Двойная проблема

Таранис. Лишь название этого танка вселяло ужас в сердца Берманских солдат. Ни одна из попыток остановить его не увенчалась успехом. Каждый встававших на его пути был подвержен, но... Когда стальная машина медленно пересекает местность, под светом звезд и не ожидает столкновения, ночную тишину робко нарушает приближающийся рокот мотоцикла. - Осторожно! Фыркнул берманский солдат, когда люлька мотоцикла чуть не попала под громадную гусеницу тараниса, в последнюю минуту увильнув в сторону. Светя одной фарой мотоцикл разведки нагонял танк, стараясь прижиматься как можно ближе к Таранису, чтобы избежать и малейшего шанса быть замеченным. На агрегате находилось два Берманских солдата. Пулеметчик в люльке и водитель за рулём соответственно. Добавив оборотов двигателю водитель смог подвести мотоцикл к борту стального гиганта. Теперь гусеницы находились по обе стороны от солдат, не давая водителю права на ошибку. Секундная заминка, и многотонная мощь танка целиком обрушится на несчастную машину. -- Ну-же. - Не видно ни черта. -- Возьмите фонарь Ганс. Снова фыркнула пулеметчик открепил фонарь от корпуса люльки направляя его на борт танка. Если внутрь как-то попадали дети, значит это должно было быть не сложно. Так рассуждать Ганс, выискивая лучом света ступени. - Нашел! Чуть ближе. Разглядев перильца солдат прикрепил к форме фонарь и запрокинув на плечо ремешок с пулеметом поднялся на ноги, хлипко балансируя в люльке. Дождавшись когда его союзник приблизится к борту машины канину схватился за металлические перила и подтянувшись забросил на стальной поддон тяжёлый пулемет, следом опустившись назад и протягивая руку товарищу. Второй канину подвёл мотоцикл ещё ближе и приподнявшись совершил прыжок, крепко хватая Ганса за руку. Мотоцикл тут же остановился отлетая назад под гусеницу Тараниса. Берманские солдаты ещё несколько мгновений в свете луны наблюдали за катящимся назад произведением инженерного искусства, после чего оно со скрежетом исчезло под громадной гусеницей. -- Даже не заметил... - Приехали. Выдохнул Ганс притягивая сослуживца и помогая тому взобраться на первую наружную платформу где уже валялся пулемет. Следом солдат сам поднялся на эту платформу и подобрал оружие привычно, в походной манере закидывая его на плечо. - Пути назад нет. Если поторопимся, то успеем к ужину Шим. Усмехнулся канину скаля зубы и проскальзывая мимо Шиммера. Ему уже не терпелось взглянуть на эту грозную машину изнутри, впрочем как и его попутчику. Следуя вдоль борта Берманских солдаты осматривали каждый дюйм стальной обшивки, пока не нашли столь желанный люк, который естественно оказался не заперт. Распахнув его настежь первым внутрь пролез мотоциклист, затем внутрь залез пулеметчик сразу захлопнув люк. Некоторое время блуждания по нижнему уровню спустя... - Ферма? -- Очень интересно... Берманские солдаты осторожно вошли в помещение наполненное кудахтаньем кур и мычанием Му-Овец. Их несомненно удивило, что в танке кто-то да додумался разместить не только животных, а ещё и грядки с посадками. - Rotos gemuse" (красный овощ) Хмыкнул Шанс срывая с растения спелый плод томата и немного помяв тот в руках, отправил в пасть. Не смотря на выращивание в комнатном пространстве помидор оказался очень даже вкусным и сочным, настолько, что заглотившему его целиком солдату пришлось подавиться соком. -- Верно Ганс. Не знаю как они их тут проращивают, но эта технология удивительна. - Пчявк-дха. Отозвался пулеметчик наконец проглатывая плод и облизывая морду. - Док, во что мы переименуем этого монстра после захвата? RiesigerHund? -- Нет, не думаю. Эта машина слишком сильно отличается от всего семейства хундов. Пожал плечами мотоциклист обращая внимание на небольшой лифт судя по всему ведущий на верхний ярус. -- Ахтунг Ганс! Нам следует быть осторожнее. На следующем этаже мы вероятно столкнемся с экипажем. И ради бога, Ганс не стреляйте в них. Это всего лишь дети. - Эти дети, перебили наших сослуживцев больше чем вся армия Гаско вместе с ополчением! Рыкнул пулеметчик беря оружие на изготовку. Не смотря на свои слова он все же не собирался сразу же открывать огонь на поражение. Захватить их в плен было бы намного продуктивнее. Подойдя к лифту канину кое-как втиснулись в него вдвоем и нажали кнопку. Они были не только больше детей по размерам, но и сам лифт вероятно был рассчитан на кого-то одного... Скрипя кабинка поползла вверх, через несколько секунд открывая берманцам вид на мирно существующую кухню. Ханна что-то готовила стоя у плиты, Кайл помогал ей находясь неподалёку. Мэй беззаботно путались у них под ногами, и Сина. Сина просто сидела за столом прижимая к себе куклу. Всю эту идиллию нарушил щелчок лифта, и пара раздавшихся следом шагов. Дети не сразу обратили внимание на внезапных гостей, все ещё занятые своими делами, но стоило Сине поднять взгляд как кухню огласил шипящий вздох и тихий вскрик. Она легко узнала эту форму, каски и особенно морды. Нет, они не были знакомы раньше, но ведь все канину на одно лицо... -- Спокойно! Просто... Шагнув вперёд Шиммер развел руками, выказывая свои ,,мирные" намерения, но тут же комнату озарила вспышка синего пламени и огонь охватил тело дока, который тут же повалился на пол сбивая с себя разгорающееся пламя. Этот миг, растянулся мучительно долго для каждого кто находился в комнате. Но все с трепетом наблюдали за тем, как форму Берманского солдата охватывает пламя и он с воем падает на землю. -- Огонь! Огонь! Я горю-ю-ю! Гулко отражались слова от стен комнаты, служа спусковым крючком для времени. Ганс повёл дулом пулемета , выпуская из него поток горячего свинца. Дети что поменьше с визгом попадали на пол, а те что постарше медлили. Кайлу хватило самообладания, чтобы заставить себя дернуться вперёд прикрывая Ханну телом, но большой роли это не сыграло. Пули с такого расстояния прошили насквозь обоих, остановившись лишь в стенах Тараниса. Не медля Ганс ринулся вперёд с размаху ударяя лежащую Син прикладом. Пары ударов хватило, чтобы девочка потеряла сознание. Но расслабляться было рано. Чуткий слух канину мгновенно обнаружил приближающиеся шаги и солдат прыжком переместился к двери, подлавливая спешащего на выручку Молта. Только услышав детский крик, парень рванул на кухню но не успел. Его остановил сильный удар дулом пулемета в скулу, от чего в глазах сразу потемнело и ноги подкосились. Спешно берманец захлопнул дверь и заблокировал вентиль своим оружием. - Чёртос два, док! Сорвав с себя кожанную куртку он принялся хлестать ею ещё катающегося по полу товарища, на котором продолжала гореть одежда. Но почти сразу его глаз заметил кастрюлю на плите и парой движений он вылил ее содержимое на водителя. С шипением огонь угас, и теперь обгоревший берманский солдат лежал в луже с ингредиентами супа, хрипло дыша. -- Мазь... Прохрипел Шиммер притрагиваясь к своей сумке с медикаментами, которую тут же выхватил Ганс, вытряхивая ее содержимое на пол. На сталбные листы посыпалось все необходимое для оказания первой и последней помощи. От бинтов до мазей. Разбрасывая не самые нужные элементы аптечки Берманский солдат поднял бинты и какую-то мазь, с щелчком надламывая упаковку. К этому моменту водитель успел присесть и подрагивающими руками он принял любезно выдавленную мазь, которую тут же нанес на морду прикрыв глаза. Канину пострадал не слишком сильно, по крайней мере не лишился зренияили нюха отделавшись ожогами и смуглыми проплешинами короткой шерсти. Форма солдата в некоторых местах прогорела почти до тела и даже оплавилась. Но не смотря на боль мужчина скрипя зубами самостоятельно заматывал морду бинтом следом просто откусив его. - Легче? -- Да. Данке Ганс. Доктор не стал подниматься на ноги, но сменил положение встав на четвереньки и таким образом быстро переместившись к бессознательно лежащей Син. Протянув руку он аккуратно ощупал ее голову, а вернее место удара. От свежего ушиба сбегала тоненькая струйка крови, но к радости Шиммера структура черепа не была нарушена и девочка была жива. - Док? -- Впредь вам стоит быть поаккуратнее Ганс, и желательно не обливать меня горячим супом. Попытался усмехнулся канину кривясь от боли. Опираясь на стол он поднялся и взглянув на лежащих на полу детей прерывисто вздохнув бросился к ним, но не пойдя и шага снова упал на пол, на дрожащих конечностях подползая к прошитым насквозь филинеко. -- Сколько пуль вы выпустили? - Одиннадцать. -- Помогите их посадить. - Я вас не понимаю доктор. Рыкнул пулеметчик помогая еле стоящему на четвереньках сослуживцу облакотить на стену Ханну и Кайла. Дети все ещё были в сознании, но находясь в состоянии шока мало что могли сделать. На их одежде выступали красные пятна наливающиеся краской, которые разрастались с каждой секундой. -- Это всего лишь дети. Мы должны помочь... Снимайте одежду. Уже собравшись что-то сказать Доктору Ганс лишь обменялся с ним взглядами, затем молча подсел к Кайлу, бесцеремонно сдирая с его торса одежду. Шиммер же сел около Ханны, без капли стеснения снял ее фартук и оголил торс, принявшись ощупывать его руками. От такой наглости у Филинеко выступили слезы. Мало того что их расстреляли, так теперь над ней собираются надругаться. Собравшись с силами Ханна попыталась оттолкнуть обидчика, но даже раненый канину смог дать ей отпор. -- Цыц! Легко оттолкнув ее руки Шиммер продолжил осматривать тело девушки, следом повернув ее к себе полубоком и вздохнув с неким облегчением. Раны были сквозные и оставалось надеяться, что не задели ничего важного. Отпустив Ханну док переключился на Кайла, проделывая абсолютно так е же операции чтобы убедиться в безопасности ран. Поняв намерения сослуживца, Ганс молча поднялся и поднял с пола ещё один моток бинта добавив к тому бутылку йода. Кивнув Шиммер принял йод и спокойно вылил его часть себе на руку, втирая тот в одну из ран Кайла. Челкарь зашипел от боли но брыкаться не стал, прекрасно понимая что ему оказывают помощь. -- Четыре попадания. Два вскольз одно в районе бедра, другое в районе локтя. Два сквозных в области ключицы и грудной клетки. Констатировал доктор перевязывая торс Кайла бинтом и откусывая край. Следом пришла очередь Ханны -- Попадания три . Сквозное в районе ключицы, остальные два прошли по касательной но повреждения существенные. Обгоревший продолжил наносить йод и заматывать раны не обращая внимания на приходящего в себя фелинеко. Кайл шипел от боли из злости. Злился он от бессилия, полного и абсолютного. Ну и от того, что какой-то выскочка канину лапает оголенную Ханну... Ох... Он невольно покраснел и отвёл взгляд. Сейчас могла утешить только одна мысль, что солдат делал это без явного удовольствия и по делу. Все таки они зачем-то решили им помочь, пускай сначала и расстреляли... Затянув бинт в последний раз Шиммер вздохнул и откинувшись назад упёрся в ножку стола. -- Прошу вас Ганс, не смотрите на меня так. Помогите перевязать руки... Канину поднял свои руки, показывая обиженные ладони. На морде Ганса ни дрогнул ни мускул. Он видел вещи и намного хуже. Опустившись на одно колено парень взял бинт и стал накладывать повязку. - Вы человек вселенской доброты? Хмуро проговорил пулеметчик затягивая бинт и заставляя товарища сморщится от боли. -- В первую очередь, я врач... - Это не значит, что вы должны лечить каждого встречного. -- Знаю Ганс. Эти дети... - Они враги. Разорвали в клочья то, что мы считали гордостью берманской армии. Впрочем, я не удивлен. С такими командующими на нашей стороне, справится и ребенок филинеко. За разговором берманец поглядывал в сторону. Он смотрел на Мэй, сжавшуюся в углу и упорно глотающую слезы. Ей было страшно, очень страшно. -- Доля правды в этом есть... - К черту! Знаете доктор, как только мы захватим танк, я хочу взглянуть на этих горе стратегов, что только и умеют использовать нас как пушечное мясо. -- Спокойствие Ганс. Прошипел Шиммер чувствуя, что в порыве гнева пулеметчик черезчур сильно затягивает бинт на руке. Возможно сейчас стоило побольше узнать о прошлом канину, но вряд-ли бы они стали сами об этом рассказывать... — Что вам нужно?! Довольно дерзко заговорил Кайл, сам не узнав свой голос. С ним определенно что-то было не так. - Танк. Рявкнул Ганс отрывая бинт и собирая аптечку обратно. Похоже он не располагал к разговору, чего нельзя было сказать о Шиммере. — Зачем вы нам помогли? -- Кхе... Возможно вы считаете это не логичным или же неправильным,хотя так оно и есть... Но не все берманцы ,,плохие". — Неужели?! -- Как видите. На все есть свои мотивы. — И каков ваш? Причинить больше страданий? -- Нет. Я не намерен допустить здесь хоть одну смерть... Ганс, будет добры, у вас остался шоколад? Шиммер вновь поймал на себе недовольный взгляд пулемётчика но проигнорировав его получил в руку небольшую подтаявшую плитку шоколада. -- Моя к сожелению полностью растаяла... Спасибо Ганс. Канину промолчал с хмурым видом приступая к уборке беспорядка,изредка поглядывая на вжавшуюся в угол Мэй но будто игнорируя ту. Доктор расположился напротив раненых со спокойным видом шурша фольгой и открывая шоколад. -- Как видите, цели навредить вам у меня нет... Может быть тогда немного поговорим? Отломив кусочек пёс протянул шоколад Кайлу. Немного удивленный челкарь принял кусочек пока не спеша его употреблять. Второй отломленный кусок достался Ханне. Третий мужчина отправил себе в рот. -- Теперь, давайте вы расскажете о себе, а потом о себе расскажу я. Времени у нас предостаточно. Шиммер говорил утвердительно. Ведь это было не предложение, а утверждение. Смысла уклоняться от ответов не было и потому Кайл со слегка недовольным лицом начал рассказ о себе. -- Теперь обо мне. Яков Шиммер. До войны работал врачом в сиротском приюте. Я люблю детей, возможно даже слишком. Но больше остальных я люблю свою дочь, она сейчас как вы, возможно даже постарше... После начала призыва в армию я добровольцем вступил в ряды красного креста, надеясь по возможности спасать мирное население Гаско. Для меня не имело значения по какую сторону баррикад находится возрастающее поколение, но очень скоро я заметил что что-то идёт не так. Командование целенаправленно уничтожало населенные пункты и забирало в плен гражданских. Меня повергла в шок новость о лагере для военнопленных, где над детьми ставят опыты. К тому времени я имел достаточно хорошую должность и репутацию. Мне даже была предложена возможность посетить лагерь, но я отказался. Не раз я посылал командующему письма с требованием позволить под мою опеку освобождать из лагеря детей, но письма либо игнорировали, либо не доходили вовсе. Потом появился ваш танк, о котором знает теперь каждый солдат. Дождавшись удобного момента нам с Гансом удалось... О Гансе. Он солдат. Участвовал в боях ещё в самом начале разрушительного штурма... - Губительного! Только благодаря вам я выжил. Рыча солдат подошёл к сидящей Троице до хруста сжимая древко метлы. - Это была по настоящему кровавая баня, совсем не то что вы видите сейчас, нет. Целый дивизион, целый дивизион Канину бросили прямо на укрепления Гаско! В лобовую атаку, черт его дери! Все полегли. Один я чудом пережил эту атаку. А все ИЗ-ПОД А ТОЙ ТВАРИ, ЧТО НАМИ КОМАНД... -- ГАНС! Возьмите шоколад и приведите сюда девочку. Держите себя в руках. Тяжело вздохнув Ганс выхватил из рук доктора шоколадку и направилсч к дрожащей Мэй. – Это правда? -- То что их бросили в заранее безнадежную атаку? Возможно. Я прибыл когда все кончилось, но смог спасти Ганса. Даже не знаю, смог бы кто-то ещё пережить такое количество свинца в своем теле, но он выстоял. И безмерно благодарен мне за спасение. Берманский солдат опустился на одно колено возле вжайвшейся в угол Мэй, по щекам девочки катились слезы паники, которые она подтирала кулачком. - Все кончилось. Бери. Постарался как можно мягче произнести пулеметчик и протянул малютке оставшийся шоколад. Не смотря на внешнее спокойствие, внутри мужчина ощущал полнейшее непонимание происходящего. Изначальный план действий обратился в пепел под гнетом обстоятельств, и теперь крепкий солдат пытался утешить маленький комочек шерсти который даже не доставал ему до пояса. Нет, канину не ощущал какой-то вины или жалости. Ему все не давалось понять, как такие юнцы могут с легкостью и хладнокровием уничтожать целые батальоны техники, но ответ был на поверхности. Эта война давно перешла за грани человечности и теперь даже дети оказались в ней замешаны. Провожая своего огрубевшего друга взглядом, Шиммер потянулся и уложил голову Син себе на колени, аккуратно накладывая той повязку. Кажется его вовсе не волновала, что пять минут назад эта девочка чуть не сожгла его живьём. Раненым Филинеко оставалось только недоумевать, почему агрессивные берманские солдаты пытаются как-то наладить с ними контакт и всячески срезать углы. — Но зачем вам Таранис? Подала голос Ханна все ещё помня недавние события и не смея смотреть в глаза доктору. Канину прерывисто вздохнул поглаживая волосы маленькой девочки все ещё сжимающей куклу и заговорил. -- У каждого есть свои цели. И способы добиться их есть самые различные. Я не мог освободить гражданских из лагеря словами, потому пришел к вам. Да, это предложение от которого вы не сможете отказаться. Хотите или нет, но вероятно перед нами стоит одна цель, и мы станем попутчиками на пути к ней. — То есть вы хотите... -- Мы вступим в экипаж Тараниса. На время. У нас достаточно много различий с текущий берманской армией, впрочем я уже и не могу назвать это армией. Она перестала ей быть, когда командование операцией взял одноглазый. Доктор вздохнул. Он не видел смысла скрывать свои цели и ставил детей перед фактом их принятия. -- Сейчас вы ранены и не сможете исполнять свои обязанности. Я настою на постельном режиме и буду присматривать за каждым лично. Мы с Гансом опытные солдаты и наверняка сможем быть эффективными. Заключил Шиммер заканчивая перевязывать голову Син, но продолжая поглаживать девочку. Обморок перешёл в крепкий сон и кажется она даже начинала улыбаться, прижимаясь к тёплому боку канину. Ганс в свою очередь пытался наладить контакт с Мэй выдавливая из себя наиболее дружелюбную улыбку которая все равно смотрелась жутко. - Почему ты боишься меня? — Вы забрали бабушку и дедушку. Тихо ответила Мэй неуверенно протягивая руку и выхватывая шоколад крохотной ладошкой. - С ними все хорошо. Я и доктор пришли чтобы помочь вам их найти. — Правда? - Я никогда не обманываю. Мэй вытерла слезы и надкусила шоколад внимательно смотря на крупного канину, который уже не казался таким страшным. - Сейчас произошло небольшое недоразумение, и мы не смогли вас разыграть... — Вы напугали! - Да, прости, у меня плохо выходят розыгрыши... Потупился солдат стараясь завоевать доверие ребенка. Актерским мастерством он не славился, но и такой грубой игры хватало, чтобы заставить Мэй поверить в неудавшийся розыгрыш. — Не шутите больше так! - Не буду. Ты научишь меня шутить правильно? —Конечно! Если Молт разрешит... - Хорошо, или сюда. Сейчас мы все немного отдохнем и ты представить нас своему Молту. С шипением выдохнув Ганс протянул руки, аккуратно поднимая Мэй с пола. Девочка встала на лапки крепко сжимая в лапе шоколадку а второй держась за палец берманца. — Вы правда поможете вернуть бабушку с дедушкой? - Конечно, мы же хорошие берманцы. Выдавил из себя канину ради вида поддерживающий контакт с девочкой и подводя ту к беседующей троице. Внутри мужчины блуждали странное чувство. Хорошие берманцы... Может зря он это сказал? — Какая цель у него? Кайл указал на Ганса ведущего к ним Мэй. Подойдя ближе девочка отпустила палец Ганса бросаясь к Ханне и обнимая ту. — Ханна! Ханна! Они помогут нам найти бабушку с дедушкой! Заключая в объятия девочку фелинеко подняла взгляд на доктора но тут же опустила его возможно не решаясь спросить... — Какая цель у него? Повторить вопрос Кайл указывая на подошедшего Ганса, который впрочем и в первый раз услышал вопрос. - Моя цель? Мне есть с кем поквитаться из высшего командования, а такой машиной как Таранис Я втопчу их в грязь! -- Месть. Заключил Шиммер с укоризненой смотря на сослуживца рот которого снова расплывался в кровожадной улыбке. - Именно! Только так я доберусь до них. Уничтожу этих ничтожеств имеющих называть себя командирами. С их умениями надо штурмовать курятник, и то без жертв не обойдется! А если я доберусь до циклопа... Ух-ху! Мужчина сжал кулаки,заскрипел зубами будто уже предвкушая расправу. В его взгляде просвечивалось безумие. Кровожадное безумие требовавшее жертв. Наверное его даже можно было назвать благородным, поскольку гражданскими жертвами его загасить бы не удалось. -- Ганс! Не нагнетайте, умойтесь и возьмите себя в руки! - Хорошо док... Канину пересилив себя подошло к раковине и включив на полную потом воды засунул под него морду. — Он всегда такой? Сьежившись спросила Ханна прижимая к себе Мэй. — Псих. Добавил Кайл наблюдая за тем как Ганс расходует воду. - Нет, он не псих. После того что пережил Ганс, никто из нас не мотался бы прежним. Он отделался достаточно легко. Всего лишь проблемы с гневом, иногда у него сносит крышу и тогда лучше под руку не лезть. Шиммер задумчиво смотрел на спину своего боевого товарища который последовал за ним не столько из дружеской верности, сколько из желания с помощью Тараниса разнести былых своих обидчиков. -- Думаю, мы пришли к компромиссу? — К какому и с какой стати? Попытался проявить характер челкарь но все же стараясь держать более дружелюбную позицию по отношению к ,,союзникам". -- Я думал вы поняли. Повторю. Мы с Гансом становимся вашими попутчиками до лагеря, и я уверен, что туда вы и направляетесь. Во время прибывания мы всячески помогаем вам, оказываем медицинскую помощь и поменяем на постах. И можете не волноваться. Предавать вас нам резона нет, ну и отказаться вы не в силах. Пожал плечами доктор снова обращаясь к товарищу, который уже закончил омовение и теперь протирал шерсть на морде. -- Вы готовы Ганс? - Всегда готов. Открывать? Оскалившись канину широким шагом подошёл к шлюзу и выдернул блокирующий вентиль пулемет. На всякий случай проверив подачу ленты он взялся за вентиль. — Постойте, но другие же не знают что вы... Хорошие. Четко выделила последние слова Ханна. Мэй тут же вскочила на ноги подбегая к двери. — Я им все расскажу! Соль будет рад, что вы решили нам помочь! Девочка в нетерпении подпрыгивала на месте, кажется вовсе забыв что с десяток минут назад новые друзья вторглись в их жилое пространство и нанесли им увечья. Провернула вентиль Ганс открыл шлюз и вгляделся в помещение куда сразу же шмыгнула Мэй. В нем собрался остальной экипаж. Заметив силуэт Берманского солдата в свете кухонных ламп близнецы закричали указывая на Ганса. Джин до этого помогавший Молту прийти в себя злобно оскалился увидев врага, а Молт... Он ещё не до конца пришел в себя после сильного удара пулемётом и тут же его чуть не сбила с ног подлетевшая вихрем Мэй, которая с радостным визгом повисла на брате. — Молт! Молт! Они помогут нам найти бабушку с дедушкой! Они хорошие Молт! Прижимая к себе сестру одной рукой фелинеко поднял взгляд на Берманского солдата все ещё стоящего в проходе. Ганс в свою очередь склонился в шутовском поклоне снимая каску как шляпу. - Все верно. — Им нельзя доверять! Разразился лаем Джин с искренней злостью смотря на Ганса, который окидывал их всех более прохладным взглядом. -- Боюсь у вас нет выбора. Из-за спины Ганса показался замотанный в бинты Доктор Шиммер. Не смотря на израненный вид он держался с гордостью, неся на руках спящую Син. Скрытые под бинтами глаза врача пылали решимостью в достижении поставленной цели. После открывшейся картины в комнате повисло молчание ни одна из сторон не спешила делать шаг на встречу. Ганс и Шиммер ожидали реакции детей, которые не знали что и сказать... — Мы должны им доверится... — Но Молт! — Нам ничего не остаётся... Разумно заключил парень переводя взгляд с солдата на его пулемет привычно висящий на спине пулемётчика. Ему бы потребовалась пара секунд чтобы взять его и без проблем расстрелять их всех, но он этого не делал, что заставляло Молта крепче задуматься о сложившемся положении. -- Прекрасно, тогда мы становимся частью команды. Доктор довольно кивнул жестом предлагая Гансу выступить вперёд. Пулеметчик шагнул навстречу детям заставляя тех вздрогнуть от представшего и до боли знакомого образа. Не смотря на грозный вид, мужчина со спокойным и даже дружелюбным видом протянул руку Молту для рукопожатия. — Молт... - Ганс Лифт - Гоххе. Канину и филинеко заключили рукопожатие за которым с трепетом наблюдали все дети. Этот неожиданный поворот выбил многих из колеи. Враг с которым они сражаются сам приходит и присоеденятся к ним. Даже раздраженная гримаса Джина сменилась недоумением. Так просто? -- Если с прилюдиями покончено, сопроводите нас в Лазарет или спальню на худой конец. Ваши товарищи ранены. — Да, да конечно! Спальня этажом выше... -- Отлично. Перенесите раненых туда, лучше будет если вы соберёте носилки. Ганс помогите им, я займусь подготовкой места. Доктор широким шагом проследовал к лифту и нажав кнопку поднялся наверх вместе с Син. Дети проводили его все ещё недоуменный взглядом. Они бы так и стояли пытаясь переварить произошедшее но Ганс рявкнул раньше приводя всех в движение. - Быстро! Не медля соорудить носилки. Жирный и Близорукий найдите из чего их соорудить остальные марш им помогать! Хоть родите мне их, но чтоб через три минуты были на кухне! Рявкнул канину сам не стал медлить быстрым шагом возвращаясь на кухню и подготавливая раненых к транспортировке. — Их зовут Борон и Сокс. Если вы решили к нам присоединится, то должны это знать. Не нужно никого оскорблять. Соорентировавшийся Молт последовал за новообретенным союзником. Парень прекрасно понимал, что сейчас что-то пытаться осознать не стоит. Им помогают и на этом следует сконцентрироваться. Некоторое время спустя раненые дети были доставлены в кровати. Берманцы держали свое слово всячески пытаясь добиться доверия детей. Но все взаимодействие происходило крайне трудно. Знакомые образы врезавшиеся в память давали о себе знать, заставляя вздрагивать при их виде. Между Джином и Гансом дело чуть не дошло до драки, благо солдаты хватило дисциплины. — Вы, берманцы убили моего отца! - Я лично!? — Ты берманец! - Да ладно!? Что ещё тявкнешь шавка? Тяжело вздохнув Ганс опустил руки. Он мог бы размазать мальца по стенке но в этом не было чести. В конце, у них была чем-то схожая судьба. - Мир. Не стоит нам больше пересекаться. Дальнейший путь дети продолжили вместе со своими новобретенными попутчиками. Впереди их ждала неприятная встреча, до которой ещё следовало добраться. Канину было что обсудить между собой в орудийной башне. -- Ганс, я солгал. И вряд-ли смогу исповедаться кому-то кроме вас. Моя дочь мертва, и умерла она там, где выжили вы. Бермания как дела, так и отобрала все что мне было дорого. У меня мало что осталось от прошлой жизни. А то что осталось от этой я посвящу спасению детей. На этой войне я не смог уберечь свое чадо. Но как смогу спасу детей Гаско. Шиммер говорил это без ноты жалости или злости. Он был из тех кто всем сердцем любит свою страну, но и не может закрывать глаза на все преступления. У любой верности есть своя грань, которой стал лагерь для пленных в который отправляли всех без разбора. - Я вас понимаю. Вас беспокоят мирские проблемы, здоровье детей и их родителей. Меня нет. Я перестал быть человеком ровно в тот момент когда ступил на землю Гаско. Меня не интересует ничего кроме новой крови. Гаско не может ничего мне дать , и если так нужно я обернусь против превосходящей Бермании. Мне не оставили ничего кроме кипящей ярости и жажды крови. Ганс выражал свою позицию четко без грамма сомнений, попутно начиная казенник орудия. Канину давно потерял ориентир отдаваясь потоку жизни. Шиммер был единственным человеком к чьему мнению солдат мог прислушаться и хранил верность. - С вами друг, я пойду до конца. -- Я знаю Ганс, я знаю... Тяжело вздохнул доктор притрагиваясь к бинтам. Больно было осознавать, что твой единственный товарищ не видит себя в жизни после, но и пожелать с этим было ничего нельзя. Прозвучал сигнал тревоги призывающий экипаж подготовиться. Дорогу им перекрыл берманский бронетанковый батальон.