Шум Морнхолдского рынка не стихал уже вторые сутки. На ярмарку по случаю Праздника Новой жизни стекались торговцы и артисты со всего Морровинда, и даже остатки очагов чумы Ллодос не стали препятствием для шумного празднования. Прилавки пестрили разноцветными лентами и ломились от сладостей, расшитых тканей и книг со всего Тамриэля, а дома местных жителей были расписаны «огоньками» — особой смываемой краской, отдающей дань уважения старой традиции данмерского празднования — Пляске лавовых ног.
Посреди весёлой толпы местных мелькнула высокая фигура. Она остановилась, будто высматривая кого-то среди местных, затем поспешила дальше семенящей походкой. Среди прочих её выделял не только высокий рост, но и типичная для жрецов Трибунала расшитая свободная накидка с капюшоном, который незнакомка старательно натягивала сильнее на лицо, будто прячась от назойливого рассветного солнца.
Навстречу ей неспешно вышла другая фигура, низкая и серокожая. Бусины в тугих косичках, повязанных на эльсвейрский лад, мелодично позвякивали друг о друга, а отлично наточенные серпы на поясе пускали на землю маленькие стайки солнечных зайчиков. Узкое лицо данмерки озарила хитрая широкая улыбка, когда её карминовые глаза столкнулись со взглядом жрицы, и она ускорила шаг, заметив её нерешительность.
— Прошу прощения за опоздание, дорогая, — воительница поклонилась, едва сдерживая смешок. Однако храмовница восприняла жест без оскорбления, заливисто захихикав и возвращая поклон.
— Ох, не стоит! — она сняла капюшон, обнажая аккуратно заплетенную пшеничную косу и золотистое лицо со шрамом на щеке, напоминавшем половину небесного светила. Альтмерка старательно скрывала свое лицо пока была одна, однако появление подруги очевидно придало ей больше уверенности. — Но, Мире, к чему нам так рано выходить в центр Морнхолда?
— Тебе понравится, — не убирая с лица широкой ухмылки, ответила данмерка, кивая собственным словам. Не дожидаясь ответа подруги, она взяла её за руку и потянула куда-то в толпу, лишая храмовницу возможности поспешно натянуть капюшон обратно на глаза. — Брось ты это, Сол, никому нет дела. Даже если бы сам Сота Сил прошёл среди этих прилавков, никто бы и головы не поднял. Кстати, говоря о Дьяволе…
Мире остановилась на миг, кивая на храм Трибунала. Альтмерка остановилась следом, стараясь не выпускать руки воительницы из своей и смерив её смущённым взглядом.
— Что ты задумала?
— Слышала что-нибудь о Дивайте Фире?
— Конечно, — уверенно кивнула храмовница, внимательно изучая спутницу. — Блестящий знаток даэдрической магии, старый друг Лорда Сета…
Данмерка фыркнула, закатывая глаза. Подобные чинные упоминания Трибун раздражали её не меньше всех прочих «песнопений» о величии Храма. На том сказывалось происхождение воительницы — она была дочерью эшленда, и относилась к Живым Богам так же, как и ко всем прочим родичам, усилием закрывая глаза на их легендарное происхождение. Альтмерка же к подобному относилась со смущением, но и большим пониманием.
— Дивайт встретился со мной буквально час назад, пригласил проследовать за ним в одно прелюбопытнейшее местечко и повстречаться с крайне видной личностью.
— Никакой конкретики, — со вздохом посетовала на загадочность подруги храмовница, ведомая ею дальше к краю города.
— Зачем же мне портить сюрприз?
Мире всегда была такой. Взбалмошной и ветренной, сама себе на уме. Они познакомились, кажется, совсем недавно, однако по ощущениям альтмерки прошла уже целая вечность. Подружились они не сразу: в первые дни сотрудничества в расследовании недуга Лорда Вивека данмерка то и дело пыталась сбросить храмовницу со счетов, игнорировала её присутствие или вовсе пропадала из виду. Однако терпение и внимание к словам воительницы привели сначала к принятию, а затем и к дружбе. Сол выслушала не одну историю, прежде чем рассказать свою. Мире закрыла глаза на многие слабости, прежде чем показать свои. С тех пор прошло несколько месяцев, и они неоднократно сталкивались снова, обмениваясь историями и сувенирами за парой кружек суджаммы в ближайшем клубе.
Путешествовать с эшлендеркой было приятно. Немногословная в пути и знающая безопасные тропы, она всегда чутко реагировала на нужду в привале и останавливалась ради созерцания очередного интересного места. Для Мире каждое странствие было сродни паломничеству или кочевью, но в последние их совместные вылазки она проводила подругу даже по важным для Храма местам, что было для неё раньше чуть ли не кощунством.
Альтмерке не пришлось долго гадать, куда её ведут. Мире обошла городские стены и спустилась к водопаду, за которым, как поначалу показалось, ничего не было. Однако данмерка сосредоточила в руке алую магию, и бурный поток разошёлся в стороны, открывая взору отсыревшие деревянные двери. Перед ними стоял, опираясь спиной на голые камни, седой данмер с повязанными в тугой конский хвост белыми волосами. Он выпрямился, учтиво кивнув подругам.
— Господин Фир! — восторженно выдохнув, поклонилась храмовница. Колдун недовольно пошевелил усами, скрещивая руки на груди.
— Во имя Троих, прошу опустить формальности. В конце концов мы отправляемся вовсе не по официальному делу, — мужчина прокашлялся, заговорчески кивнув Мире. — Моё имя тебе уже известно, как я погляжу.
— Моё имя Солкрес, — взволнованно ответила на его намёк об оглашении имени альтмерка, переминая полы накидки в руках. — Но я не совсем понимаю, что могло потребоваться магу Вашего уровня от простых путешественниц вроде нас…
— Всему своё время, — сухо произнёс данмер, жестом приглашая пройти за двери. Мужчина всем видом выказал недовольство от долгого ожидания подруг, и вовсе не желал оставаться в сыром «холле» пещеры ещё хотя бы минуту.
Мире выглядела экстремально воодушевлённой, спускаясь по хлипким мосткам помещения, смутно напоминавшего действующую эбонитовую шахту. Солкрес изо всех сил старалась не отставать, но взгляд то и дело цеплялся за проглядывающие среди сырой породы двемерские колонны и резные таблички. Существование города гномов прямо под столицей Морровинда будоражило и удивляло, и она не сдержала любопытного вопроса:
— Как же так вышло, что никто не знал об этом месте?
— Факт существования Бамз-Амсшенда тщательно охраняется Храмом Трибунала, — лениво начал рассказ Дивайт, ловким движением руки убирая одну из колонн с их пути. — Сановники страшно не хотят, чтобы в это святое место налетели исследователи или мародёры, что гораздо хуже.
— Руины двемерского города получили статус охраняемого объекта? — недоумённо задала следующий вопрос альтмерка, выглядывая впереди хоть какую-то подсказку.
— Увидишь, почему.
Трое шли ещё какое-то время в полной тишине, покуда на горизонте не замелькали врата знакомого альтмерке двемерского подъёмника — сложного механизма, который гномы использовали для быстрого перемещения меж разными уровнями своих гигантских подземных городов. Однако восхититься возможности никто не дал: внезапно разверзлось несколько обливионских порталов, из которых вышло несколько неизвестных храмовнице даэдра. Мире поспешно обнажила оружие, с грозным рыком бросаясь на неприятелей, в то время как Дивайт щедро осыпал заклинаниями существ слева от неё. Не желая оставаться в стороне, альтмерка приготовила золотистую магию, отбрасывая группу даэдра мощной волной вниз с уступа. Данмер смерил храмовницу взглядом, полным сложной эмоции между одобрением и настороженностью.
— Сорокопуты… — отряхнув робу, на выдохе произнёс колдун. — Сначала скафины пытаются захватить Храм Вивека, теперь это…
— Не к добру это. Если сама Ноктюрнал пытается вмешаться, вряд ли мы что-то сможем сделать, — пессимистично высказала своё мнение данмерка, стряхивая кровь с клинков и убирая их в поясные петли.
— В час тьмы всегда найдётся путь к свету, Мире. — Солкрес улыбнулась, пытаясь подбодрить подругу. Фир усмехнулся на её слова, однако данмерка кивнула, выдержав долгий взгляд. В конце концов эшлендерка хорошо понимала, что значить остаться в ожившем кошмаре без надежды на спасение и выбраться.
Скрип и рокот подъёмного механизма хоть как-то разбавлял напряжённую тишину между спутниками. В голове альтмерки вопросы гудели назойливым роем: Почему в двемерском городе под самим Храмом свободно разгуливают даэдра? Что силы Обливиона жаждут заполучить? И куда они всё-таки направляются?
Подъёмник остановился с низким грохотом, заставив старые пластины умоляюще застонать. Кабина выпустила наружу густой пар из труб и двери распахнулись, демонстрируя огромную группу руин, расположенных в пещерном кармане. Резьба и архитектурная система была куда старше прочих развалин, что прежде видела Солкрес, и от вида у неё перехватило дух. Альтмерка осторожно спустилась первой, проводя в паре дюймов от покрытых лишайником забытых колонн рукой, но не касаясь. Её гетерохромные глаза бросались от одного объекта к другому, стараясь запечатлеть как можно больше. Дивайт и Мире за её спиной переглянулись, и, широко улыбнувшись, данмерка поспешила за подругой.
В основной части спутников встретил латунный мост, вырывающийся из общей картины своей новизной и тонкостью деталей. Каждый шаг по нему отдавался гремучим металлическим эхом, что казалось, сотрясало своды пещеры. Маслянистые двемерские светильники тихо шипели, тускло освещая дорогу к башенке, что будто поддерживалась магией. Солкрес ощутимо напряглась, чуть не запнувшись о латунную пластину. Проследив за дорожкой обломков, она приметила груду металла и несколько тел даэдра.
— Нам стоит поторопиться. Если автоматон-страж не сумел сдержать их натиска, боюсь, все жители Заводного города в опасности, — отчеканил Дивайт, поспешно проходя внутрь башенки. Солкрес вздрогнула, замерев на месте. Она, должно быть, ослышалась.
— Сюрприз? — неловко улыбнувшись, мягко пригладила по спине подругу данмерка. Храмовница раскрыла было рот для тонны вопросов, однако одёрнула себя и поспешила за данмерами внутрь.
Внутри башни на специальном резном постаменте находилась сфера, больше напоминавшая декоративную поделку талантливого учёного, нежели целый город со своей структурой и жителями. Внешние корпусные кольца сферы неустанно вращались, издавая мелодичный тикающий звук, а в самом центре располагалась миниатюра тёмной крепости. Вся конструкция целиком едва ли превышала по размерам двемерскую сферу, однако завораживала обилием деталей и крошечными переливами искусственных звёзд. Дивайт Фир скомандовал поднести к сфере ладони, и последнее что почувствовала Сол перед перемещением, было резкое дёргающее ощущение под ложечкой, сменившееся сильным головокружением. Мир, кажется, становился значительно больше, а глаза застилала тьма.
***
О произошедшем в технических подвалах Солкрес хотела бы забыть. Одним Троим было известно, что именно сбило настройку защитного заклинания, пропускающего новых жителей, однако целый лабиринт нагретых докрасна труб и взведённых ловушек едва ли можно было назвать тёплым приёмом. Альтмерка всерьёз занервничала и в тот момент, когда собственная тень Дивайта Фира едва не покинула его, лишив колдуна приличного количества сил. Мире напряжённо молчала, не спуская руки с рукояти серпа. Приключение, встретившее подруг, как и предполагалось, обещало быть опасным и богатым на события.
Открывшаяся дверь из подвалов не только на миг ослепила привыкшие к полутьме глаза, но и впустила в лёгкие свежий прохладный воздух. Прищурившись, Солкрес постепенно привыкла к свету и снова потеряла дар речи: всё вокруг было и в половину не таким, как описывалось в книгах! Деревья, камни и даже травинки были настоящим произведением искусства, выточенным из латуни. Гигантские ветровые башни, имитирующие движение воздуха, синева неба, маслянистые реки… и яркое, но не выжигающее глаз искусственное Солнце. Альтмерка подставила его лучам уставшее лицо, опуская плечи и проходя чуть дальше от тропы по латунной траве. Она едва ли слышала речь своих напарников, акцентируя внимание на окружающем её волшебстве. Творение Сета будоражило сознание, порождало бесконечный вихрь любопытствующих вопросов, от самых наивных до более глубинных, пытающихся заглянуть в саму суть существования данного мира внутри мира.
Мире отпрянула, когда мимо пролетела искусно выполненная золотистая стрекоза размером с котёнка. Насекомое сделало несколько кругов над головой храмовницы, прежде чем опуститься к ней на макушку. Солкрес чуть испуганно обернулась на подругу осторожным движением, однако стрекоза покидать новую подругу не собиралось. Задорно хохотнув, данмерка протянула спутнице руку, кивнув на виднеющуюся вдали Латунную крепость — вотчину науки и познания.
***
Томление в ожидании пропуска в город было достойной платой за возможность насладиться видом населённой части Заводного царства. По скошенным дорожкам двигались отточенными движениями рабочие фактотумы — точные копии смертных в механическом обличии. Методические здания были богато украшены клумбами и латунными деревьями, а многочисленные учёные-апостолы объясняли тонкости пребывания в городе новоприбывшим. На главной площади перед самой базиликой красовалась массивная статуя Живого Бога — Сота Сила, что держал в руке копию собственного творения. Солкрес то и дело щебетала, объясняя подруге где и что слышала о различных объектах внутри города, наперебой задавая вопросы и чувствуя как от сильного волнения кружится голова. Происходящее напоминало сладкий сон, от которого вовсе не хотелось пробуждаться.
— Я понимаю твой восторг, но нам нужно быть настороже, — легко сжав руку подруги, начала Мире. — Мы должны быть готовы к любой опасности, помнишь?
Солкрес кивнула, пытаясь вернуть себе самообладание. И ведь действительно, нельзя позволять окружающей красоте затмить истинную цель их визита.
— Дивайт сказал, что будет ждать нас у входа в лекторий. Давай не будем заставлять старика долго ждать? — хихикнула воительница, раскрывая двери в базилику и входя внутрь.
— Согласна. В конце концов я бы хотела успеть осмотреться здесь, помимо всего прочего. Представь какие бесценные знания хранятся в их библиотеке?
Мире не ответила. Заглянув сначала на её хмурое выражение лица, а затем на стоящего в нескольких шагах Дивайта, Солкрес наконец перевела взгляд в направлении их голов. Посреди лектория стоял Сота Сил. Лекторий был будто неправильно освещен тусклыми лампами, а сам он… кричал?
Солкрес остановилась, едва не дойдя до входа в лекторий. Слыша недовольную и нетерпимую ругань Сета, она невольно поджала губы. По груди растекалось жгучее разочарование. То, как описывали его служители храма и то, каким он предстал перед своими верными апостолами, было сложно назвать сходством. Но… может сказались века одиночества и затворничества? В конце концов, угодить Богу действительно не самая простая задача.
— Что-то не так, — задумчиво произнесла Мире, сложив руку в кулак перед лицом и проследив за аритмичной походкой Сота Сила, поспешившего скрыться в своей мастерской. — Будто… будто с ним что-то происходит.
— Откуда ты знаешь? — тихо спросила альтмерка, повернувшись к подруге и изучая её внимательным взглядом. — Может вторжение даэдра так повлияло на него… или он просто стал таким со временем.
— Я не смогу тебе этого объяснить, я просто… чувствую, — тяжело вздохнув, ответила данмерка, покачав головой. — Сота Сил даже в бытность свою кимером отличался спокойным нравом и отлаженным ритмом движений. Говорит и даже ходит так, что хоть метроном ставь. А это… будто Тень его.
Дивайт внимательно слушал разговор, глядя то на одну, то на другую. Затем он поднял ладонь вверх, требуя внимания.
— Мире права. Я знаю Сила не первый год, и в отличие от его ослепших от обожания приспешников способен разглядеть малейшие перемены поведения. Однако… нам ещё только предстоит выяснить что не так с Вечно Взведённой Пружиной.
Мире потёрла рукоять серпа, прикусив губу. Солкрес осмотрелась вокруг и вслух озвучила неудобство от столь тусклых ламп.
— Точно! А что если мы отыщем более яркую лампу и направим её на Сета? — воскликнула Мире, заставив нескольких неофитов отскочить от неё в изумлении. — Что если с ним провернули ту же чепуху, что и с тенью Дивайта?
— Отличная идея, — одобрительно кивнул колдун. — Я не жалею что выбрал вас в напарницы. Озаботьтесь поиском лампы, а я пока попытаюсь выведать больше информации о том, с чем предстоит работать.
Солкрес мрачно шла с подругой в сторону Клуатра — местной таверны, невольно цепляя латунные «камешки» носками сапог. Не то чтобы ей совсем разонравилось находиться в Латунной крепости, но вдруг Мире была права, говоря о фальши в святой божественности Троих? Как же так выходит, что Мать Морровинда не смогла остановить чуму, сила Лорда Вивека была украдена обычным смертным, а величайший маг Тамриэля поддался влиянию даэдра, словно простой студент? Даже если предположить, что у всего и всех есть свои лимиты… где же тогда искать лимиты искренней веры?
