three heads are better than two

«Дорогие Оминис и Себастьян! Получила ваше письмо. Лето в городе крайне жаркое, ежедневно выпиваю по три литра воды. Мечтаю искупаться в чёрном озере или в любой речке. Даже топеройки меня не пугают, настолько всё плохо! Матушка недавно наложила заклятие забвения на молочника, когда я вышла встречать его в сорочке. Как объяснить этой женщине, что не буду я умирать каждый день в корсете и пышной юбке, лишь бы кто-то не застал меня в «неподобающем» виде! Да и как его можно назвать неподобающим, если я даже шелковый халат наверх надела? Очень жду, когда они все уедут и я смогу ходить в собственном доме как захочу. Как у вас дела? Ненавижу природу, но как назло летом именно на природе лучше всего! Особенно рядом с речкой… Единственный месяц в году, когда я проклинаю своих мать и отца за решение жить среди магглов. И за следование их моде! Ох, я всё о себе да о себе, жалко, что в этом году вы не приедете ко мне оба. И у меня не получится навестить ни вас, ни Анну! И как я рада, что минимум месяц не буду слышать ничего о Чемпионате мира по Квиддичу! Себастьян, твои впечатления я послушаю с радостью, но скорее всего мне домашние прожужжат уши, поэтому твоё письмо я оставлю без ответа. Оминис, твоя комната уже готова! Рада, что хоть ты составишь мне компанию и хоть с тобой я не буду слушать про этот дурацкий спорт! Прости, Себастьян, согласна смотреть Квиддич только с твоим участием, хи-хи, буду в каждом письме писать, как я рада, что меня туда не потащили! Ещё и жить в палатках… И на маггловский манер… Фу. Надеюсь ваше лето пройдет хорошо, родители мне уже подыскали место в Министерстве, с сентября выходить на работу. Не помню даже что за отдел, но даже если выгонят — всё равно возьмут ещё куда-то. «Превосходно» по шести предметам и «Великолепно» по остальным — это ещё поискать надо. Оминис, со своими двенадцатью «Превосходно» заткнись, я всё-таки училась только с пятого курса. П.С. Себастьян, если вдруг передумаешь, место в моём доме найдётся и для тебя.

Целую, мальчики Ваша Элли»

Широко открытые окна запускали жару в комнату, а не помогали от неё избавиться. Яркий солнечный свет неприятно резал глаза и как бы брюнетка не задергивала шторы — проклятые солнечные лучи всё равно находили лазейку, чтобы оставить яркие следы на полу. Комната была пропитана элегантностью: золотые рамы с безжизненными, маггловскими картинами в них, обитые розовым шелком стулья, крепкий стол из лунного эбея. Всё так и кричало о богатстве, кроме манер юной леди, которая дописывала письмо своим друзьям, согнув одну ногу под себя, из-за чего надетая сорочка неприятно натягивалась на кожу, сдавливая её. Спина была сгорблена, а волосы будто специально водили по пергаменту, пытаясь смазать чернила. Зашла бы мать — громко охнула и начала причитать. Впрочем, в комнату Элли, для сохранения собственного здоровья, она не заходила. Её семья не относилась предвзято к тем, кто лишен волшебства, напротив — её мать была фанаткой маггловских интерьеров, обычаев и порядков. «Более искусное и не такое пошлое, по сравнению с ними мы будто дикие звери», — фыркала она, закрывая лицо веером. Но крикет и футбол не смогли для неё заменить Квиддич, поэтому как только настала пора проведения Международного Матча, в их доме название этого спорта звучало больше, чем золотых рам было в доме — а картины её мать обожала. Как и всё дорогое, что показывает их достаток. Воспользовалась их расположением Элли лишь для того, чтобы получить бесплатные билеты для семьи Сэллоу вопреки отмашкам Себастьяна. Она, Оминис и Себастьян были обычными друзьями. Абсолютно. И как настоящие друзья, парни пришли на помощь слизеринке, когда та в слезах зашла в крипту, рассказывая о своём первом неудачном поцелуе в начале шестого курса. Поддержка Элли не была нужна, ей нужна была практика, а парни, из которых до этого целовался только Сэллоу, стушевались, но спустя уговоры, неохотно согласились. Себастьян, как единственный, имеющий опыт, примкнул к её губам первый. Сначала это было также мокро и слюняво как с Малфоем, но теперь только из-за самой девушки, которая будто облизывала, а не целовала. Сэллоу каждый раз отстранялся, говоря, как правильно, на что девушка кивала и впоследствии контролировала свои действия. Пока не заметила, как вместо слюнявой неловкости, начала чувствовать приятное тепло в груди. Она отстранилась от Себастьяна и повернулась в сторону Мракса. То, что он целовался в первый раз, выдавала лишь осторожная неловкость и чрезмерный контроль своих действий. С одной стороны Элли была рада, что её лицо не пытаются съесть как пару часов назад, а с другой хотела ударить Оминиса, у которого опять что-то с первого раза получилось лучше, чем у неё. Но вместо этого она просто нарочно прикусила его губу. — А теперь вы, — спокойно сказала девушка, которая успела закрепить материал с Себастьяном и Оминисом еще по одному разу, парни с удивлением посмотрели на неё, ожидая услышать, что это шутка, — Себастьян, ты должен проверить Оминиса! — Думаю, я на тебе хорошо потренировался, — мягко отказался Мракс. Девушка закатила глаза, будто она не была им таким же другом как они друг другу и целоваться с ней было чем-то другим. Но в действительности так и было. Особенно в другой вечер в крипте, когда отношения с Малфоем начали заходить дальше и слизеринка боялась, что первый сексуальный опыт с ним будет таким же неприятным как и поцелуй. В ней говорила девичья наивность, когда она представляла «волшебный первый раз», в котором всё было романтично, без боли и сразу так, как описывают в неприличных книгах. У Оминиса было занятие по «Нумерологии», которую Элли и Себастьян не выбрали, предпочтя что-то более простое. И сейчас Себастьян устроился удобно на диване в крипте, а девушка баловалась с древней магией. Пока не обратила внимание на Себастьяна. Немного по-другому. На его взъерошенные волосы, рубашку, чьи верхние пуговицы были расстегнуты, а галстук ослаблен, как даже когда он читал книгу, от него чувствовалась самодовольная аура. Неожиданно для себя, после обычного взгляда, она почувствовала то, что могло проснуться в ней, когда их поцелуи с Малфоем находились за гранью черты. Но ведь Себастьян её друг. — Сэллоу, — совсем не по-дружески она села на его бедра, забирая книгу из рук, — а у вас с Рейес уже было… это? — Девушка мысленно ударила себя. Думать, как говоришь неловкие вещи, оказалось проще, чем произносить их вслух. — Что «это»? — До Себастьяна быстрее дошёл бы смысл её слов, если не странное поведение девушки, которая не дала ему приподняться и выбраться из-под неё, положив руки ему на грудь и заставив остаться в том же положении, — ты имеешь в виду секс? — Ага, — ответила Элли, которая чувствовала, как место, которое в момент её приземления было мягким, начало твердеть. — Ну. Было, — Себастьян, который не мог сказать своим гормонам: «Это друг! На него нельзя так реагировать», тоже начал чувствовать, как каждую секунду в брюках становится более тесно. — А у нас не было, ты же не хочешь, чтобы я снова в слезах пришла в крипту после неудачного первого раза? — Нахально улыбнулась девушка, приближаясь к его лицу, чуть ли не полностью ложась на парня, чьи красные щеки раззадоривали её ещё больше. — Элли, ты на что намекаешь? — Себастьян понимал, что если подруга приступит к более активным действиям — сопротивляться он не сможет. — Просто дружеская помощь, — девушка наклонилась и поцеловала его. Сэллоу действительно не сопротивлялся. Его движения были пропитаны неуверенностью, то ли из-за недостаточного опыта, то ли из-за того, что вместо его девушки на нём была его подруга. И делали они что-то совсем не дружеское. Себастьян был нежен и аккуратен, вопреки своим обычным уверенным и грубым действиям. Элли, которая не хотела медлить, впоследствии была благодарна слизеринцу, который уделил должное внимание прелюдям, из-за чего её первый раз был пусть и не таким романтичным, как она представляла, но и не таким болезненным, как она готовилась. И она не знала, как больно было Рейес примерно месяц назад, когда неаккуратный Сэллоу резко вошёл в неё без какой-либо подготовки, потому что слышал так от старшекурсников, не беря во внимание сексуальный опыт их партнерш. И сейчас учился на своих ошибках. — Ух ты, ты решила сесть к нам, — удивленно за завтраком произнес Оминис, — а как же Малфой? — Я его бросила. Оказалось, что у него маленький член, — Себастьян подавился тыквенным соком, залив мантию и рубашку, а Мракс лишь усмехнулся. — А тебе было с кем сравнивать? — Вроде того, — ухмыльнулась девушка, хитро смотря на Себастьяна, ведь такие детали Оминис заметить не мог. Зато заметила Имельда, которая сидела напротив парня. И которая устроила ему скандал тем же вечером. А когда спустя месяц они расстались, обвинила во всём Элли, вызвав её на полуночную дуэль. Только вместо слизеринки, Рейес ждал декан факультета, который был крайне разочарован «такой способной ученицей, капитаном команды!». Поэтому вместо тренировок по вечерам ей пришлось чистить кубки в зале трофеев. Попытки Имельды пускать слухи тоже провалились. Слизеринку опасались, она в лицо улыбалась, соглашалась помогать, а потом, с такой же милой улыбкой, требовала денег за свою помощь, подпитываясь не финансами, а растерянными выражениями лиц и просьбами «отдать потом». Так у неё с пятого курса лежали плюй-камни, какой-то непонятный медальон и другое барахло. Их романтические отношения с другими учениками не закончились на этом, но никогда не доходили до отношений друг с другом. Что не мешало слухам, когда кто-то из них находился в перерыве. Их партнерам всегда приходилось мириться с тесной связью изумрудной троицы. Парни Элли всегда язвительно относились к Оминису и Себастьяну, а девушки этих двух — к ней. Даже когда она была занята. Даже если до этого они были так называемыми «подругами». Даже Поппи Свитинг, которая неожиданно начала встречаться с потомком основателя факультета, резко забывала о помощи со спасением гиппогрифа и дракона, когда Элли с ним взаимодействовала. «Элеанора, пожалуйста, не встречай незнакомцев в таком виде, я не хочу потом слышать, что вырастила куртизанку!», — в напутствие произнесла матушка. Девушка лишь кивала, сгорая от нетерпения, когда наконец-то родители трансгрессируют и минимум месяц она их не увидит. Стоило им исчезнуть, а девушке закрыть дверь, послышался хлопок и громкий стук. Элли улыбнулась, открывая дверь, за которой стоял не только Оминис, но и Себастьян. — Ты пропустил матч по Квиддичу ради меня? — Улыбалась девушка, кокетливо наклонив голову в сторону, — было так тяжело выпросить у родителей эти билеты, — наигранно она надула губы. — Дядин друг неожиданно приехал, пришлось ему отдать билет. — Ага, который ты сам предложил, — с потрохами выдал его Оминис, заходя в дом с небольшим чемоданом. Себастьян злобно посмотрел на друга, а Элли лишь хихикнула. Внешний вид девушки их не смущал. Оминис её банально не видел, а Себастьян просто привык, что она даже в школе пользовалась своими статусом и силой, из-за которых даже преподаватели ничего не могли сделать с любительницей укорачивать юбки, подвязывать рубашку, а порой вообще выходить в гостиную в пижамном комплекте, чтобы почитать, когда не спалось. А ещё Элли знала, что Себастьян не позволит ей остаться вместе с Оминисом наедине. В начале седьмого курса Сэллоу будто переменился и уже сам оказывал девушке недвусмысленные знаки внимания. Продолжал встречаться с другими, но не упускал возможности дотронуться, сесть как можно ближе и попытаться выбраться куда-нибудь без Оминиса. Который тоже это заметил. Элли льстило его внимание, но ревность ей нравилась больше. Особенно в сторону Мракса, которого тоже забавляла реакция Себастьяна. Поэтому они специально создавали ситуации, в которых их друг смешно злился. Казалось, что для Оминиса это всё простая игра. После секса с Себастьяном и невинного поцелуя с Мраксом на шестом курсе, девушка никогда не пересекала дружескую черту. И если Сэллоу врал плохо и внимание к Элли сдерживать не мог, то по холодному и непроницаемому Оминису понятно никогда ничего не было. До последнего дня в Хогсмиде, на седьмом курсе, когда «Сладкое королевство» было забито толпой учеников, так, что Мракс со спины невольно прижался к девушке. И Элли обратила на это внимание только в тот момент, когда что-то твердое уперлось ей в низ спины. Слизеринка намеревалась вытащить коробочку из-под леденцов «Берти Боттс» у друга и посмеяться над ситуацией, пока не поняла, что упирается его член. — Тшш, — по-змеиному выдохнул он прямо в ухо, подходя ещё на шаг ближе и становясь совсем вплотную. Тело быстро отреагировало на его шипение, Элли покраснела и, насколько позволяла толпа, выгнула спину, пока Мракс аккуратно терся сквозь все лишние слои ткани, которые их отделяли. Этот спектакль был не для Себастьяна. Девушка благодарила Мерлина, что все ученики были сосредоточены на выборе сладостей и посылала небесам просьбы, чтобы очередь не заканчивалась как можно дольше. Но спустя примерно двадцать минут она стояла у кассы, а Оминис разговаривал с их однокурсником, пока девушка пыталась унять быстрое дыхание. — Жарко тут у вас, — во время оплаты сказала она продавщице, показушно хватаясь за кусок мантии и обмахиваясь им. Сейчас ей казалось, что все их видели, все обо всем знают, могут прочитать это в её мыслях, глазах, раскрасневшихся щеках. И это заводило ещё больше. Но продолжения не последовало. В Хогвартс они возвращались вместе с Себастьяном и больше никогда не поднимали этот разговор. Прокручивали этот момент только во время самоудовлетворения, которое по возвращении требовалось обоим. Раздельно друг от друга. Парни не первый раз были у девушки, мать их нахождение с ней в доме не одобряла, но смирилась. Она всё её детство была занята охотой за картинами и обустройством дома, а отец — работой. Времени на Элли, от которой они отмахивались деньгами, не было, а в подростковом возрасте обуздать девушку, которая привыкла жить по своим правилам, было сложно. И не то, чтобы они всё ещё хотели ею заниматься. Их дом не уступал поместью Мраксов, в котором девушке посчастливилось присутствовать. Оминису и Себастьяну быстро нашлась отдельная комната с двумя просторными, но одноместными кроватями. — Ощущение, что ты никогда не училась в Хогвартсе, — произнес Мракс, который сразу пошёл закрывать все окна и наколдовал холодный ветерок. В доме было жарче, чем на улице. — Агуаменти, — произнесла бывшая слизеринка, и на Оминиса направилась небольшая струйка воды, попавшая прямо в лицо, — вот и будешь думать, как называть меня не волшебницей. В отличие от вас, у нас маггловские слуги. Но их не будет до понедельника. Черт, надо было на себя его наколдовать, — девушка подошла ближе к Мраксу, касаясь своей щекой его, забирая немного влаги, по которой приятно прошёлся ветерок. — Агуаменти, — Себастьян привлек к себе внимание, стреляя водой в сторону девушки, которая засмеялась и ответила тем же заклинанием в его сторону. Одежда каждого пострадала спустя еще пару тройку таких перебрасываний, поэтому вместо завтрака, все дружно пошли по комнатам переодеваться. Элли заменила длинную хлопковую сорочку на бежевую шелковую без рукавов. Спадающие тёмные волосы средней длины закрывали её плечи. Парни переоделись в домашние пижамные комплекты. Им предстояло многое обсудить: как провели первый месяц, что они будут делать дальше, поддержали Оминиса, который отныне не собирался возвращаться в отчий дом, а Элли уговаривала Себастьяна при помощи своих связей устроить его в министерство, но гордый слизеринец, который пользовался кем угодно, но не своими друзьями, отказался. Они разговаривали, пили сливочное пиво, заботливо купленное друзьями в «Кабаньей голове». Его вкус значительно уступал тому, которое продавалось в «Трёх метлах». Более крепкий алкоголь троица решила распить в следующие дни. Темнота уже окутывала комнату и всех начала настигать сонливость. Первым ушёл Оминис, потом и Элли с Себастьяном. Только когда голова девушки коснулась подушки, она почувствовала себя одиноко в пустой комнате, когда рядом в другой спали её друзья. Оставалось два месяца до сентября, а свободных дней, когда они так спокойно смогут проводить вместе время — ещё меньше. Взрослая жизнь догоняла Элли быстрее, чем она успевала к ней подготавливаться. В ней не получится проводить все дни рядом друг с другом и пути, которые им предстояло выбрать, не ограничивались четырьмя разными факультетами. Девушка тихо подошла к комнате парней, Оминис уже спал, а Себастьян сонно открыл глаза, вопросительно смотря на Элли, которая бесцеремонно улеглась рядом, обняв друга. Кровать была просторной, но рассчитанной на одного человека, поэтому если на ней оказывался второй — приходилось прижиматься. — Просто стало грустно, что скоро нас ждет разное будущее, — тихо ответила девушка на немой вопрос Себастьяна, положив голову к нему на плечо. — Но мы ведь всё равно останемся друзьями, — ответил Сэллоу, обнимая Элли в ответ. Их перешептывания перешли к воспоминаниям о ситуациях в Хогвартсе, к их бывшим и истеричной Имельде, — ты же помнишь из-за чего она взбесилась? Интересно было бы на неё посмотреть, расскажи ей, что её ревность не была безосновательной, — тихо усмехнулась девушка, когда Себастьян прижал её ближе к себе, неожиданно заставив почувствовать его стояк. «И долго это у него?», — пронеслось в голове слизеринки, которая сама старалась сдерживаться при таком тесном контакте. Экзамены отнимали достаточно много времени, его не хватало на полноценные отношения, поэтому вместо привычного отдыха друг от друга на свиданиях с другими, все трое запирались в библиотеке или крипте и зубрили с утра до ночи. Поэтому тело было более податливым на любое прикосновение. Первый сексуальный опыт с Себастьяном был не самым лучшим из тех, которые были после, но до ситуации в «Сладком королевстве», в одинокие моменты самостоятельной разрядки, секс с ним она вспоминала чаще всего. Только представляла, каким смелым и грубым он может быть сейчас. — Если хочешь, мы можем снова помочь друг другу, — улыбнулась девушка, которая не дожидаясь согласия Сэллоу, снова села ему на бедра, как тогда, в крипте, и поцеловала. За него снова ответила другая часть тела. Движения Себастьяна были уверенными, не такими осторожными как в первый раз, он смело, одной рукой прижимал Элли к своему лицу, а второй водил по всему телу, которое скрывала лишь сорочка. Любой вид белья в домашней обстановке девушка игнорировала. Парень углубил поцелуй, по-хозяйски проникая языком к ней в рот, каждым движением и каждым вздохом демонстрируя, как сильно и долго он этого хотел. Элли тоже не желала ждать, сразу опуская руку к члену парня, позволяя ему вынырнуть из тесной ткани пижамных брюк и белья, она аккуратно провела рукой, распределяя его собственную смазку по всей длине. — Может мы пойдем в твою комнату? — Себастьян отстранился, его рука сжимала ягодицу девушки, сорочка была неприлично поднята, а одна лямка спадала на плечо. — Было бы неплохо, — раздался строгий голос Оминиса, который облокотился одной рукой на подушку. Смотрел в их сторону, но не видел всей пошлости картины перед ним. Сэллоу захотел ответить. Извиниться, оправдаться — неважно. Кроме Себастьяна, эти двое не узнают, что он хотел сказать. Элли положила палец на его губы, отстранилась и пошла в сторону Мракса. — Ты хочешь, чтобы мы ушли? — Спросила она и, отбросив одеяло, села на его бедра. На его штанах появилось пятно от смазки, чьей именно разбираться не хотелось. Своей промежностью она чувствовала его напряженный член, который за своего обладателя говорил, что застукали их совсем не недавно, — мне кажется, что ты хочешь к нам присоединиться…. В отличие от Себастьяна, Мракс не ждал инициативы, сразу больно сжав волосы и притянув девушку к своим губам. Она вскрикнула от неприятных ощущений, которые дали лишь новый прилив удовольствия. Теперь её губы были во власти потомка Слизерина, который вопреки своему наружному спокойствию и интеллигентному виду, вел себя более развязно. Он сжимал её волосы, прикусывал нижнюю губу, вторую руку грубо положил на грудь, вызывая неприятные физические ощущения, но восхитительные моральные. Такая сторона Мракса её возбуждала больше. — Тебе тоже нужно особое приглашение? — Девушка повернула голову в сторону Себастьяна, когда Оминис опустился губами к шее, кусая кожу и оставляя следы. Он не ожидал, что их начало приведет к этому, но похоть в его глазах, которую не могла скрыть даже темнота, указывала, что ему это нравится. Себастьян встал с кровати и медленно снял футболку, а затем штаны с бельем. По сравнению с шестым курсом, его тело стало более мускулистым и мужественным, Элли мысленно с удовольствием это отметила. Она старалась не упустить каждое движение Сэллоу, за что получила более сильный укус от Мракса, который был недоволен, что от него отвлеклись. Себастьян сел позади девушки, избавляясь от её единственной ткани. Оминис продолжал губами исследовать женское тело. Его действия были грубыми и садистскими, в отличие от Себастьяна, который снова увлек её в поцелуй, прерывая стон от укуса. Он нежно мял её грудь, пальцами аккуратно водя по соску, его член, мокрый от смазки, упирался ей в спину. Ей было так хорошо от их контрастирующих действий, что Элли даже не успевала задуматься, насколько правильными были их действия. Ещё недавно она одиноко думала, что будет с их дружбой дальше, а сейчас стонала из-за тех, кто, как она ещё вчера была готова на крови поклясться, всего-лишь друзья. Казалось, что все трое хотели только этого. Из рассуждений девушку вывел собственный стон, причиной которому был язык Оминиса на её соске. Парень сменил кнут на пряник, показывая свою нежную сторону, в отличие от Себастьяна, чьи поцелуи стали более жадными, а сразу три пальца смело проникли внутрь неё. — Может перейдем в мою комнату? Там кровать побольше, — оторвавшись от Себастьяна, хрипло произнесла девушка, снова издав стон. — Тебе не нравится наша близость? — Прошептал её на ухо Сэллоу. Он не собирался вынимать пальцы, продолжая трахать ими Элли. — Нам и этого места хватит, чтобы сделать тебе приятно, — шёпот на второе ухо от Оминиса, слизеринке показалось, что она может дойти до пика, даже если оба будут просто говорить, ничего не делая. Такими голосами. — Не только же вам делать мне приятно, — ухмыльнулась девушка, напором отодвигая Себастьяна и заставляя вытащить его пальцы, — Оминис, отодвинься пожалуйста прямо к спинке, — слизеринец повиновался, отбрасывая подушку туда же, где сейчас были вещи всех, кроме его. Пока девушка снимала футболку светловолосого друга, Себастьян снова пододвинулся ближе, не желая прерывать контакт. Он обнял Элли со спины, поднося к её рту пальцы, которые недавно были в ней. Девушка смело облизнула их, посасывала, позволяла Сэллоу водить ими внутри. Она избавилась от штанов Оминиса и теперь всех трое были без одежды. — Жаль, что ты это не видишь, — сказала Элли, которой не хватало томных взглядов Мракса на те пошлые действия, что происходили прямо перед его лицом, — но сейчас почувствуешь. Элли приблизилась к Оминису. Девушка прошлась поцелуями по его шее, спускаясь ниже. Укусила сосок в качестве мести и параллельно бедрами терлась о член Себастьяна, который не стал медлить, начав водить им по складкам девушки, размазывая жидкость, которой было уже достаточно для проникновения и без помощи флакона смазки. Но как бы слизеринка не подавалась назад, Сэллоу намеревался её помучить. Девушка опустила лицо ещё ниже. Сначала Элли аккуратно провела пальчиком по плоти Мракса, ей нравилось его напряжение. Ей нравилось, что оно возникало из-за неё. Она опустила голову, провела языком снизу вверх, пальцами массировала головку, мстила за медлительность Себастьяна и не собиралась давать Мраксу то, что он хочет, пока не получит что хочет она. Элли почувствовала руки Оминиса на своих волосах, он нежно поглаживал их, пока девушка лишь дразнила его, посасывая головку. — Хватит с тебя нежностей, — вдруг резко произнес Оминис, одним резким движением заставляя взять член в рот полностью. В этот же момент полностью вошел Себастьян. Стон Элли растворился в слезах, которые появились в её глазах, Мракс крепко сжимал волосы, насаживая на свой член, а Сэллоу резко двигался. Сейчас не она собой управляла, а они ею. И Элли это нравилось. Ни один из её бывших не позволял себе подобного. Не позволял укусы, не позволял крепко держать её за волосы, не приносил боли. Она доминировала над каждым и даже когда словами просила более смелых действий — получала лишь жалкую пародию. Но не эти двое. Эти двое не боялись ни состояния её семьи, ни её, они просто трахали её и заставляли приносить себе удовольствие. Благодаря её жалобам, оба знали, чего недоставало Элли. И давали ей это. Девушка боролась с рвотным рефлексом, член Оминиса заглушал все её стоны, а Себастьян грубо сжимал талию. Спустя время они оба сравняли свой ритм, но Мракс кончил раньше. Вязкая жидкость наполнила её рот. Элли, задержав дыхание, сразу её проглотила. Теперь Сэллоу мог слышать её голос от своих толчков. — Какая ты умница, — произнёс потомок Слизерина с хитрой улыбкой, в ответ услышав лишь шлепок и протяжный стон девушки. Теперь она стояла на четвереньках, от резких толчков голова ударялась о грудь Оминиса, но пара минут и Элли почувствовала, что та же самая жидкость теперь наполнила её с другой стороны. Она обессиленно упала на грудь Мракса, который довольно улыбался, гладя её волосы. — Наша принцесса ведь не думает, что это всё? — Себастьян опустился вниз, его сперма всё ещё наполняла Элли, но ему важно было почувствовать вкус девушки. Он провел языком по влагалищу, нежно и медленно, провел по клитору и обессиленная Элли ненавидела их позу, которая не позволяла взять его за волосы и крепко держать, не давая отстраниться и задавая направление. Она стонала, вместо Себастьяна хваталась за волосы и плечи Оминиса, которые сильно сжимала. А он не сопротивлялся и не давал ей поменять положение. Низом живота слизеринка чувствовала, как его член снова принял возбужденный вид, но сама она, благодаря языку Себастьяна, уже дошла до оргазма и тяжело дышала. Голова кружилась, всё это казалось ненормальным, но тем, что однажды должно было с ними произойти. — Мы можем остановиться, если ты хочешь, — сказал Оминис, член которого останавливаться точно не хотел. — Пару минут и можем продолжить, — хитро ответила девушка. — Интересный ты нам вечер устроила, — довольный Себастьян наклонился к Элли, чтобы оставить поцелуй на шее. — Думайте быстрее, что вы хотите делать с жизнью, — парни вопросительно посмотрели на неё, не самое лучшее время для обсуждения будущего, — я к тому, что мы можем снять домик в Лондоне. Вместе. — Думаешь, не устанешь от нас? — Оминис водил большим пальцем по её лицу, уделяя особое внимание губам. — Ох, это вы устанете от меня, — засмеялась девушка, оборачиваясь к Себастьяну, чтобы помочь его члену быстрее восстановиться. Друзья не знали, какое определение теперь им нужно было дать своим отношениям. Заснули они лишь под утро. В одной большой кровати рядом друг с другом.