-1-
Он с трудом открыл глаза. Затылок сверлила нещадная боль, голова раскалывалась; он кое-как сосредоточил взгляд на двух пальцах, находящихся в паре сантиметров от его лица. - …ко пальцев видишь? Гилберт недовольно двинул рукой, отодвигая чью-то пятерню. Прямо над ним нависало теперь трогательно озабоченное лицо незнакомца. Что-то было не так. О, чёрт! - Я же на работу опаздываю!! – Гилберт рывком вскочил со скамейки, на которой полулежал, заозирался в поисках своей сумки, - и тотчас понял, что показалось ему неправильным. Было светло. Начало серого зимнего дня. Фонари уже не горят, сквозь решётку веток многочисленных деревьев смотрит на заснеженную землю хмурое небо. Он с ужасом оглянулся на неизвестного. Тот виновато двинул плечами и улыбнулся. - Ты куда меня притащил?! Это всё подстроено?! Отвечай! - Извини, я, правда, не хотел. Ты находишься в другом мире, я твой проводник здесь. Тебе надо спасти королевство от чудовища. Сейчас мы найдём в этом волшебном лесу дриад, которые дадут тебе меч и кольчугу, и отправимся в путь. Тебя ждут великие свершения! По пути заглянем к Мерлину… - Что?! - Шучу. Мы в городском парке. Но я действительно нечаянно, извини! Это случайно вышло. У тебя голова, наверное, болит? - Да ты можешь толком объяснить или нет?! Эрж с меня башку снимет, а он тут извиняется!.. - Ты сознание потерял. Я искал скамейку, вот и принёс тебя сюда. Я, правда, не специально на тебя упал. Извини. - Как это – упал? С крыши свалился, что ли? - Не совсем. Повыше. – Незнакомец запрокинул голову и печально посмотрел в небо. - С самолёта?! - Да нет же, с Небес. Выгнали меня.-2-
Сумасшедшего – а он определённо был сумасшедшим – звали Иваном. Он всё время виновато улыбался, чай не пил, а только грел руки о горячий пластиковый стаканчик. И как будто хотел о чём-то попросить, но не был уверен, что его правильно поймут. И потому молчал. И улыбался. И грел руки о пластиковый стаканчик с чаем. - Так ты, значит, ангел. - Вроде того. - Падший. - Нет. Скорее уволенный. Впрочем, можно и так сказать. - А за что? - Да уж было за что… - Иван мечтательно прикрыл глаза. Нет, подумал Гилберт, он определённо чокнутый. Надо его в больницу или ещё куда. Одно непонятно – откуда же он всё-таки свалился?.. - Слушай, ты ведь всё это не всерьёз? Шутки шутишь? Дриады, Мерлин, ангел… чудовище… - Профессию, видишь, ли, не выбирают. Некоторые рождаются слесарями, некоторые принцессами или водителями такси. Некоторые работниками Небесного офиса. Ну, если выражаться твоим языком – ангелами. - Вообще-то, всё наоборот! Человек сам решает, кем ему стать. - Это тебе так только кажется. На самом деле у нас… у них в Канцелярии всё уже решено за тебя. Рождается ребёнок… ему в дело записывают место работы, характер… ну и так далее. Вплоть до количества свадеб и разводов. Хотя с этим порой бывают неполадки – любовь, видимо, вещь довольно спонтанная. Приходит и уходит. Наверное. Я читал ваши книги, там про это очень много написано… - Какие это – наши? - Ну, земные. Людские. Или как их ещё обозвать, не знаю. Не Небесные, в общем. - А что, у вас там какие-то особенные книги? - Нет. У нас самые обычные. Это у вас – особенные. - Странный ты, Иван… Неужели ты сам во всю эту чушь веришь? - Ну почему сразу чушь? Ты что, не веришь, что я бывший… хм…ангел? Формально бывший… - Конечно, нет! Ангелы существуют, но они же… святые! Огромные белые крылья, нимб… золотое свечение… Чудесные исцеления… - Крылья?.. Ты про униформу, что ли? Да это же неудобно. Ими никто почти не пользуется – вот и не носят. Они же тяжеленные. Раньше это было обязательно, как дань традициям – но времена меняются. У вас ведь тоже больше не носят длинные одежды и бороды сбривают. - Ты что, действительно серьёзно? – У Гилберта голова шла кругом. Этот сумасшедший свалился на него, видимо, из окна; и пытался убедить его в том, что он – ха! – ангел. Врезать бы ему хорошенько за богохульство. И чего Гилберт вообще его слушает? – Слушай, мужик, я всё понимаю… Но тебе лечиться надо. - Ангелы не болеют. По долгу службы не положено. Я… это… - замялся Иван. Молчал пару секунд, смотря в сторону. Потом продолжил шёпотом: – У тебя… закурить… не найдётся? Гилберт опешил. Уж чего-чего, а этого он не ожидал. Ангел! Ха! Курящий!! - Ангелы не курят! - торжествующе объявил он, довольный своей победой в дурацком споре. - Не должны, - со вздохом поправил Иван. – Работники Небесного офиса не имеют права на вредные привычки, у нас с этим строго. Если бы кто-нибудь узнал – меня бы выперли ещё во времена Петра I. Так… что? - Я не курю. У тебя денег нет, что ли? - Денег?.. А у вас сейчас какие? Я с этим немного путаюсь. Червонцы… кажется. Недавно были… - Какие червонцы?! - Говорю же, я с этим немного путаюсь… Ну, покажи монету. Или купюру, что там у вас сейчас в ходу. Всё, подумал Гилберт. Всё с вами ясно, гражданин ангел. Выходит, чокнутый – обыкновенный вымогатель. Сигаретку… монетку… что ещё попросит? - На, держи и отвали. – Он сунул Ивану в ладонь скомканную банкноту в сотню рублей. – Тут остановка рядом? - Ага, точно, рубли! Остановка?.. Там. – Купюра вернулась в руку к Гилберту. Тот уже не удивлялся, с мрачным спокойствием наблюдая за сумасшедшим. Что теперь? Иван покопался в глубоких карманах своего поношенного светлого пальто. Извлёк сначала крупную жёлтую монету, досадливо фыркнул и положил обратно. Затем последовали: рваная стодолларовая купюра, маленькая серебряная монетка, украинская гривна и, наконец, совершенно новая купюра в тысячу рублей. - Такая подойдёт? За неё можно сигареты купить? Некоторое время Гилберт молчал, закусив губу. Он кругом обошёл Ивана, то ли проверяя на всякий случай наличие крыльев за спиной, то ли ещё чего. Остановился и хмуро посмотрел ему в глаза: - Нахрена весь этот цирк, мужик? Чего тебе от меня надо? - Сигареты купишь? Пожалуйста... – виновато улыбнулся Иван, протягивая ему деньги.-3-
Они курили на парковой скамейке, безмолвно разглядывая друг друга. Иван был счастлив, как сытый кот. Гилберту же просто надо было собраться с мыслями, чтобы не свихнуться. Безусловно, он верил и в Бога, и в ангелов. Но чтобы вот этот, сидящий перед ним – ангел?! - Слушай, Иван, ты умеешь хоть что-нибудь? - Я много чего умею. – Иван довольно улыбался, поигрывая свежеприобретённой зажигалкой. – Читать, писать… - А если серьёзно? Ну… чудеса там разные? Если ты правда ангел… - Гилберт сам ещё в это не верил, но такое количество разных валют в карманах нового знакомого его впечатлило. В конце концов… чем чёрт не шутит? - Это смотря что считать чудом. Всё относительно. Рождение ребёнка – чудо? Я думаю, да. Можно, конечно, сказать, что это естественный биологический процесс… - Да ты ведь прекрасно понимаешь, о чём я говорю! Огонь, допустим, из пальцев высечь? Или испепелять взглядом! Или сделать так, чтоб сейчас лето и дождь!.. - Зачем мне высекать из пальцев огонь, если есть зажигалка? Подумай своей головой. Хочешь лета и дождя? Съездий в тропики или в Австралию. Там этого добра сейчас – завались. - В гробу я видел твою Австралию! Покажи мне ЧУДО!! –выходя из себя, заорал Гилберт. - Чудо ему подавай… Вот верно у вас говорят: остерегайся своих желаний. Ладно, лови своё чудо. – «Ангел» хлопнул пару раз в ладоши. Вокруг его пальцев появилось мягкое золотое свечение; Гилберт заворожённо подался вперёд, чтобы получше его рассмотреть… и тут Иван быстро подался ему навстречу и поцеловал. Легонько. Губы как будто огнём обожгло. Гилберт вмиг забыл и о деньгах, и о золотом свечении. Просто взял да врезал извращенцу по носу. Тот от неожиданности (а чего хотел, собственно?!) ойкнул и схватился за лицо. Затем обиженно прогундосил: - Эй, ты что? Ты же сам чудо хотел… В составе формулы небольшое моральное потрясение… Мне, конечно, не больно, но шарф ведь запачкался... Прислушайся к себе. – Он прижал широкую ладонь к куртке Гилберта в районе грудной клетки. – Чувствуешь? Чувствуешь ведь. Я знаю, я много раз такое видел. Не до конца понимаю, на чём тут действие основано, но всегда работает в определённой ситуации. У меня где-то даже конспект валялся… ах да, мне же не разрешили ничего взять с собой. Ну ладно, я попробую так объяснить. - Ты о чём вообще?! И почему я тут с тобой, гомосеком чокнутым, теряю время?! Из-за тебя меня выгонят с работы! И жена по мозгам надаёт! Скотина Родерих опять будет издеваться… музыкантишка чёртов… - Тссс! Если будешь так орать, ничего не услышишь. Успокойся, во-первых, с работы тебя не выгонят – сегодня воскресенье. Ты ведь не работаешь по воскресеньям? - То есть как – воскресенье?.. - Воскресенье. Седьмой день недели. Между субботой и понедельником. - Господи… Воскресенье!.. Какой же я идиот!.. Боже, а что же я Эрж скажу? Где я пропадал полдня? - Потом придумаешь. Сейчас, главное, помолчи. Хорошо? А то я вдруг решу проверить, не умею ли я случайно испепелять взглядом. Гилберт послушно заткнулся. - В общем, принцип действия такой. Ты видишь человека, или даже просто слышишь, или даже смотришь на его фотографию – и начинает что-то зарождаться внутри. Можешь ещё сам не понимать, что случилось. Так порой бывает… в сложных случаях. Тогда главное выбрать момент. Момент для толчка. Какой-нибудь несильный моральный шок, если можно так выразиться. И тогда… э… как это… та-дам! случается чудо. Искорка внутри. Чувствуешь? Он осторожно прислушался к себе. Сначала ничего не почувствовал и уже решил было снова, что «ангел» - просто рехнувшийся фокусник-шарлатан. Но быстро понял, что искорка в самом деле есть. Глубоко запряталась. Маленькая, тёплая. Легонько покалывает сердце острыми лучиками. - Я понял, что она зародилась, когда ты согласился купить мне сигареты, - пояснил Иван. – Ёлки-палки, я так хорошо не курил с тех пор, как умер Христофор Колумб! Бедняга не хотел в ад и умудрился подкупить меня табаком. Хитрый старый хрыч. Впрочем, о покойниках плохо не говорят… - Он тебя подкупил и отправился в рай?! - Ну да. - Как это вообще возможно?! - Я был молодой и глупый. Меня проще простого было заманить какой-нибудь хреновиной. - Да нет, как можно отправить человека не туда, куда ему положено?! - Подменить документы – плёвое дело. Кто там будет следить за каждой душой? Вас тут шесть миллиардов, и каждый день умирает дофига и больше человек. Кому оно надо – каждого проверять? - А как же ангелы-хранители?! – возмутился Гилберт. - А больше ничего не хочешь, нет? – ехидно осведомился Иван. – Личного ангела за спиной? Что ещё? Золотые горы и кольцо Соломона? Дракона на поводочке? - Так их что… не бывает? - Ты слишком высокого о себе мнения. За всеми, как я уже говорил, не уследишь. Правда, есть одна программка вспомогательная… она пока недоработана… обычно у каждого из вас есть, но не всегда работает… Мы с Олегом столько над ней парились! Кучу времени угробили, даже учитывая то, что на Небесах это понятие довольно растяжимое. Это вы вечно куда-то торопитесь. Так вот, может, в деньгах ваших я не разбираюсь, но в утилитах кое-что смыслю! Скоро будет запущена новая версия, «Совесть 2.0». Надеюсь, Олег пробьёт её в Канцелярию. Они там все страшные консерваторы… Я люблю свою работу. Любил, то есть, - невпопад закончил Иван свой длинный монолог и немного грустно глянул в небо. - Охренеть… Канцелярия… Совесть 2.0… Неужели всё это правда?! Слушай, а за что тебя всё-таки оттуда выперли? Да ещё так сурово… - Мелкое хулигаство, неуважение к коллегам по цеху, взятки были опять же… Но в основном – за порчу дел. Изменение судеб. Многих ребят до меня на этом ловили! И всех, как одного – пинком под зад с Небес. Практически в прямом смысле этого слова. - Каких таких дел? - Ну я же говорил, на каждого с рождения заводится дело. Там всё прописано. Вся судьба человека, все её завихренистые повороты. На Небесах, видишь ли, любят, чтобы всё было по правилам и в точности. Без отклонений, так сказать, от плана. Ну, а если спереть дело и аккуратненько оторвать часть листа, на котором всё это написано, и сжечь – у человека появится шанс изменить свою судьбу. Полностью. Вот и угадай, на «порче» чьего дела меня поймали… - Моего?! Но зачем тебе это понадобилось? Иван многозначительно промолчал. Я избранный, понял вдруг Гилберт. Мне дадут суперспособности. Кто бы мог подумать! Родерих с ума сойдёт от зависти!.. - У Родериха и так есть суперспособности. Он талантливый пианист и скрипач. Да и не избранный ты. Мне твоё дело случайно попалось. Хотя, случайности ведь не случайны. - Ты умеешь читать мысли?! - Нет. Я угадываю. - Серьёзно?! - Нет. Ещё по сигаретке?-4-
Недолгий зимний день быстро сменялся густыми зимними сумерками. Пошёл снег. Но всё это было за окном уютного маленького кафе, так что Гилберт не боялся замёрзнуть или простудиться. Он расспрашивал Ивана о Небесном офисе, об Олеге и прочих «коллегах по цеху», о Небесах вообще и о рае в частности. Иван отвечал не очень охотно, часто в обычной своей манере уходя от ответа. Но некоторые вещи Гилберту всё же удалось узнать. Перед тем, как начать работать, все ангелы проходили подготовительные учебные курсы. Не сдавших с первого раза вежливо отсылали на грешную землю. Иван всё время жалел, что ему не дали взять с собой конспекты – хотя бы пару тетрадей. Наконец Гилберту надоело вытягивать из Ивана скудную информацию, и он устало откинулся на спинку мягкого кресла, наблюдая за неразговорчивым собеседником. Тот сначала делал вид, что не замечает взгляда, затем неожиданно поднял голову и посмотрел Гилберту прямо в глаза. Гилберт не отвёл взгляда, желая, чтобы ангел сделал это первым; игра в гляделки продолжалась несколько секунд, а потом Иван опять уткнулся в свою чашку. И в следующий миг Гилберт почувствовал чужую холодную ладонь на своём колене. Выражение лица Ивана не поменялось. Он всё так же смотрел в свою чашку кофе с немного грустным и скучающим видом. А его пальцы беззвучно выбивали на колене Гилберта незатейливую барабанную дробь. Та-да-там, та-да-там, та-да-там-там-там. Спокойно, сказал себе он. Спокойно. Это же действительно ангел. Что такого может прийти в голову ангелу? Они же святые, невинные… Но невинные святые ангелы не курят, возразил Гилберту внутренний голос. И не берут взяток. А ещё их не выгоняют с Небес пинком под зад. Доводы были убедительными. Тем временем пальцы Ивана медленным ходом добрались до Гилбертовой ширинки. Замерли, ничего не предпринимая. Гилберт ждал тоже, сжав зубы и напряжённо глядя на Ивана. - Ты ведь давно живёшь с Эржебетой Хедервари, - шёпотом произнёс Иван, не поднимая взгляда от стола. Это был не вопрос. Это было утверждение. – Как она тебе? Там.. ничего не было написано о твоём к ней отношении. Ты её… любишь? Гилберт молчал. - Она, судя по характеру, кого угодно загонит под каблук. Но ведь и ты не промах. Как же вы уживаетесь вместе? Я не понимаю. Расскажи. Ругаетесь? Скандалы каждый день? Хочется сбежать куда подальше? Это нормально – когда человеку что-то не по душе, он хочет спрятаться и оградиться… я читал об этом… Я очень много о вас читал. На Небесах есть обширная библиотека. - Я люблю её! Мы не ругаемся! - Мне очень больно, Гилберт… Внутри… Расскажи, что ты чувствовал, когда впервые поцеловал её? Ты был… счастлив? Расскажи, мне интересно. Кстати… - он издал смешок. - …ты ведь первый живой человек, с которым я разговариваю. - Очень лестно, - пробормотал Гилберт. – Я должен радоваться? Слушай, ни за что не поверю, что ты ни разу не целовался. - Ну что ты, я пробовал. С Олегом. Ради эксперимента. Но… я ничего не почувствовал. Ничего особенного. Всё равно что проходя мимо нечаянно задеть плечом или пожать руку при встрече – обычное прикосновение. Скажи мне, что ты чувствуешь сейчас? - Мне тепло. Хочется пить. - Нет же, я не об этом. Что происходит у тебя внутри? Моё чудо… оно живёт? Ты его чувствуешь? Искорка была на месте. Тревожно покалывала сердце острыми лучиками, трепыхалась, жила. - Да… Как ты это сделал? Что это? - Это простая формула, я же объяснял. Формула любви. Симпатия-толчок-искорка живёт. У людей всё так просто и сложно одновременно. Я экспериментировал с этой формулой на Олеге – ничего не вышло. Почему? Кто знает. - Потому что у любви не может быть никакой формулы, придурок. - Но есть ведь. Иначе как ты объяснишь мо… нашу искорку? - А как же золотое свечение? Ты просто что-то со мной сделал. Заколдовал! - Я хотел отвлечь им твоё внимание, чтобы всё произошло неожиданно. - Ну да, конечно. Кстати… Вот ты говоришь – целовал Олега, экспериментировал на Олеге… У вас там что, нет норм поведения? У вас это нормально – целоваться с мужиком? - А какая разница? – искренне удивился Иван, поднимая глаза на Гилберта. – Мужчина, женщина… Искорке наплевать, в кого вселяться. А Олег – мой друг. Надеюсь, это у людей считается нормальным? - Вполне. Но разве можно целоваться с другом? - Ради эксперимента – почему бы и нет? – Иван пожал плечами и обхватил ладонями кружку, греясь. - Почему у тебя руки такие холодные? - А, значит, то, что я лапал тебя за ногу, тебя не так интересует? – развеселился ангел. – Учту на будущее. Если в двух словах – у всех «Небесных» замедленное кровообращение, благодаря этому мы живём в разы дольше вас и, в общем-то, бессмертны. Вот только при увольнении практически все способности отнимают. Только и оставили деньги да дурацкие спецэффекты вроде того же свечения. Так что через пару дней физиологически я стану человеком. - А где ты планируешь поселиться? - У тебя, - не моргнув глазом ответил тот.-5-
Полчаса у Гилберта ушло на то, что бы убедить Ивана в том, что Эржебета вряд ли отнесётся к этой идее с пониманием. В полной мере осознав серьёзность своего положения, ангел поник, ссутулился, и смотрел уже только в стол, не поднимая взгляд. Гилберту стало его жаль. - В конце концов, ты можешь переночевать, в гостинице, - утешил он его. - Я не хочу в гостиницу. Я хочу с тобой. Я кроме тебя никого не знаю. - Пойми, я не могу! Это же не только моя квартира. Если ты женат – тебе нельзя приводить посторонних мужиков на ночь в твою с женой квартиру. - Я не посторонний. Я подарил тебе искорку. - Попробуй объяснить это Эржебете. - Я пострадавший, - сказал вдруг Иван – ты сбил меня с ног, я получил травму… В качестве извинения ты угостил меня чаем и предложил ночлег. - Бред, - покачал головой он – зачем тебе ночлег, если ты пострадавший? - Память потерял. Не знаю, где мой дом. - В таком случае тебе надо в больницу. - А мне нельзя в больницу. Я скрываюсь от закона. У вас так бывает, я читал. - Так бывает только в фильмах и книгах! Эржебета ни за что не поверит в такую чушь! А даже если и поверит, то тем более не захочет, чтобы ты у нас ночевал! - Значит, проблема только в Эржебете? Ты уже согласен? Гилберт зашипел сквозь сжатые зубы. Он сам не заметил как согласился пустить его переночевать. Выходит, проблема действительно была только в Эрж... Но как её уговорить? - Слушай, я понимаю твоё замешательство. Мне всё равно. Я ещё пару дней могу не спать вообще. Мне плевать на это. Я хочу быть с тобой. - В каком.. смысле? -Я хочу быть с тобой. Полетели в Австралию? Ты хотел лето и дождь, я помню… У меня есть деньги. - Ты что, предлагаешь мне просто бросить всё и махнуть с тобой на другой континент? Вот так просто? - Да. - И с какого, интересно, хрена? Я тебя знаю всего один день! - Но я подарил тебе искорку. Ты меня любишь. - Я люблю Эржебету! Я женат на ней! И один-единственный поцелуй не может ничего изменить!! - Ты ничего не понимаешь! - Нет, это ты ничего не понимаешь! - Ладно, - неожиданно покладисто согласился Иван. – Тогда иди. - Куда? – не понял Гилберт. - Домой. К жене. Но помни, что я дал тебе шанс полностью изменить свою судьбу, а ты им не воспользовался. Ты меня любишь, Гилберт Байльшмидт. Поэтому… наверное, поэтому мне так больно, когда я смотрю на тебя? - А если я уйду – что ты будешь делать? – пропуская мимо ушей оскорбления, поинтересовался Гилберт. – Пойдёшь в гостиницу? - Может быть. - Слушай, я дам тебе свой адрес… Как устроишься – дашь знать, ок? - Не нужно. - Тогда вот мой номер… - «Уходи, но оставь мне свой номер. Я, может быть, позвоню», - неожиданно низким голосом продекламировал Иван и засмеялся. – Я же сказал, не нужно. Иди. Жена ждёт. - Но… как я тебя найду? - Никак. - Но почему? - На Небесах никому не дают второго шанса. - Мы на земле! - Шанс-то я дал тебе, когда был ещё на Небесах. - Значит… совсем ничего нельзя поделать? – Гилберт жалобно глянул на Ивана снизу вверх. Обычно такой взгляд всегда и на всех безоговорочно действовал, но чёртов ангел, похоже, откровенно забавлялся ситуацией, насмешливо смотря Гилберту прямо в глаза. - Нет, нельзя. Иди же, чего ты ждёшь? - И уйду! – разозлился Гилберт. – Вот возьму и уйду! - Иди-иди. Эржебета твоя поди ужин приготовила… - Да отстань ты от моей Эржебеты! - А я к ней и не приставал. - Ну, вот и молчи тогда! - Я-то молчу, это ты всё время кричишь. - А тебе какое дело? Хочу и кричу! - Нет мне никакого дела. Ты идёшь или нет? - Уже ухожу! Только имей в виду, хренов ангел, ты меня тоже потом найти не сможешь! – Гилберт вскочил со стула, сорвал с вешалки свою куртку и выбежал из тепла маленького кафе в морозную зимнюю ночь. Запретил себе думать о содеянном и зашагал к автобусной остановке.-6-
- Ты!! Ты где был?! - Я.. это… я думал, сегодня будний день… там… пострадавший… я… мы… в кафе ходили…и… это… - От тебя табаком несёт! Ты что, курил?! - Совсем чуть-чуть… Да не в этом дело! Ты не волнуйся, дорогая, я… - Что?! Не волноваться?!! Ты телефон дома оставил, дубина! Что я должна была подумать?! - Эрж! Как будто я это специально сделал! Я торопился и забыл его! - Куда это ты так торопился? В кафе? - Да нет, говорю же, на работу! - Сегодня воскресенье, хватит мне лапшу на уши вешать! - Я забыл отключить будильник, понимаешь? Я когда проснулся – мне даже в голову не пришло, что сегодня выходной! Вскочил и засобирался! А когда бежал на автобус – на меня сва… то есть, я налетел на одного человека. И в качестве извинения повёл его в кафе… -…вместо того, чтобы пойти на работу? - Эм… понимаешь… а, точно! Я к тому времени уже сообразил, что сегодня воскресенье! - Ты извини, дорогой, но звучит неправдоподобно. Впрочем, чёрт его знает; ты порой умудряешься влипать в такие истории… - Это точно! Ну, раз уж всё выяснилось… Что у нас на ужин? - Хрен тебе, а не ужин! Я чуть с ума не сошла, а он жрать просит! Марш спать! Тебе завтра на работу! Гилберт шутливо отдал супруге честь, повернулся кругом и армейским шагом направился в ванную. Ночью он проснулся от того, что ему почудилось прикосновение холодной ладони. Не то что бы он мог похвастаться чутким сном; напротив, обычно его сложно было разбудить. А тут – подскочил как от ведра ледяной воды. В комнате, конечно, никого не было. Эрж тихонько спала, подложив руки под голову, еле слышно тикали часы на стене. Из-за приоткрытых штор в комнату падал свет. - Где же ты сейчас, Иван? – беззвучно, одними губами произнёс Гилберт. – Мёрзнешь в городском парке? Спишь в гостинице? Или куришь, глядя в небо и вспоминая утерянное? Пойми… я не мог иначе. Прости меня. Из шести миллиардов людей на планете он свалился именно на него. Можно ли считать это случайностью?- -
А потом потекли будни. Сплошные, целостные, монолитные. Эрж тоже устроилась на работу, и ходила теперь вечно невыспанная, усталая, с кругами под глазами. «Это с непривычки, - поясняла она. – Скоро пройдёт»… «Зачем тебе вообще это нужно, - недоумённо спрашивал Гилберт. – Нам же вполне хватает денег. Чего ты ещё хочешь?». «Хочу своё место в жизни, - был ответ». И на этом разговоры обычно заканчивались. Гилберту каждую ночь снилось что-нибудь, связанное с Иваном. Либо сам Иван – с огромными белыми крыльями, снисходительно улыбающийся, молитвенно сложивший ладони. Либо Небеса – кучи дел, сваленные в огромную груду и подожжённые случайно брошенным кем-то окурком. Пару раз снился Олег – таким, каким он представлял его себе по рассказам Ивана. Олег тоже улыбался, но более мягко и серьёзно, улыбкой старшего брата. В руках он держал искорку. «Мне больно».. – говорил Иван. «Почему мне так больно, когда я смотрю на тебя?» - спрашивал он. «Я хочу быть с тобой»… Гилберт чувствовал угрызения совести, никак не связанные с тем, что он всё ещё продолжал регулярно опаздывать на работу. Кроме того, в последнее время к ним зачастил Родерих – они с Эржебетой затеяли какой-то грандиозный международный проект. Гилберту сие действо не очень нравилось, да и часто попивающий у них чай кузен его раздражал, но чего не сделаешь ради спокойствия любимой супруги? Он даже согласился помочь им с поисками переводчика, правда, пока не сильно в этом преуспевал. У него вообще постоянно было ощущение, что он делает всё неправильно. «Я дал тебе шанс полностью изменить свою судьбу, а ты…» «На Небесах никому не дают второго шанса…» «Ты первый живой человек, с которым я разговариваю». «Я подарил тебе искорку». Он начал наконец понимать, что день встречи с Иваном был одним из самых светлых дней в его жизни. Или даже… самым светлым днём.-7-
Подпрыгнув от звонка будильника, Гилберт начал было спешно натягивать джинсы, но, случайно бросив взгляд на календарь, откинулся обратно на подушку. Слава богу, воскресенье. - Эрж, а что насчёт за… - начал он, поворачиваясь на другой бок и осёкся – рядом с ним, скрестив руки на груди, с непроницаемым лицом лежал Родерих. - Завтрак на столе. Обойдёшься овсянкой, дорогой. - Твою мать! Шуточки у тебя! Что ты вообще здесь делаешь?! - Жду Эржебету. Она обещала сегодня к обеду привести нам переводчика. Ты встаёшь или как? Овсянка остынет. - Ненавижу кашу… - пробормотал Гилберт, нехотя сползая с кровати. – И ты это знаешь, гадёныш! Где скрипочку свою потерял? - Там же, где ты – чувство юмора. И оденься, а то простынешь. - Прекрати мне указывать! - И не сутулься, спину выпрями. Будешь некрасивый и горбатый. - Драки хочешь? – хмуро поинтересовался Гилберт, всё же выпрямляясь. – А то ведь могу устроить… - Мне нельзя драться! – Родерих вскинул руки в защитном жесте. – У меня пальцы музыкальные! К тому же, я зарабатываю ими деньги. Если сломаешь мне запястье – я поселюсь у тебя и ты будешь меня кормить. А я за это тебя воспитывать. Всю оставшуюся жизнь! Возразить было нечего. Гилберт ограничился величественным оскалом и пошёл на кухню – нельзя же из-за этого засранца умереть от голода. Как раз в тот момент, когда он уже прикидывал, как бы половчее скинуть часть каши в раковину, чтобы не было особо заметно, позвонили в дверь. - Мальчики! Смотрите, кого я вам привела! – послышалось из прихожей. Ну всё, обречённо подумал Гилберт. Ещё один «Родерих». Теперь у них дома дома будут околачиваться два долбанных аристократа, они займут его кровать, заберут жену и выгонят его из квартиры. Без боя не сдамся, мрачно решил он. Переломаю я вам все ваши музыкальные пальцы в количестве сорока двух штук… - Доброе утро. Вы Гилберт? Мне Эржебета много о вас рассказывала… В дверях кухни стоял мужчина среднего роста, коротко стриженный, с серьёзными глазами и мягкой, доброй улыбкой всеобщего старшего брата. - А тебя-то за что, Олег?! – помимо воли вырвалось у Гилберта. - Не совсем понимаю, о чём вы… Но вы угадали. Меня действительно зовут Олег. - Слушай, я всё знаю! Я знаком с Иваном! Улыбка сошла с лица Олега. - Так это из-за тебя его выперли? - Ну… выходит, что так, - растерялся Гилберт. Он никогда не смотрел на причину увольнения Ивана с этой стороны. - И где он? Он ведь в порядке? Устроился? - Я… не знаю. - Как это не знаешь? Ты что, его здесь бросил?! - Эээ… - Как ты мог! – Олег, оглянувшись на дверь, понизил голос до шёпота. – Я, конечно, знал, что наша программа недоработана, но чтобы настолько!.. Ты извини, конечно, но ты просто свинья – так поступить! Он же наивный как ребёнок! Романтик! Мечтатель! Ему пообещай путешествие на корабле в заморские страны, и он пойдёт куда угодно! Он же никак не желал понять, что нельзя верить всем подряд! Он же врать не умеет! - Я… я не знал… у него были деньги… и он вёл себя вполне как взрослый человек… - Он перед тобой выделывался, дурень! И что теперь делать? Как его искать?! Я-то, блин, понадеялся, что он когда-нибудь вырастет! – Олег начал было говорить ещё что-то, но тут открылась дверь и в кухню впорхнула Эржебета – с красиво уложенными волосами, в платье и вообще вся сияющая. За ней шёл мрачный как туча Родерих. - Вы уже познакомились? Ну и замечательно. Олег, это Родерих Эдельштайн, наш коллега, музыкант и двоюродный брат моего мужа. Вы уже завтракали? Гилберт, убери эту убогую овсянку (Родерих помрачнел ещё больше) и приготовь что-нибудь съедобное. А мы пока чай попьём. Олег, вы любите сладкое? Я взяла пирожных… садитесь, вот сюда… Родерих, достань сервиз, пожалуйста!.. Гилберт обменялся с кузеном тяжёлыми взглядами и с камнем на сердце пошёл вываливать кашу в унитаз. Олег нравился ему всё меньше и меньше и, похоже, в кои-то веки брат разделял его точку зрения. Заставить Родериха Эдельштайна накрывать на стол! это никому раньше даром не проходило. Посмотрим, что будет дальше… - Гилберт, ну что ты там возишься! Иди сюда, поставь чайник! Боже мой, да он же ей искорку подарил, с ужасом осознал Гилберт. Козёл! Ну, попадись ты мне… Убью к чёртовой матери, не посмотрю, что бывший ангел! Да как таких на Небеса берут!.. Вернувшись в кухню, он бросил кастрюльку в мойку и решительно повернулся к столу: - Олег, надо поговорить. Пойдём выйдем. - Хорошо. Прошу прощения, - обернулся он к Эржебете. – Пойдём. Выйдя на лестничную площадку, Гилберт без предисловий впечатал Олегу кулак в челюсть, полюбовался удивлённым выражением его лица, и только потом уже, глядя прямо в глаза, начал говорить: - Не смей. Прикасаться. К моей. Эржебете. И от Ивана отвали! Я сам его найду. - Сдалась мне твоя жена, Байльшмидт, - устало улыбнулся Олег. – Ты чересчур мнителен. А Ивана ты сам не найдёшь. Это во-первых. Я не понимаю, зачем ты меня бил, если знаешь, что мне не больно, - это во-вторых. А в третьих, ты Ивана уже один раз бросал, и я не могу доверить его тебе ещё раз. - А никто тебя и не спрашивал! Признавайся, гад, ты дал Эржебете искорку, да?! Формула любви! Симпатия-толчок! Я всё знаю! - О боже… Так Иван рассказал тебе о своей бредовой курсовой? Он всё-таки такой ребёнок… И ты ему поверил? Впрочем, неудивительно. Он умеет быть убедительным, если хочет. Послушай меня, Байльшмидт. Это всё чушь. Формулы любви не существует. - Существует! Он дал мне искорку! - И что? – заинтересовался Олег. – Ты в него влюблён? - Да! – отважно соврал Гилберт. Ему почему-то хотелось, чтобы Олег поверил в формулу любви; что-то подсказывало ему, что все те «эксперименты» были попытками Ивана доказать свою правоту. – Он мне снится всё время, и я часто вспоминаю то, что он говорил! Думаю, формула любви определённо работает. - Ты уверен, что это именно формула любви? Вполне возможно, что всё вышло случайно… Это ведь вещь довольно спонтанная, насколько я знаю. Доказать невозможно. Разве что устроить пару десятков таких случаев подряд… Ладно, сейчас не об этом. Твоя жена, должно быть, волнуется. Иди и успокой её. А я иду искать Ивана. - Да что ж вы все меня посылаете… Я с тобой иду. Раз я виноват, что его выгнали и он один остался, - я должен помочь! Мужик я или нет? - Ты куда собрался, мужик? – угрюмо поинтересовался знакомый голос из-за спины. - Роди?! Давно ты тут стоишь? Я… должен кое-что закончить, понимаешь?.. - Я-то понимаю. Эржебета не поймёт. А за то, что ты выкинул собственноручно приготовленную мною кашу, я тебе отдельно жизнь испорчу. - Роди, ты же знаешь, что я тебя всегда любил? Мы же братья… должны помогать друг другу… - заискивающе улыбнулся Гилберт. - Я тебя прикрою, только прекрати рожи корчить. А потом отыграюсь. И не смей меня так называть. - Ты просто чудо, Роди! - Спасибо, Гилбо, - передразнил его Эдельштайн. – Иди уже спасать своего… Ивана. Боже мой, а ещё меня голубым обзывал! Ну и ну… - Отдельное спасибо за то, что ничего не спрашиваешь. - Ещё успею, - пообещал тот. – Удачи.- -
Иван нашёлся на удивление быстро. Как будто хотел, чтобы его нашли. - Гилберт! Прости, я… Олег, а ты что здесь делаешь? – нахмурился он. - Угадай с трёх раз. Без тебя там стало совсем скучно, вот я и решил немного сменить образ жизни. - А как же Николай? Ты его одного оставил? - Ну что ты. За ним теперь бегает этот чокнутый француз. «Ах, Николя’, вы такой холодный!». Ну, ты его знаешь. Коленька в надёжных руках. - О, вот как. Только не надо мне помогать! Я сам справляюсь! - Я вижу, - Олег скептически хмыкнул и качнул головой в сторону усыпанного окурками снега возле скамейки, на которой сидел Иван. Тот лишь нетерпеливо махнул рукой и подошёл к Гилберту. - Ты как? Ты прости, что я тогда упёрся в своё… Что ты Эржебете сказал? Всё в порядке? - Это ты меня прости! Я не должен был тебя бросать! Ты в гостинице жил, да? У тебя денег хватает? - Как раз хватит на поездку в Австралию на двоих, если ты об этом, - с готовностью ответил Иван. - И на какое время? - Да хоть на всю жизнь! - Ребят, ну вы вообще… - умилился Олег, наблюдая за диалогом. – После такого только свадьбу играть. Хотя это было бы довольно опрометчиво. Помнишь, Иван, ты хотел посмотреть на свадьбу? - Кстати, я ведь тебе должен, ангелок! – с удивлением припомнил Гилберт. - Что? О, дьявол!! – Иван согнулся от подлого удара в живот. Гилберт, не теряя времени даром, поймал его губы своими и быстро поцеловал. - Ну вот! Если твоя формула верна, то у тебя теперь есть искорка! - Иван, тебе больно?! - Впервые в жизни, - выдохнул тот, садясь обратно на скамейку. – Что это было, чёрт возьми? - Удар – отвлекающий манёвр, поцелуй – моральное потрясение. Прибавь к этому симпатию и получи искорку! - У него не может быть искорки. Ангелы не болеют и не влюбляются, это исключено! Так что ты зря его ударил! - Физиологически я уже человек как минимум неделю, - возразил ему Иван, прислушиваясь к себе. – И, кажется, формула работает. - То есть? Ты хочешь сказать, что… - …да! Наверное, это оно! Чёрт побери, это потрясающе, Олег! Это даже словами не описать! Или я не умею… - Ты в него влюбился?! - Мужики, я вам такую вещь скажу, - печально и торжественно возвестил Гилберт, готовясь к представлению. – Вообще-то он втюрился в меня ещё в тот день, когда на меня свалился. До меня только сейчас дошло. Все эти «мне больно, когда я смотрю на тебя», «я хочу быть с тобой»… Я должен был догадаться! Просто для меня это было слишком – столько всего в один день… - Так что, выходит, Франциск на самом деле не придуривается?! – с ужасом произнёс Олег, поворачиваясь к Ивану. – Господи, бедный наш Коленька! Зачем я только ушёл?!-8-
- Итак, повтори мне ещё раз – что ты решил? Только без запинок и твёрдо. - Я сейчас иду домой и говорю Эрж, что у меня командировка. Ты сидишь на скамье возле подъезда. Затем я выхожу, мы идём в аэропорт, садимся на самолёт и летим хоть к чёрту в задницу – недели на две. Думаю, этого времени мне хватит, чтобы определиться. По первому моему требованию мы летим обратно. Дальше по ситуации. Всё понятно? - Угу. Вот здесь сидеть? - Да. Оставив Ивана у парадной, Гилберт вбежал по ступенькам на второй этаж и распахнул дверь: - Эрж, я… Какого хрена?! - Я, помнится, обещал тебе испортить жизнь, - флегматично пояснил Родерих, всё ещё приобнимая Эржебету за талию. – Жену я у тебя забираю, она не против. Потому что я не разбрасываю везде свою одежду, чистоплотный и вообще во всех отношениях лучше тебя. - Эрж, он не врёт?! - Ну.. Родерих и вправду очень чистоплотный… знаешь, подбирать по всей кухне твои носки – то ещё удовольствие… - Да ну вас всех нахрен! Я уезжаю! - С Иваном? – невинно поинтересовался Эдельштайн. - С каким ещё Иваном? Ты мне ни про какого Ивана не рассказывал! - Ну да… с ним… Родерих! Вернусь – рожу начищу так, что сверкать будет!!! - Обязательно. А теперь иди, я занят. Видишь, как всё удачно сложилось… - Брат, ехидно улыбаясь, мягко выпроводил его из прихожей и закрыл дверь. - Чёртов музыкантишка… - пробормотал Гилберт, спускаясь вниз. – Ну и в жопу их обоих. Я иду к тебе, Австралия!! Иван, обернувшийся на его радостный вопль, был сбит с ног и повален в ближайший сугроб. Целовать бывшего ангела оказалось очень приятно – он был тёплым, смеялся и даже немного краснел, чего раньше за ним Гилберт не замечал. - Моя формула любви… Она, значит, и правда работает? А Олег не верил. Никто не верил! - Какая, к чёрту, разница? Сейчас ни Дьявол, ни Бог, ни даже я сам не смогут объяснить, почему я люблю тебя! - Потому что это чудо, - тихо сказал Иван. И улыбнулся.- -
Я люблю его, наверное, уже тысячу лет. И ничуть не жалею о сделанном выборе. Мы объехали чуть ли не весь свет за это время, а моя искорка всё так же трепыхается и покалывает сердце, когда я смотрю на него. И я абсолютно уверен, что он чувствует то же самое. Мой ангел. Он меня исправляет понемногу. У меня ведь с детства был скверный характер, спасибо Родериху… А теперь гораздо лучше. По-крайней мере, Иван так говорит. Я ему верю. Олег устроился в мире людей, живёт как рыба в воде – такие как он не пропадают. Тем более что с его знанием языков (на Небесах это, оказывается, обязательно – знать все языки) он может получить практически любую работу. Не знаю, может, он женился на ком-нибудь, завёл семью. Мы почти с ним не общаемся, Иван боится, что Олег сочтёт его несамостоятельным. Родерих с Эржебетой всё-таки осуществили свой грандиозный проект. Они молодцы, я бы так не смог. Роди теперь задирает нос, но, как и я, стал менее невыносим (даже не знаю, кому говорить за это спасибо – Эржебете или Олегу, который всё же работал для них переводчиком некоторое время). Я, кстати, с Эрж развёлся, но они с Родерихом не поженились. Я так и не понял, почему. Всё как-то так скоро получилось. За две недели моя жизнь перевернулась с ног на голову. До сих пор об этом думаю и не могу понять – как я умудрился так быстро найти своё счастье? Работает ли «формула любви», или же это что-то иное? Видимо, нам, простым смертным, не дано находить ответы на подобные вопросы. Ну, я всё равно найду. Интересно… как там Николай с Франциском на Небесах поживают? Наверное, счастливы.