открывает дверь и улыбается, заметив сидящего за столом Дань Хэна. Уже привычно заскакивает внутрь и валится на кровать, включая какую-то мобильную игру. Другой сидит молча какое-то время, а затем, сделав пару кликов по экрану, поворачивается к нему и складывает руки на груди. Из-за своего обычного чуть хмурого выражения лица в такой позе он выглядит весьма сурово, что не может не отдать напряжением по всему телу обратившего на этот взгляд внимание. — Нам нужно поговорить. Келус сглатывает, чувствуя неладное, и тут же откладывает мобильный, поднимая глаза. — В чём дело? Что-то случилось? — он притихает, поджав губы, — Это что-то о твоей связи с Лофу Сяньчжоу? Дань Хэн открывает глаза чуть шире, услышав это, а затем отводит их в сторону, выдохнув. — Нет… Это о тебе. И обо мне тоже, — снова поворачивается. — Вот как… Я тебя слушаю. В это время Келус стал перебирать в голове кучу вариантов того, о чём же может пойти разговор. Может, Дань Хэну надоело, что он вот так беспардонно приходит к нему на постоянной основе? Может, это ему одному казалось, что им хорошо вместе? Но всё это было слишком печально. Он был уверен, что это не так. Будь это правдой, Дань Хэн бы ни за что не укрывал его, подоткнув подушку. Что уж говорить о тех случаях, когда они засыпали вдвоём? Ему оставалось лишь остудить свой пыл и слушать парня. Нечего гадать, когда можно узнать обо всём из первых уст. — Мы с тобой проводим много времени вместе. И, честно говоря, за это время я привязался к тебе. Келус едва ли не замирает после этих слов. Не каждый найдёт силы, чтобы признаться самому себе в привязанности к кому-то, а другому — и подавно. К тому же Дань Хэн совсем не представлялся одним из тех, кто сможет так. На самом деле у него были сомнения, может ли вовсе тот испытывать что-то наподобие привязанности. Он стал слушать ещё внимательнее, чем прежде. — Мне казалось, что ты хороший друг и напарник, на которого я могу положиться, — для Келуса это звучало как прощание, — Но я оказался не прав, — да, это точно прощание! — Я стал замечать, что мои чувства похожи на что-то большее. Сердце рухнуло куда-то вниз, пропуская пару ударов. Келус был достаточно умён и сметлив, чтобы понять, к чему ведёт его собеседник. Сказать, что он сам не думал об этом, будет самой настоящей ложью. Как не задуматься о таком, когда первое, что ты увидел после пробуждения, это чьё-то лицо? Весьма красивое и так гармонично смотрится в такой близи. Куда ещё хуже, когда взгляд сам по себе то и дело падает на тонкие губы, что манят к себе. Не единожды он думал: «Каковы губы Дань Хэна на ощупь? Мягкие или сухие? Есть ли у них особый вкус?». И желание узнать ответы росло в геометрической прогрессии. Но он старался не допускать мыслей о причинах появления этих вопросов. Чувства усложняют всё. Поняв, что влюблён в Дань Хэна, Келус бы точно сошёл с ума, ведь тяжко понять, что на уме у этого парня, а страдать от невзаимной любви, которая может испортить их отношения, совсем не хотелось. Но видимо Дань Хэн имел несколько иные убеждения на этот счёт, раз завёл этот разговор. И Келус был настолько ошеломлён, что не мог ничего ответить на это, а Дань Хэн воспринял это неверно. — Я не жду от тебя ответа и не тороплю. Я просто решил, что ты должен знать об этом, — проговаривает как ни в чём не бывало и уже поворачивается обратно к столу, как его останавливают. — Стой! Нет! — голосит Келус, хватаясь за колено парня и придвигается к нему, — Ты всё не так понял. Я просто… Я просто тоже думал об этом и не ожидал, что это… Ну, взаимно. Дань Хэн поджимает губы, задумавшись, а после всё-таки отворачивается, уткнувшись в экран. — Хорошо, я тебя понял, — бросает из-за спины. Келус остаётся в замешательстве. То есть Дань Хэн только что признался ему в чувствах и после этого просто вернулся к чтению? Рука так и зависает в воздухе, а он с недоумением смотрит на спину этого парня. Пожалуй, только Дань Хэн может так поступить. «Где хоть толика романтичности?» — думал про себя. Но да, человек, в которого он влюбился, именно такой. Это заставляет посмеяться над самим собой и подняться, подойдя к нему и развернув к себе его, а он тихо охает от неожиданности. — Это всё, что ты можешь сказать мне, Дань Хэн? — с лёгкой усмешкой проговорил Келус. — А что ты ещё хочешь услышать от меня? — кажется, он и вправду ничего не понимал. Один уголок губ забрался чуть выше другого. Келус упёрся руками в стол позади, сокращая расстояние между ними, и застыл в паре сантиметров от столь желанных губ. — Ты уверен? — наконец, Дань Хэн догадался, к чему тот ведёт, — Нам не следует совершать поспешных поступков. Для начала стоит притереться друг к другу, привыкнуть к новой роли… — он не договаривает, так как его губы всё-таки накрывают в долгожданном поцелуе. В начале Келус касается их весьма невинно. Губы оказываются слегка суховатыми, отчего невольно проводит по ним языком, дабы увлажнить. Никакого особого вкуса они не имели. А может стоит лишь распробовать? Он кладёт большой палец на подбородок парня и чуть надавливает. Приоткрыв глаза, он замечает, как тот хмурится, но было очевидно, что дело не в неприязни, а в том, что он был смущён. Тем не менее уста приоткрываются, впуская внутрь чужой язык. Этот поцелуй выходит неторопливым и нежным, но оба хорошо передают чувства, что лелеяли душу. В какой-то момент Дань Хэн кладёт ладонь на талию Келуса и приподнимается, усаживая того на постель и сев рядом. Тот же явно не терпит и миллиметра расстояния между ними, занимая место уже на его коленях. Руки собираются вокруг шеи, а торс жмётся к другому. Никто из них не торопится разорвать поцелуй, Дань Хэн терпеливо вдыхает воздух через нос, а Келус лишь изредка отстраняется, делая короткий вдох. С каждым мгновением этот поцелуй становился более настойчивым и страстным, жар расходился по всему телу, и оба чувствовали, как ниже пояса скапливалось напряжение, отчего все чувства обострились. С шеи ладонь скользнула по тёмной тонкой ткани, ощупывая рельефы под ними, и остановилась где-то на груди. Голова Келуса давно опустела, ни единой мысли — лишь возбуждение, что напоминало лихорадку. Он часто чувствовал, будто бы рядом с Дань Хэном ему чего-то не хватает, и сейчас, ощущая его касания и сплетая с ним языки в поцелуе, понял, что это именно оно. Кто бы мог подумать, что столь холодный снаружи парень может доставлять удовольствие, даже не заходя слишком далеко? — Погоди… — шепчет в губы Дань Хэн и перехватывает ладонь Келуса, что уже стала спускаться ниже, — Мы не должны так торопиться, — чуть отстраняется, вытирая тыльной стороной мокрые губы, и отводит глаза, — Если мы поспешим и совершим ошибку, то оба будем жалеть, а нам ведь ещё вместе путешествовать на экспрессе… — Дань Хэн… — Келус с изумлением смотрел на него. Ему не было ясно, как человек может сочетать в себе эту невинность, смущаясь на его глазах, и сильный, храбрый дух. — Дань Хэн, — вновь обращается и кладёт руку на щёку, повернув того к себе, — Нам ведь обоим сейчас хорошо, да? — он кивает, — Так, почему бы просто не наслаждаться моментом? Если постоянно думать о последствиях, то ты никогда и ничего не сделаешь. Не проще ли жить настоящим? — наклоняется и целует его в лоб. — Мх… — вздыхает тяжело и накрывает ладонью глаза, — Возможно ты прав, но я просто… Просто не хотел бы испортить те отношения между нами, которые мы имеем сейчас. Келус аккуратно убирает руку в сторону и заглядывает в глаза, улыбаясь. Дань Хэн смотрит в ответ снизу вверх чуть печально и прижимает его к себе в крепких объятиях. Улыбка Келуса становится ещё шире, ведь такой Дань Хэн будоражил до мозга костей — нежный и милый, он показывал эту сторону не каждому встречному. Как и любому другому человеку, Первопроходцу очень даже нравилось чувствовать себя особенным. Он зарывается пальцами в недлинные волосы и чуть гладит Дань Хэна, замечая, что тот, прикрывая глаза, уж шибко был похож на кота. — Послушай, Дань Хэн, если все эти чувства настоящие, то ничего не случится. Разве я не прав? Просто расслабься, — наклоняется и, уткнувшись лбом в лоб, тянет уголки губ в разные стороны, — Всё будет в порядке. Доверься мне, Дань Хэн, — он прижимается чуть ближе, его голос будто бы подрагивает слегка от волнения, а расстояние между губами медленно сокращается. Дань Хэн смотрит в его глаза и сглатывает, ведь очевидно побороть свои страхи не так просто, но… Он доверял Келусу. Тот на практике показал, что не подведёт, и парень был уверен, что и в этот раз тоже, поэтому, укладывая ладонь на поясницу, подталкивает слегка и целует. В этот момент Келус с шумом втягивает воздух через ноздри, будто у него дыхание спёрло. Ему дали зелёный свет, а значит пути назад нет. Целуя теперь рьяно и нетерпеливо, тот стал запускать руки под верхнюю часть одежды Дань Хэна. Его физическая форма даже слегка вызывала зависть. Под прикосновениями чужими мышцы напрягались, и было одно удовольствие проходить по ним пальцами и сжимать упругую ткань. Они постепенно спускаются ниже, откуда их убрали чуть ранее, и, добравшись до поясов, слегка небрежно пытаются расстегнуть их. В то же время с плеч сползает плащ, оставаясь где-то под Дань Хэном, и становятся полностью видны его крепкие руки. Его дыхание сбивается, он смущается, но быстро собирается с мыслями, и отправляет в сторону уже кофту Келуса, запуская руки под его свободную футболку. Это вызывает некоторое чувство несправедливости внутри последнего, и тот поддевает водолазку Дань Хэна, стягивая с него, пока он оглаживает талию и задевает большим пальцем сосок. На лице Келуса мелькает ухмылка от подобного туше, что странно отзывается внутри Дань Хэна, и он смещает руку на грудь и теперь сжимает его двумя пальцами. Келус что-то невнятно мычит и наклоняется к шее чужой, оставляя на ней короткие поцелуи, а ниже, уже не стесняясь, использует язык и зубы, зная, что эту часть тела никто не увидит, потому как навряд ли сам парень позволит этому случится, и одежда его настолько закрыта, что не разглядеть. Руки же пролезают сквозь расстёгнутую ширинку и нащупывают ещё мягкий член под тканью нижнего белья. Дань Хэн стискивает зубы, но не отталкивает, хоть и чувствует позыв в душе. Знает, что это лишь его предрассудки, и, пытаясь отвлечься, приникает к плечам, но Келус отстраняется, чтобы снять с себя футболку. Их зрительный контакт оставался неразрывным, и это заводит обоих, из-за чего, как только футболка оказывается в стороне, они снова сплетаются в страстном поцелуе, будто ими управлял неутолимый голод. Дань Хэн обвивает руками тело парня и разводит ладони, скользя по гладкой коже. Келус казался ему слишком идеальным, созданный по подобию таких великих существ, как эоны. Возможно ему и было далеко до них, но как минимум он был чем-то большим, чем обычный человек. Иначе как бы он смог удержать в себе силу Стелларона? Тот запускает руку под резинку от белья и обхватывает пальцами член, что на ощупь был средних, весьма приличных размеров. Не торопясь, рука начинает двигаться вверх-вниз, а дыхание Дань Хэна становится чуть обрывистым. Дабы не смущаться одному, он просовывает руку под брюки Келуса и в начале сжимает ягодицы, а после чуть раздвигает их и подушечкой указательного пальца, разглаживает кольцо мышц. Келус укладывает одну руку на плечо и сдавливает его, немного выгнувшись. Тем временем член Дань Хэна уже твердеет, Келус мягко гладит головку, но тот его отодвигает и укладывает на лопатки. — В чём дело? — с небольшим волнением произносит, — Ты хочешь остановиться? — Нет, — говоря это, Дань Хэн смущённо отводит взгляд, — Тебя нужно подготовить. Тот усмехается, глядя на едва раскрасневшееся лицо Дань Хэна и кивает. Он же, воспользовавшись синтезом, легко получает в свои руки тюбик с лубрикантом. Для начала откладывает его, чтобы стянуть с парня брюки вместе с нижним бельём, закидывает ноги на плечи и подтягивает к себе тюбик, выдавливая на пальцы немного содержимого. Холодная жидкость вызывает мурашки по коже, а когда один палец оказывается внутри, Келус прикрывает глаза, вздыхая. Медленно Дань Хэн начинает двигать им, позволяя нижнему привыкнуть. Каждый его взгляд, каждое его прикосновение сквозило заботой. Келус притягивает его к себе и целует, снова зарываясь в тёмные волосы, стягивает их, стараясь расслабить таз и отдаться тем ощущениям там. Было непривычно и странно первые мгновения, но со временем они стали казаться ему приятными. Количество пальцев увеличивалось, а взгляд невольно был направлен на ширинку Дань Хэна. Пусть и член не был «сверхбольшим», но тем не менее размеры внушительные, и Келус представить себе не мог, каково будет почувствовать его внутри, ведь это нельзя было сравнить с пальцами. Дань Хэн доходит до трёх пальцев, прежде чем вытаскивает их. Чистой рукой он разворачивает парня и ставит в коленно-локтевую, подложив подушку так, чтобы ему было удобно. Вновь взявшись за лубрикант, выливает добрую часть на свой член и отверстие. — Ты готов? — спрашивает с некоторым волнением. Всё дело было в том, что уж очень ему не хотелось навредить новообретённому возлюбленному. — Готов, — без толики сомнений выдаёт Келус, — Только дай свою руку, — раскрывает одну из ладоней и ждёт, пока Дань Хэн вложит свою. Тот делает это, переплетая между собой их пальцы, и аккуратно входит внутрь, останавливаясь ненадолго, когда просовывает головку и входит до середины. Келус сжимает ладонь чужую в своей и опускает голову, громко выдыхая. Он чувствует, как поясница отдаёт болью и ноги с руками начинают подкашиваться. Этот парень прошёл через многое, но сейчас, только перед ним, был слабым. — Подожди… Мне тяжело, — приподнимается и кладёт подушку под живот, опускаясь корпусом на постель. Дань Хэн всё это время терпеливо выжидает, пока тот займёт удобную позу, а после прижимается и целует в висок. — Всё в порядке? Ты хорошо себя чувствуешь? — М… Да, — голос, раздающийся над самым ухом, окутывает теплом и даёт почувствовать себя в безопасности, прибавляя уверенности в том, что происходит, — Ты можешь двигаться. Брюнет кивает и кладёт руки на талию, с прохладцей начиная совершать толчки. Келус старался ровно дышать, но всё сбивался, ощущая стенками, как погружается внутрь член. Каждый раз, когда тот снова входил по самое основание, он сжимался, собирая под пальцами простынь. Дань Хэн нервно сглатывал от этого чувства, когда каждый миллиметр его органа был окружён тёплыми и влажными мышцами. Это сладостное ощущение отдавалось в груди, где телесное удовольствие смешивалось с нежной симпатией к тому, кто уверенно отдался. Толчок за толчком, парень набирал темп, а возбуждение росло, скопившись в тугой узёл. Перед глазами уже всё будто плыло, и ему хотелось всё сильнее вбиваться в это тело, пытаясь пробраться как можно глубже, но он старательно держался. И Келус будто чувствовал это. Отчасти ему становилось страшно. Он понимал, что не сможет выдержать такой напор, и то, что Дань Хэн не позволял себе ему вредить успокаивало. Максимум, во что выливалось его напряжением, это в то, как сильно он сжимал в руках чужую талию, но это не приносило дискомфорта — Первопроходцу доводилось принимать на себя удары посильней. И всё же скоро темп стал куда быстрее. Раздавались тихие шлепки, когда таз ударялся об ягодицы, но Дань Хэн пытался контролировать это, чтобы Март 7, находившаяся прямо за стенкой, не услышала больше того, что положено. Что уж говорить о Химеко и Вельте? Не хотелось бы, чтоб их застали. Но чего не мог контролировать Хэн — так это хлюпанье смазки, что наполняла Келуса изнутри. Первое время его впрямь это смущало, но с интенсивностью толчков, ему было совсем не до этого. Член задевал чувствительные ткани и мягко двигался между стенок. Рука уже сама потянулась к члену, приближая окончание для него. Дань Хэн взялся за его предплечья, потянув на себя, что заставило того прогнуться сильнее. Он уже стал тихонько постанывать в одну из подушек, пока его член тёрся о другую. Верхний едва осознавал, как всё возбуждение стало сходиться к головке, но всё же до того, как он излился, смог это понять и отстранился. Келус тут же повернулся на спину и притянул его к себе, окольцовывая пальцами их члены, пока губы припали к другим, прерывисто и влажно целуя. Взгляд окончательно покрывается мутной пеленой, когда семя выходит наружу, и он свободной рукой прижимает к себе Дань Хэна, надавив на затылок, чтобы простонать приглушённо в его уста. Он продолжает двигать рукой, пока то же самое не происходит и с тем. Дань Хэн в свою очередь лишь сильно хмурится, прикрывая глаза, еле удерживаясь, чтобы не свалиться на Келуса, но тот сам подталкивает его, чтобы он прилёг рядом и обнимает, снова и снова покрывая поцелуями. — Келус… — шепчет, едва слышно, — Спасибо. Парень тут же заливается смехом. — Ты правда сейчас благодаришь меня за то, что мы переспали? — он проговаривается сквозь смешки. — Я не… — хмурится и отводит взгляд, — Я не это имел ввиду, — вздыхает, а затем снова глядит в глаза напротив, — Я хотел сказать «спасибо» за то, что ты доверяешь мне и оправдываешь моё доверие. Смех тут же затихает, и ему на замену приходит смущение. Келус чешет затылок и неловко улыбается. — Всё в порядке, ты не должен за это благодарить… Это само собой разумеющееся в отношениях двух людей. Но раз так… Тебе тоже спасибо, Дань Хэн. Они обнимаются, а вскоре разочарованно вздыхают, думая о том, что им предстоит убрать за собой, прежде чем они смогут отдохнуть, но даже это не способно развеять ту сердечно-медовую атмосферу между двумя влюблёнными.