Инстинктивно мышцы ануса напряглись, чувствуя, на что теперь нацелился мужчина.
— Нет…нет…не надо…прошу тебя
— Куда делась твоя решимость? Неужели я так сильно тебя измотал? О мое возлюбленное дитя, тебе еще столько предстоит испытать — властно рука погладила по русой голове и
Слов не потребовалось, чтоб Владыка, услышав мысли Леона, освободил тому отекшие руки.
— Если ты будешь хорошим мальчиком, я буду предельно нежным — последовала ехидная усмешка на выражающий неподдельное удивление, взгляд Леона.
О эти оленьи глазки, кроваво красного оттенка. Будь другие обстоятельства, Мужчина наживую вырвал их, чтоб больше никто не посмел лицезреть этот соблазнительный взгляд, открыто призывающий к действиям.
За руку притянув податливое тело, парня уместили на чужих коленях
Теперь Саддлер начал массировать округлые ягодицы агента, то приближаясь к колечку мышц, то отстраняясь, то жестко, то нежно и трепетно сжимая пальцы, при этом всем, делая вид, что совершенно не замечает сочащийся смазкой член Леона.
Парень и сам его не замечал, кажется он полностью отдался во власть мужчины, промычал нечто членораздельное, возможно опять сыпля проклятиями и оскорблениями и едва коснулся плеча Озмунда губами. Облизнув их, он почувствовал чуть солоноватый вкус пота и ударивший в нос, резкий запах гниющей плоти.
Так себе сочетание, но почему-то в этот момент, он казался странно приятным и даже опьяняющим
Откровенный массаж ягодиц приносил парню смешанные чувства, он что-то шипел сквозь плотно стиснутые зубы и тихонько постанывал, сжимая руки в кулаки, с зажимаемой в них пурпурной тканью церимониальных одежд.
В какой-то момент одна из рук, оставила его истерзанную задницу и мокрый указательный палец мазнул по сжатому колечку мышц, тут же проникая внутрь, вдоль бархатных стенок. Леон тут же вскинул голову и широко открыл рот, но вовремя сдержал стон, едва не вырвавшийся из его горла.
Мужчина смотрел на него с откровенным, даже плотоядным интересом, высоко вскинув брови и приподняв уголки губ.- «Несомнонно, зрелище великолепное»
Кеннеди задышал еще более неровно, когда палец начал в нем двигаться, причиняя не то боль, не то блаженство. Скорее всего, все вместе.
Смотря ему прямо в глаза, как будто анализировал реакцию на свои действия, буквально пожирая на месте и странно вскружил голову.
Словно пребывая в трансе, Леон крепко держался за широкие плечи мучителя. Мысли путались смешиваясь в густую кашу и в конце концов, желание тела взяло верх.
«Похуй на все…» — послав к чертям стереотипы, юноша потянулся к чужим губам.
Второй с энтузиазмом принял приглашение и вцепился в его губы своими, жадно как умирающий от жажды человек, сминая их и напрочь перекрывая доступ к кислороду. хотел быть как можно ближе, получить как можно больше ласк, которые ему дарил доктор. Садлер меж тем добавил еще один палец и Леон замычал в поцелуй.
— Чшшш, дитя — прошипел мужчина, не оставляя его губ.
— Ягненок такой узкий, нам с тобой будет ой как тяжко. Что же делать? — горячо прошептал Озмунд в губы Леона, но тот кажется, не придал этому особого значения. С недовольством в голосе, протяжно заскулил и завороженно потянулся за новым поцелуем.
Толи из-за своей рассеянности, толи из-за увлеченности процессом, он упустил момент, когда скользкий настойчивый язык оказался у него во рту, обводя с несвойственным тому трепетом ряд ровных жемчужных зубов и легко касаясь нëба.
В других обстоятельствах он бы выблевал свои внутренности после такого но сейчас… черт возьми, Леону это нравилось! Вдруг пальцы в анусе нажали на какую-то точку внутри, от чего к удивлению парня бросило в сладостную дрожь, он сильнее вцепился пальцами в спину мучителя, пока по телу проносился импульс тока, хватаясь за полотно на спине второго. Прильнул так близко, как мог, и гортанно застонал, не разрывая поцелуя.
Мужчина улыбнулся и развел пальцы внутри, специально повторно стимулируя ту самую точку, вызывая у того новый всплеск ярких ощущений и стонов.
— Блядь…да! В.от там.
— Не выражаться, дитя мое. Ты как никак в церкви. Или мне надо занять чем-то твой грязный ротик?
Когда казалось, что он вот вот на грани возможных ощущений, и удивить больше нечем, Саддлер находил все новые и новые способы в корне изменить эти мысли в светлой головке парня.
Воздух в комнате словно стал гуще. Время замедлило свой ход, и весь мир сошелся на них одних. Плевать, что в зале на них устремлены сотни глаз.
Плевать, что парень тает в руках своего врага.
Теперь это все стало так неважно.
Самый неподходящий момент, чтобы отстраниться, но к сожалению именно это мужчина и делает.
Леон тут же испускает разочарованный вздох, а Владыка утешительно шепчет:
— Народ увидел достаточно, дальше шоу только для нас двоих. Идем мой драгоценный
В момент его подхватили сильные руки, так легко словно Леон ничего не весил или это Садлер был чересчур силен, что ему не составляло никакого труда поднять 72 килограмма живого веса.
Холодом обожгло разгоряченную кожу, когда его заботливо уложили в центр широкой кровати на алые простыни с широко разведенными руками и ногами.
Он приподнял голову и увидел, как Мужчина спешно снимает одежды, попутно любуясь спортивным телом возлежащего на его кровати юноши.
«О как он прекрасен. И весь только мой»
Пульсирующее естество мужчины, уже на готове, было неестественно длинным, а так же очень крупным в своем диаметре. Нервно Леон сглотнул. Естественно он никогда не ставил себя на место женщин, которые пихают в себя нечто подобное, втайне от мужа. И темболее он не пробовал пихать в себя что-то, темболее он не заглядывался посещая туалет на чужие достоинства.
Такое вообще иметь норма?
Это что, суперсила такая? Бонус от паразита внутри?! Разве у людей бывает ТАКОЙ?
Много времени, однако, у Леона на разглядывания не было, так как его все еще ошарашенного, Садлер встав на колени на кровати, подхватил и усадил на себя таким образом, что его чудовищный член терся прямо о щель между упругими ягодицами. У Агента перехватило дыхание. Желая спрятаться, он попытался уткнуться в шею Мужчины, но тот напротив наклонился вперед, придерживая руками поясницу и лопатки юноши, заставляя его прогнуться в спине, откинув голову, и поцеловал его в центр груди.
Именно там где засел Лас Плагас. В ответ, внутри что-то зашевелилось, щекотя грудь.
(Знаете чувство першения в горле, когда хочется почесать там, но как почешешь то, что внутри тебя?
Так вот, это то самое чувство, когда щекотно изнутри.)
Оно отзывается на присутствие Владыки.
Сердце пропустило удар.
Неожиданные нежности со стороны, дарили необычный кайф, от чего Леон на секунду полностью потерялся в пространстве. Именно в этот самый момент мужчина приставил влажную головку члена к тугому колечку мышц и слегка толкнулся в него, предупреждая о начале совокупления.
Юношу словно холодной водой окатили. Он тут же пришел в себя и завертелся в руках мужчины, словно змей.
— Ах нет, нет, нет… пожалуйста…эт.то слишком! — бессвязно зашептал он, протиснув одну руку между своим и его пахом, препятствуя проникновению, но Садлер крепко его держал и стоя на своем не обращал никакого внимания на мольбы и изворотливость своей жертвы. Он настойчиво одним плавным движением вошел на длину головки внутрь, пока еще великодушно щадя тело и нервы второго. Парень громко ахнул.
Наслаждение вырвалось наружу, обдавая тело крупной дрожью.
Потянувшись назад, теперь, член полностью вышел, но тут же снова вошел на длину не многим дальше головки. Парень снова ахнул и ногтями глубоко полоснул по спине мучителя.
Озмунд повторил одну и ту же махинацию несколько раз, стараясь довести Агента до состояния, пика блаженств. Одним словом, ввести в состояние экстаза.
Тогда он крепко взялся за поясницу и медленно, наблюдая жадно за каждым его малейшим движением и реакцией, вошел сначала на половину, а потом и на полную длину, неумолимо резко, словно колом пронзая тело.
Леон громко и протяжно застонал, теряя возможность сдерживать свои порывы. Все мышцы вмиг натянулись, подобно струне гитары, на которой Озмунд так умело играл. С новой силой руки зацарапали по голой спине, оставляя кровавые полосы. В нос ударил металлический запах.
— Чшшшш, ягненок. Я все знаю — улыбаясь и выводя на груди и шее парня замысловатые дорожки алеющих поцелуев, прошептал мужчина, совершенно не задумываясь о сохранности своей спины. Еще бы, с такой то регенерацией.
— Какой же ты громкий, у меня… Да, стони для своего господина — Он полностью вышел и толкнулся внутрь снова но не дальше головки.
Это было в первую очередь для того, чтоб подразнить парня и проверить реакцию.
К приятному удивлению, Леон попытался сам насадиться дальше, но енго нарочно удержали, вынуждая разочарованно скулить. Он хотел получить все и сразу, все возможные оттенки калейдоскопа чувств. А Озмунд, прекрасно осознавая это, мучил его, не давая свободы и возможности на взятие инициативы.
Ему нравилось подчинять, но не подчиняться. И он получал, то что хотел.
Садлеру нравилась власть над этим наивным, хрупким существом. Хотелось помучить его как можно дольше. О как прекрасны были его скулящие мольбы.
В конце концов, вдоволь налюбовавшись, он наконец погрузился целиком, отчего Юноша застонал и напрягся до кончиков пальцев в сладкой истоме.
Ожидания мучительны, но награда после, безумно сладка.
Озмунд снова вышел, и Леон ожидал, что он снова не даст принять член целиком, мучая ожиданием, однако, Владыка толкнулся на полную длину и тут началось самое интересное.
Безудержный дикий Секс
Любое движение Озмунда, будь то легкое поглаживание или движение бедрами, сводило с ума и вызывало во всем теле волны наслаждения, окатывающие ледяным потоком снова и снова, перекрывая предыдущее. Он целовал сгиб шеи мужчины, кусался, чтобы сдержать рвущийся стон, стонал, когда не успевал сжать зубы, и то откидывал голову назад, открываясь для новых ласк, то утыкался в шею своего мучителя.
***
Леон полностью принадлежал Озмунду, все его поджарое тело ластилось к нему, вся его натура желала его, хотя какое-то время назад отчаянно препятствовала любому их контакту. Видеть, как юноша превратился из яростного врага в послушного котенка его воле партнера, было лучшим, что мог наблюдать Осмунд в своей жизни.
Он сам начал терять голову от ярких стонов первого, его сжимающихся ягодиц и укусов-поцелуев. Поэтому он поймал припухлые губы Леона своими, подхватил за бедра, приподнял, и чуть развернувшись, упал на спину, увлекая за собой партнера.
Под этим углом ощущения в корне изменились. Член входил теперь куда глубже, адевая все особо чувствительные точки. Он снова и снова начал выкрикивал имя своего мучителя, как заведенный, с просьбами остановиться, а второй лишь наслаждался зрелищем.
Да… кто бы мог подумать…слышать свое имя из уст не кого-то а поверженного врага, да еще на ТАКИХ нотах было удивительно приятно.
Так и привыкнуть можно.
Ему естественно стало хотеть этого еще больше, поэтому он все учащал и учащал темп движений, скоро приближаясь к разрядке.
Одной рукой он обхватил член Леона и начал двигать ей в темп собственным движениям бедер, другой продолжал полностью контролировать его поясницу, двигая им как куклой.
Теряя всякий контакт с разумом, парень терялся в пучине удовольствия.
Он чувствовал только партнера своей кожей, тонул в его запахе, волосах, в которых запутался пальцами, его руках, крепко держащих его ягодицы и ласкающих его член.
Вот бы захлебнуться в этих ощущениях…
Наконец он выгнулся особенно сильно, упершись мокрым от пота лбом в плечо мужчины и кончил в его кулак, сопровождая сие мгновение пронзительным блаженным стоном.
Подавив усмешку, Озмунд оставил его член и протянул руку к изможденному гримасой экстаза лицу. Тот раскрыв рот, дабы вновь наполнить легкие воздухом, тяжело дышал, быстро повторяя имя мужчины, и за счет этого просунуть в его рот перепачканные семенем пальцы не составило труда. Парень с готовностью, принять с рук мужчины что угодно, слизал собственное семя с чужих пальцев, под яркие ощущения, как его нутро заполняется вязкой жидкостью, которой с каждой пульсацией члена становилось все больше и больше, рвясь словно из жерла вулкана поток, кажется беконечный как и этот день.
Дальше все было как в тумане.
***
Кажется, Леон отрубился и отрубился на долго, потому что когда открыл глаза, перед ним раскинув руки в встречающем жесте, стоял Осмунд Саддлер, собственной персоной. Сменился лишь цвет одежд на нем. Теперь он был торжественного красного оттенка.
«Что, какой-то праздник?»
Кажется, он что-то говорил, но Леон, сознание было где-то далеко от него, и тот даже не пытался вникнуть в суть, пока не услышал приказ, словно обдавший его холодной водой.
Адресованный ему, приказ: УБИТЬ
