Незабываемое сегодня будет завтра.

• Это утром могло бы быть прекрасным, как и погода за окном. Теплый солнечный свет освещал просторную комнату, нагревая ее своими лучами. Гребанные птицы чирикали прям в окно, и пели свои баллады все громче и громче, при виде интересной картины. Полностью нагой Скарамучча да и в технике шибари( связывание для тех, кто не в курсе)... Ни о чем не подозревая, с самого утра юноша был связан веревками, чье дело рук было Венти... Возлюбленные души не чают друг в друге, благодаря чему, каждое их соитие проходит с интересными экспериментами. От безобидных игрушек, до публичного секса, самых странных мест и поз. Бывало даже, в ход шли элементальные способности, и интересная сила Архонта, благодаря чему он с легкостью может снять хаори( японская рубашка) любимого, а может и не только хаори... Кхм, краткое содержание практически каждой жаркой ночи ( и не только ночи, как в этом случае) вы прочитали, сейчас же самое интересное... • Веревки туго стягивали каждый сантиметр куклы, что неприятно отзывалось следами и покраснениями на белоснежной коже. Спросить ли вы, почему же юноша все еще не проснулся? Да потому что это утро сразу после ещё одной бурной ночи, из-за чего Мучача все еще в крепких объятиях Морфея. При виде такой картины, в глазах Венти пробежала искра похоти и нежности к своему возлюбленному, в представлении последующего утра и обеда скорее всего. Что ж, это будет лучший завтрак Архонта... • —Мхм... Доброе у... Святые Архонты, что за черт!?— не сразу сообразив, Скарамучча осмотрелся, пытаясь высвободиться, но все тщетно. В этот момент, стоящий опперевшись об дверной косяк спальни, заходит Венти, с явно ехидной улыбкой. — Доброе утро! Как спалось? Надеюсь веревки не слишком сдавливают твое податливое тело, ехех)— Сам то он, был одет в легкую шелковую пижаму, куда входила рубашка и шорты, воздушные и нежно глубоко цвета, в принципе как и ориентация носителя. Подойдя к возлюбленному, бард провел руками по талии выдвигаясь к бедрам, из-за чего бывший предвестник вздрогнул всем телом. — охх, наглое божество... Выпусти меня! Тебе вчерашнего было мало? Хочешь быть снова наказанным? — извиваясь, парень начинал уже явно раздражаться этим утром, но его разгорячённая плоть, которая уже явно желает большего, потихоньку начинает создавать проблему со стояком. И Барбатос естественно не упустил эту не маленькую деталь. На лице заиграла лукавая улыбка, а рука сама потянулась к головке уже возбужденного члена брюнета. Он же, на это действие затаил дыхание, смотря снизу вверх на Венти. — Ох, Ветерочек, да ты уже за пару минут весь истекаешь... Так хочется уже вставить мне, милый? Что ж, я быть наказанным не собираюсь, просто хочу отыграться за вчерашнее, и сегодня намереваю услышать твои мольбы) так что приготовь заранее свой чудесный ротик, из которого я очень жду услышать лучшие баллады в виде бархатных стонов!) — Бард чуть ли не пропел свой монолог, с огоньком похоти в его лазурных глазах. Мучача ведь, уже лежал под ним со сбитым дыханием, и изогнутыми бровями к переносице. — О чем ты думаешь, неразумное божество?! Ох, как только я освобожусь, обещаю твой зад еще долго буде... — Не успел юноша договорить свой манифест угроз, как его уже заткнули в жарком поцелуе. И пока он сидел в остолбенении, благодаря чему Венти и проник своим юрким язычком ему в рот, проверяя все зубы и десну на чистоту. После чего, этим же мычание. Но не тут то было, бывший дБ взял на себя инициативу и перехватил доминирование языками, что было удивительно в его положении. Пальцы исследовали каждый прекрасный сантиметр белоснежной кожи. Ненастоящей кожи, но такой манящей... Пока Бард перешёл к поцелуям, укусам и засосам по всей шеи и ключицам, руки же массируют чувствительные соски брюнета, из-за чего мычание переросло уже в тихие стоны. • Продолжая свои сладкие муки, Барбатос как в первый завороженно смотрел на обнаженное тело возлюбленного, из-за чего перехватывало дух. Сколько нежности, любви и от части похоти было в этих бирюзово-зеленых глазах. Взглянув на губы, юноша потянулся к ним, но когда оставались считанные сантиметры, то он заглянул в глаза Страннику, который на его действие лишь разочаровано выдохнул. — Ветерок, я все еще жду когда ты будешь умолять меня. Лишь пара твоих слов, и мучения пройдут) — от части даже радостно произнес парень, но ещё сильнее приблизившись к лицу Скарамуччи, что даже их дыхание слилось в унисон. Сбившееся, нервное и желанное. — Лишь твой голос и нежные слова, после чего я вытрахаю из тебя все что можно. Только лишь пожелай.— Эти последние предложения, прозвучали настолько томно на губах бывшего предвестника, что его проблема начала сильнее прижиматься к бедру Венти. — И не подумаю! Я знаю себе цену, и мольбы ты от меня не услышишь! Клянусь, как только эти путы с меня спадут, я нагну тебя в любом темном переулке, и буду ебать до потери пульса, пока ты не будешь выкрикивать моё имя вновь и вновь. — Сказитель уже хотел жестко поиметь своего возлюбленного, из-за чего и диалог с его стороны выходит не очень и дружелюбным... Его бархатный голос, и эти безумно возбуждающие слова пробежались в голове Архонта, точно так же, как и мурашки по коже от столь пошлого диалога. — Ехех, может быть, я и не против?) Это сейчас не важно. Важно то, что я преподнёс нам на сегодня кое что... — С лукавой ухмылкой, Венти отошёл к шкафу достав с самой верхней полки, интересное нечто, в бутылочке. Напоминало зелье, фиолетовая жидкость переливалась, и все ближе к сердцевине, все более темным окрасом оно становилось. — Что эта за смесь? Это что, блестки? Зачем ей быть фиолетового цвета? Вот как выглядит мир в внутри головы Тартальи.— Съезвив о своем бывшем коллеге, он продолжал разглядывать склянку. Все с той же ухмылкой, продолжал Архонт. — Милый, не волнуйся, я позаимствовал не на долго кабинет и алхимический стол любезного Альбедо, для не большого эксперимента. Ну же, открой этот грязный ротик от куда выливаются все твои грубые словечки, тебе понравится.. — Бывший предвестник еще некоторое время колебался, но все же уговорить его удалось. И вот, он смущенный, с открытым ртом ждет, когда же возлюбленный уберет бичёвку с баночки и напоит его. Когда с этикетками и верёвками было покончено, бард наклонился, и капнул пару капель на язык Скарамуччи. В ту же секунду, с его губ вырвался приглушённый стон, афродизиак отлично подействовал, если учесть что течька с его пениса, моментально пошла чуть ли не рекой, а по всему телу пробежалась крупная дрожь. Дыхание сорвало еще давно, но сейчас уже предел видимо. Лицо красное, а глаза смотрят с такой нежностью и полным желанием... Ах, это выглядит так пошло. От лица же куклы, Венти выглядел для него иначе. Раньше и часом назад буквально, он считал Барботоса беспечным божеством. Но сейчас, перед его глазами божественной красоты и сексуальности эталон красоты всего тейвата. И как он не замечал этого? Не замечал этого миленького носа, линии столь соблазнительной шеи, что так манит одним своим видом. А эти глаза, в которых виднеется океанский бриз, в котором с радостью хотелось бы окунуться с головой в любовь. А губы, просто произведение искусства... Сама Селестия решила пощадить, и создать их для Архонта, столь великолепными и желанными. И поддавшись эмоциям, Скарамучча с приоткрытым ртом, потянулся к Венти, уже не сопротивляясь. Брюнет же, только был этому рад, и с превеликим счастьем ответил на столь жадный поцелуй. Языки переплетаются, стоны вырываются с обоих устов, но Скара был на много громче. Это происходило из-за того, что тот афродизиак так же вызывает очень сильную чувствительность по всему телу. Пока тело под Барбартосом извивалось, через пару минут, Венти отстранился, из-за чего изо рта Мучачи, вырвался разочарованный выдох. — Мне стоило, повременить с поцелуями... Ну что ж, уже ничего не изменить. Перейду к следующей части.— Со своей фирменной улыбкой, бард аккуратно просунул свой средний палец, в уста Скарамуччи. В ту же минуту, Архонт мог почувствовать, как язык возлюбленного стимулирует его палец, из-за чего вырвался тихий рык. Вынув свой уже теперь влажный палец, через секунду он тут же проник во внутрь Скарамуччи. Тот сладко застонал, через секунду уже пододвигаясь бедрами навстречу, чтобы увеличить трение. Одна фаланга погрузилась внутрь... Венти опустился к уху куклы, и нежно прикусил мочку, после чего обдул горячим дыханием начав свой монолог. — Внутри тебя так нежно и тепло, уф... Сразу всплывает воспоминание, как мы в академии Сумеру, в той большой пыльной библиотеке.. — Слова перебились стоном — И то, как ты меня прижал к тем заумным книгам. Каждый раз как в первый раз, сколько раз у нас был секс, ты все такой же узкий.. Ты слишком прекрасен, ветерок. — палец уже погружался до конца, растягивая нутро. Громкие стоны заполняли комнату. Фаланга жа фалангой все быстрее и быстрее двигались внутри. И вдруг, резко он вынул их. Рассматривая свой мокрый палец, Венти усмехнулся. — Мхм, пожалуйста... — заскулив, парень извивался закусывая губу. — Ты что, и в правду забыл, милый? Я хочу услышать твои мольбы, твои просьбы. Умоляй меня. — Он все так же говорил у его уха. Томно, низко, соблазнительно. — Мхм... Пожалуйста, я хочу почувствовать тебя внутри. Я хочу тебя, пожалуйста. Умоляю тебя, Венти. Я весь и только твой... — с уст возлюбленного вышел удовлетворенный стон. — Ка уже долго я ждал этого момента... — и тут, резко он вошел в него со вскриком с обоих ртов. Быстро набирая темп, лицом Венти упёрся изгиб шеи. Дыхание слилось, сердце участилось. Будучи связанным, Скарамучча так и желал прикоснуться к своему возлюбленному, но все что ему останется, так это закатывать глаза и мило скулить. В комнате становится слишком душно, но раздеваться уже некуда, разве что, только срывать друг с друга кожу. — Уфф, я так тебя люблю. Ох, больше чем кажется, на много... — Слова Архонта, пролетелись сладким звоном в ушах и дрожью по телу. Былая белоснежная кожа куклы, стала красной из-за следов от засосов, укусов и веревок, что так сильно обхватывали все его тело. И долгожданная разрядка накрыла с головой их обоих, с криками наслаждения уст. Язык вываливается от такой жары и приятных чувств. Тяжело дыша, Скарамучча заключил барда в теплый, мягкий, нежный и чувственный поцелуй, который продлился не сколько минут. — Ох, в следующий раз я сам тебя напою, и насытюсь с полна твоим телом.