Химаго Содзёбо-сана или кровь не вода

Все опять повторилось. Огонь покраснел, посыпались искры. Из Кубка вылетел третий кусок пергамента. Дамблдор поймал его и прочитал: — Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори. — Ну почему он?! Почему? — возопил Рон. Кроме Гарри его, однако, никто не услышал: взорвался криками стол Пуффендуя. Все до единого пуффендуйцы вскочили на ноги, топали, вопили до хрипоты, приветствуя идущего к профессорскому столу Седрика. Аплодисменты не смолкали долго. Дамблдор стоял и ждал; вот наконец зал угомонился, и он, довольно улыбаясь, начал вступительную речь. Дамблдор внезапно остановился, и все сразу поняли почему. Кубок огня вдруг опять покраснел. Посыпались искры. В воздух взметнулось пламя и выбросило еще один пергамент. Дамблдор, не раздумывая, протянул руку и схватил его. Поднес к огню и воззрился на имя. Повисла длинная пауза. Дамблдор смотрел на пергамент, весь зал смотрел на него. Наконец он кашлянул и прочитал: — Гарри Поттер. Гарри сидел, с виду как громом пораженный. Он, верно, ослышался.... Может, это сон.... Но нет, кажется, явь. Преподаватели и ученики — все устремили на него изумленные взгляды. Внутренне вздохнув, Гарри напомнил себе последовательность действий и в очередной раз начал играть свою роль. Ему не привыкать - за месяц вполне с ней свыкся. Да только это не очередная репетиция наедине с Северусом и Эго, а премьера. Никаких аплодисментов, только жужжание, как будто в зал залетел рой рассерженных пчел. Кто-то встал, чтобы лучше рассмотреть приросшего к стулу Гарри. Профессор МакГонагалл стремительно встала из-за стола, обойдя Людо Бэгмена, подошла к Дамблдору и что-то горячо прошептала ему. Директор школы нахмурился. Гарри повернулся к Рону с Гермионой. Все гриффиндорцы глядели на него, разинув рты. — Это не я бросил в Кубок свое имя, — очень правдоподобно изобразив растерянность, почти честно проговорил Гарри. Бросал не он, бросал Крауч-младший. — Вы же знаете, это не я. Рон с Гермионой ответили ему не менее растерянными взглядами. Профессор Дамблдор за профессорским столом выпрямился и кивнул профессору МакГонагалл: — Гарри Поттер, — сказал он, — подойдите, пожалуйста, сюда. — Иди, — шепнула Гермиона, подтолкнув. Гарри поднялся на ноги, запутался в полах мантии и, спотыкаясь, побрел к преподавательскому столу. Слева и справа столы Гриффиндора и Пуффендуя. Какой долгий путь — шагать еще и шагать! Жужжание становится всё громче, взоры всех сопровождают его, как лучи прожекторов. Минула целая вечность. И вот наконец он смотрит прямо в глаза Дамблдора, под взглядами всех сидящих за столом. — Тебе в ту дверь, Гарри, — без улыбки произнес директор. Гарри двинулся вдоль стола. Прошел мимо Хагрида, тот не подбодрил его, не подмигнул. Потрясен не меньше самого Гарри и смотрит, как все, — с недоумением. На секунду гриффиндорец замер перед профессором Снейпом. Строгий, суровый, ещё более неподвижный, чем обычно, он не походил на себя, а был подобен мужскому облику Немезиды, готовой покарать ослушавшегося. На мгновение их взгляды пересеклись, и Гарри тут же отвёл глаза от этих непривычных, тёмных, полных холода глаз. Никто не обратил на это внимание, а зря... Гарри отворил дверь и очутился в небольшой комнате. На стенах портреты волшебниц и колдунов, напротив красивый камин, в котором, постреливая, пылает огонь. Виктор Крам, Седрик Диггори и Флер Делакур стояли у камина. На фоне яркого пламени их темные силуэты выглядели до странности внушительно. Крам, ссутулившись и о чем-то сосредоточенно думая, прислонился к каминной полке. Седрик заложил руки за спину и глядел на огонь. Флер Делакур, откинув назад волну белокурых волос, повернулась к Гарри: — В чем дело? — спросила она. — Надо вернуться в зал? Юноша мысленно улыбнулся, поздравляя себя с успешным выполнением первой части плана, и покачал головой.На время он исчерпал свои реплики, осталось только подождать, когда подойдёт его компаньон и остальные актёры. На счёт десять позади него послышался дробный стук шагов, и в комнату забежал Людо Бэгмен: - Невероятно! "Антракт закончился, третий звонок прозвенел, пожалуйста, займите свои места в эпицентре бури. Вторая часть Дамблдоровского балета начинается!" "Значит, старик...". "Использует легиллеменцию и притворяется тобой, чтобы отдавать приказы Бартемиусу.... Хвосту это без надобности, он и так давно предан ему с потрохами", - закончил общую мысль Эго. Воландеморт еле сдержал злое шипение, но взял себя в руки: "И что ты предлагаешь делать? Убить обоих?" "Фи, мон оте, зачем так грубо? Вспомни, на третьем курсе только Гарри помешал тому, чтобы Блек его прикончил, тем самым Хвост оказался связан с ним Долгом Жизни. Как только вернёшь себе тело и войдёшь в род, сможешь забрать его полностью, вместе с жизнью. А Барти... мальчишке изрядно промыли мозги... но есть вероятность, что ещё сможем вернуть ему разум. Над этим стоит поработать, но... хм, ладно, об этом позже. Как видишь, их не обязательно устранять, чтобы всё получилось. Тем более, сейчас это нам только навредит - пока наш славный светлый интриган думает, что всё идёт по плану, мы можем действовать спокойно. Он слишком самоуверен, чтобы подумать, что даже если внешне всё гладко, то всё равно что-то могло пойти не так...". - Твоё поручение исполнено, Ояджи-уэ, - тёмные глаза скрылись за бархатными ресницами, когда мужчина склонился в поклоне перед Содзёбо. Глава семьи кивнул, принимая из его рук папку, и углубился в чтение, изредка посматривая на своего старшего сына - Хикару был занят последними деталями плана, поэтому все документы передал ему первенец, Тэйджо. Из трёх сыновей, посланных ему Аматэрасу, именно Тейджо был тем, кто в равной степени сочетал в себе черты обоих родителей. Мощный духом как отец и рассудительный как так точно давшая ему имя мать*, достойный наследник семьи. Первый, в полной мере обогретый родительской любовью ребёнок, ставший отличным старшим братом и помощником в семейных делах. И в отличие от многих известных Содзёбо примеров, он нисколько не затаил в сердце обиду на своих младших - успел уже повзрослеть и понять насколько это глупо, и какая дорогая это ценность - дети. Магия и Природа никогда сами не создадут идеальное, неуязвимое существо - сама его идея нарушает равновесие. Это люди будут из раза в раз, из века в век пытаться достичь, создать безупречность, не понимая, что даже минимальный, но изъян необходим - иначе Жизнь сама его уничтожит, посчитав слишкой опасным для других. Их кровь сильна, полна и волшбой, и мощью, но за это приходится платить. И их плата - дети. Очень трудно родить ребёнка, и его рождение - редкая ценность, случающаяся, дай ками, раз в триста лет. Так что, никто и не думал, что после рождения Тейджо в их семье появятся ещё двое сыновей. - Что-то не так, Ояджи-уэ? - Нет, Тейджо, всё в порядке, - снежноволосый улыбнулся, убирая документы в папку. - Но мне всё-таки интересно, почему такой занятой маг, как, - тут Содзёбо снова позволил себе улыбнуться, наблюдая за сыном, тоже не сдержавшим улыбки при воспоминании его нового имени. - Даи Сеймей* оказался в Англии? Тейджо подавил ухмылку, поправил стягивающий в хвост полночно-синие волосы шнур, и неторопливо начал: - По составленному этим летом договору наших материковых коллег, в замок был передан во временное пользование один экземпляр половозрелой самки дракона породы Китайский Огненный шар. По условиям контракта, вместе с драконицей должен прибыть специально обученный драконолог, дабы обеспечить существу необходимый уход. Однако мастер, который должен был отправиться, перед самым отъездом тяжело заболел и сейчас проходит очень дорогой и тяжёлый курс лечения на отдалённых островах Гаити. И так как добраться до него нет никакой возможности, то азиатская сторона обязалась найти ему замену, коей и является собирающийся скоро прибыть на Альбион Даи Сеймей. Так как он действительно волшебник весьма сильный и занятой, европейские коллеги примут его на высшем уровне с проживанием в отдельных покоях до окончания турнира и даже предложили ему место одного из членов судейской коллегии в качестве благодарности... — Да, да.... Инструкции, — очнулся Крауч от своих мыслей. — Первый тур... Он подошел к камину. И Гарри подумал: Глава министерского департамента выглядит так, будто тяжело болен. Вокруг глаз залегли глубокие тени. Тонкую, как папиросная бумага, кожу избороздили морщины. На Кубке мира он выглядел куда лучше. Да только не болезнь, а противостояние чужой магии и воле так изматывали волшебника. Гарри в который раз сжал зубы, обещая себе, что Дамблдору это так просто с рук не сойдёт. — Первый тур проверит вашу смекалку, — принялся за объяснения Крауч. — Мы не посвящаем вас в то, какое испытание вам предстоит. Для волшебника крайне важно действовать смело и находчиво в неожиданных обстоятельствах. Первый тур состоится двадцать четвертого ноября в присутствии зрителей и судейской коллегии. Участникам Турнира воспрещается принимать от учителей хоть какую-то помощь. Единственное оружие чемпиона — волшебная палочка. По окончании первого тура вы получите инструкцию для второго. Учитывая затраты сил и времени для подготовки к Турниру, чемпионы освобождаются от годовых экзаменов. По-моему, это все, Альбус? — повернулся Крауч к Дамблдору. — Да, все, — Директор Хогвартса взглянул на Крауча с легким беспокойством. — Может, Барти, вы переночуете в замке? — Меня ждут дела в Министерстве. У нас сейчас непростые времена. Вместо меня остается молодой Уэзерби... большой энтузиаст... по правде говоря, даже слишком большой.... — Ну хотя бы выпейте на дорогу, — предложил Дамблдор. — Оставайтесь, Барти. Я вот остаюсь! — радостно возвестил Бэгмен. — В Хогвартсе сейчас куда интересней, чем в вашей конторе. — Нет, Людо, не могу, — в обычной категорической манере отказался Крауч, выходя за дверь. Пройдя опустевший большой зал, свернул в еле заметный тёмный коридор, сделал несколько шагов и... остановился, сражённый заклинанием. Остановился и как был начал заваливаться на спину, но чьи-то руки подхватили его. Северус оглянулся по сторонам, попутно обматывая застывшее в стазисе тело мантией-невидимкой, а после взвалил его на свои плечи и поспешил к своим покоям... А заменявший его в течение всего этого спектакля Невилл тяжело вздохнул, выслушивая очередные приказания директора и искренне восхищался профессором Снейпом, которому приходилось выслушивать этот бред и чётко разделять правду и ложь на протяжение множества лет работы. Он буквально чувствовал, как слащавый голос Дамблдора промывает ему мозги, оставляя после себя только прямые извилины вместо мыслей. Только лежащий в кармане артефакт, присланный на днях роднёй блокировал действие слов и легиллеменции. Теперь, зная на себе, что приходится испытывать зельевару, он понимал его и одновременно удивлялся всё больше и больше. Особенно мучил его один вопрос: Как он ещё сдержался и никого не прибил?! "Гарри, ты всё запомнил?" "Да. Сначала удивиться, когда из Кубка выпадет моё имя. Затем, когда приступят к допросу, честно отвечать на все вопросы и слегка приоткрыть сознание, позволяя Дамблдору проверить воспоминания. Не злиться, не буянить, на подколы и шутки Эго не реагировать... кажется это будет сложнее всего. По возможности проверить состояние Крауча-старшего и транслировать его тебе. Верно?" "Пять баллов Гриффиндору", - мужчина блаженно закрыл глаза, наслаждаясь последними часами покоя перед завтрашним представлением. "С-сэр? С вами всё в порядке?" - поднял бровь хорошо знакомым движением Гарри. "Успокойся, Гарри! Баллы начисляются только при вербальной команде! Так что, это была шутка... Хотя, в каждой шутке...". "Я понял, сэр... Действительно, правда - это страшная сила!" - передёрнул плечами парень, садясь в кресло. "И особенно она страшна, когда её изрекает лжец.... Ты уже передал Лонгботтому Оборотное?" "Угу. Он до сих пор недоумевает, как только согласился на это. Впрочем, это не наша заслуга, а Луны. Да и... честно говоря, она сделала больше всех нас, перешагнув страх и рассказав о своих снах". "Согласен. Мисс Лавгуд... Луна... она настоящая героиня. И теперь наша цель в том, чтобы она не стала одной из тех, чьи заслуги признают, наградив Орденом Мерлина первой степени... посмертно", - мужчина сжал кулаки и повернулся к огню: "С меня достаточно смертей. Я больше не хочу воздавать почести одним надгробиям!" *По поводу имён: Тейджо означает справедливый, а вот фальшивое имя Содзёбо - попытка пошутить. Первое, Даи - "Великий", а Сеймей - хм... отвечу цитатой "для любого моего соотечественника назваться Сеймеем - всё равно что для европейца представится Мерлином. Отвисшие челюсти окружающим гарантированы." Соединяя эти значения, что получаем? Верно! "Великий Мерлин!"