«Хейва» или как спасти мир

      Первые лучи солнца ворвались в комнату, попадая на лицо маленькому шиноби. Глаза ещё не были открыты, но веки начали мелко подрагивать.       Мальчик недовольно жмурится, чувствуя как солнечные лучи тепло обволакивают его лицо. Блондин забивается под одеяло, желая хоть ещё одну секунду насладиться манящим сном. Теперь одна только желтоволосая макушка выглядывает из-под одеяла. Но не проходит и минуты, прежде чем покрывало резко отбрасывают в сторону. Сон утрачен...       Голубые глаза четырнадцатилетнего подростка проходятся по комнате, пестрящей ярко желтыми оттенками. Блондин резко садится, но из-за головной боли в ту же секунду принимает изначальное положение, не смея больше шевелиться.       Несколько минут спустя он всё-таки делает удачную попытку подняться и короткими шажками идёт до красивого расписного зеркала.       Намикадзе останавливается около деревянной тумбочки, вглядываясь в свою не выспавшуюся мордашку. Круги под глазами давали понять, что сын Хокаге опять лег спать под утро, вновь зачитавшись очередной интересной книжкой. Три симметричные полоски как обычно красовались на щеках блондина. Тяжело вздохнув, он оглядел тумбочку.       Справа от зеркала аккуратно лежали учебники в красивых обложках (явная заслуга матери, ибо малолетний шиноби не любил прибираться в своей комнате). Чуть подальше от них стоял календарь. Ярко-красным маркером было обведено одиннадцатое мая, а рядом приписка: «миссия с нии-саном». Немного потупив взгляд, соображая, желтоволосый глянул на часы, что стояли слева от зеркала, около подсумка с сюрикенами. Часы показывали 8:46. Он перевел непонимающий взгляд на надпись и вновь вернул его к часам. И только спустя минуту в глазах блондина появилась осмысленность.       — Ээээ! – блондин подпрыгнул, начиная осознавать всю плачевность ситуации. — У меня же сегодня миссия с братом, даттебае!       Пулей вылетев из комнаты, маленький ниндзя, даже не умывшись, быстрым шагом спустился по лестнице. За поворотом его ждала большая светлая комната, в этом доме она служила гостиной.       В комнате было уютно. Посередине стоял большой дубовый стол, в самый раз для большой семьи Хокаге, состоящей из целых пяти человек.       На стене висели счастливые семейные фото. Вот на одну из таких фотографий и обратил свое внимание блондин, слегка улыбаясь. Маленькая девочка, на вид которой не было и года, вполне успешно пыталась ходить, а сзади её легонько поддерживал молодой блондин, которому внешне не было и тридцати пяти лет. На этой фотографии, которую снимала Кушина, Минато мило улыбался, довольный первыми шагами своей младшей дочери, поддерживая ее, чтобы в случае неудачи та не упала. Чуть поодаль стоял тринадцатилетний красноволосый парнишка. Он широко улыбался, радуясь семейной идиллии, на руках у него лежал его младший братишка года четыре от роду. В самом уголку фотографии, если приглядеться, можно было увидеть надпись: «первые шаги Нии».       Вверху справа от фотографии находился смешной детский рисунок. Нельзя было точно сказать что пытался донести двухлетний автор сия прекрасного произведения, да и сам автор, который, кстати, уже как год служит в АНБУ, не совсем понимал, что у него тогда было на уме. На все просьбы Акиры (творца этого шедевра) снять это позорище мама отвечала категорическим отказом, а иногда, когда слов просто не хватало, бралась за сковородку.       Дальше находилась ещё одна фотография. На ней было изображено много людей. Но в центре всех уместился желтоволосый мальчик с тремя полосками на щеках. Он улыбался во все тридцать два зуба, лучился счастьем от наступления своего дня рождения. Посередине стола, перед которым и собрались все гости, стоял красивый торт, на котором торжественно расположилась цифра десять. За волосы мальчика трепал высокий мужчина, можно даже сказать старик: его длинные седые волосы, собранные в неаккуратный хвост, доставали ему до пояса. А на лице, от глаз до подбородка, находились вертикальные красные линии. Он тоже широко улыбался, радуясь, что его крестнику исполняется десять лет.       Джирайя долго ждал этого момента. Именно с этого возраста Кушина позволила ему тренировать младшего сына (хоть и не была этому рада). Как говорили кровавая Хабанеро и Легендарная неудачница: «Этот извращенец испортит нам ребенка».       Позади Джирайи стояла вторая из трио легендарных саннинов: Цунаде все дождаться не могла когда же она сможет затискать именинника. Среди гостей также были глава клана Учиха, его двое сыновей и жена Микото, по совместительству лучшая подруга Кушины. Так же на день рождение сына своего сенсея пришли двое молодожены. Девушка с каштановыми волосами и фиолетовыми полосками на щеках мило улыбалась. Рин Хатаке – жена Какаши Хатаке была как старшая сестра и для Акиры, и для самого Наруто, и для их младшей сестренки Нии. Слева от нее стоял блондин с маской на пол лица, а левый его глаз закрывал протектор Конохи. Из-за маски было сложно понять эмоции копирующего Хатаке Какаши, однако сейчас было отчётливо видно, что человек улыбался.       Совсем рядом с именинником стояла и его семья. Высокий блондин – четвертый Хокаге – Минато Намикадзе, также известный как желтая молния Конохи. Именно он вместе с третьим Хокаге шестнадцать лет назад отразил нападение неизвестного в маске и спас деревню от неминуемой гибели.       В тот ужасный день проходили роды жены четвертого – Намикадзе Кушины, по совместительству джинчурики сильнейшиго биджу. Именно в тот день на Коноху напал неизвестный в маске, что присвоил себе имя давно мертвого Учихи Мадары. Назвавшийся Мадарой сразился с Минато, впоследствии чего был вынужден бежать с поля боя. А третий Хокаге пожертвовал своей жизнью и, призвав бога смерти, запечатал Кьюби в новорожденного Акиру.       Помимо Минато и Кушины, семья Наруто состояла из старшего брата Наруто, что пошел генами в мать и являлся нынешним джинчурики Кьюби — Акиры Намикадзе и самой маленькой из их семьи — восьмилетний на тот момент Нии Намикадзе.       Немного задержав взгляд и на этих, и на остальных семейных фото, Наруто вспомнил про миссию, которую ему назначал отец, с Акирой, Итачи, Саске, Рин-сан и Какаши-сенсеем.              Вообще, с ними должна была пойти ещё Сакура, но ее запрягли в больнице. Она там чуть ли не живёт, а на все касающиеся этого вопросы отвечает: «Путь к сильнейшему медику Конохи очень тяжек, и если мне понадобится, я даже спать не буду». Покушать ей часто приносит ее сенсей – можно сказать вторая мать – Цунаде Сенджу, являющейся одной из сильнейших медиков Конохи. Иногда она и чуть ли не силой выпинывает Сакуру домой спать, а когда та ненароком засыпает на рабочем месте, относит ее домой.       Быстро побежав на кухню, что была чуть подальше, по коридору от гостиной, блондин схватил бутерброд со стола и, немедля ни секунды, приступил к употреблению пищи на бегу.       Побегав из одного угла дома в другой, Намикадзе таки собрался и наконец, дожевав несчастный бутерброд, хотел было уже выдвинуться, но вспомнив про то, что говорила мама, он пулей снова побежал на кухню. Залетев в комнату и найдя глазами искомый объект, положил в сумку. Это был небольшой свиток с раменом и другими вкусными продуктами. Кушина приготовила это для него. Она знала, что навряд ли удастся где-нибудь перекусить по пути в Суну, поэтому и запечатала еду в свиток, заботясь о своем ребенке. Бросив взгляд на часы, блондин на всех парах вылетел из дома.       Первые лучи солнца лишь недавно показались из горизонта, но на улицах всеми так любимой деревни уже кипела жизнь. Вот на скамейках сидят старые бабушки, распуская очередные слухи, неподалеку от них молодой мужчина открывает свою лавку, попутно общаясь с хозяином соседнего магазина, а на детской площадке вовсю играют и резвятся дети, вновь достают взрослых и треплют нервы прохожим.       Но посередине этого шума резко выделялся блондин, что на большой скорости несся в сторону резиденции Хокаге. На счастье Наруто их дом находился в приблизительной близости от главного здания Конохи. Именно это дало Намикадзе шанс не опоздать (как в прошлый раз) и не получить выговор от Рин.       Наруто последнее время не высыпается. Ему постоянно снятся кошмары. Сам Намикадзе не рассказывал об этом кому бы то ни было. Ещё бы, он все таки шиноби, а не маленький мальчик. Но эти странные сны… Они вселяли в Намикадзе животный ужас. Каждый раз засыпать для него было просто пыткой. Так он и засиживался допоздна за очередной книжкой, которая втягивала его в мир мечтаний и грез, мир, где можно было расслабиться и забыть о кошмарах. Но все-таки, спать надо, поэтому Намикадзе хоть редко, но проваливался в сон и, как правило, просыпался то с головной болью, то в холодном поту.       Самым пугающим было то, что Наруто не мог вспомнить буквально ничего. Он знал, это являлось чем-то пугающим, и с каждым новым видением пелена неизвестности прикрывалась все больше и больше.       Но когда-нибудь, занавес все-таки поднимется. Этого момента он боялся на подсознательном уровне, хоть и сам не понимал причину своего страха.       Последний месяц он начал многое забывать, начал чувствовать себя чужим. Один раз он проснулся после очередного кошмара и в какой-то момент понял, что не знает планировку собственного дома. Намикадзе это тогда не на шутку напугало.       Мотнув головой, отгоняя страшные мысли, Наруто ускорился, желая побыстрее добраться в кабинет отца.