Руки

Он никогда не забудет те горячие, смуглые, словно горький шоколад руки. Сильные, грубые, но по своему мягкие и теплые. Эти руки способны были согреть даже в самое холодное время суток. Ночи в жарких странах, где днем ты умираешь от жары, были прохладными. А все из-за солнца. Именно оно согревало землю до невозможно высоких температур, обжигало кожу и невыносимо слепило глаза. А вот в ночное время такого не было. Земля быстро остывала, глаза наконец отдыхали от назойливого света отовсюду. И как раз ночью наступала загадочная тишина, ласкающая слух. С наступлением темноты, команда решает остаться ночевать, ведь в дороге они потратили слишком много сил, и нужно собрать новые, для дальнейшего путешествия. Располагаются на песке, разводят костер и уже готовятся спать. В целом, было очевидно, что Джозеф с Джотаро уснули первыми, за ними, чуть позже Какеин. А вот Польнарефф не спал. И сон как-то все не шел. Он лежал на песке, закинув за голову руки. Как-то некомфортно. И вроде даже есть холодок, пробирающий до костей. И вроде даже как-то скучно, одиноко. Паршивое чувство. Все спят, ни с кем не поболтать. Вот почему все спят, а Жан не спит? А точно ли все спят? Может Игги хоть не спит? Да даже эта глупая псина храпит себе неподалеку от костра. А.. А.. Может Абдул не спит? И действительно, египтянин не спал и, подобно Пьеру, пялился в ночное небо, усыпанное миллионами.. Или даже миллиардами.. А то и большим количеством белых точек-звезд. Поль вертит головой и замечает это.. Чтобы убедиться, осторожно скидывает с себя покрывало, подползает к Мухаммеду и нависает над его лицом. И пускай даже и видит открытые янтарные глаза, все равно в полголоса произносит: -Эй, Абдул. Не спишь? -Вовсе нет.-Отвечает Мухаммед и отодвигает лицо француза от себя рукой, касаясь его белой щеки, а после поднимается и принимает положение сидя. Именно в этот момент Жан-Пьер впервые почувствовал то самое тепло от рук египтянина. Хватается за щеку. Приятное мимолётное ощущение, быстро ускальзывающее. -И в чем же причина отсутствия твоего сна? -А.. А! Да так, не спится просто. Да и.. Холодно, как-то..- Демонстративно трет плечи ладонями. Но ведь правда же! Не жарко! Трёт, в надежде, что темноволосый сам его согреет, вот теми вот руками. Горячими, как его стенд. Но Абдул будто нарочно не замечает желания Жана. Не предлагает ничего и все. Вот же гад! -У нас же есть костер -Да, действительно есть.. Но его не достаточно..- И берет ситуацию в свои руки. Присаживается рядышком и как бы случайно касается кончиками обледеневших пальцев руки Мухаммеда, отчего тот невольно вздрагивает и оборачивается на Поля. -В чем дело, Польнарефф?-Спрашивает египтянин, в то время, как пальцы француза проходят сквозь его пальцы и сжимают руку. Ответа не приходит, однако Абдул все понял прекрасно. Улыбнулся уголком губ и коснулся рукой мускулистой шеи Пьера, оглаживая ее. Другая рука дополняет замочек из пальцев мужчин. Мгновенно щеки француза приобретают приятный розоватый оттенок, а алые губы немного приоткрываются, но после вновь смыкаются вместе. Тело само тащит Жан-Пьера поближе к Абдулу, заставляет его прижаться к горячему плечу. Вдалеке слышны песни цикад и легкий свист ветерка. Оба сидят, наслаждаясь тишиной. Мухаммед сидит, положив ладонь на широкие плечи француза и прижимая другой обе изящные, но мощные руки к своему колену. Тот в свою очередь мирно спал, пригревшись рядом с египтянином. Ближе к полуночи, пришлось его уложить на свое место, накрыть покрывалом и собственной робой, мягко провести по угловатой белой щеке ладонью и уйти спать самому. Поль кричит невозможно громко, срывая голос. Он повторяет из раза в раз одно и тоже имя, пытаясь докричаться до его обладателя, но позже осознаёт, что его теперь никто не услышит. В ушах слышен стук сердца, а вокруг не слышно ничего. Глаза смотрят на оставленные руки благородного коричневого цвета, падающие на пол и звенящие браслетами. Такие же благородные и сильные как их обладатель. Он был прекрасным человеком, но совсем не понятно Жану, какого хера Абдул из раза в раз спасает его тушу.. Этот поступок заставляет безжалостно мстить, неистово злится, рвать и метать,лишь бы сделать смерть Мухаммеда не напрасной. Игги тоже умер. Умер, но тоже благородно. Пусть Пьер и считал ее лишь тупой псиной, он оказался самой умной и замечательной собакой. Злость никуда не делась, а наоборот возросла в тысячи раз. Что угодно, лишь бы виновник получил по заслугам. Все кончилось. Айс побежден. Польнареф сидит на каменном полу и смотрит на заходящее солнце, освещающее желтоватым светом помещение, и не верит во все, что произошло за этот небольшой промежуток времени, но кажущийся целой вечностью. Солнце это больно жгло глаза, отчего Жан прикрывал их тыльной стороной руки и жмурился. Внезапно, какая-то золотистая пыль струйкой вылетает в окно и образуется в некие облачка, а они- точь в точь силуэты Игги и Абдула. Последний раз, когда у Пьера есть шанс увидеть его самых близких и, как бы ему не не хотелось этого признавать, до самого последнего момента, родных друзей. Губы вздрагивают, приоткрываясь и издавая чуть слышный рваный выдох, эхом отдающийся в абсолютной тишине. Теплая рука, подобно лучику солнца, тянется к щеке француза, который вот-вот пустит слезу. Мухаммед все также мягко улыбается, при виде Жана, мысленно желает победы всем, кто остался в живых и проводит большим пальцем по щеке красавца с серебристыми волосами, смахивая солёную воду. Поль касается собственной щеки, чувствуя родное тепло, и в этот момент оно неспеша пропадает, ведь погибшие идут туда, куда направлялись. Им, похоже, уже пора. И так задержались. Рука бессильно падает вниз, словно обрубленная веревка, губы со всей силы поджимаются, лишь бы не всхлипнуть слишком громко... Из голубых, словно чистое небо, глазах, капают две слезинки, звонко ударяясь поочередно об пол и моментально высыхая, под действием еще не севшего солнца. Он никогда не забудет эти прикосновения, сравнимые с лучами греющего светила, которые,подобно ему,оставившему редкие веснушки на лице француза, оставили на душе Польнареффа теплые воспоминания.