Ты возьми ключ и её запри, мою милую леди

***

— Я даже не знаю, от кого я прячусь... — Хоум отворачивается, а затем, кажется, всхлипывает, а из его штанов, кстати, пропадает нож, по каким-то неизведанным законам физики. — Ты не знаешь от кого прячешься? Может, это паранойя? — Дарлинг походит ближе, пытаясь внушить доверие своим спокойным, милым голосом. — ни я, ни наши соседи не причинят тебе зла. — А по куда мне знать, что у них действительно на уме? — голос коротышки дрожит, он не хочет покидать родной дом. — А у тебя что на уме? Уолли сейчас звучал серьёзно и грубо одновременно. Кажется, эти слова дают осознать что-то Хоуму. Неужели, его о идеальной семье, в которой он вырос, бвли обманом? Сейчас, это будто бы пронзилось в его сознании тонкими иголками. Слёзы начинали течь из спокойных, умиротворенных глаз, и сам Хоум начинает реветь. — Отец... Мама... — говорит сквозь дрожь в теле, да и в голосе Хоум. — то, что я помнил, это было ложью.. Уолли вопросительно глядит на Хоума, начиная его изучать из-за спины. Сам же коротышка осознавал, он взял ключи, которые когда-то ему дали в детстве, чтобы он всегда имел доступ к дому, и начал их разглядывать. — Отец меня посадил в золотую клетку лишь из-за того.. — тихий голос начал говорить, не смотря на всхлипы. Уолли насторожился, так как не знал что Хоум начнёт делать — что не хотел, чтобы кто-то узнал о том.. Резкое молчание. Уолли не хотел ни говорить, ни отвечать, ни трогать Хоума, он считал что ему чтоио выссказаться. Он ещё больше начинает поакать, мямлит что-то.. — Что его тирания, и добрые намерения заставляли страдать мою маму.. — он разворачивается, и Уолли в ужасе смотрит на ливо Хоума: он всё в чёрных, словно тушь рахводах, похожий на то, что уже видел Уолли когда Хоум был в стенках дома. — и на моём месте, могла бы оказаться она.. — Твой отец.. — начинает тихо Уолли, пытаясь не ошибиться в словах — за что-то хотел убить твою маму? — Он всегда думал, что я и она – мусор, который мешает ему, и лучше было бы вообще не заводить семью, которая требует внимания и лечения. — Хоум пискнул, когда к нему Уолли рванул в объятья. — Каждый хаслуживает хоть долю внимания, и ты особенно. Ты многое пережил, и... Твой отец слишком ужасный человек, чтобы быть им. И... — Уолли не успел договорить свои успокаивающие триады, как вдруг ему в бок вонзилось что-то очень маленькое и тупое, разрывая ткань рубашки и плющевый слой кожи. — Не стоит с больным контактировать, милый. — говорит Хоум. У Дарлинга всё сжимается внутри, он отпускает своего друга а затем смотрит на связку ключей в руках Хоума, а затем трогает свой бок, где красуется дыра маленьких, словно ключик размеров. — А больной ты.. Видимо.. — дрожжит Уолли, а затем отпятывается назад, — судя по зеркалам, психозом? Ты такой нервный.. — А ты провокатор. Знаешь, сколько людей погибает от таких как ты? — спокойно проговоривает Хоум — но, если бы я не научился этих слов у отца.. Смогу ли я тебя перевоспитать? — Говоришь как абьюзер, уйди, — парень повыше не может скрыть свою улыбку на лице, и поэтому готов прямо здесь и сейчас рухнуть на пол, но он пятится желая уйти от человека, который совсем недавно был в своём уме, а теперь... Раздвоение личности? — Я говорю так, лишь потому что хочу тебя уберечь от мира, полный людей с предрассудками, не быть одному и остаться с тобой в.. — Золотой клетке? Нет уж, спасибо, не надо. — Ну, тогда в деревянной коробке ногами на восток? — впервые на лице Хоума меняется выражение, теперь это не грустная мордочка подобна мопсу, а злостная гримаса, которой он готов рвать и метать всё. — ну, это твой выбор. Хоум пожимает плечами, а затем набрасывается на Уолли, но вот не задача... Он сбегает из под друга, а затем разворачивается и бежит в сторону куда кульгает Уолли. Они прибегают в гостинную, где Дарлинг пытается парировать чтобы его не задели снова связкой ключей, и ему это с какими-то там силами удаётся. — Ну и куда ты так бежишь? Дверь все равно закрыта, а окна ты не пробьешь, — говорит Хоум меланхолично, а затем вонзает в плечо Хоума свои ключи, а тот лишь вскрикивает. — Да.. Ты... — Уолли берёт его за руку, а затем сильно сжимает её, чтобы она затекла, а затем вытягивает его руку и связку ключей от себя, от чего они падают на пол. Пока Хоум пытался дотянуться, Уолли даёт ему по лицу своим тапком с кроликами, а затем пригинается чтобы забрать ключи. И так, ключи уже есть, а значит, пора искать отвлекающий манёвр, хотя... Когда Хоум снова нападает, Уолли берёт связку в руки, берёт самый ддинный ключ на готове, а затем слышит неистовый и тошнотворный крик. Он и сам не заметил, как задействовал всё быстро, и не успел сообразить как резким, и грубым толчком с глазницу Хоума, он пробивает пластиковые глаза куклы, а затем он отпятывается чтобы придти в себя. В это время Уолли применяет все свои силв чтобы как можно быстрее открыть дверь, и уже на выходе, пока Хоум ничего не сделал, закрыл дверь с той стороны на ключ. Уолли слышит, как его спину, через дверь дубасят с другой стороны, и он видит как к сторону дома бежит целая орава из Фржнка, Эдди, Джули и Салли, а затем Фрэнк останавливается, и все так смешно на него наваливаются и все вместе падают, как только Фрэнк отходит чтобы не бвть жертвой этого “падения” — Ой, ребята.. приветики! — сказал добродушно Уолли, а затем что-то стукает ему через дверь по макушке, и он лишь нервно посмеивается. — ... Так, что здесь произошло, объясни, — начинает уставшим голосм Фрэнк, смотря на абсурдную картину того, как Уолли закрывает проход, а за вдерь в проходе что-то стучит. — Ну.. Не считая того, что Хоум сошёл с ума, разбил все зеркала в доме, начал говорить про то что его ненавтдел отец, называл его с матерью больными, и он напал на меня в целях перевоспитания, повредив мне бок и плечо, то ничего особенного! — ЧЕГО?! — Джули вырывается из кучки малой, а затем подхожит к своему другу начиная его осматривать — ты как?! — А не видно?! Ему только что сделали пару ранений, ты не видишь?! — Фрэнк, кажется, был ояень зол на подругу, так как она не понимала всей серьёзности ситуации. — Я потом пойду к Поппи, она вылечит мои раны.. Но, чоо насчёт Хоума.. — Подожди. — Фржнк толкает Уолли от двери, а затем притрагивается к ней. — Хаус? Всё на миг замолкает. Кажется, в доме начинает царить порядок, и всё становится на свои места. Парень, которого назвали Хаусом, вновь заплакал, и это было очень хорошо слышно даже не смотря на то, что их разделяет дверь и стены. — Что тебе нужно.. — слышен приглушённый голос, такой же тихий и спокойный.. — Мне жаль, что так случилось. Ты же узнаёшь меня? — Да, ты самый адекватный из всех в этом районе. — Хаус успокаивается, а затем садится на аол, облокаичваясь об дверь. — Верно.. — Фрэнк смотрит на своих друзей с укоризненным неодобрением. — я лишь хочу сказать, что ты многое пережил, и многое получил за двадцать один год. Мне жаль.. Но нам стоит тебя закрыть на карантин, как это было уже... Но с твоим рассудком. Ты должен осознать то, что натворил с Уолли, и что ты ему наговорил и сделал. — Ну, хоть что-то, — говорит Хаус, а затем кладёт себе на колени голову — можно.. Хотя бы Мопсов Строителей ко мне?.. — Э... Что? — Фрэнк непонятно смотрит на дверь, а затем дует щёки. — Л...Ладно... Но они будут не в доме, так как оставлять тебя с живыми куклами страшно. Слышен тихий вздох, полный разочарования и еолным согласиев на условия Фрэнка Фрэнклина. Наверное, после этого Уолли придётся поменять жилье, и даже пожить на складе у Хауди, лишь потому что ему не хочется возвращаться в тот дом из-за плохих воспоминаний, ну а ещё тут просто есть яблоки. Хаус или же Хоум пытается прийти в норму, со своим биполярным, как оказалось, расстройством и с мопсотерапией! Всё возращается на круги своя и все в районе осведомлены об этом, поэтому каждый приходил к Хаусу, и даже Уолли, чтобы его проведать, или дать еды, чтобы не помер с голоду (хотя, Хоуму была бы в радость такая участь). Ну а рассказ подхожит к концу, в нём было много филлеров, много ненужных сцен, много стёба которого не было утверждено в истории, и многое многое другое. И всё же, Уолли всегда бесшумно, под покровом ночи проберался к красному дому с синей черепицей, и проводил так время со спящим Хаусом.