Венские вафли

      После случившегося под горами Загрос участники диверсионно-разведывательной группы ещё очень долго находились в состоянии тяжелейшего стресса. Их допрашивали словно иракских партизан. Было так мерзко, что «свои» нагло расхаживали в химической защите, заглядывая в своеобразно оборудованные комнаты для допроса, и задавали гадкие вопросы. Будто разведгруппа была в чем-то виновна. Им нельзя было трепаться о произошедшем, у них был контракт. Будто ЦКВС заранее знали, что «Целус» — это не эпицентр химоружия Саддама, а рассадник вампиров. Так их называл Салим. Сам Джейсон в душе не чаял, кто они такие на самом деле. Им никто об этом не думал говорить, даже Рейчел, которая решила продлить свой контракт офицерской службы ещё на год. Она задницу свою рвала, чтобы пробраться на это место, поэтому не хотелось потерять его, только получив. Потом она уйдет по общей причине — этот ужас не вынести без отвлечений. Кошмары, не дающие спокойно уснуть, стали обыденностью. Ребятам чаще всего снились монстры. Также появились различные галлюцинации, связанные с демонами: слуховые, зрительные, тактильные. Боязнь, что каждая ночь, каждое затмение солнца призовет их, коснулась каждого. Колчек, как и обещал, после заполнения сотни документов и дачи показаний, напился в хлам. Такой, что его двое морпехов еле дотащили до дома. Он рьяно орал что-то про ебучих иракцев, их проклятую страну и Али-Бабу в её главе. Хотя один представитель семитского народа всё же запал ему в душу. Османа отпустили у пастушьей хижины. Дома его ждал сын. Пехотинцы договорились с лейтенантом о неразглашении всего. Эрик противился долго, не изъявляясь брать на себя такую огромную ответственность, в конечном же итоге сдаваясь. Ох, если бы об этом кто-то узнал из ВВС США, его бы выгнали за считанные секунды, а этого он себе позволить не мог. Колчек же сблизился с иракцем настолько сильно, что искренне говорил: «Меня и Салима связывают братские узы». Салим всем твердил, что не позволит никому и ничему помешать ему вернуться домой, к Зейну. Группа помогла ему в этом. Никто и не намекнул на то, что с ними был союзник. «Невозможно, блять, сказать в лицо ЦКВС, что мы сдружились с парнем, который нихуя не за Америку и вообще немного лейтенант республиканской гвардии Ирака! Ты хоть знаешь, что, блять, они сделают с ним?» — цитирование слов Джея во время жаркого спора на тему отпустить ли их нового вражеского друга. Осман слышал этот разговор. Он уважал Джейсона, пускай тот и был для него человеком сложным — прагматиком, ненавидящим Ирак, но отныне проживающим в нём. Город Бадра стал обителью Джейсона и Салима. Ник Кей практически сразу определил планку взаимоотношений этих двух. Долго шутил про межрассовое гейское порно в стиле лейтенантов, но мгновенно пресекался несколькими злыми взглядами. Салим был мусульманином, произнёсшим Шахаду. Для его веры гомосексуализм был синонимом слову харам. Джейсон же даже слов таких не знал, но при двух офицерах по фамилии Кинг раскрываться в образе пидора не хотелось. В этом с магометанином они были схожи. Связались Джей с Османом с помощью самого Аллаха, ведь у них даже телефонных номеров друг друга не было. Нашли бы у них на базе клочок с цифрами — всё, Салим никакого Зейна бы не увидел. В итоге сына он успешно проводил на учёбу в Англию. Переживал, волновался, но отправил. Один жил недолго. Неожиданный гость в лице первого лейтенанта корпуса морской пехоты жадно впился в губы, целуя мужчину после десятимесячной разлуки на пороге иракского дома. Сердце сначала дрогнуло от неожиданности, потом усиленно забилось и велело довериться, приютить этого грязного после долгой дороги, выпившего целый литр воды по приезде, мужчину. Теперь Джейсон жил в уюте. Был сыт, духовно просвещен и счастлив. С иракцем никак иначе не могло быть. Но с проходящими днями Джей начал чувствовать кое-что помимо безграничной радости от совместной жизни — огромный пульсирующий комок вины, который оседал камнем где-то в районе желудка. Вина имела основание и постоянно напоминала о себе. Появлялись мысли, что только Салим ухаживал и двигал их отношения вперёд. Ведь морпеха постоянно вкусно кормили и нежно заботились о состоянии здоровья, а также следили за эмоциональной составляющей, помогая справляться с тревожностью и паническими атаками. Со своей стороны, оставалось только целовать, целовать до беспамятства и успокаивать любимого человека после ночных кошмаров. Беспокойный сон вызывал волнения у обоих. Если Джейсону приходил во снах только потухший взгляд девушки с КПП, да небольшая горстка вампиров, то Салиму являлись все ужасы минувших событий. Он стыдился своих ежечасных пробуждений, хотелось спрятать свои слабости, но его нежно обнимали, одновременно беря холодную руку в широкую теплую ладонь, целовали в лоб в знак поддержки и что-то шептали на ухо, помогая справляться с мучительными мыслями. И вот Колчек твёрдо решил — пора проявить себя, сделать что-то для его любимого. Например, приготовить. А что может стать лучше венских вафель?

***

      Пехотинец на кухне мастером точно не был, его мужчина был, а он — совершенно нет. Он всю осознанную жизнь питался либо пивом, либо всеми двадцатью четырьмя видами армейского сухпайка. Так что такая гастрономическая роскошь, как венские вафли, создавалась им впервые. Вафельницу в доме Османа он обнаружил случайно. Искал новую пару носков — нашёл вафельницу. Пока Салим ушел в посольство для решения гражданских вопросов, Колчек завоевал место у плиты. Открыл первый сайт и процесс пошёл. Кухонные весы не были найдены, поэтому пропорции составлялись на глаз и через «сколько грамм в стакане» из гугла. Шаг 1: Как сделать классические мягкие венские вафли на молоке? Подготовьте для этого необходимые ингредиенты. Сливочное масло заранее достаньте из холодильника и оставьте при комнатной температуре, чтобы оно стало мягким. Муку просейте через сито для насыщения кислородом. Проблемы начались здесь. Если масло было легко определить в холодильнике, то найти муку стало вопросом насущно тяжёлым. Обрыскал каждый шкафчик и наконец-то нашёл её, та была в самом дальнем углу, у специй. Масло быстро бы растаяло, так что нужды доставать его заранее не нашлось. В этой дикой восточной стране стояла невыносимая жара. Или же проблемы начались несколько позднее, когда он криворуко, доставая завернутую упаковку муки, взялся не за тот край и одним движением вывалил всё содержимое на пол, вдобавок роняя пакет. — Ахуенно, блять, — процедил товарищ, собирая муку с пола ладошками. Но, понимая бесполезность и высокую затратность времени на уборку, он решает забить и отложить это дело на потом. Когда вафли будут печься, тогда и подметет. Главное — успеть до прихода Салима. Шаг 2: Для приготовления теста возьмите глубокую чашу, чтобы при взбивании не летели брызги. В чаше соедините мягкое сливочное масло и сахар. Смешайте. Для этого можно воспользоваться миксером. Чаша была найдена самая объёмная и глубокая. Миксер был включён на максимальную мощность. Приготовление шло относительно хорошо, но вот рука дёрнулась и брызги всё же полетели во все стороны, украшая небольшими каплями стол и стены. В эту секунду Джейсон почувствовал себя бытовым инвалидом, который ни на что не способен. Даже если и так — нет времени отчаиваться, близок момент возвращения Салима, необходимо сосредоточиться. Напустив на себя серьёзный вид, он вроде как собрался с мыслями. Шаг 3: Затем влейте в чашу молоко и добавьте яйца. Вмешайте их в тесто. Яйца он промыл, разбил в миску и добавил молока. Тут всё было предельно просто и без приключений. Масса получилась почти такая же, как на фото. Шаг 4: Постепенно подсыпайте муку с содой и замешивайте тесто. Количество муки может отличаться от указанного в рецепте, поэтому не всыпайте сразу всю. В количестве муки ориентируйтесь по консистенции готового теста. — Какой, нахуй, ориентироваться? — риторический вопрос летит в экран мобильника и военный сдаётся. Закрывает сайт и набирает по видеозвонку Кея, почти сразу видя знакомого. — Привет, Джейсон, — слышится с той стороны телефона. — Чё у тебя с лицом? Колчек вглядывается в тёмную часть экрана, рассматривая свое лицо в муке. Пытается стереть с носа следы проявления своего рукожопия, но ничего не получается. — Кокаин нюхаю. Мне нужна Рейчел, брат, — лейтенант переворачивает камеру на столешницу и сержант громко смеется. Всё в муке. Абсолютно всё. — Господи, что ты делаешь? — Не произноси имя Господа в этом мусульманском доме. Я готовлю суперские мягенькие венские вафельки. Оппонент, хохоча, зовёт свою девушку к себе. Та, здороваясь с бывшим подчинённым, впадает в шок от увиденного. — Будь я на месте Салима — убила бы тебя. Не намочите всё то, что рассыпали, лейтенант, — приказом отдаёт Рейч, садясь поудобнее у экрана. — Добавляй по маленьким порциям муку, аккуратно. Тесто должно получиться довольно-таки густым, важно не переборщить с количеством муки. — Ты настоящий друг. С меня пиво. — Думаю, в Бадре нет достойных пивных магазинов. — Ошибаешься. Но спасибо тебе за помощь. Телефон отключает, откладывая в сторону. Постепенно наступает момент кульминации. Неуверенно мешая смесь, Джей матерится себе под нос. В его голове возникает несколько вопросов. Что за мастера кулинарии делают хорошее тесто? Кому они продали свою душу? Пятым шагом остаётся залить всё в формочки и прижать крышкой в вафельнице. Повезло, что, пока он это делал, жидкость не растеклась по всей железной форме и не придётся потом усиленно драить ещё и сам прибор для приготовления. Уборки и без этого достаточно. Каждые пять секунд Колчек заглядывает внутрь вафельницы, поднимая крышку вверх и наблюдая за процессом. Боялся сжечь первую порцию, но так делал лишь хуже, не давая прожариться тесту сверху. В нижней части они, конечно же, пригорели, но попробовать он решился. Торжественно: его первая вафля. — Как дерьма вкусил, — звучит довольно расстроенный голос. — Блины ебучие. В попытках исправить, пробует свою адскую смесь дополнить бо‌льшим количеством сахара и масла. Может этого было мало в начале? Пока «блины» пекутся, наступает долгожданная уборка. Сначала на пол летят остатки муки со стола, затем на полу происходит ревизия злаковых культур. В носоглотку пробираются мелкие частички и мужчина громко чихает и настолько сильно, что затылок покалывает от резкой боли. Джейсон по привычке говорит: «Альхамдулиллах». С мусульманином ведь живёт, приучился. — Ярхамукя-Ллаху, Джейсон. Шокированный младший резко оборачивается вправо, выпученными глазами смотря на Салима Османа в дверях. Видимо, он был настолько увлечен, что не услышал, как тот вошёл. Наверное, стоило что-то объяснить, например, возникновение данной ситуации — половина кухни была в муке, мужчина тоже был в муке, в миске находилась непонятная полужидкость, если кратко — царил хаос. Вдобавок, из вафельницы резко повалил дым. — Куда уже лучше, — негромко произнёс морпех, доставая сгоревшую еду из прибора. Всё пошло через жопу. Однозначно, отстаивать честь страны легче, чем готовить. — Что с твоим лицом? — иракец подходит к мужчине, кладя ладонь на щеку южанина, недолго рассматривает припудренное хмурое личико напротив. — Я заебался, что только ты готовишь и решил сам сделать злоебучие вафли, — жалуется. Брови нахмурены, взгляд опущен. Сейчас он сильно напоминает кота, который залез под хозяйскую кровать и весь испачкался в пыли. — Давай сделаем их вместе, Джейсон? Я лишь помогу тебе, но всё остальное — выполнишь самостоятельно. Говоря это, Салим Осман пробует прошлую, не сгоревшую порцию вафель. После чего выдаёт, что на венские они не похожи. После иракских пайков его рецепторы и вкусовые сосочки уже ничего не возьмёт. — Бля, я у тебя бытовая калека. — Зато ты самый, — Салим проводит большим пальцем по мужским губам, убирая следы муки, — самый лучший мойщик посуды, которого я знаю, — шутит Салим под громкое цоканье. Морпех пытается убрать чужую руку, но два военных друг против друга — страшное дело. — Скажи мне, что делать. А я приготовлю сам. Упертость Джейсона ещё не раз была и будет побеждена его вражеским партнёром. В итоге готовили они оба, Салим рассказывал о своем походе в посольство, а также Джейс — про звонок их друзьям.

***

— Наши вафли получились ахуенными, — восхищается Джейсон, уплетая уже пятую штуку за эти три минуты. Соус, который умело подобрал старший, идеально подходил к блюду по сладости. — Все благодаря тебе, Хубби. — Я тоже люблю тебя, Осман, и люблю твою готовку. Спасибо тебе. В следующий раз Джей снова попытается удивить своего партнёра кулинарными шедеврами, выбор падёт на фалафель. Блюдо получится вкусным, с достаточным количеством пряностей, с любовью.