sakura

      Конечно же, Феликс не говорит Хёнджину, что произошло, поэтому после «больничного» выходит на работу, как ни в чём не бывало. Благо, Ёнгук в очередной раз уехал в Японию по своим неотложным делам и с ним столкнуться даже случайно не придётся.       Да вот только Хёнджин наконец понимает, из-за чего ему отказывали всё это время. Точнее, из-за кого. И осознаёт, что никакой взаимной симпатии со стороны Феликса уж точно не было. Это добавляется к обиде и злости на отца, но Хёнджин — слишком хороший актёр, чтобы вот так сразу вскрывать свои карты. Он планирует ещё поиграть, поэтому, проводя проверку по отделам, заходит и к Феликсу, обращаясь к нему так, будто ничего не знает.       — Привет, — коротко здоровается, кладя флэшки и документы на стол. — Нужно передать в Японию всё, что на этих носителях. Как всегда тайно, ты в курсе.       — Здравствуйте, понял, будет сделано, — кивает Феликс, притягивая к себе документы, чтоб рассмотреть. При этом через секунду уже что-то на ноутбуке клацает.       — Хотел бы пригласить тебя на ужин сегодня вечером, ты свободен? — накрывает чужую ладонь своей, чуть сжимая.       Феликс слишком резко дёргается и испуганно смотрит на Хёнджина, прижимая руку к себе, а запах мгновенно выдаёт его состояние страха.       — П…Простите, — запинается, растерянно по сторонам оглядываясь. Не хотелось, чтобы кто-то это заметил.       — Что случилось? — буквально через секунду спрашивает Хёнджин, чувствуя, что Феликс слишком сильно перепуган. Раньше он так не реагировал на его касания.       — Ничего, извините, — Феликс старается что-то придумать, поэтому с места поднимается, сразу же беря какие-то случайные документы со стола и оглядываясь, чтоб другие сотрудники не обратили лишнего внимания на них. — Мне нужно занести это этажом ниже, очень срочно.       — Я тут отдаю приказы, стой, — хватает его за рукав, притягивая к себе. — Феликс, я не люблю повторять. Ответь на мой вопрос.       — Мы можем не говорить об этом тут? — шепчет, замирая на месте и наклоняясь к Хёнджину. — Лишние уши.       — Ко мне в кабинет, — командует сразу же, разворачиваясь на каблуках новеньких туфель и направляясь к себе.       Феликсу приходится оставить бумаги и пройти следом за Хёнджином. Когда они оказываются в кабинете, который Ликс старался обходить десятой дорогой, становится совсем плохо.       — Я не хотел так реагировать, простите. Это рефлекс, не принимайте на свой счёт, — вроде бы отмазывается, стараясь съехать.       — С чего вдруг у тебя взяться такому рефлексу? Ты всегда нормально реагировал на мои прикосновения, — Хёнджин упирается бёдрами в стол, складывая руки на груди и слишком требовательно смотря на Феликса.       — Простите, — мотает головой кратко, оглядываясь и вздрагивая. Феликс подходит немного ближе, опуская голову вмиг. — Это просто… Я не знаю, как сказать. Ваш отец… — и слова в горле застревают, пока в уголках глаз вмиг выступают слёзы.       Хёнджина резко пробирает холодом сквозь всё тело. Он забывает о том, что Феликс не его, что у него есть кто-то другой и Хёнджин вряд ли сможет что-то с этим сделать. Он смотрит на полные слёз глаза и всё понимает.       — Что он сделал, Феликс? Что он сделал? — спрашивает всё громче с паузами после каждого слова. Ему нужно знать.       Феликс тушуется от такого тона и резко начинает тошнить от воспоминаний, но он лишь глубоко вздыхает, сохраняя остатки самообладания.       — После подписания договора с японцами ко мне подошёл охранник и сказал, что вы меня зовете к себе в кабинет, — сначала внимательно смотрит на Хёнджина, но после отводит взгляд почти сразу. — Конечно же, тут оказались не вы. Я хотел уйти, но к моей голове приставили пистолет. Заставили сделать отвратительные вещи. Встать на колени… И… — рот рукой зажимает, хмурясь, потому что в горле неприятно свело и говорить было невозможно.       Хёнджин слушает то, что рассказывает ему Феликс, и в его взгляде читается ярость. Он рывком разворачивается и сметает со стола всё, вместе с важными документами и включённым ноутбуком.       — Старый больной ублюдок, ненавижу! — срывается Хван, шумно дыша. Он не думал, что его отец способен позариться на то, что принадлежит его сыну. Или будет принадлежать в скором времени, когда он захочет убрать конкурента. Он оседает на пол, зарываясь пальцами в длинные волосы, и оттягивает их у корней, понимая, что отец стал его главным врагом, перешагнув его границы.       Феликс пугается такой реакции, но понимает, что Хёнджина нельзя оставлять в таком состоянии.       — Господин Хван, — шёпотом говорит, опускаясь рядом. Сам дрожащей рукой касается коленки, стараясь поймать чужой взгляд.       Хёнджин и сам вздрагивает, ощущая прикосновение к себе. Он не понимает, почему Феликс всё ещё здесь, ему ведь есть к кому уйти, он знает. Да только… Может, симпатия всё же есть? Как и шанс?       — Ненавижу его. Из-за него папа убил себя, не из-за меня… — вдруг выдаёт, не понимая, что посвящает стороннего человека в слишком личные подробности. — Он за это заплатит. Я отберу у него всё, компания будет моей, а он сгниёт где-нибудь на дне океана, послужив хорошим кормом для рыб. Ненавижу…       Феликс знает, что так не будет. Знает, что и сам Хёнджин будет сидеть, но говорить он этого не станет, конечно же. Лучше поддержит, чтоб до нужного момента удержаться на рабочем месте.       — Вы сможете сделать это, я уверен, — уголками губ улыбается, кратко поглаживая. — У вас есть всё, что для этого нужно.       Хёнджин как-то грустно улыбается, после чего смотрит точно в глаза Феликса, спрашивая как-то сухо:       — А ты? У меня есть ты? — и выжидает ответа, хоть и не знает, хочет ли его услышать.       — Я сделаю всё, что от меня потребуется, — кивает уверенно, ведь должен создать образ того, кому Хёнджин мог бы довериться полностью.       На губах ухмылка, предвещающая очень многое. В груди — разорванное в клочья сердце, потому что Феликс его тоже предал. Но Хёнджин знает, что заполучит всё, что хочет. И Феликса в том числе. Он хорошо умеет разбираться с проблемами, и его парень — не исключение. А когда его не станет, именно Хван будет тем единственным, кто утешит и успокоит.       Взгляд падает на пухлые губы, и Хвану не кажется это чем-то неуместным. Он наклоняется ближе и мягко целует Феликса, впервые чувствуя его запах так ярко.       — У нас всё получится, — обещает он сам себе, отстраняясь.       У Феликса сердце бьётся быстрее от мысли, что именно этого он и боялся. Но пока, по мнению Ликса, Хёнджин в неведении про творящееся у него за спиной, всё идет по плану.       — Верно, всё получится, — кивает кратко, губы судорожно облизывая. Ему не было приятно или что-то такое, но точно не мерзко, как от отца Хёнджина.

***

      Проходит пару дней с того момента, как Хёнджин поцеловал Феликса. Конечно же, он рассказал об этом Крису, потому что секретов между ними быть не может. Оба знают, что ни к чему хорошему это не приведёт, поэтому искренне и честно делятся друг с другом всем происходящим, не пытаясь ничего утаить. Крис крепко обнимает Феликса перед сном и говорит, что они есть друг у друга и только это имеет значение. И Феликс засыпает в родных руках, чувствуя себя в безопасности рядом со своим мужчиной, несмотря на случившееся.       Одним дождливым вечером среды Крис возвращается с работы, паркуя машину возле дома. Да только в зеркало заднего вида замечает небольшую вспышку, как будто от фотоаппарата, что его порядком удивляет. Сидит в машине, взглядом скользя по автомобилям позади своего, и замечает ту самую Мазду. Хоть окна и тонированы, но, если смотреть пристально и долго, можно заметить небольшое копошение на водительском сидении. И это уже наводит на определённые мысли, да только Крису надо всё проверить, чтобы удостовериться в своих догадках окончательно. Он заводит мотор и выезжает из двора, совсем скоро в боковом зеркале видя, как мелькают фары той самой Мазды. Автомобиль держится на приличном расстоянии, но следует за Крисом в любой закоулок, в который тот надумает заехать, и детектив окончательно понимает, что за ним следят. Да только для полицейского не оказывается тяжёлым заданием избавиться от хвоста, сбросив его в тоннеле под мостом. Крис хорошо знает город, как и места, где можно переждать засаду или снять с себя слежку. Он видит, как машина ездит кругами, видимо, в его поисках, а после всё же сдаётся и возвращается обратно на главную дорогу. И Крис не может позволить этому водителю уйти, поэтому держится за ним. Правда, довольно далеко от самой Мазды, чтобы его точно не увидели.       И когда машина приезжает к офису компании Хванов, у Криса не возникает ни капли удивления. Значит, Хёнджин знает о том, что и он тут замешан, раз послал машину за ним следить. А из этого выплывает то, что Феликсу теперь совсем небезопасно ходить на работу — его раскрыли. Даже если о связи с полицией пока не известно, то Хёнджин знает, что Феликс занят, и на его симпатию не отвечает взаимностью. Правда, узнать, что Крис работает в полиции для младшего Хвана — дело времени. И с этим срочно нужно было что-то делать.       Поэтому Крис едет домой к Феликсу, хоть и не планировал, внимательно следя, чтобы за ним не было хвоста. Бежит от машины к подъезду под уже сильным ливнем, промокая насквозь, и буквально через пару минут стучит в дверь квартиры Феликса, почему-то не решаясь зайти самостоятельно. Феликс открывает дверь, смотря в глазок на Криса перед этим. Удивлённо здоровается, запуская внутрь и сразу помогая стянуть мокрую куртку.       — Почему ты сам не зашёл? И без зонта, — головой качает, отправляя куртку на сушилку.       — Не знаю, подумал, что ты можешь почувствовать опасность, если дверь сама откроется. А зонт не взял ещё с утра дома, — пожимает плечами, тыльной стороной ладони убирая прохладные капли со лба. Снимает обувь и чувствует бегущие по спине мурашки от перепада температур, поэтому ёжится еле заметно. — Нужно поговорить, мы где-то прокололись.       Феликс вздыхает лишь, пока идёт ставить чайник на столике возле стены.       — Что случилось? — с полки достаёт чашки и саму коробку с чаем, чтоб заварить и согреть им Криса.       Крис садится на кровать, чувствуя, как неприятно мокрая футболка липнет к телу, поэтому тоже её снимает, развешивая на спинке.       — Хёнджин знает про нас, — говорит сразу же. — За мной следил кто-то из его людей. Я оторвался от хвоста и сам проследил за ним, чтобы понять, на кого он работает. И был совсем не удивлён тому, что машина приехала к зданию вашей компании. Я не знаю, насколько он в курсе того, кем я работаю, но, думаю, он уже понял, что взаимностью ты ему не ответишь.       — Не удивлён, — Феликс лишь пожимает плечами и садится рядом, давая сухую футболку и полотенце, чтоб подсушить волосы. — Проблема в том, что он — тот, кто добивается своего всеми способами. Поэтому тут скорее опасность для тебя, чем для меня.       — Я понимаю, что если он узнает, что я из полиции, то станет только хуже. Но я волнуюсь за тебя, Ликс. Ты в опасной близости к нему. Даже если ты ему и симпатичен, это не значит, что он не сорвётся с цепи рано или поздно, как его отец, — рассуждает Крис, пока наблюдает за тем, как Феликс насыпает сахар себе в кружку, оставляя вторую нетронутой, как им обоим нравится.       — Не забывай, что Хёнджин — бета. Из-за этого он меньше поддаётся эмоциям, особенно агрессии, и скорее хладнокровно идёт к цели. Ты же полицейский, а не я. Рассуждай спокойнее и отбрось переживания, — заливает кипятком чай и на тумбочку ставит, пока сам греет ладони о свою кружку. — Со мной ничего не случится. Если бы Хёнджин хотел сделать что-то со мной без моего согласия, то он бы уже сделал.       — Твои слова всегда имеют смысл, — кивает Крис, тоже касаясь кружки холодными пальцами. Греет их, чувствуя приятное тепло, и не сводит взгляда с Феликса, думая о том, как сильно его любит. — Не будешь против, если я останусь сегодня на ночь? Мне будет спокойнее, если я буду знать, что ты в безопасности хоть так.       — Да, теперь скорее мне надо тебя охранять, — уголками губ улыбается, а потом ближе тянется, целуя в щёку. — Надо как-то вывернуть ситуацию в выгодное русло, ведь Хёнджин не знает, что мы в курсе.       — Подумаем над этим утром, я сейчас вообще мало что соображаю после целого дня работы над уликами и попытками оспорить отклонения в получении ордера. А тут ещё и Хёнджин, — прикрывает глаза на миг, шумно втягивая носом запах Феликса, который всегда его как-то по-особенному успокаивал.       — Прости, — отставляет чашку и перебирается на бёдра Криса, мягко накрывая ладонями его плечи. Пальцами разминает зажатые мышцы, пока наклоняется к уху, мягко целуя. — Ты хорошо поработал сегодня.       Привычно уложив пальцы на бёдра Феликса, Крис мягко их поглаживает, вслушиваясь в бархатный голос возлюбленного.       — Я так хочу их всех засадить, Ликс… Понимаю, что смертной казни мы не добьёмся, но мне хватит и пожизненного для них за всё то, что они сотворили с бедными мальчиками. Я видел их трупы, они избавляются от них, как от старых игрушек, с которыми больше не могут играть. И покупают новые, будто это не люди, а товар. Но для них ведь так и есть, — даже как-то обречённо говорит Крис, упираясь лбом в чужой.       — Не думай сейчас об этом, побудь со мной, я чувствую, как ты напряжён, — шёпотом говорит на ухо, скользя под футболку, чтоб массаж сделать ещё лучше. — Мы справимся со всем, я с тобой.       — Хорошо, — сразу же соглашается Крис, сдаваясь под напором умелых рук. Он расслабляет мышцы, чуть откидывая голову назад, и заглядывает в чужие глаза. Смотрит недолго — аккуратно приближается к парню и трепетно его целует, скользя ладонями по талии чуть ниже.       — Люблю тебя, — бормочет тихо совсем сквозь поцелуй. Кончиком носа потирается о чужой, мягко поцелуй углубляя. Под пальцами чувствует крепкие мышцы, на которые надавливает умело.       — И я тебя люблю, — говорит практически неслышно, но Феликс и так знает о чувствах своего мужчины. Он забирается руками под футболку Ликса, оглаживая горячую кожу мозолистыми ладонями, и шумно выдыхает от того, как приятно ощущаются руки Феликса на затёкшей от сидения над документами шее.       Феликс вздрагивает от прикосновения еле ощутимо, но выдыхает шумно при этом, растирая подушечками пальцев горячую кожу. Трепетно жмётся ближе, чувствуя себя самым счастливым в таких объятиях. Тем временем Крис поднимается чуть выше под футболкой, касаясь груди Феликса. Нежно и ласково, не надавливая сильно, лишь накрывая ладонью и немного сжимая, чтобы Ликс ощутил касание к себе. И Феликс судорожно цепляется за талию Криса, стоит рукам соскальзнуть ниже. Дыхание немного сбивается, и в груди теплеет, когда родные прикосновения так чувствительно ощущаются.       Понимая, к чему всё идёт, Крис меняет их местами и легко укладывает Феликса на кровать, нависая сверху. Губами ведёт по щеке, скользя вниз по шее и задерживаясь возле ключиц, оставляя слишком нежные поцелуи-бабочки вдоль выпирающих косточек. Феликса от такого Криса плавит, но внутри начинает разрастаться тревожность, которую контролировать сложно, но он пытается. Переключается на то, что гладит Криса по спине, зажмуриваясь, чтоб не думать о плохом.       Ладони альфы плавно скользят под тонкой тканью футболки Феликса, касаясь так чувственно и трепетно. Он не спешит, гладит, пока губами мажет по груди, задрав ненужную одежду. Ладонью ведёт по животику, совсем скоро накрывая ею пах своего парня. Но Феликса слишком резко и неосознанно накрывает. Тело пробирает резкая неприятная дрожь, а воспоминания сыплются, как снег на голову. Он тихонько всхлипывает, даже не понимая, в какой момент текут слёзы и сжимает пряди Криса, чуть дёргая обессиленно.       Не понимая, что что-то идёт не так, ведь Феликс часто всхлипывает от прикосновений мужчины и от возбуждения зарывается пальцами то в свои, то в его волосы, Крис немного напористей сжимает чужой член через шорты, после принимаясь стягивать их с Феликса.       — Остановись, пожалуйста, — Феликс дёргается, чувствуя, как резко меняется его запах. Свободной рукой прикрывает лицо, когда плечи сотрясаются от неконтролируемого всхлипа, что вырывается из груди. — Пожалуйста, не нужно. Прошу…       Не понимая, что произошло, Крис вмиг отстраняется, даже как-то испуганно смотря на Феликса, когда в нос бьёт не совсем привычный запах.       — Ликс, прости, я сделал что-то не так?.. — сразу же спрашивает, дёргая рукой, чтобы коснуться предплечья Феликса, но сразу же её убирая после.       — Нет… Нет, ты ни в чём не виноват. Это я теперь… Испорченный, — судорожно бормочет, разворачиваясь на бок и руками закрывая голову, склоняется к коленкам, чувствуя слёзы на щеках. — Прости меня.       И Крис понимает, почему Феликс так себя ведёт. После случившегося с Ёнгуком они даже не пытались заняться любовью, и, видимо, это оставило большой след на Феликсе. Но у него есть Крис, и он поможет пережить произошедшее.       — Ликс, малыш, не говори так, всё в порядке, — подсаживается ближе, всё же мягко касаясь бедра. — Нам необязательно это делать сейчас. Мы можем пообниматься и уснуть, разговаривая, как ты любишь. Ты не испорченный, я люблю тебя, слышишь?       — Вдруг я вообще никогда не смогу больше дать тебе это? Почему тебе вообще не противно меня трогать? — чувствуется, как на Феликса накатывает, потому что речь становится быстрее и несвязнее. — Тебе нужно найти кого-то нормального, Крис…       — Ликс, Ликс, послушай меня, — убирает прядку волос с чужих глаз, пытаясь заглянуть в них. — Я очень сильно тебя люблю, и мне не нужен никто другой. Я с тобой, мы пройдём через это вместе, слышишь? То, что с тобой происходит, нормально, ты многое пережил. И я хочу быть рядом, чтобы помочь.       — Тебе нужно заниматься работой, а не моими проблемами, — шумно выдыхает, вроде, вправду немного успокаиваясь. Протягивает руку, поглаживая Криса по бедру.       — Работа не помешает мне быть рядом. Больше я не допущу этой ошибки, слышишь? Ты безумно важен для меня, что бы ни случилось, — поглаживает по волосам нежно, чувствуя, как и собственный запах меняется, только наоборот — становится мягче.       Феликс чуть приподнимается, чтоб спрятаться в объятиях Криса в этот момент. Он утыкается в шею и сжимает пальцами ткань футболки, пока шумно дышит, всё ещё не зная, как себя чувствует. Знает только, что он любим, и это приятным теплом оседает где-то под рёбрами.