***
Зефирион сходил здесь с ума. Он лишился всего, что имел — сил, замка, авторитета, обломков собственного измерения, даже связи с собственным отцом. И всё из-за кого? Какого-то из его подчинённых, которому каким-то чудом удалось спасти и, мало того, стать сильнее собственного создателя. Как же так вышло, где такое видано?! Зефирион сам не знает. Единственное, что у него осталось — его собственный лик и рассудок, но, казалось, что их он тоже скоро лишится: глядя на собственные руки, полубог постепенно наблюдал, как прежде яркие цвета его одежд постепенно бледнеют и теряют прежнее благородство и насыщенность. Да даже собственная кожа будто перестаёт быть цветной в таком-то месте. Голова шла кругом от того, что здесь нет как будто ничего, лишь бесконечные холодные коридоры и такие же измученные заключённые. Даже кричать не было возможности, голос будто не мог вырваться из горла, а оставался где-то там, в голове. Оставалось только молча сходить с ума и сидеть в своём уголке, множество раз думая о всех предшествующих событиях. Зефирион не знал, сколько прошло времени, когда сквозь гнетущий холод появилось какое-то новое ощущение, странно навевающее воспоминаний. Подняв голову, полубог попытался сфокусироваться, откуда идёт поток. Однако его сердце тут же ушло в пятки, когда по стенам Тюрьмы Времени пронёсся громогласный и до тошноты знакомый голос: — Эй, старый друг! — Зефириону казалось, что он сейчас оглохнет, ведь до этого он безумно долго не слышал ни единого звука в этом злополучном месте. Но и от этого звука он не особо был в восторге. — Да-да, знаю я этот твой взгляд. Зачем я припёрся если никого не привёл? — полубог раньше не слышал подобного тона от него, для Зефириона он запомнился жестоким, леденящим душу, таким для него был Ангел Смерти. Он никак не ожидал услышать в его голосе шутливые, саркастичные, но при этом слегка скучающие ноты. Это было… необычно? — Неужели мне теперь нельзя проверить, что здесь происходит? Ты и без меня знаешь — иногда здесь случаются инциденты, — Ангел засмеялся. Конечно же, он имел в виду и свой собственный побег, однако Зефириону в голову пришёл только Люциус, его давний приятель и брат по несчастью. Интересно, где он сейчас? Уже было очевидно, что он лишился сил, тоже от рук Ангела Смерти, но вот, страдает ли он? Вряд ли Зефирион когда-либо узнает. Тяжёлые шаги постепенно эхом отдавались по коридорам тюрьмы, отчего полубога резко бросило в холодный пот — он безумно боялся ещё одной встречи с ним. — Я сделаю кружок и снова пойду по делам, только не сверли меня таким взглядом, — голос стал громче, отчего Зефирион начал метаться по своей импровизированной кровати в тщетных попытках спрятаться. На него сразу нахлынули воспоминания о его последнем безмятежном деньке, об унизительном поражении, о потере всей своей власти и об этом ледяном и безжалостном взгляде Ангела. Размеренными шагами Джодах проходил по одному из бесчисленных этажей Тюрьмы Времени, беспечно заглядывая в измученные лица заключённых. Но какими бы несчастными они не выглядели, Ангел прекрасно понимал — каждый из них представлял огромнейшую угрозу для своих собственных измерений, если не для всей мультивселенной, поэтому пребывание здесь они заслужили на тысячу процентов. И Архимаг знал — не без помощи демонов -, что сделал каждый заключённый, но для него это были всего лишь данные, словно обычное досье, по которому преступнику просто вынесли приговор даже не знакомые ему ранее люди. Однако когда взгляд Джодаха сфокусировался на очередном преступнике, расслабленная улыбка тут же сползла с его лица, а в глазах пропали искорки беспечности и шутливости. Перед ним сидел Зефирион, мерзкий полубожок, который посмел вершить судьбы сотни тысяч великих умов из родного измерения Джодаха. Так бездумно уничтожить миллионы ни в чём не повинных жителей, Зефирион полностью заслуживал попасть сюда. Но только к его преступлению Ангел не относился так спокойно, ведь Зефирион уничтожил его дом, его близких и родных, все воспоминания и знания, которые накопил в Скайзерне Архимаг были стёрты с лица мультивселенной одним взмахом руки этого монстра, что теперь находится перед ним. И Джодах был уверен на все сто — полубога не волновал его поступок до того момента, пока ему не воздалось по заслугам. И даже тогда, на пороге заключения или, возможно, смерти, он не признавал свою вину и не верил, что заслуживает какого-либо наказания. — Ну? — голос Джодаха заметно потяжелел, его прежде радостный тон вдруг испарился, остались лишь холод и презрение, которые были тогда, много времени назад. Зефирион напрягся. Он и до этого не смел даже шелохнуться на этой проклятой «койке», однако теперь он полностью замер и боялся даже дышать. Его пальцы напряжённо вцепились в ткань, взгляд устремился в пол, а губы боязливо поджались. Само присутствие Ангела Смерти пугало его до чёртиков, но вместе с этим, это навевало каких-то новых чувств, до ужаса необычных. Это ведь… что-то новое? Что ему будет, если он попытается сделать что-то неординарное? Срок здесь всё равно бессрочный, а смерть для Зефириона будет даже своеобразным подарком.Полубог был в ужасе, когда его мысли быстро переметнулись со сковывающего ужаса на желание запрыгнуть на чёртового Ангела…
— Я так и думал, — бросил Джодах, расправив плечи, когда полубог ничего не ответил и даже не поднял головы. Презрительный тон заставил Зефириона вздрогнуть, что-то внутри него странным образом потяжелело. — Строить из себя жертву бессмысленно. Твоё место — здесь, и теперь у тебя есть достаточно времени, чтобы понять, что ты сделал, — напряжённый и запуганный вид Зефириона не вызвал у Ангела ни капли сопереживания или жалости, единственное, что он испытывал к полубогу — презрение, и ничего более. Однако внутри Зефириона перемешался целый спектр чувств к Архимагу. О, великий Аэро… — Стой, — немым криком вырвалось из полубога, как только Ангел отвернулся и направился дальше. Джодах тут же остановился, он прекрасно слышал, что хотели сказать заключённые и ослабленный голос Зефириона тут же привлёк его внимание. Полубог неуверенно встал на ноги и пристально посмотрел Ангелу в глаза. Величие и мощь, веющие от собственного подчинённого, фантастика… Как бы не хотелось полубогу быть главнее и выше по статусу, он знал сейчас, что Ангелу хватит одного щелчка, чтобы прикончить Зефириона в мгновение ока. Но всё это странным образом будоражило, полубог чувствовал, как горят кончики его ушей. — Чёртова обезьянка… — совсем тихо выдохнул Зефирион, закрыв глаза. Его мысли сбились в кучу, он не понимал, что он творит и, тем более, о чём думает. — Следи за языком, — это замечание словно прибило полубога к полу. Джодах видел, что Зефирион продолжает барахтаться и пытается сохранить хоть крупицу своей прежней гордости. Однако демоны так же верещали о чём-то более несуразном, чему Архимаг особо не хотел внимать — Зефирион в любом случае не представляет никакой угрозы. И когда полубог сжал руки в кулаки, Джодах уже знал, что тот захотел сделать. — Не смей распускать руки, — вцепившись в хрупкие запястья, Архимаг остановил Зефириона от попытки схватиться за плотную одежду Ангела. — Тебе следует прекратить пытаться сопротивляться. Твои бесчинства закончились и ты больше не сможешь причинить вред ни единому живому существу, — отчеканил Джодах, вновь окинув ослабленного полубога презрительным взглядом. — Да заткнись ты! — вдруг выкрикнул Зефирион. Его дрожащие руки всё-таки смогли зацепить кончиками пальцев края накидки Ангела, медленно подтягивая их к себе и крепко сжимая, насколько только хватало сил. — Мне всё равно, кем ты посмел себя возомнить! Я… Из-за тебя я схожу с ума здесь! — полубог толкнул Архимага в грудь, однако сил даже не хватило, чтобы сдвинуть того с места. — Ты жалок, — без всякого сострадания отрезал Джодах. Он не испытывал никакого уважения к Зефириону, практически не считал его за человека, скорее за тварь, которую не жалко даже убить, однако уподобляться этой твари Джодах не хочет до сих пор. — Лучше тебе полежать смирно какое-то время, может хотя бы так ты подумаешь над своим поведением, — Архимаг отпустил чужие руки, на что Зефирион только сильнее сжал тонкие пальцы на чужой одежде. Ангел Смерти поднял руку, неторопливо щёлкнув пальцами. Его ладонь тут же окутала едва заметная дымка.Заклинание оцепенения… Его хотят обезвредить… Ну уж нет, только не снова!
Зефирион почувствовал как и без того едва ощутимое время замедлилось для него. Он полностью перестал соображать, нежелание снова оказаться абсолютно беспомощным взяло над ним верх, лишив всех остальных сложных мыслей, теперь он действовал почти бездумно. Стоило руке Джодаха занестись над головой полубога, тот тут же схватился за неё и всеми оставшимися силами заставил Архимага коснуться заклинанием именно себя. Секунда, и Джодах мешком падает на холодный пол. Тело в мгновение ока перестало слушаться его, Ангел даже не сразу понял, что случилось. И только когда он с громким уханьем повалился на пол, мысль ударила ему в голову — демоны умолчали об этом! Их визги о том, что полубог думает о чём-то несуразном не предупреждали о том, что тот сможет обратить силы Архимага против него самого! И только в этот момент Джодах пожалел, что решил использовать такое сильное заклинание оцепенения, даже он сам едва мог двигаться под его воздействием, лишь немного мотать готовой и двигать пальцами. — Что теперь будешь делать, а? — грубо бросил Архимаг ошарашенному полубогу, что с широко раскрытыми глазами смотрел, как властный и высокомерный Ангел распластался на полу, не способный к сопротивлению. — Тебе лучше не пытаться делать то, о чём ты в итоге сильно пожалеешь, — огрызнулся Джодах, попытавшись хоть как-то сбросить с себя заклинание. Чёртова забывчивость не позволяла так сходу вспомнить все сбрасывающие заклинания, а те, которые вертелись у Архимага на языке требовали прикосновений к себе, чего прямо сейчас Ангел позволить себе не мог. — Мне ничего не нужно от обезьянки вроде тебя, — ответил Зефирион, безустанно разглядывая бывшего подопечного. Подозрительно много раз полубог опускал взгляд ниже живота Ангела, и, сам подметив это, нервно сглотнул. — Ну, кроме одной небольшой услуги. Тут невыносимо скучно, знаешь ли, — Джодах мог поклясться, что лицо этого гадкого полубога совсем немного порозовело. Демоны с упоением начали визжать о том, как сильно Зефирион любил проводить время не в самых целомудренных компаниях, утопая в похоти на своих званных вечерах. Выражение лица Ангела тут же сменилась с гнева и удивления на полное безразличие, в котором, однако, отчётливо читались крупицы омерзения. В этот момент он начал жалеть, что не убил этого проклятущего Зефириона… — Ты отвратителен, — единственное, что ответил полубогу Джодах. Что странно, теперь эти унижения нравились Зефириону, вкупе с беспомощным положением Ангела это было поистине завораживающе. — Конечно, — совсем тихо усмехнулся полубог, одной ногой перешагивая через лежащего Архимага, впоследствии нависая над ним. — Я просто хочу удовлетворить свои потребности. Ты же не монстр, чтобы лишать других людей комфорта, правда? — почувствовав власть, Зефирион наконец осмелел, на его лице снова растянулась та ухмылка, которую Джодах ненавидел больше всего на свете. — Ты не человек, ты тварь, — пронеслось в голове у Архимага, однако в ответ он лишь раздражённо выдохнул и прикрыл глаза. Скоро это заклинание спадёт, а значит, он сможет дать отпор этому мерзкому полубогу. — Слезь с меня! — гаркнул Джодах, едва Зефирион успел усесться прямо на его бёдра. — А не то что? — на лице полубога снова проскользнула наглая улыбка, пока он с упоением прикасался к тёплому телу Архимага. Впервые что-то живое, обо что можно согреться, Зефирион был в полнейшем восторге. — Убьёшь меня? Или оставишь здесь на ещё один бесконечный срок? — полубог явно упивался полученной властью, будто планировал всё с самого начала. И снова в ответ Ангел не произнёс ни слова, лишь гневно выдохнул. Он ненавидел Зефириона всем сердцем, но пусть лучше этот выродок ещё немножко поиграется, прежде чем Джодах полностью растопчет его гордость и самолюбие. В любом случае после этого полубог останется гнить в тюрьме навечно. Мерзкие ручки заключённого опустились на крепкое тело Архимага. Если тот мог летать на своих крыльях во время их с полубогом боя, значит физической силы у него было не занимать, и, проходя ладонями по ощутимым мышцам Ангела Смерти, Зефирион убедился в этом на сто процентов. Изредка полубог бросал взгляд на лицо Джодаха, однако тот не показывал никаких других эмоций, кроме неприязни. Что же, Зефириону уже давно плевать, что о нём думают в такие моменты, главное — получить как можно больше. — Я сломаю тебе твои грёбанные руки, если ты сейчас же не уберёшь их, — гневно прошипел Архимаг, когда полубог очень явственно подцепил пальцами край чужих штанов. Зефирион лишь задорно хихикнул, слегка сползая вниз по бёдрам Ангела и стаскивая за собой тёмно-фиолетовые брюки. Ему было плевать на любые последствия, он хотел получить удовольствие здесь и сейчас. — Надо было тебя прикончить прямо там… — задрав голову и закрыв глаза, обречённо-злобным тоном выдохнул Джодах, когда холодный воздух в тюрьме соприкоснулся с его животом и бёдрами. — Вот так, в желании не уподобляться мне, в итоге ты становишься игрушкой в моих руках, — безумно похотливым тоном прошептал Зефирион. — Кем бы ты не был, чьи бы силы не забирал себе, ты всё ещё жалкая обезьянка, мой подданный… — продолжал бормотать полубог, касаясь теперь оголённых бёдер Архимага. — Захлопни пасть! — снова зычно выкрикнул Джодах, вскинув голову — насколько ему позволяло заклинание — и снова гневно посмотрев на Зефириона, который будто бы больше не боялся своего «надзирателя», раз встретил разозлённый взгляд Ангела своим, до ужаса похотливым и полным вожделения. — Я убью его… — проносилось в голове Архимага раз за разом. С каждой секундой он ненавидел Зефириона всё сильнее и сильнее, он был готов забыть свои слова, что не хочет быть, как Зефирион, ведь этот полубожок будто бы не заслуживал даже того, чтобы пожизненно находиться в тюрьме и медленно сходить с ума, его хотелось либо убить мгновенно, либо упиваться каждой секундой его страданий, убивая безумно медленно. Джодах сжал руки в кулаки, он уже не мог дождаться, когда это проклятое заклинание спадёт. Архимаг будто бы забылся в своих фантазиях о жестокой расправе над Зефирионом, пока тот раз за разом опускал взгляд на чужое нижнее бельё, постоянно нервно сглатывая и не решаясь даже прикоснуться. Он хотел, до невозможности сильно хотел, но что-то не давало ему так сразу срывать с партнёра трусы, он хотел немного… снять напряжение? Выпрямившись, Зефирион постепенно вернулся на исходное положение, он вдохновлённо выдохнул, когда почувствовал заледеневшими руками твёрдый и до ужаса горячий живот Ангела. Постепенно полубог засовывал руки дальше под чужую мантию, ощупывая малейший мускул на поджаром торсе своего подчинённого. — Разве ты не хочешь немного отдохнуть, получить удовольствие? — промурлыкал Зефирион, ёрзая на чужих бёдрах. Он был полон желания, но хотелось ещё чуть-чуть помучать того, из-за кого, собственно, всё и происходит. Если бы этот Джодах не явился к полубогу в покои, то ничего из этого бы и не произошло, Зефирион бы продолжил спать налево и направо с кем-нибудь ещё, но точно не с выходцем из своего народа. А так, жажда мести Ангела в итоге сама завела его в такую ситуацию. — Нет, — без лишних слов отрезал Архимаг. — Недотрога значит, — с азартом шепнул полубог, продолжая вилять тазом и тереться о чужое тело. — Ну ничего, с недотрогами я умею работать, — усмехнулся Зефирион, сняв с себя корону и белоснежную накидку. Да, в Тюрьме Времени безумно холодно, но и пачкаться полубогу не очень-то и хотелось, особенно там, где у него остался только один единственный наряд. Джодах был в ярости, вроде как он отомстил Зефириону, лишил его буквально всего, но тот всё равно нашёл для Архимага ещё одну причину захотеть прикончить полубога с концами. Однако Зефирион явно не будет жалеть, даже его будут зверски мучить, прямо сейчас он получает от Ангела всё, что только может желать в этой проклятой тюрьме, без всяких угрызений совести. Чёрт бы его побрал… — Ого! — вдруг воскликнул Зефирион, когда всё же решился снова спуститься и стянуть нижнее бельё с Архимага. Он явно не ожидал, что у его-то обезьянок могут быть такие достоинства. И то, Джодах явно не проявляет никакого энтузиазма, значит и потенциал придётся раскрывать Зефириону и за себя, и за Архимага. Ангел снова с отвращением вздохнул. — Ну, поехали, — под нос прошептал полубог, обхватив чужой член одной рукой и второй заправляя волосы за ухо. Он достаточно давно не занимался этим, время навёрстывать упущенное… Как только едва тёплый, но склизкий язык полубога коснулся нежной кожи, Джодах тут же напрягся всем телом и зашипел сквозь зубы. В груди что-то сильно сжалось, когда Зефирион протянул дорожку поцелуев по всей длине органа, отчего Ангел, всё же тихо испускает продолжительный выдох. Он не станет получать удовольствия от того, что ему сосёт тот, кто уничтожил его родное измерение! Ни за что на свете! Однако вот у тела было совершенно другое мнение. Джодах вдруг осознал, что область ниже живота наливается теплом, а значит…Твою мать, этого ещё не хватало!
Зефирион самодовольно усмехнулся, когда член Архимага заметно напрягся, увеличиваясь в размерах и становясь твёрже. Разумеется, у полубога были отменные навыки, пусть он чаще полагался на свои «особые заклинания», однако без специальных умений даже они бы не позволили Зефириону так успешно предаваться плотским утехам. Однако ещё не время переходить к самому главному, так что полубог снова прикасается губами к чужому органу, медленно вбирая его в рот. Ах, это приятное тепло, разливающееся медленно по их телам, Зефирион был в восторге от этих ощущений, тогда как Джодах крепко стискивал зубы, не позволяя ни единому звуку выйти из своего рта. Он не станет подчиняться воле этого мерзкого полубожка, как бы сильно тот не изощрялся. А когда губы опустились до самого основания, в голове Архимага крутилось только одно слово, которое он, однако, не осмелился произнести, его выдержка прямо сейчас могла страшно подвести, а тешить самолюбие полубога он не хотел ни в коем разе. Вцепившись в подол своей мантии, Джодах лишь закрыл глаза и отвернулся. Лучше не думать об этом и уж тем более не смотреть на то, как тот, кого ты ненавидишь больше всего на свете, бесстыдно заглатывает твой член. Зефирион довольно быстро потерял всякое терпение, потому принялся расстёгивать свою мантию, всё ещё держа чужой орган во рту. Холод обдал нежную кожу полубога, стоило тому сбросить с себя одежду, однако он знал, что совсем скоро он сможет хорошенько отогреться. По его щекам изредка стекали маленькие слезинки, однако практически весь дискомфорт Зефирион просто игнорировал — большое количество опыта явно делало эту ситуацию проще. Когда полубог остался полностью обнажённым, он с громким и крайне похабным вздохом вытащил член изо рта, с упоением наблюдая за результатом своей работы — такой неприступный и холодный Ангел Смерти, а в итоге весь на взводе, очевидно, что в этом плане Зефирион все всякой конкуренции! Как только полубог забрался снова на чужие бёдра, Джодах поднял на него гневный взгляд. Он кипел ненавистью к этому гадкому существу, тот под страхом смерти решил заняться сексом, не имея ни толики стыда в своих хитрых глазах! Каким испорченным и откровенно глупым нужно быть, чтобы видеть в этом отличную возможность?! Даже демоны не могли сейчас дать ответов, они лишь верещали что-то на тему того, как Зефирион будет пользоваться телом Архимага, однако такие предсказания Джодах предпочёл не слушать. — Влезет ли? — пронеслось в голове у полубога, после чего он ещё раз оглядел член Ангела. Для подобных размеров у него всегда было специальное заклинание, однако здесь любая магия просто не работала, поэтому Зефириону придётся надеяться только на свои навыки. Аккуратно обхватив основание, полубог принялся насаживаться на горячий орган, вскинув голову и сразу звучно застонав. Ох, как же давно он не ощущал этого! — Ха, а знаешь… М-м, не зря я вас одарил таким хозяйством, ох, не зря… — наклонившись над самым лицом Архимага, выдохнул Зефирион, постепенно опускаясь ниже. В ответ Джодах лишь метнул злобный взгляд, в этот же момент полубог почувствовал, как Ангел хотел врезать ему прямо по лицу, потому решил выпрямиться, выставляя всю свою похоть на показ. В одно мгновение лицо Зефириона вдруг на секунду сменилось на гримасу боли, видать, с такими размерами и без заклинания опыта у него явно не так много. Глубоко вздохнув, полубог слегка приподнялся, чтобы пока что получать только удовольствие. Наружу вновь вырвался похотливый стон, на лице Зефириона практически расцвёл румянец, а глаза блестели от невероятного наслаждения. Кто же знал, что даже в тюрьме он найдёт себе источник удовольствие, пусть и одноразовый? Уперевшись руками в чужие бёдра, Зефирион принялся совсем немного подмахивать собственными, внимая малейшему звуку, который только сможет уловить. Как назло, Ангел Смерти держал гробовую тишину, полубог чётко видел, как тот крепко сжал зубы и практически перестал дышать. Да уж, Зефирион пусть и не гонялся за тем, чтобы выбивать из своего партнёра по максимуму звуков, но ему нравилось, когда рядом с ним люди раскрывались и никак не сдерживали себя, а тут-то что, сплошное разочарование… Внезапно, даже для самого себя, полубог резко опускается до самого упора, из его горла на сей раз вырывается протяжный стон боли, а мышцы крепко сжимаются. Тонкие пальцы крепче вцепились в чужие ноги, а глаза плотно зажмурились.Слишком глубоко. Слишком горячо. Слишком хорошо…
— Ого… — единственное, что мог выдавить из себя полубог, выравнивая дыхание и наконец открывая глаза. Он был восхищён своим положением, никогда прежде он не испытывал такого противоречивого шквала эмоций, просто превосходно! Проводя рукой по своему телу, Зефирион собирал уже скопившиеся капли пота, после чего повёл ладонь вниз, где наткнулся на кое-что новенькое. — О, Аэро великий… — полубог мог ощутить эту чёртову характерную выпуклость чуть пониже живота. От одного только прикосновения к ней Зефирион бесстыдно стонал, всё его тело стало во много раз чувствительнее. Изредка он поднимал свой взгляд на Джодаха, который всё так же не испытывал никакого видимого удовольствия от происходящего и лишь сдерживал любые звуки из своих уст. Полубог лишь немного надул свои губы, но тут же сорвался на новый стон, неосознанно двинув бёдрами. Как же приятно… С каждым толчком из уст полубога срывались похабные стоны и несвязные фразы, сразу было видно, что он совсем позабыл, что прямо сейчас он находится в тюрьме, а под ним лежит Ангел Смерти собственной персоной, который просто совершенно случайно наложил на себя заклинание обездвиживания. Зефирион двигался без всякого стыда, всем своим видом он показывал, что испытывает удовольствие. И только Джодах молча смотрел, как полубог наглейшим образом скачет у него на члене. Нужно держаться, совсем скоро заклинание спадёт… — Чтоб тебя… — единственное, что выдавил из себя Архимаг, когда почувствовал это проклятое покалывание внизу. Зефирион тут же зацепился за слова Джодаха, после чего ещё начал двигаться ещё активнее, сверля Ангела похотливым взглядом. Несколько толчков спустя полубог спускает прямо себе и Архимагу на живот, из-за чего тот хмурит брови в очевидном отвращении, однако Зефирион лишь подмигивает своему подчинённому, после чего продолжает движение. Всё тело Джодаха пронзила судорога, после чего он кончает внутрь полубога, пока тот постепенно замедлялся и удовлетворённо постанывал. Зажмурив глаза и сжав зубы, Архимаг позволил выйти наружу только сдавленному выдоху, после чего вдруг почувствовал, что его руки наконец смогли согнуться в локтях, а значит заклинание спало! Мгновение — и полубога толкнули на ледяной пол, а Ангел Смерти вскочил на ноги и тут же избавился от всех следов произошедшего, однако только на себе, пока заключённый продолжал сидеть обнажённым и испачканным. — Что такое, обезьянка, тебе не понравилось? — подняв на Джодаха невинный взгляд, Зефирион слегка надул губы. В ответ Архимаг лишь с отвращением посмотрел на заключённого, после чего щёлкнул пальцами. Тут же полубог почувствовал, как его таз окутало новым холодом, более неприятным и давящим. Опустив взгляд, Зефирион раскрыл рот в возмущении: — Трусы верности?! Ты издеваешься надо мной?! — Ещё одно слово, и я тебя кастрирую напрочь, — расправив плечи, отрезал Ангел Смерти, после чего завернул за ближайшую колонну, оставив полубога наедине с фантазиями и трусами верности…***